ФЕЯ или Бумеранг ещё летит... глава 3

ГЛАВА 3

День обещал быть солнечным и сухим, но пока ветерок прохладный, влажный.
Обе входные двери фабрики были нараспашку, в проходной в будке у турникета дремал тощий парень в пятнистой форме.
- Извините.
Парень дёрнулся, точно кукла на верёвочке, выпрямился, изобразил на лице осмысленное выражение:
- Да?
- С кем мне можно поговорить о Марате Константинове? Я его бабушка, а это сестра.
- Не знаю... Может вам в отдел кадров...
- Простите, я бы хотела поговорить с ребятами, которые с ним работали. А в отделе кадров, что могут сказать? Анкету.
- Вообще-то да... - парень вытянул шею, глянул на часы, висевшие над входом. - У них сейчас обед, подождите.

Быстро и явно силясь сохранять равновесие, с улицы вошёл мужичок в чёрной спецовке, весь какой-то сморщенный, как немытый фрукт-курага.
- Всё путём? - вновь дёрнулся охранник.
Мужичок на секунду задержался у вертушки:
- А как же! Зайдёшь?
Когда он скрылся в проёме двери, охранник вскочил:
- Валёк! Валя!
Мужичок вернулся.
- Валёк, вот бабушка Марата, поговорить хочет с вами.
- Ну, пропусти. В чём дело, поговорим. Идёмте, - позвал за собой Валёк. - Вы откуда, с его родины?
- Да.

От мужичка разило стойким перегаром и Света, поморщившись, взяла чуть вправо. Прошли один дворик, затем мимо трубы котельной, под металлической сеткой, и вошли в туннель проходного двора. Справа, в углу пресс. Длинный белоголовый парень вытаскивал тюк спрессованной макулатуры, стянутой проволокой.
- Валёк, когда горячая вода будет?
- Когда котельная врубится.
Прошли вдоль рулонов бумаги в конец туннеля. Здесь стоял фургон, торцом в стену, боком перекрыв выход; внутри фургона всё время что-то падало: видимо, шла загрузка продукции.
Между углом и боком фургона щель, Валёк ужом скользнул в неё, Елизавета Яковлевна тем более, а вот Света, увы! Не те габариты.
- Ба, я здесь подожду.
- Ещё чего выдумала...
Тут мимо Светы прошла более крупная женщина, в заляпанном краской комбинезоне, невероятным образом сложилась вопросом и в таком виде скользнула под фургон.
- Учись, - улыбнулась бабуля.

Сразу за углом в стене была дверь, оббитая красной жестью, судя по врезной форточке, раньше здесь была либо касса, либо бюро пропусков. Валёк рванул дверь на себя, отошёл в сторону:
- Прошу, заходите.

Маленькая узкая комнатка с высоченным потолком. Слева три однотипных металлических шкафчика, справа один, сразу за ним стул, стол, застелённый белой бумагой, далее голубая раковина и, параллельно входу, от стены до стены, топчан. Поверх байкового одеяльца сто лет не знавшего стирки спал на спине мужчина с седой шевелюрой. На груди раскрытая книга, с носа вот-вот сползут большие "профессорские" очки.
- Мишель, подъём!
Мужчина шевельнулся, быстрым движением руки вернул очки на положенное место, резко сел, отложив книгу:
- Слухаю со вниманием.
- Мишель, вот родственники Марата, поговори...А я, это... - Валёк взял со стола стакан, сунул в карман, за пазуху целлофановый пакет, в котором просматривались кусок чёрного хлеба, два огурца и помидорина. - Если что, мы в компрессорной. - Февральской: - Вот он дольше всех работает, лучше знал Марата... Всё, Мишель, я линяю.

- Здравствуйте. Присаживайтесь, что вы стоите.
- Спасибо, - Февральская присела на табурет, Свете указала на продавленный - местами торчит серая от грязи вата - стул.
- Что вас интересует? - Мишель смотрел на Февральскую с тронувшим её сочувствием.
- Я бабушка Марата. Елизавета Яковлевна. Родителей – может, вы знаете, - у него нет в живых. Ждали как всегда в отпуск, и... Хотелось бы узнать, какой он был в последние дни...

- Понимаю, - вздохнул Мишель, бросив сочувствующий взгляд на Свету. - Только я сам недавно из отпуска. Я видел его всего пару дней, да ито мельком. Какой был? Вроде как обычно... Побазарили, то есть, поговорили немного о фантастике, о ба... о женщинах... Сказал, что на выходные за черникой едет с девушкой... Нормальный был...
- А на работе как... не конфликтовал?
- Он вообще спокойный, как танк. Конечно, не нравилось, что у нас... ну, сами видели... - кивнул на дверь, имея в виду Валька. - Поначалу психовал, потом, видимо, свыкся, перестал обращать внимание. Может, с меня брал пример. В последнее время мы мужиков прогоняли в компрессорную и устраивали избу-читальню... Вы знаете, с ним даже просто сидеть и молчать было... - помолчал, подыскивая слово, - как-то уютно.
- Извините, а вы случайно не знаете подробностей? Нам-то, родственникам, официально... бумагой сообщили...
- Увы. Всё по слухам... Разное говорят. Домыслы.

На стене, на полочке прямо над головой Светы затрещал телефон. Мишель вскочил, взял трубку:
- Водопроводная. Да... Ну, где-где, на заявках. Валёк и Толик в ясли пошли: у них там что-то с ванной.
Света переглянулась с бабулей, деликатно пресекла смешок.
- Всё тип-топ. Да какие песни, сделаю. Ой-ой, погоди. Зин, помнишь, ты говорила, что у кого-то дача там, куда Марат собирался за черникой... Усёк. Да, понимаешь, тут бабушка Марата... У нас. Так, третий цех, четвёртый этаж. Ольга? Мерси! - Положив трубку, Мишель взял со стола расчёску, быстро причесался. - Идёмте, провожу. Ольга была в тот день на даче, может, что и расскажет. Объяснит, как доехать... Хотя, что там смотреть...

Прошли через двор, в центре которого стоял тучный мужчина в засаленной спецовке кирпичного цвета, у ног его с десяток разномастных котов и кошек, у всех хвосты трубой. Мужчина разговаривал с ними, иных гладил по выгнутым спинам.
Вход в здание, справа парковая скамейка, на ней трое мужчин меланхолично дымили сигаретами.
По лестнице, пахнущей какой-то гадостью, поднялись на второй этаж, подошли к лифтовой шахте. Мишель нажал на кнопку, затем приблизил ухо к двери, прислушался.
- Чем это так... пахнет? - спросила Елизавета Яковлевна.
- Клей.
- Да, вредное производство.
- Молоко дают, - неопределённо хмыкнул Мишель.

С лязганьем подошёл лифт, с грохотом отворилась дверь. Сутулая, вся какая-то пришибленная женщина в защитного цвета телогрейке с оттопыренными рукавами и в тёплом платке, бесцветно спросила:
- Куда?
- Четвёртый.
Доехали, вышли прямо в цех, сразу у лифта остеклённая конторка. Два стола, холодильник, высокий сейф, на его боку вразнобой наклейки от жвачки. За столом у окна сидела молодая пышная женщина. Крашеные каштановые волосы волнистой шапочкой охватывали её широкое крестьянское лицо.
- Здравствуйте. Нам нужна Ольга.
- Слушаю.
- Это к вам,- Февральской: - Ко мне есть ещё вопросы?
- Нет. Большое спасибо.
- Не за что, - Мишель неспеша удалился в глубь цеха.

- Слушаю вас. Присаживайтесь.
Расселись на аккуратных чистеньких стульях.
- Вы извините нас за беспокойство. Я - бабушка Марата Константинова...
Ольга при имени Марата согнала с лица официальную улыбку, помрачнела:
- Маратик... Да... жалко-то как, хороший был парень. Мы как-то легко сошлись с ним, по-приятельски, конечно... Безотказный... у меня дома всю сантехнику переделал. Денег не взял... всё шутил: потом натурой...

- Вы, Оля, были в тот день там? - спросила Февральская, когда Ольга сделала паузу, достала из-за выреза платья платочек, промокнула глаза.
- Была. Там у золовки моей дом. Тоже была... Они с мужем из Чернобыля... хворые приехали, купили домик, чистый воздух, относительно, конечно, чистый, козье молочко... Муж протянул два года, и осталась Наталья одна... Соседка присматривала, не бесплатно... Я каждые выходные ездила, раньше с сыном, последнее время одна... Тот день... В пятницу сюда ко мне прибежал Маратик: посоветуй, куда съездить за черникой. Черничное варенье обожал... Вот я и присоветовала: давай к нам, завтра вместе и поедем. У меня всегда сумки набиты, а я, как видите, миниатюрная, обрадовалась: помощь, облегчение. Маратик согласился. А вечером, часов в десять, позвонил мне домой. Мол, понимаешь, я еду не один, с девушкой, а она никак не может в это время. Ладно, говорю, понимаю. Рассказала, как доехать, как нас найти. Приехали они где-то... в час дня. Точно. В 12 я покормила Наталью, потом ей плохо стало, позвала соседку и упросила сбегать за врачихой. Вернее, медсестра, на пенсии сейчас, но у нас она как фельдшер. Уколы делала Наталье... Так вот, ребята прибыли, сами понимаете, в неудобное время... я им в окно показала куда идти. В начале-то лес пустой, даже грибов и тех нет, до черники около трёх километров. Сказала, что жду их к ужину. - Ольга помолчала, пошмыгала носом, посекундно вытирая глаза. - Ужин простыл, ребята не вернулись... Я до девяти часов вечера всё выходила. Подумала ещё: может, увлеклись, далеко ушли, а как поняли, что до темноты не выйти, решили заночевать... Вспомнила рассказы Маратика: он дома, ещё школьником один две недели жил в горах, в шалаше. А тут одна ночь. Курит, спички есть, посидят у костра, помилуются... Честно скажу, успокоилась. Устала дико из-за Натальи, поэтому больше беспокоилась скорей бы до подушки добраться... Только вроде заснула - Найда во дворе лай затеяла. Вскочила - и к окну: может, ребята добрались. Нет. Шли какие-то туристы, с собакой, огромный такой мраморный дог. Вот Найда перебрех и устроила.

Света легонько тронула носком кроссовки ногу бабули, но та никак не прореагировала.
- А эти... туристы с догом, как они выглядели? Хорошо бы встретить их... может, они в лесу видели... брата? - неуверенно заговорила Света.
- Я сама подумала, но уже поздно кинулась:они к тому времени уже в электричке ехали. Как выглядели? Четверо парней... джинсы, майки... рюкзачки... Да, у одного рюкзачка не было, он нёс что-то вроде чемоданчика. Я ещё посмеялась про себя: о, орлы, за ягодой уже ездят с чемоданами... Так вот он толстенький, с потешной маленькой головкой, всё спотыкался, падал. Пьяный, должно быть... Вот, пожалуй, и всё, что могу вам сказать. Вы хотите съездить туда?
- Да.
- Давайте в пятницу. У меня машина заказана, оградку отвезти. Наталья вот тоже... умерла. В прошлую среду. Вы мне завтра вечером домой позвоните, и мы всё подробно обговорим. Хорошо? Вот я написала мой телефон, спросите Ольгу. Давайте я вас провожу. Вы знаете, когда утром на станции нашли эту девушку, у меня даже и в мыслях не было... я ждала их к обеду, тут пришла соседка и сообщила новость: на станции нашли мёртвую девушку...И лишь вечером, когда уезжала, на станции бабы рассказали подробности... А я ведь всё время думала, что они просто решили не заходить, сразу на станцию отправились...Чтобы не видеть больную Наталью, меня в расстроенных чувствах...И потом под утро дождичек прошёл, поди вымокли...не захотели мне лишние хлопоты причинять...я ещё, помнится, подумала: глупые, не простудились бы...

Позвякивая, приближался лифт.
- Как же узнали, что это... Катенька? - как бы про себя спросила Света.
Ольга услышала, повернулась к ней:
- Как мне рассказывали... у неё между ног была... смятая пачка из под сигарет, так вот внутри пачки что-то было написано... кровью. Наверно похабщина... Спичку макали в её же кровь... Заметили уже поздно, когда грузить стали в труп... спецмашину. Бумага размокла, часть смазалось. Прочли только: "Катька Зябликова -сучка!"Я думаю: подростки наркоты нажрались, да видиков насмотрелись...захотелось поиграть в маньяков... Я жду вашего звонка. До свидания.

Дверь лязгнула, лифт дёрнулся и пошёл вниз. Пришибленная тётка, опустив голову, тупо смотрела на свои, нелепо смотрящиеся на её варикозных ногах яркие молодёжные кроссовки.