Помочь сайту
Поздравления
Задушевные враги - Глава 4
24 ноября 2018 -
Вера Голубкова
Первую половину выходных девушка провела, разбирая чемоданы, обустраивая свое новое жилище и попивая вино вместе с Моникой, чтобы отключиться от того, что ждет ее в понедельник в офисе. В пятницу они вдвоем разобрали багаж и распаковали коробки, несколькими днями ранее прибывшие из Лондона, до которых Моника добраться не успела. Под конец девушки так устали, что провели весь вечер, обмениваясь новостями о том, как жили со дня последней встречи. Несмотря на то, что они общались по телефону и интернету, разговор тет-а-тет оказался более доверительным.
Чтобы скрасить нелегкий труд по расстановке предметов и воспоминаний, девушки уговорили не одну бутылочку холодненькой кавы, стоя посреди множества коробок и от души костеря все, что находилось перед ними. В конце концов, они добрались до самых интересных тем: мужиков, секса и будущего.
Моника в порыве самоедства призналась, что причина ее неряшливости кроется в былой попытке совместить светскую жизнь с больницей. Поняв, однако, что ей не справиться с тем и другим одновременно, девушка забросила развлечения и остановилась на обязанностях, что, собственно, и делали всегда ее родители. В конечном счете, дети совершают те же самые ошибки, что и их предки.
- Это все из-за Серхио? Я имею в виду твою апатию.
- Отчасти. Он ведь по-прежнему меня не замечал, несмотря на все мои старания всегда выглядеть на все сто, вот я и потеряла надежду. Но в основном, это все же из-за больницы и трех дежурств в неделю, – пояснила Моника, поднимая бокал в немом тосте, – я так выматываюсь, что смотреться в зеркало мне хочется меньше всего.
- Тогда, чтобы выглядеть безупречно, тебе нужна прическа, которая не требует долгой укладки, и одежда, которую не нужно гладить, – рассмеялась Ариадна, начавшая замечать действие кавы.
- Ты знаешь, что совсем уже свихнулась? – спросила Моника, разыгрывая удивление.
- Возможно, не буду отрицать, только думаю, что сейчас я больше поддатая, чем спятившая.
- Поддатая? Похоже, это одно из тех словечек, что употребляет твоя мама? – осведомилась Моника, покатываясь от хохота над забавным словцом.
- Точно, – согласилась Ариадна и тоже рассмеялась. – Просто удивительно, как она противоречива: в один момент может выдать тебе всю подноготную своих тайных встреч с моим отцом, лишь бы только не произносить словá типа “алкаш” или “забулдыга”.
- Тайные встречи? – изумилась Моника.
- И не вздумай расспрашивать меня об этом, я не хочу, – расхохоталась Ариадна, и Моника расхохоталась вслед за ней, плохо понимая, над чем они смеются. – О, господи! Маме впору кляп засунуть в рот, чтобы она перестала болтать мне о своих пикантностях.
Отсмеявшись и, наконец, придя в себя от безудержного смеха – коварного симбиоза жары и пузырьков холодной кавы, – девушки продолжили свои признания под винцо, поскольку вино и душевные излияния – два фирменных блюда любого импровизированного девичника.
Ариадна подробно рассказала о своем романе с Джеем. С этим парнем она познакомилась в Нью-Йорке. Однако их история не стала чем-то чудесным и захватывающим, поскольку ее финал был предопределен с самого начала – Ариадна работала в Нью-Йорке всего лишь год. Джей был архитектором, образованным и воспитанным человеком, веселым, обаятельным и в меру педантичным. Он показывал Ариадне город, учил ее наслаждаться каждым его уголком, и ему с легкостью удавалось рассмешить девушку. По воскресеньям они вставали рано утром, чтобы позавтракать в одном из многочисленных городских ресторанчиков, и потом бегали по городу в поисках каких-нибудь символичных или интересных с архитектурной точки зрения зданий. Ариадне было очень легко с Джеем, и тем не менее, она никогда не открывалась ему полностью, как никогда не открывалась ни одному из мужчин.
Несмотря на свое обаяние, ум и жизнерадостность, романтических отношений у Ариадны было раз два и обчелся, поскольку ее намеренное недоверие к противоположному полу и сдержанное поведение отпугивали мужчин, и те не ставили перед собой больших задач, обходясь простыми заигрываниями и легкими ухаживаниями. Они отлично понимали, что им не преодолеть возведенных девушкой вокруг себя препятствий.
Как психолог Ариадна понимала, что недоверие к мужчинам являлось прямым следствием ее вступления в мир сексуальных отношений. Все дело в том, что ее первый сексуальный опыт оказался слишком болезненным, не в физическом, а в эмоциональном плане. Случай в Риме так потряс Ариадну, что она не могла доверять парням до той степени, чтобы считать их своей парой. Именно по этой причине девушка ограничилась тем, что у нее был один, скажем так, особый друг в Лондоне и еще один в Нью-Йорке. Собственно говоря, именно до уровня “особого друга” и доходила ее любовная жизнь, разумеется, за исключением короткого римского начала.
- А что ты мне расскажешь о Серхио? Я уже очень давно его не видела, – осторожно поинтересовалась Ариадна. Несмотря на выпитые бокалы кавы, она отлично понимала, сколь щекотливой и непростой была для подруги эта тема.
- Ты не видела его с тех пор, как стала лиценциатом по психологии. Серхио тогда приехал вместе со мной в Лондон на праздник, устроенный твоей матерью по этому случаю. С тех пор вы даже не перезванивались, и, тем не менее, ваше безразличие не мешало тебе при каждом нашем разговоре спрашивать о нем. – Моника глотнула вина, прежде чем продолжить. – Впрочем, я отлично понимаю, что ты делаешь это не для того, чтобы узнать о его жизни.
- Нет, что ты.
Моника приподняла бровь в точности так же, как делал ее брат, и метнула на подругу сердитый взгляд, выражавший в то же время и смирение.
- Вчера я разговаривала с ним, но не сказала, что ты приехала, – сказала она таким тоном, словно объяснения были излишними.
- Мне-то какая разница, если бы он и узнал, Серхио ведь не Даниэль. Он всегда был отличным парнем, и то, что мы с ним не виделись несколько лет, вовсе не означает, что я не ценю его.
- Да, пожалуй, ты права, – признала Моника. – Дело в том, что он хочет организовать ужин – вечер старых друзей. Только мы вчетвером: он, Даниэль, ты и я.
- По-моему, это здорово. Мы давно не собирались все вместе, – согласилась Ариадна, которой было трудно понять туманные намеки и недомолвки подруги.
- Да, уже десять лет. Ты серьезно хочешь пойти на ужин? – на лице Моники было написано неподдельное удивление, а ее голубые глаза, не такие темные, как у брата, были широко раскрыты и смотрели прямо в глаза подружки. – Точнее, Серхио предложил встретиться и поесть гамбургеры или пойти в кино.
- Гамбургеры? Как в той закусочной в центре, куда мы ходили по субботам? – спросила Ариадна, мечтательно улыбаясь. – По-моему, замечательно. К тому же, для тебя это может быть отличным шансом броситься в атаку.
- Если ты хочешь встретиться из-за сочных, поджаренных в масле гамбургеров, то я согласна, а если собираешься поглазеть, как я объясняюсь Серхио в любви, то лучше скажи, что тебе не хочется идти, и точка, – сердито набросилась на Ариадну Моника, разозлившись не на шутку. И когда только подруга поймет, что она не станет ничего делать? Ей уже не пятнадцать лет, и теперь она понимает, что проиграла, раз ничего у нее не вышло.
- Из-за гамбургера, конечно, и еще потому, что когда-нибудь мне придется снова встретиться с твоим братом, и, если честно, хотелось бы, чтобы ты была рядом на случай, если мне вздумается убить его, – ответила Ариадна, стараясь отвлечь подругу от своего предыдущего замечания. Она видела, как сильно расстроилась Моника, хотя и молчит.
- Надеешься, что я тебе помешаю? – в голосе Моники промелькнули недоверие и подозрительность.
- Нет, – весело рассмеялась Ариадна, – надеюсь, ты избавишься от трупа. Ты же врач, и у тебя есть для этого средства.
- В данном случае, согласна, только избавь меня от своих доводов и умозаключений, – взмолилась Моника.
- Почему? Серхио все еще в Бабии, и, возможно, тебе нужно лишь чуточку подтолкнуть его, – осторожно гнула свое Ариадна. Ей хотелось знать, куда унеслись мысли ее подружки, но не хотелось докучать Монике в первый же день, проведенный в городе. “Для этого еще будет время”, – подумала Ариадна. Эта мысль проложила себе дорогу среди вязкого тумана прочих, путаных от выпитой кавы идей.
- Понятия не имею, в Бабии он или витает в облаках Валенсии, ясно одно – мы живем на одной планете, – горько вздохнула Моника, одним глотком прикончив золотистую жидкость из своего бокала.
- Знаешь, я тебя не понимаю. Ты никогда не была застенчивой девочкой-ромашкой, которая ждет, чтобы мужчины первыми подошли к ней. Ты всегда сама шла, к чему хотела, со всеми вытекающими последствиями. Что мешает тебе объясниться с Серхио, признаться ему в своих чувствах? – спросила Ариадна, несколько расстроенная пораженческим настроением Моники.
- Вероятно, последствия, о которых ты говоришь.
- Не думаю, чтобы Даниэль возражал против ваших встреч. Серхио – его лучший друг, а ты – его сестра, и он всегда держался в стороне от ваших ссор и примирений. Конечно, он не помогал тебе, но и не мешал. Мы с детства таскались за ними, и они всегда принимали нас в свою компанию.
- Нет, ты не можешь обойтись без этого, правда? – в голосе Моники не было упреков, скорее в нем было даже сочувствие.
- Без чего? Что я, по-твоему, делаю?
- Защищаешь моего братца, хотя сейчас в этом нет никакой нужды. Говоря о последствиях, я имела в виду Серхио, а не Даниэля. Ты считаешь, что наши теперешние отношения сохранятся, если я признаюсь ему? Он вежливо откажет мне, а потом не будет знать, как себя со мной вести.
- Да почему ты думаешь, что он откажет? – повысив голос, раздраженно вопросила Ариадна, все больше беспокоясь, что Моника не может посмотреть на себя, как на красивую, очаровательную девушку, какой она, собственно говоря, и была. Любой мужчина, включая Серхио, был бы счастлив, если бы Моника обратила на него внимание.
Она была не только обаятельной, но и умной, веселой девчонкой и верной подругой, словом, Моника была во всех отношениях достойным человеком. Она всегда хотела стать врачом, чтобы помогать остальным, особенно, детям.
- Просто знаю, и всё тут, – блондинка зло взглянула на Ариадну. – Такие вещи всегда знаешь. Понимаешь, несмотря на все наши споры, раздоры и вечное несогласие друг с другом, я предпочитаю, чтобы Серхио был мне хотя бы другом, чем вообще никем.
Ариадна молчала, размышляя над последними словами подруги. От точного и жесткого заявления Моники ей и самой стало плохо.
Моника всегда казалась более зрелой, чем она, проявляя бóльшую стойкость и силу духа. Сама она не могла довольствоваться простой дружбой. В большей степени именно поэтому она ни разу за десять лет не приехала в Испанию, и каким-то образом именно это стало основной причиной ее возвращения.
Затем девушки несколько раз выпили за будущее и поговорили на менее серьезные, но более веселые, темы. Где прячутся настоящие мужчины, такие, как в кино? К величайшему сожалению, киношные мужчины в реальной жизни не существовали. Около двух часов ночи, придя к такому единодушному и неутешительному выводу и уговорив до последней капли три бутылки кавы, девушки распрощались.
Неудивительно, что после такого гульбища Ариадна проснулась в субботу с хмельной головой, едва соображая, что к чему. К тому же она жутко боялась, что совсем потеряла разум.
С тех пор, как Моника ей все рассказала, Ариадна часто ловила себя на том, что, затаив дыхание, прислушивается к любому звуку, доносящемуся из квартиры снизу. Ей не хватало только одного – распластаться на полу и прилипнуть к нему ухом. В пятницу она была на грани того, чтобы схватить бокал, лечь на пол и выслеживать каждое движение соседа. Она пришла в себя едва ли не у самой двери в кухню.
И тем не менее, в эту похмельную субботу ее мысли, проложившие себе дорогу в отупевшей от алкоголя голове, нашли свое подтверждение, когда Эминем, ничего не боясь, громко запел:
Я не боюсь на себя решение брать,
хоть весь мир станет за руки меня держать.
Через любую бурю вместе мы пройдем,
и забить на климат, стужу или зной.
Я хочу одного – знай, что ты не одна,
закричи, раз прошла через то же, что и я. [прим: имеется в виду песня Эминема – Not Afraid, альбом Recovery (2010г)]
“Типично для Даниэля, – подумала Ариадна, – бесить людей даже выбором музыки.” Девушка спросила себя, уж не вознамерился ли Даниэль позлить ее, но тут же отбросила эту мысль. Она была уверена, что Моника ничего не сказала брату о том, кто поселился наверху. Впрочем, она тут же вспомнила слова подружки о консьерже и захотела спрятаться в шкафу. Если Антонио был таким сплетником, как рассказывала Моника, то Даниэль вполне мог быть в курсе последних событий, и его музыкальный выбор мог являться по всем статьям откровенной насмешкой.
Зная, что Даниэль неподалеку от нее, Ариадна не могла больше лежать в кровати, а потому встала и начала планировать день. Ей предстояло переделать кучу дел, и начать следовало с таблетки парацетамола. Однако прежде чем ей удалось придержать свои резвые мыслишки, девушка успела сообразить, что Даниэль ночевал дома один. “Неважно”, – подумала Ариадна, сильно сомневаясь в своих догадках, ибо факты, указывающие на ее правоту, были малоубедительны, а именно:
1. Время, когда он встал.
2. Адская музыка, несущаяся из его квартиры.
3. Наверняка был еще и третий довод, но на данный момент она смогла найти лишь два правдоподобных.
Девушке приходило в голову только то, что она хотела верить фактам, но желание отнюдь не придавало списку большей убедительности.
В десять утра, когда Ариадна вышла из дома, голова болела уже меньше, а решимость изменить то, что делало ее несчастной, оставалась прежней.
Поговорив с Антонио, местным консьержем, и убедившись, что он ничего никому не сказал о ее приезде, Ариадна снова воспрянула духом и бодро вышла из подъезда.
Она искала подходящее место, чтобы начать менять их с Моникой будущее. Все начинается с окончания, именно это и собиралась сделать Ариадна – покончить с тем, что ей не нравилось. Ей не пришлось долго ходить, чтобы найти искомое. Как же замечательно жить в центре района, когда все находится за углом. Уже не морщась от головной боли, Ариадна вошла в салон красоты и записала их с Моникой на прием в три часа дня. Однако и помимо этого у нее еще оставалась уйма неотложных дел.
Первый шаг сделан, и теперь девушка собиралась сделать второй.
Меньше чем через два часа, Ариадна вернулась домой с тремя пакетами, набитыми купленными продуктами, и еще ждала, когда прибудет все остальное, поскольку надумала забить холодильник доверху. Кава отлично подходила для девичьей вечеринки, но не наполняла желудок, а самым ценным наследством, доставшимся Ариадне от Норы, была возможность есть и не толстеть, и девушка отлично пользовалась этим подарком.
Ариадна собиралась подняться к себе по лестнице. Эту полезную для здоровья привычку девушка приобрела, живя в Нью-Йорке, городе, в котором самые низкие здания насчитывали, как минимум, двадцать этажей. Консьерж шел за ней по пятам, настойчиво предлагая донести сумки. Двери лифта неожиданно распахнулись, и у Ариадны захолонуло сердце. В голове тут же зазвучала песня, под которую она проснулась сегодня утром: “я не боюсь принимать решения”. Девушка сдерживала дыхание, боясь столкнуться лицом к лицу с Даниэлем, поскольку была не готова к такому повороту событий.
- Добрый день, сеньор Моралес, – поздоровался Антонио с появившимся перед ними мужчиной в безупречном темном костюме, начищенных до блеска черных ботинках и с дипломатом такого же цвета в руке.
- Здравствуй, Антонио. Добрый день, сеньорита Варела. Вы так же прекрасны и очаровательны, как и ваша мама, – любезно отозвался незнакомец.
- Благодарю вас, сеньор Моралес, – ответила Ариадна, воспользовавшись тем, что именно так назвал его Антонио.
- Ну что Вы, не стоит благодарностей. Я всего лишь сказал правду. – И не добавив больше ни слова, Моралес легким, стремительным шагом решительно прошел мимо и вышел из дома.
Только тут Ариадна смогла спокойно вздохнуть. До этого она старалась быть незаметной, боясь, что дело касается другого человека, которого она совсем не желала видеть.
- Будьте поосторожнее с сеньором Моралесом, сеньорита. Он – вдовец, – серьезно предупредил девушку консьерж.
“Какая связь между его предупреждением и тем, что этот бедняга потерял жену?” – подумалось Ариадне.
- Он ищет запасной вариант, – продолжал рассказывать Антонио. – Это в его-то возрасте!
Последнее заявление смутило Ариадну: вышедший из лифта мужчина выглядел не старше сорока с небольшим. Так и не поняв, что же Антонио хотел ей пояснить, Ариадна попрощалась с консьержем и направилась к лестнице. В ее планы не входило расспрашивать у него подробности. У нее и так было слишком много дел!
***
- Моника, ты просто красавица! – с улыбкой воскликнула Ариадна.
- Спасибо! Ты тоже. Что ты собралась делать?
- Только кончики подровнять, – несмотря на прошедшие годы, Ариадна не забыла своего обещания. – Я уже привыкла к длинным волосам. К тому же с ними гораздо удобнее, чем с короткими.
- Ну если ты так говоришь, – с сомнением протянула Моника, – перечить не буду. Мне нравится моя прическа! – Девушка не могла отвести глаз от огромного зеркала в салоне красоты.
Ее новая стрижка “лесенкой” со слегка вьющимися концами волос смогла придать живость чудесной белокурой шевелюре. Теперь прямые пряди уже не падали Монике на лицо, и потому лучше были видны ее красивые голубые глаза.
- Я рада. К тому же ты, определенно, красавица.
- Спасибо, мне нравится мой новый имидж. Беру назад свои слова по поводу того, что ты не годишься для личного стилиста. Если, в конце концов, ты не добьешься вице-президентства, то всегда сможешь рассчитывать на это место. Контракт со мной у тебя уже в кармане, – пошутила Моника, довольная своим внешним видом.
- Буду иметь в виду, – ответила Ариадна, улыбнувшись. Всегда хорошо иметь под рукой запасной вариант, но упускать свой шанс в компании “Вон” она не собиралась.
Через несколько часов подружки вышли из подъезда в сногсшибательных платьях и в туфлях на высоченных шпильках от Кристиана Лабутена. Все это богатство было извлечено из гардероба Ариадны, который Моника, недолго думая, окрестила “страной чудес”.
“Провидение”, одна из двух самых модных городских дискотек, была битком набита людьми. Девушки пробыли там всего пять минут, а уже натерпелись с лихвой: несколько раз им пребольно наступили на ногу и несколько раз пихнули локтем. Они собрались, было, пойти в какое-нибудь другое место, но тут к ним подошел один из официантов, смуглявый парень с широченной приветливой улыбкой и бицепсами размерами с древесный ствол, и пригласил пройти в ВИП-зону. Подружки удивленно переглянулись, поскольку никого здесь не знали, но ничего не имели против неожиданного приглашения. Пробираясь сквозь толпу, девушки шли за официантом, пока не добрались до ВИП-зоны. Тут они раскрыли причину столь звучного названия: в зале, куда они пришли, народу было гораздо меньше; здесь можно было даже потанцевать и спокойно поговорить, не прибегая к крику.
- Наконец-то вы здесь, – раздался голос за их спиной. – Я увидел вас, когда вы входили, но не мог подойти поздороваться, там столько народу. Хорошо еще, что Мартину удалось до вас добраться и передать приглашение. Ему привычнее, чем мне, передвигаться здесь, – пояснил парень с длинными черными волосами и чувственными губами. Его обаятельная улыбка поневоле притягивала к себе взгляд собеседника.
Ариадна была слишком занята, рассматривая зал, а потому не сразу подняла глаза, чтобы посмотреть на говорившего.
- Альберто? – удивленно и в то же время полувопросительно воскликнула она, наконец-то, узнав заждавшегося ее ответа парня. – Даже не верится! Я ведь собиралась звонить тебе! – призналась она с улыбкой. На этот раз судьба была на ее стороне. – У меня есть к тебе одно предложение.
- Согласен, только если оно неприличное, – ответил Альберто, подходя к Ариадне и целуя ее в щеку. – Ты так похорошела, Ариадна, просто красавица. Я с трудом узнал тебя, ведь я помнил тебя совсем другой, – хитро заметил он с озорной улыбкой на лице. – И кстати, ты не хочешь представить меня своей подруге? – спросил он, с любопытством глядя на стоявшую перед ним блондинку. Самое странное было то, что девушка казалась ему знакомой, но он никак не мог узнать ее...
- Вообще-то, мы знакомы, и даже очень хорошо, – ответила Моника, удивленная тем, что Альберто ее не узнал. Черт возьми, за эти годы изменилась Ариадна, а она осталась прежней.
Альберто присмотрелся к девушке повнимательней и, наконец-то признав ее, шагнул к ней.
- Моника, – улыбнулся он, – как же я рад видеть вас обеих! Я должен был понять, что это ты, ведь вы же всегда были неразлучны. Сколько лет сколько зим, и все эти годы я ничего не знал о вас! А как поживает твой брат? Мне так хочется повидаться с ним. И как дела у Серхио? – с неподдельным интересом спросил Альберто, желая узнать новости о старых приятелях.
- Нормально, полагаю. Ты же знаешь, какие они... – уклончиво ответила Моника, косясь на подругу, чтобы оценить ее реакцию.
- Ладно, в любом случае я пробуду здесь какое-то время, так что позвоню им, и мы что-нибудь сообразим, – заключил Альберто. – А пока я приглашаю вас выпить что-нибудь по бокальчику. С парнями я разберусь на днях, а сейчас – только вы. У нас есть о чем поговорить. Да, Ариадна, ты можешь сделать мне свое непристойное предложение, когда захочешь. Мне не терпится его услышать, – добавил Альберто, лукаво подмигнув ей своим блестящим черным глазом.
О, боже! Время пошло на пользу Альберто: он распрощался с прыщами и превратился в темноволосого языческого бога с черными глазами. Ариадна уже знала, что этот парень сильно изменился, поскольку видела интервью и телепередачи, в которых он принимал участие в качестве профессионала в мире моды и фотографий. И все же увидеть его лично, оказалось гораздо интереснее и... приятнее.
Он оставался все таким же вежливым, любезным и приветливым, каким она его помнила, только теперь он был к тому же крайне привлекательным и веселым, а в довершение ко всему еще и этот аромат его парфюма. Всякий раз как Альберто придвигался к ней, чтобы сказать что-нибудь на ухо, девушка чувствовала терпкий запах мужского одеколона, мысленно отметив, что одеколон от Армани.
- Каким одеколоном ты пользуешься? – спросила Ариадна, намереваясь проверить, верна ли ее теория. Она придвинулась к Альберто чуть ближе, чтобы вдохнуть аромат его одеколона и еще раз убедиться в верности своего предположения.
- “Армани Код”, а что? – переспросил заинтригованный Альберто.
- Просто интересно, – ответила Ариадна и добавила про себя: “Потому что ты так сексуально пахнешь! И я не помню, чтобы ты был таким привлекательным”.
- Интересно, что я буду иметь с твоего предложения. Когда уже ты скажешь, наконец, что ты хочешь от меня? – спросил Альберто так эротично, что Ариадна почувствовала, как на ее затылке приподнялись волосы.
- Завтра, – улыбнулась она в ответ. – Я приглашаю тебя на обед.
- О, все лучше и лучше, – глаза Альберто шаловливо блеснули, суля нечто грандиозное.
Остаток вечера они провели, попивая мохито, смеясь и кокетничая. У Моники за спиной выросли крылья, после того как она сменила прическу, и девушка, не переставая, улыбалась ирландскому приятелю Альберто. Фергал, тот самый приятель, оказался блондином с ужасным акцентом, от которого было трудно отвести глаза, так что неудивительно, что Монике вдруг приспичило ознакомиться с другой культурой, тем более, что изучение культуры сопровождалось появлением ямочек на щеках всякий раз, когда Фергал улыбался. [прим: мохито – напиток, содержащий сок лайма, сахар, ром и листочки мяты]
Пока Моника пожирала ирландца глазами, Ариадна исподволь прощупывала фотографа на предмет своих будущих планов. Она собиралась попросить его сделать обложку для первого номера журнала “Шик” новой эры – п.А. (что означало после Ариадны). Она была готова начать революцию с тем, чтобы занять вожделенный пост...
Итак, Ариадна встала с кровати, размышляя обо всем, что должна успеть сделать за воскресенье. Первое и самое главное – уломать Альберто сотрудничать с ней в журнале. Второе – навестить родителей и узнать, как они там поживают. И третье – свыкнуться с мыслью о неизбежной встрече с Даниэлем. На данный момент во избежание всяческих сюрпризов нужно и дальше ходить по лестнице, предоставив лифт другим соседям. Хотя день начался спокойно, и из квартиры Даниэля не доносилась оглушительная музыка, осторожность никогда не помешает.
Ариадна долго стояла под душем, а потом сварила себе крепкий кофе, чтобы начать день. Она задумала пообедать с Альберто в японском ресторане, но еще не доработала до конца свою тактику убеждения. “Пожалуй, надо помочь ему принять решение, представ перед ним в самом лучшем виде, чтобы он туго соображал”, – подумала Ариадна, открывая свою “чудесную страну” и выискивая в ней что-нибудь этакое, что подтолкнуло бы Альберто стать ее новым фотографом. Теперь Ариадна отлично знала, что внешний вид стóит больше тысячи слов и была уверена, что Альберто, будучи фотографом, скорее всего, разделяет ее точку зрения.
И как знать, не решит ли она позвонить в дверь Даниэля, чтобы по-соседски поздороваться с ним. На всякий случай Ариадна выбрала самое вызывающее и откровенное платье. Как говорила няня – либо пан, либо пропал.
Рейтинг: 0
225 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
