ФЕЯ или Бумеранг ещё летит... главы 24-25

 ГЛАВА 24

 Встала в шесть. Света спала, как полагается, на своём месте. Стараясь не шуметь, взяла из-под стола гантели, прошла на кухню. Пока грелся чайник, изматывала себя гимнастикой до седьмого пота. Затем четверть часа понежилась в ванне с травками: специально прихватила с собой из деревни, для таких случаев. Взбодрить старушенцию. Или пробудить дремавшего Федора. Это как кому угодно.
Федя, дичь!

 Три минуты ополаскивающий холодный душ - и ладушки. Халатик в сторону - это Лизкина шмотка. Грудь убрать: подтянуть, утромбовать. Вот тебе, Федя штанцы, рубаха, под неё вздень тельняшку. Ты не простой парень, Федя, ты чуток... крутой. Где наша заветная коробочка? Ага, вот она. Однако, Федя, ты не в меру расточителен! Кабы Оскара имел за плечами, да зелёненьких в банке, тады хоть килограммы изводи грим... А, собственно, почему у меня нет Оскара? А потому, почему его нет у Ахеджаковой, к примеру... за роль... как там её кличут? Лизка, ты должна знать...

 - Ба, ты куда?
На пороге стояла заспанная, со следами вчерашних слёз, Света.
 - Привет, красуля. Бабку твою смыло в слив ванны. Я за неё, чё хошь?
 - Ты куда, спрашиваю?
 - Швырну кости по асфальту...
 - Прекрати придуриваться! Я серьёзно.
 - Усёк. Серьёзно отвечаю. Между прочим, я не придуриваюсь, а репетирую.
 - И где выступление?
 - Думаю, на спецавтобазе. Мусоровоз один знакомый поищу.
 - А мне что? Сопровождающее лицо?
 - Нет, красуля. Ты останешься дома. И поработаешь над шпаргалкой.
 - Это называется, гуляй, Вася! Думаешь, я совсем ку-ку? "Поработай над шпаргалкой".Там нет ничего, я вчера вдоль и поперёк...Ты зачем брала меня? Пивко тебе таскать или учить? Вот и учи! Будь так любезен, Федя...
 - Я уже пожалела, что взяла тебя.
 - Жалость, сказал классик, унижает человека...
 - Девонька, не цепляйся к словам, как те остолопы, что тебе вдолбили это. Чушь собачья! Жалость - это... родная сестра Доброты...
 - ...и двоюродная - Милосердия. Слышала уже, от тебя. Пьяной. Значит, ты добрая и милосердная, испугалась, что обидят подонки твою девоньку?.. Пусть посидит, бумажечкой пошуршит... цела будет. Так?!

 - Так, да не так.
 - И нечего оправдываться! Решила в героя поиграть... грудью на амбразуру...Павлик Морозов...
 - Саша, и не Морозов, а Матросов.
 - Какая разница!
 - Большая. Для тебя, соплюхи, никакой...
 - Начинается! Старые песни о главном. Ладно, иди, иди, куда хочешь! - Света со злостью захлопнула дверь.

-Ты что надумала?- выбежала бабуля.
 - Пописать! Можешь проверить, - резанула, скрываясь в туалете, Света.
- Хорошо, твоя взяла. Собирайся, через полчаса выходим.
 - Нетушки! Теперь сама не хочу... - Света помолчала, бабуле показалось, что услышала подозрительное шмыганье носом.
 - Ты, что там, ревёшь?
 - Представь себе, писаю... Облагодетельствовала: "Ладно, собирайся". Не нужны мне твои одолжения... Посижу, как дебилка, пошуршу бумажками...
 - Как хочешь.
 - Какать не хочу! Долго ты ещё там канитель тянуть будешь? Собралась - проваливай!
 - Хамка вульгарная, каких свет не видывал, - обижено сказала бабуля, уже из кухни, наливая себе крепкий, тоже с травками, чай.

 Через двадцать минут она уже спешила к метро. Настроение начисто испортилось. Одолевали мысли о внучке: правильно ли она, Елизавета, поступает, дозволяя разговаривать с собой, как с подружкой? Не породит ли циника... Гнала их, как назойливых мух, ибо отвлекали от "роли". Ошибётся в мелочах и - нате вам! - народ решит, что... на старости бабка умишком тронулась...или того хуже, припишут к этим...как их?.. представитель сексменьшинств...Прямой путь на Пряжку...

 Перед метро, у трамвайной остановки, притормозила, достала пачку "беломора", прикурила, искоса наблюдая: не видят ли переодетую бабку. Порядок, всё как надо. Мужик подошёл, стрельнул папироску. Старушка, ровесница, спросила, на каком троллейбусе ей доехать до Гражданки.
Её принимали за Фёдора! Значит, всё верно, не забылось... Последняя затяжка, окурок в урну.
Вперёд! Федя, дичь!

ГЛАВА 25

В ней что-то сломалось.
Света почувствовала это, едва закрылась дверь за бабулей. Глухо хрустнуло, резануло болью... и остался только лёгкий зуд, как после укуса комара. Организм продолжал работать в обычном режиме. Что же сломалось? Ничего незначащая деталька? Или нечто очень важное? Пока организм работает по инерции, "не заметив" поломки, а как заметит?.. Что случится? Полная остановка или... Стоп, Светлана, тормози! Ты же не психопатка, чего страхи нагоняешь, успокойся. Возьми, ядрёна вошь, себя в руки! Тяжеловато? но, дорогуша, своя ноша не тянет...
Глянула на себя в зеркало, вымученно улыбнулась.
 - Спокуха, сеструха, - процедила сквозь зубы любимое выражение брата.
Спокуха... Может, ты и прав, братуха.

 По примеру бабули, взяла гантели и добросовестно"пропотела", издеваясь над обленившимися за каникулы мышцами. Спокуха, сеструха: ничего у тебя не сломалось, по-всему - это разом оторвалось всё детское. Бабуля права: соплюха, по - детсадовски, бездумно ляпаю языком... Соглашаясь взять меня с собой, бабуля видела во мне... равную. Но столкнулась я с настоящим делом и... показала себя наивной девчушкой, да и глупой к тому же... Я и волоска её седого не стою! Всё! больше никогда и низачто не обижу. Клянусь! Памятью дяЮры, Катеньки и Марата!

Холодный душ, кружка крепкого бабулиного чая и кусок любимого омлета, окончательно успокоили, очистили мозг и душу от детского "мусора".
Нет больше инфантильной Светочки, а есть Светлана, равный член следственной бригады! Посему: эмоции в ведро и - на помойку. В особенности, эту омерзительную плаксивость...
Трезвый разум и... Короче, засучив рукавчики, с головой в работу.

Разложив на столе всё, что имелось у них - шпаргалка, фотографии, список одноклассников Катеньки, список студийцев при Народном театре, - Света принялась изучать информацию новым, взрослым, взглядом.
Итак. Бабуля отправилась на поиск Мстительницы. Через водителя мусоровоза. Это долгий путь. А нельзя ли, имея скудную информацию, коротким путём вычислить её? В принципе, возможно. Если чуток добавить фактов. Бабуля говорила: родителей Катеньки не беспокоить. Тогда, на первом этапе, это было возможно. Сейчас, когда ещё две жизни в опасности, не время для тактичности. Не праздное любопытство, поймут правильно...

Света решительно набрала нужный номер. К телефону подошла Тамара Васильевна, бабушка. Мама дяЮры.
 - Здравствуйте. Это Света... из Юриной квартиры.
 - Да, я слушаю вас. Как ваши успехи?
 - Я могу к вам подъехать сейчас? Очень нужно.
 - Ради бога. Только я дома одна.
 - Это даже лучше. Понимаете... не хочется лишний раз причинять боль родителям...
 - Спасибо, Светочка. Я жду вас.

Тамара Васильевна, полная среднего роста старушка, широколицая с удивительными девчоночьими веснушками. Глаза её, белёсо-голубые, были мокры, веки набухшие, красные от скупых старческих слёз.
Тяжело было переступать порог квартиры, где воздух пропитан безутешным горем, ещё тяжелее было смотреть на эту женщину. Света сама готова была разрыдаться, но... эмоции в сторону: ты пришла работать.

- Проходите, - Тамара Васильевна достала из-под тумбочки пластиковый пакет, вынула из него пару мягких зелёных тапочек.
Света переобулась, поставила кроссовки на коврик. Из комнаты вышла рыжая кошка, глянув на гостью, повела носиком, принюхиваясь.
 - Сиротинушка... - Тамара Васильевна взяла кошку на руки, прижала к груди, целуя в затылок. - Проходите в комнату.
 Кошка вопросительно смотрела на Свету, будто спрашивала: где моя хозяйка? Свете стало не по себе от этого взгляда, захотелось тотчас уйти, убежать отсюда.

 - Как бабушка?
 - Работает, - глухо обронила Света.
Тамара Васильевна очень внимательно посмотрела на неё:
 - Полно, девочка... Не бойся сделать мне больно... Спрашивай, что нужно...
Света прошла к столу, опустилась на стул, погасив нервную дрожь во всём теле. Спокуха...

Тамара Васильевна присела на диван, напротив. Кошка осторожно выскользнула из её рук, и медленно ушла на балкон.
 - Горе, что у человека, что у животного - одно... - сказала Тамара Васильевна, проводив кошку взглядом. - Заболела, бедняжка... Тоскует.
-Тамара Васильевна, у... Кати была близкая подруга?
 - Близкая? - Задумалась, нервно теребила уголок диванной подушки. - Подружек было много... А вот близкая... Пожалуй, Леночка Захарова и Танечка Блокова могли быть именно близкими подругами.
 - Посмотрите, пожалуйста, может, есть их фотографии.
- Как же, обязательно есть. Катюша любила сниматься...

Тамара Васильевна вышла, и вскоре вернулась с деревянной резной шкатулкой. На крышке вензельная надпись: "Катерина".
 - Маратик делал... На день рождения подарил...
В шкатулке лежали три пухлых фотоальбома, современные, размером с почтовую открытку. Один, с обложкой из букета роз и датой "1995"Тамара Васильевна раскрыла.
 - Вот, здесь они втроём... В Петродворце...
На фото на фоне фонтана стояли три девчонки, полуобнявшись. Катя в центре. Смеющиеся озорные счастливые лица.
 - Это Леночка. Это Танечка.
 Лена плотная, низкорослая, короткая стрижка "под мальчика". Не она. А вот Таня вполне может быть. Стройная, спортивная, роскошные волосы красивыми волнами растеклись по плечам.
 - Можно мне взять эту? На время. Завтра же верну.
 - Возьмите, раз нужно. Света, вы уж извините меня, старую, за любопытство... Хотя, какое уж тут любопытство... Почему вас интересует Танечка? Вы только на неё и смотрели. Подозреваете?
 - Нет, что вы. Мы подозреваем другое... Выродки, которые... Катю и Марата... уже известны. Все. Но они исчезли.
-То есть, как исчезли? Сбежали?
 - Нет. Просто неизвестная девушка - по описанию похожая на Таню - похитила их...
 - Серьёзно?
 - Да. Остался заказчик. Очень опасный. У него сейчас в руках свидетель, молодая женщина с ребёнком. Я уверена, что Таня - если это она - где-то рядом с ними. Нам очень нужно найти её...

 - Танечка... Никогда бы не подумала. Трусихой всё считала себя... "Темноты боюсь, высоты боюсь, крови боюсь, электричества боюсь, пьяниц боюсь"... Бывало, как начнёт перечислять, все уже хохочут, а она серчает: мол, ничего смешного тут нет, трусиха я патологическая, заячий ген во мне... Не подумаешь, верно? Впрочем, известно немало случаев, когда ненависть к врагу и труса толкает на подвиг... Может мне прямо сейчас позвонить им? Согласитесь, мне сподручней.
 - Согласна. Только...
 - Понимаю. Я осторожненько.

Через четверть часа стало известно, что Таня в городе, готовится к поступлению в книготорговый техникум, а пока подрабатывает, торгуя книгами с лотка. У метро "Горьковская".

Тепло простившись с Тамарой Васильевной, Света отправилась к метро. Спустя 12 минут вышла из "Горьковской". Таню увидела сразу: её лоток был у ступенек, справа. Рядом расположились газетно-журнальный и парфюмерный.
Таня беседовала с соседкой, пожилой женщиной. Судя по раскрытой газете в её руках, разговор шёл о прочитанном.
Таня выглядела года на три-четыре старше своих лет. Волосы всё так же длинны и волнисты, но цвет изменился - не без вмешательства химии, - стали намного светлее.

Света прошлась по окружности вдоль киосков, искоса наблюдая за девушкой. Весь её вид, манера держаться, выдавали уверенную натуру, не допускающую мысль о какой-то фобии, вроде боязни темноты.
Света, наконец, решилась подойти.
 - Что вас интересует? - спросила Таня, обаятельно улыбаясь.
 - Татьяна Блокова.
 - Название кни... - начала Таня по инерции, осеклась, погасив улыбку. - Простите?
 - Здравствуйте, Таня. Меня действительно интересуете вы.
 - На предмет?
 - Разговор есть... На больную тему.
 - А вы, собственно, кто такая?
 - Я Света. Знакомая Юрия Сырковицева. А сейчас я прямо от Тамары Васильевны.
 - Ясно. Ну, я-то вам зачем? - Таня нервно стала перекладывать книги с места на место.

Спокуха, Танюха.
Света объяснила, что разговор требует спокойствия и уединённости, она готова явиться в назначенное время и место.
 - Хорошо. Я заканчиваю в семь. Подходите.