Помочь сайту
Поздравления
Там, где поют деревья - Глава 13
7 мая 2024 -
Вера Голубкова
Глава 13
в которой говорится о походе и его ужасающих последствиях
в которой говорится о походе и его ужасающих последствиях
Остаток дня Ури и Виана следили за дикарями, разбившими лагерь неподалеку в лощине. Оттуда в лес вела проторенная огнем и мечом дорога, по которой то и дело проезжали телеги, груженные огромными бочками с соком. Виана гадала, сколько времени понадобилось дикарям, чтобы одолеть Дремучий Лес; возможно, месяцы, возможно, годы. Даже многовековая традиция леденящих душу рассказов о подстерегающих в лесу опасностях не умерила безумие и необузданные амбиции дикарей. Они продирались через густой лес, бросая вызов его обитателям, побеждая притаившихся в чащобе чудовищ, прокладывали для своих телег дорогу, ведущую прямо в сердце леса… туда, где пели деревья.
Весь день Виана с ужасом наблюдала за дикарями. Она видела, как женщины переливают сок в бочки, мужчины грузят их на телеги, а подростки подгоняют волов, чтобы побыстрее вывезти груз из леса. Стало ясно, что дикарям нужно очень много сока, но зачем? Разве что Араку приходилось каждый день купаться в нем, чтобы быть неуязвимым? Или он привык подмешивать его в свое питье?
А может, он просто запасался драгоценной жидкостью на всю оставшуюся жизнь?
Безответных вопросов было множество. Почему деревья не защищались от подобной враждебности? Что сделали дикари с народом Ури? Всех погубили? Виана не решалась расспрашивать Ури, чтобы не заставлять его страдать еще больше.
В любом случае нужно сообщить Волку о том, что здесь творится. Виана наполнила фляжку соком из ведра; это будет доказательством правдивости ее рассказа. “Если Волк убедится, что это не обычный сок, то с большей готовностью выслушает меня”, – подумала она.
С наступлением ночи дикари развели костер и собрались у огня. Они распевали песни на своем грубом, гортанном языке и пили за здоровье великого Арака, а Виана люто ненавидела их за то, что они топчут все на своем пути. Неожиданно из шатра вышел какой-то невысокий, сухонький человечек, и все разом, как по волшебству, умолкли. Это был мужчина средних лет с длинными, седыми волосами, заплетенными в косицу; опираясь на искусно вырезанный деревянный посох, он кутался в темный плащ, украшенный бусинами, похожими на звериные зубы и когти. Лицо мужчины было разрисовано неизвестными Виане знаками, которые подчеркивали острый, пронзительный взгляд его черных глаз.
Виана узнала в человечке колдуна, совершавшего свадебный обряд дикарей со знатными нортианками. Сердце девушки екнуло, ведь именно он отдал ее жестокому и грубому Олдару.
Виана гневно сжала кулаки. Из своего укрытия она старалась услышать, о чем говорил колдун, но слов разобрать не могла: тот говорил слишком тихо. Впрочем, ему и не нужно было повышать голос: все присутствующие, даже самые свирепые мужланы слушали его внимательно и с благоговением.
- Интересно, что он здесь делает? – еле слышно прошептала Виана.
- Привязывает деревья, и они не могут двигаться, – так же тихо ответил Ури.
- Что ты имеешь в виду? – повернувшись к юноше, изумленно пролепетала Виана.
Ури глубоко вздохнул, стараясь собраться с мыслями и подобрать правильные слова.
- Они пришли давно, – пояснил он. – Хотели забрать кровь у деревьев, но те не дали.
- Они защищались?
Виана представила, как деревья вступают в бой и хлещут дикарей своими ветвями, но шансов у них все равно почти не было. Они ведь даже убежать не могли, а у людей было страшное оружие в виде топоров и огня. Могли ли деревья своими ветвями и корнями опрокинуть бадьи с заветным соком… хотя бы для того, чтобы восстать против такой участи?
- Он, – Ури показал пальцем на колдуна, – что-то сделал и сказал, и деревья уснули.
- Наложил на них заклятье, – передернувшись от отвращения, пробормотала Виана. – Что делал колдун, Ури?
Юноша снова вздохнул и устало потер глаза; он выглядел неважно, словно воспоминания высасывали из него все силы.
- У него есть вода, он кладет в нее что-то, как в суп. Потом макает палец в суп и что-то рисует на деревьях.
Виана собиралась что-то сказать, но в эту минуту колдун закончил свою речь, и все дикари как один затянули победную песнь.
Девушка обмерла, услышав слова песни.
В ней говорилось о несокрушимом воинстве, которое никто не сможет одолеть, о полчище дикарей, которые захватят южные земли, а затем и весь мир.
Виана руками зажала себе рот, чтобы не закричать от ужаса.
Бочки сока были не только для Арака; все воины омывались в нем перед каждым сражением и становились неуязвимыми.
- Нам пора возвращаться, Ури, – слегка приподнявшись, торопливо заговорила Виана, – нужно рассказать Волку и остальным. Гаррид был прав: в отрытой войне дикарей не разбить. Нужно найти другой способ.
Ури смотрел на девушку, ничего не понимая, внезапно его лицо страдальчески скривилось.
- Нет! – громко воскликнул он, прежде чем Виана смогла его остановить. – Ты должна помочь моему народу! Мы здесь, чтобы помочь моему народу!
Дикари обернулись и посмотрели в сторону их укрытия. Ури вскочил на ноги и теперь был отлично виден в свете костра.
- Бежим, Ури, нас заметили! – крикнула Виана и от души крепко выругалась про себя.
Она могла бы поклясться, что острые, проницательные глазки колдуна посмотрели на ее спутника со зловещим интересом.
На этом день слежки и закончился. Ури и Виана во весь дух неслись через густые заросли, а дикари гнались за ними по пятам. К счастью, лес сам прикрывал их следы. Ури быстроногим оленем мчался в темноте, таща Виану за собой, дикарям же приходилось светить себе под ноги факелом, чтобы не упасть. С другой стороны, деревья и кустарники, казалось, давали путь беглецам и мешали преследователям. Незадолго до рассвета, оторвавшись от погони, молодые люди остановились, чтобы немного передохнуть.
- Ури, мы не можем туда вернуться, – сказала Виана, заметив, что юноша снова смотрит назад, откуда они прибежали.
- Но мой народ…
- Знаю, – отрезала Виана, – но я ничем не могу им помочь. Ты забыл, что я всего лишь девушка?
- Ты сильная, – возразил он, глядя на нее с несокрушимой верой. – Я люблю тебя.
Виана привалилась к стволу дерева и задумалась, стараясь не выдать смятения, вызванного его словами.
- Послушай… вот что мы сделаем, – наконец сказала она, слегка запнувшись. – Я найду Волка и попрошу его привести подкрепление. Мы вернемся с большим войском и сразимся с колдуном и его дикарями. А потом отыщем твой народ и постараемся разузнать, что с ними стало, хорошо? Но прежде всего нужно прекратить поставку сока. Если сделать это, полчище Арака уже не будет столь непобедимым. И если нас поддержат короли с юга, мы сможем навсегда изгнать дикарей из Нортии и Дремучего Леса.
Ури внимательно слушал Виану и, нахмурив брови, пытался понять ее рассуждения.
- Хорошо, мы вернемся к твоему народу, – сказал он и кивнул головой, – а потом он поможет моему народу.
- Да, Ури, – улыбнулась Виана, – так и будет.
Ури счастливо рассмеялся, как мальчишка, и поцеловал девушку.
- Спасибо, Виана, – радостно сказал он.
- Тогда – в путь. Мы должны вернуться как можно раньше.
Итак, после долгого пути Виана и Ури вернулись в лагерь повстанцев, усталые и голодные, потому что шли почти без остановки. Одежда превратилась в грязные лохмотья, но Виана была дома, и это главное.
Однако на поляне девушку ждало необычное зрелище: лагерь опустел, многие хижины выглядели заброшенными. Костер потух, и лишь возле женской лачуги тлели угли небольшого костерка.
- Что такое? – воскликнула Виана, выбегая на середину поляны.
Ури неотступно следовал за ней.
- Эй, – громко позвала она, – есть здесь кто-нибудь? Куда все подевались-то?
- Они ушли, госпожа, – раздался голос за ее спиной.
Виана повернулась. Возле лачуги, у двери, стояла Дорея.
Виана бросилась к кормилице и очутилась, как в укрытии, в ее спасительных объятиях. От волнения Дорея крепко прижала девушку к груди; она была счастлива увидеть ее снова, но в то же время Виана заметила на ее лице тень тревоги и печали.
- Я думала, что больше не увижу вас, девочка моя, – со слезами на глазах пробормотала Дорея. – Когда вы с Ури ушли… А почему вы ушли вместе с Ури? – вдруг спросила она, подозрительно глядя на Виану.
- Мы ходили в самое сердце леса, – поспешно ответила Виана, увиливая от сути вопроса, – и видели поющие деревья. Дикари там, Дорея. Мне нужно поговорить с Волком. Где он? Арак готовится напасть на южные королевства…
- Знаю, – прервала девушку Дорея. – Потому они и ушли, Виана. Волк подготовил армию, и они направились к южной границе Нортии, чтобы остановить дикарей у реки Холодных Камней. Большинство женщин ушли отсюда, потому что без мужской защиты не чувствовали себя в безопасности. А я осталась ждать вашего возвращения. Волк сказал, что выгнал вас из лагеря, но я не теряла надежду, что вы вернетесь… Почему вы мне ничего не сказали, Виана? Если не хотели, чтобы я пошла с вами, так хотя бы попрощались…
Но Виана не слушала кормилицу. Новость об уходе повстанческого войска обрушилась на нее как ушат ледяной воды.
- Нет, нет, этого не может быть, Дорея, – машинально бормотала она. – Они не могли уйти…
- Они ушли, Виана, – твердо повторила Дорея, – ушли почти две недели назад. Волк не хотел больше ждать. Вы ему сами сказали, что дикари собираются по зиме напасть на южные королевства, вот он и решил опередить их.
- Но они… им не разбить дикарей. Сейчас никто не сможет победить их, Дорея. Это будет бойня.
- Поверьте, девочка моя, армия повстанцев не так беспомощна, как вы думаете. Волк давно ведет переговоры с королями южан; некоторые из них, хоть и заключили союз с Араком, чтобы сохранить свою независимость, тайно пошлют войска нам на подмогу. К тому же, у них тоже есть армия, готовая сражаться с дикарями, как только они перейдут через Холодные Камни. Волк говорит…
- Плевать, что там говорит Волк, – резко перебила кормилицу Виана. – Неважно сколько воинов выйдет на борьбу, дикарей им все равно не одолеть. Черт, что же делать? Мне ни за что не успеть догнать Волка до боя, но если не сказать ему…
- Не убивайтесь так, госпожа, вы слишком взволнованы. Доверьтесь Волку. В военном деле он смыслит лучше нас, женщин. Он знает, что делает.
Виана в ярости вырвалась из объятий кормилицы.
- Нет, не знает! – запальчиво выкрикнула она и в отчаянии покачала головой. – Послушай, Дорея, мы узнали секрет дикарей, о котором Волку ничего не известно, понимаешь? Если ему не сказать эту новость, дикари снова победят, и на этот раз окончательно.
- Понимаю, – Дорея тяжело вздохнула. – Тогда вам нужно выезжать, не медля ни минуты. На резвом коне, быть может, вы и догоните их прежде, чем они сойдутся с войсками Арака.
- Войска Арака, – задумчиво повторила Виана. – Они еще не двинулись в поход, так ведь?
- Не знаю, Виана, но в деревне пока тихо. Если властитель Торреспино со своими подданными думают присоединиться к войску короля, то в ближайшее время покинут эти земли, а пока что они здесь.
- Тогда, пожалуй, у нас есть шанс, – Виана слегка приободрилась и задорно тряхнула головой. – Я найду Волка, Дорея, и ему придется выслушать меня, иначе для Нортии не будет никакой надежды.
- Я всё понимаю, Виана, и знаю, что мне вас не остановить, – кормилица снова тяжело вздохнула. – Если вы что-то вбили себе в голову, никто не заставит вас изменить решение; с самого детства так было. Скажите только, что будете делать с Ури? Верхом он ездить не умеет, так что, взяв его с собой, быстро не поскачете.
Переживая за судьбу повстанцев, Виана напрочь забыла об Ури. Он был рядом, и это придавало ей сил, но в то же время в сердце закрадывалось сомнение. Они так долго были вместе, что мысль о расставании была для Вианы невыносимой. Дорея же во все глаза смотрела на юношу и, кажется, не замечала смятения девушки.
- Что с твоими волосами? – внезапно спросила она. – Почему они другого цвета?
Виана повернулась и, взглянув на Ури, с удивлением поняла, что его волосы уже не были белесыми; они потемнели, приобретя теплый каштановый оттенок. Когда это случилось? Ясно, что не вдруг, иначе она заметила бы. Скорее всего, они темнели постепенно, день за днем. Но почему? Девушка в изумлении подняла руку, чтобы погладить Ури по волосам. Юноша выглядел необычайно встревоженным.
- Виана, это так? – нерешительно спросил он.
- Дорея права, – ответила девушка, – твои волосы и вправду изменили цвет. Ты в порядке, Ури? Такое происходит со всеми твоими людьми?
Ури не ответил. Он испуганно поднес руку к волосам и взъерошил их, в отчаянии глядя вверх, словно желая рассмотреть свою голову.
- Нет… нет… нет, – пробормотал он и опрометью бросился к реке.
- Ури! – позвала Виана, а затем спросила вслух: – Что это с ним? Почему ему так важно, что теперь он не белесый?
- Белесый? – засмеялась Дорея. – Ури никогда не был белесым, госпожа. Все прекрасно видели, что раньше у него были зеленые волосы, правда, необычного оттенка; на солнце они слегка отсвечивали золотистым, но белесые? – Дорея помотала головой.
- А мне казалось… – Виана покраснела как маков цвет. – Впрочем, это не важно. Пойду искать его. Потом мы немного перекусим, и я тут же поеду на юг. А что касается Ури, – Виана немного помолчала, – потом решу.
- Как пожелаете, – ответила Дорея. – Я приготовлю отменное рагу, полагаю, вы изрядно проголодались… да и парень тоже, – добавила она, метнув на Виану подозрительный взгляд, но та уже пошла за Ури.
С тяжелым сердцем Дорея смотрела ей вслед. Она начинала понимать, что ее госпожу и лесного юношу связывает нечто большее, чем дружба. При других обстоятельствах добропорядочная женщина сделала бы все возможное, чтобы убедить Виану порвать с ним, ибо это было совершенно неподобающим для благородной дамы… “Впрочем, нужно быть реалистом, – подумала Дорея, – теперь мы живем в лесу, дикари захватили замок, и, в конце концов, никому и дела нет, что Виана и Ури вместе… За исключением, разве что, Арака, который, возможно, все еще желает выдать ее замуж за кого-нибудь из своих вояк, да, пожалуй, Робиана. Ни один из них даже землю целовать, по которой прошла моя госпожа, не заслуживает, – Дорея презрительно поморщилась, – так что мне тоже негоже вмешиваться”. Вздохнув еще раз напоследок, Дорея вошла в хижину и принялась готовить рагу.
Виана нашла Ури на берегу реки. Стараясь рассмотреть отражение своего лица в стремительно текущей воде, он неустанно повторял:
- Нет, нет, нет…
Девушка смотрела на него, гадая, почему он так расстроился из-за волос. Порывшись в котомке, она отыскала бархатную шкатулку с драгоценностями матери и достала из нее золотой медальон, усыпанный жемчугом.
- Ури, – мягко позвала она.
Юноша повернулся к ней и улыбнулся. “Он всегда улыбается мне, в любую минуту и при любых обстоятельствах”, – подумала Виана.
- Видишь это украшение? – спросила она, и Ури пересел поближе к ней, чтобы лучше рассмотреть вещицу. – Это мамин медальон. Его подарил отец; в тот день он завоевал ее сердце. Не потому, что медальон очень красивый и дорогой, просто он подарил его по-особенному. Мама спросила его, не вздыхает ли он по какой-нибудь даме, а он ответил, что всем сердцем любит самую красивую в Нортии девушку и никогда не посмотрит на другую. Мама, естественно, была обижена и захотела узнать, кто же эта счастливица. “Вы можете взглянуть на нее”, – ответил отец и отдал медальон. Мама открыла его, ожидая увидеть там портрет какой-нибудь знатной красавицы, и… – Виана отрыла медальон и улыбнулась, глядя на маленькое зеркальце внутри, – … когда она увидела свое отражение, то поняла, что папа очень тактично и остроумно сделал ей предложение. Мама не устояла перед его обаянием.
Виана умолкла, вспомнив, как часто в детстве мама рассказывала ей эту историю. Тогда она казалась ей очень романтичной, и сейчас Виана сожалела, что теперь отношения между юношами и девушками из нортийских дворянских семей зависят от хитрости, игры слов и двусмысленности. Она подумала, каким простым и искренним было признание Ури, всего три слова: “Я люблю тебя”.
- Ладно, – продолжила девушка, вернувшись в реальность, – вообще-то я хотела сказать, что это зеркало, и в нем ты сможешь рассмотреть себя лучше.
Ури вперился взглядом в маленькое зеркальце, изумленный четкостью своего отражения, но тут глаза юноши задержались на волосах, и он почти со злостью захлопнул медальон.
- Что с тобой, Ури? – обеспокоенно спросила Виана, отбирая украшение.
- У меня темные волосы, – с несчастным видом ответил он.
- Вижу. Почему они потемнели? Что это значит?
Ури не ответил.
- Волосы людей иногда меняют цвет, – продолжила Виана, пытаясь разговорить Ури. – Со временем люди стареют, и их волосы сначала седеют, а потом становятся совсем белыми. С вами происходит то же самое? С тобой и твоим народом?
Ури кивнул.
- Да, время… время меняет цвет, – сказал он, – но мне еще слишком рано.
Ури застонал.
- Ты имеешь в виду, что постарел, хотя еще молодой?
- Я должен уйти, – пояснил он. – У меня темные волосы, поэтому я должен уйти.
- Куда? К своему народу?
Ури снова кивнул.
- Мало времени. Темные волосы, это мало времени. Когда придет холод, я вернусь домой.
Виана вдохнула всей грудью.
- Домой, – тихо прошептала она. – В смысле, ты хочешь… бросить меня?
- Нет, Виана, бросить… нет, – Ури с грустью посмотрел на девушку. – Не хочу.
Виана догадывалась, какой трудный выбор стоит перед юношей, но не понимала, почему с наступлением зимы он должен уйти. Почему поход Ури за пределы Дремучего Леса был таким коротким? В какой-то момент он был обязан вернуться в свой мир… но Ури этого не хотел, потому что тогда ему придется расстаться с ней.
Куда он собирался возвращаться? Что сделали дикари с его народом? Вдруг они всех убили, а деревню сравняли с землей?
- Я могу пойти с тобой? – спросила девушка и судорожно сглотнула.
- Нет, Виана.
- Тогда останься. Что случится, если ты не вернешься? Когда закончится война, я получу свои земли обратно, и у меня будет собственное войско. Я смогу защитить тебя от всего на свете. Рядом со мной ты будешь в безопасности.
“И ты выйдешь за него замуж?” – поинтересовался коварный внутренний голосок, но Виана ему не ответила.
Ури не произнес ни слова, и девушка попыталась найти другое решение.
- Мы можем сбежать далеко-далеко, где никто нас не найдет. Ради тебя я откажусь от своего наследства, – выпалила Виана и поняла, что это правда. – Мы начнем все сначала, Ури, в другом месте, где я не буду Вианой де Рокагрис, а ты – героем, который должен спасти свой народ.
- Ты ничего не понимаешь, – Ури отрицательно покачал головой; в его странных зеленых глазах плескалась такая боль, что сердце девушки дрогнуло. – Я…
- Виана, – перебил его чей-то голос. – Виана, вы здесь?
Из густых зарослей кустарника выскочил Айрик и остановился возле них.
- Я знал, что вы вернетесь, – запыхавшись от бега, выдохнул парнишка. – Я сказал Волку, что выгонять вас из лагеря было неправильно, что находиться здесь у вас больше прав, чем у других. И еще сказал, что нельзя уходить без вас, но он меня не послушал.
- Айрик, ты тоже остался здесь, чтобы ждать меня? – Виана была растрогана.
- Конечно! – обиженно заявил парнишка; его задело, что Виана могла подумать о том, что он ее бросит. – И все эти дни был бы рядом с вами, куда бы вы ни пошли, – добавил он, метнув на Ури подозрительный взгляд.
- Это было слишком опасно, Айрик. Скажи мне, что с твоей семьей? Они тоже ушли?
- Вернулись в деревню. С тех пор как все солдаты ушли, здесь стало небезопасно, к тому же их больше не ищут из-за смерти Олдара. А голожо… то есть я хотел сказать герцогу де Кастельмар вообще все равно. Он теперь занят подготовкой к войне, своих людей муштрует.
- Что тебе известно о войне, Айрик? – Виана задумчиво прищурилась. – Что об этом говорят?
- Немного, – пожал плечами парнишка. – Знаю только, что вожди дикарей собираются идти в столицу, чтобы присоединиться к Араку до сражения. Никто толком не знает, с кем они собираются биться и почему. В деревне поговаривают, что они хотят провести в городе что-то вроде турнира.
- Они объединяются, чтобы перейти через Холодные Камни. – Виана покачала головой. – Дикари хотят захватить южные королевства.
- Тогда зачем они идут в Нормон? – в недоумении спросил Айрик. – Разве не проще было бы встретиться на границе? Нортия большая, так ведь? Неужели Нормон всем по пути?
- Ты прав, не всем, – Виана помрачнела и сдвинула брови. – Созыв всех дикарских вождей к королевскому двору прилично их задержит... В голову приходит лишь одна причина, почему Арак хочет собрать все войско в замке прежде, чем идти воевать… и, возможно, это даст нам шанс.
- Госпожа?
- Айрик, ты проголодался? Думаю, Дорея приготовила рагу на целую армию, так что поешь вместе с нами. Нам нужно многое обдумать.
- А что мы будем обдумывать? – с жаром поинтересовался Айрик.
- Удар по империи Арака. И если все правильно рассчитать, этот удар будет окончательным.
***
Чуть позже Айрик отправился в Кампоэспино, чтобы раздобыть лошадь, на которой он сможет добраться до южной границы Нортии. Если немного повезет, он сумеет догнать армию Волка раньше, чем они туда прибудут. В конце концов, мальчишка верхом на лошади скачет быстрее, чем мужчины, вынужденные скрытно передвигаться по опушке леса. Если хочешь застать дикарей сврасплох у Холодных Камней, до дня битвы нужно оставаться незамеченными.
Айрик должен был рассказать Волку, что Ури и Виана видели в чащобе Дремучего Леса. Впрочем, кое о чем девушка умолчала, например, о существах, с которыми они встретились, или о том, что деревья, кажется, живут своей жизнью. Зато она подробно объяснила Айрику, что дикари добывают из деревьев обладающий необычными свойствами сок, и в доказательство правдивости своих слов вручила ему наполненную соком фляжку, чтобы он передал ее Волку.
А еще Айрик должен был рассказать ему, что Ури и Виана собирались делать в Нормоне.
По сути, они намеревались добраться до столицы королевства, отыскать место, где Арак хранил бочки с соком и уничтожить запасы. Виана была уверена, что склад где-то в замке, поэтому Арак и собирает там все войска, прежде чем идти завоевывать южные королевства. Девушка еще не решила толком, как незаметно пройти по городу, пробраться в замок, отыскать припасы и лишить Арака чудесного сока (сжечь бочки или вылить сок в крепостной ров?). Про себя она подумала, что время еще есть, и решение обязательно найдется, но Дорею и Айрика заверила, что у нее есть превосходный план. Кроме того, она рассчитывала, что Волк, узнав положение дел, непременно пришлет подкрепление. Сейчас главным было не сразиться с Араком у Холодных Камней и помешать вторжению дикарей в южные королевства, а осадить Нормон и уничтожить источник непобедимости Арака, тем самым лишив непобедимости и его людей.
Попрощавшись с Дореей, молодые люди тронулись в путь, и Виана призналась Ури, что у нее нет ни малейшего понятия, как осуществить свою задумку, но юношу это не волновало. Не сомневаясь, он шел за ней, как верный пес, пока последние деревья не остались позади.
Тут он на миг остановился, пораженный открывшимся перед его глазами необычным видом. Виана догадалась, что Ури никогда не выходил из леса, и его удивили поля и равнины Нортии. Для него было новым, что деревья росли не везде, что был виден горизонт, а листвяного купола над головой не было. Виана призадумалась: правильно ли она поступила, попросив Ури пойти вместе с ней. Возможно, для него было гораздо безопасней остаться в лесу, тем более что внешностью он все равно выделялся, хотя волосы уже и не были белесыми как неспелая пшеница. Виана поделилась с Ури своими сомнениями, но тот был непреклонен, не желая расставаться с девушкой ни на минуту.
- У меня нет времени, – грустно сказал он. – Я хочу быть с тобой, помогать и спасти свой народ.
Переубедить Ури было невозможно, и Виана решила идти в Нормон вместе с ним; как-нибудь да справятся.
Чтобы Ури был не так заметен, Виана дала ему плащ с капюшоном, и они продолжили путь. Днем было еще жарко, но путники старались идти по ночам или на закате; после захода солнца в это время года становилось значительно холоднее. Шли они по главной дороге, рассудив, что дикари слишком заняты, чтобы ловить беглецов вроде Вианы де Рокагрис, и даже у людей Робиана были дела поважнее, чем думать. Решение было правильным, потому что никого из них они не встретили и бОльшую часть пути до Нормона проехали на попутной телеге с сеном.
В городе Виана предусмотрительно старалась избегать главных улиц. Похоже, за время правления Арака здесь мало что изменилось. Разве что кабаков и кузниц стало больше, да многими лавками владели дикари, а в остальном на вид все осталось как раньше. Впрочем, утверждать это с уверенностью Виана не могла, поскольку в прежние приезды всегда останавливалась в замке и в городе бывала очень редко.
Тем не менее, она узнала ярмарку, стихийно возникавшую неподалеку от ворот замка в дни праздников солнцестояния. Сейчас она выглядела не такой большой и бойкой, как раньше, но все-таки была.
- В честь чего ярмарка? – недоуменно поинтересовалась она у мясника.
- А то ты сам не знаешь, маленький негодник, – ответил мужчина. – В Нормон приехали все бароны короля Арака со своими войсками. Говорят, что намечается турнир, но правила пока не огласили, да и рыцарей не позвали. Может, конечно, у степняков все по-другому, но, сдается мне, что они готовятся к войне, – понизив голос, добавил он. – Славное время для торговли, хоть так хоть этак. В эти дни в городе будет полно людей, которым нужно есть или делать запасы для войны.
- Ясно, – буркнула Виана.
- Вы не здешние, так ведь? – спросил мясник, вглядываясь в лицо Ури, скрытое под капюшоном плаща.
- Нет, господин, мы с братом из Кампоэспино, – ответила Виана. – Приехали навестить родню, и нас удивило подобное оживление, вот и все.
К счастью для обоих, в эту минуту подошел покупатель, и торговец забыл о двух мальчишках, приехавших в Нормон и не знающих, что сегодня базарный день.
Виана обеспокоенно бродила возле замка, заполненного дикарями. Войска Арака начинали прибывать в город, и дикари делили свое время между кабаками и рынком, на что торговцы и рассчитывали.
Народа было слишком много, а замок хорошо охранялся и был укреплен. Ничего похожего на Рокагрис. В него так просто не войти, выдав себя за брата свинопаса. Поняв это, Виана почувствовала, как в душе все больше нарастает тревога и отчаяние. Время поджимало; нужно было срочно найти способ добраться до бочек с соком и уничтожить их, прежде чем Арак соберет все свое войско.
Однако обдумывать план было тяжело: слишком много чувств смешалось. Нормон навевал множество воспоминаний. Сколько себя помнила, Виана отмечала здесь праздники солнцестояния; огромные залы замка были свидетелями ее встреч с Робианом, их первых поцелуев украдкой и клятв в вечной любви. Здесь герцог де Кастельмар и отец Вианы обручили их, пообещав своим детям светлое и счастливое будущее.
Но в этих же стенах Виана видела, как ее мир разваливался на куски. Отец погиб, жених ее предал, а узурпатор выдал замуж за отвратительного, жестокого мужлана. Вся жизнь перевернулась… пожалуй, даже не в день раздачи девушек дикарям, а раньше… вечером празднования зимнего солнцестояния, когда Оки рассказал легенду о роднике вечной молодости, а Волк сообщил о готовящемся вторжении дикарей в Нортию.
- Виана, ты в порядке? – заволновался Ури, видя ее молчание.
- Да… да, все хорошо, Ури, – вернулась в настоящее Виана. – Уже поздно, нужно найти место для ночевки. Может, ночью я и придумаю, как войти в замок, в может утром, на рассвете.
Ури не возражал.
На обратном пути им пришлось сойти на обочину, уступая дорогу ехавшей к замку телеге. Виана остановилась и с интересом посмотрела на повозку, показавшуюся ей знакомой. Сердце девушки сильно забилось, когда она поняла, что телега нагружена бочками и едет из Дремучего Леса. Виана проводила ее взглядом, гадая, удастся ли дойти за телегой до самого замка и попытаться разузнать, где находится склад. Неожиданно она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и испуганно подняла глаза.
Колдун. Он сидел рядом с возницей и наблюдал за ними из-под кустистых седых бровей. Дикарь заметил и узнал их, в этом не было сомнения: вокруг было полно народа, но смотрел он только на них.
- Идем отсюда! – пробормотала Виана и потянула Ури за рукав.
Они быстро затерялись в толпе людей. За ними никто не погнался, но Виана услышала за спиной мерзкий, скрипучий смех колдуна.
На постоялом дворе они нашли себе жилье: конюх пустил их переночевать в конюшне при условии, что хозяин их не увидит… и в обмен на одну из драгоценностей, которые Виана носила с собой в котомке. Это было простенькое серебряное колечко, по сравнению с другими украшениями сущая безделушка, но девушке было очень больно расставаться с ним, ведь это было мамино колечко.
Молодые люди нашли укромный закуток и легли спать. Виана свернулась калачиком в объятиях Ури и закрыла глаза, чтобы слышать биение его сердца.
- Я не хочу потерять тебя, – прошептала она.
Юноша ничего не сказал. Они не возвращались к этой теме с того разговора в Дремучем Лесу, и теперь Виана думала, правильно ли она поступила, напомнив о ней. Может, следовало забыть о том, что рано или поздно Ури придется вернуться в лес, и просто наслаждаться, деля с ним минуты спокойствия, пока события не завертелись и не помчались вскачь.
- Это неправильно, – после долгого молчания ответил Ури.
- Что, по-твоему, неправильно? – Виана слегка приподнялась. – То, что мы вместе?
- Мы разные, Виана. – Ури покачал головой. – Я… не могу быть с тобой. Я должен вернуться…
- Я знаю, что мы разные. У тебя странная кожа и зеленые волосы… точнее, были зелеными. Ты родом из леса, а я выросла в замке. И что? У тебя и у меня два глаза, нос и рот, руки и ноги… Мы не настолько разные, как ты считаешь…
Ури прижал палец к губам девушки, заставив ее замолчать.
- Ты ничего не понимаешь, – сказал он, печально глядя на нее. – Я не такой, как ты думаешь.
- Ладно, это правда, что мы знаем друг друга всего ничего, но мне это неважно, понимаешь? Я знала Робиана с детства, и смотри, что из этого вышло…
Ури покачал головой.
- Я люблю тебя, Виана, – в отчаянии воскликнул он, – но я не могу. Не должен. Если ты все узнаешь… ты меня разлюбишь.
- То, что ты скрываешь от меня не может быть столь ужасным, Ури, что бы это ни было, – прошептала Виана, и ее глаза наполнились слезами. – Ты хороший. Ты очень хороший, я это знаю, я вижу. Я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось. Но почему?..
Виана не успела задать вопрос, потому что снаружи послышался шум, и Ури встревожено поднялся.
- Что там такое? – пробормотала Виана, поднося руку к поясу, где висел охотничий нож.
В дверях конюшни появились конюх и трактирщик, а следом за ними, к ужасу Вианы, вошли и дикари. Девушка быстро вскочила на ноги, ища способ выбраться отсюда, но единственный выход был перекрыт дикарями.
- Они здесь, ваше величество, – произнес трактирщик, ткнув пальцем в сторону Ури и Вианы.
- Величество? – переспросила Виана и ужаснулась.
- Именно так должны называть меня мои подданные, – послышался спокойный голос Арака, короля дикарей. – И ты – одна из них, хотя упрямо считаешь себя выше моей власти.
Дикари расступились перед своим владыкой, и тот вошел в конюшню, не обращая внимания на грязь и вонь. Виана попятилась, держа нож наготове. Она понимала, что проиграла. Виана метнула гневный взгляд на предателя-конюха и тут заметила другого человека, вошедшего вслед за Араком: колдуна. Девушка задрожала, поняв, что не ошиблась: как она и предполагала, этот человек узнал их и сообщил Араку, что они в городе. С глубокой ненавистью Виана смотрела на колдуна, но тот и бровью не повел, впившись глазами в стоявшего рядом с ней Ури.
- Взять обоих! – коротко приказал Арак.
- Подожди! – отчаянно кричала Виана, сражаясь с дикарями, пытавшимися ее схватить. – Я понимаю, у тебя на меня зуб, но Ури ничего плохого не сделал! Отпусти его!..
- Ури? – переспросил колдун и, повернувшись к Виане, посмотрел на нее весело блестящими глазами. – Значит, так ты называешь это существо? Забавно… – с грубым, гортанным акцентом произнес он.
Виана продолжала бороться, хотя и понимала, что ничего не сможет сделать. В эту минуту она тревожилась больше за Ури, чем за себя. Дикари оттащили юношу от нее и поволокли к ногам колдуна и узурпатора нортийского трона.
- Ури не существо, а человек, – гневно выкрикнула девушка. – Хватит пялиться на него, как на мешок золота.
Колдун расхохотался, и от его едкого, сухого смеха у Вианы волосы встали дыбом.
- Значит, ты не знаешь…
- Не знает, – с ликующей усмешкой подтвердил Арак. – Ты ведь не совершила глупость, влюбившись в него, да? Что сказал бы наш уважаемый Робиан, узнав, что его прекрасная невеста пала так низко?
- Я больше не его невеста, – выпалила Виана, кипя от гнева. – И ты меня не собьешь с толку. Я знаю об Ури все, что только можно.
Это было неправдой, и все об этом знали. Виана старалась выглядеть невозмутимой, но на самом деле она была в смятении. Ури действительно скрывал от нее что-то очень важное, но она не желала смириться с тем, что дикари узнали эту тайну раньше.
Арак и колдун снова рассмеялись.
- Неужели? – Арак вытащил из-за пояса кинжал. – Кажется, пришло время избавить тебя от ошибки.
Он полоснул ножом по руке Ури. Юноша вскрикнул, и Виана испуганно закричала вместе с ним.
- Не трогай его!
Сердце девушки обливалось кровью, и в эту минуту она ясно поняла, как сильно любит Ури.
- Не трогай его, – повторила она и всхлипнула, – я сделаю все… все, что ты хочешь…
“Даже выйду замуж за другого мерзкого и неотесанного дикаря… – неожиданно для себя подумала Виана. – Все, что угодно, лишь бы Ури был на свободе, цел и невредим. Лишь бы снова увидеть улыбку на его необычном лице”.
- С чего ты взяла, что это из-за тебя, – презрительно хмыкнул Арак. – Ты всего лишь дерзкая женщина, которая не знает свое место.
Виана смотрела на Арака, ничего не понимая. Колдун наклонился к дрожащему как лист Ури и осмотрел рану.
- Хотя, надо признать, что для женщины ты очень храбрая, – продолжал король дикарей и заслуживаешь того, чтобы знать правду. Завтра на закате тебя казнят на главной площади. На глазах у всех, кто захочет прийти, чтобы посмотреть, как ты умрешь. Твоя участь послужит уроком всем, кто осмелится противиться моей власти.
Виана почти не слушала дикаря, думая лишь об Ури и колдуне.
- Делай, что хочешь, – вполголоса пробормотала она, – только отпусти Ури.
- Ты еще ничего не поняла, – вздохнул колдун. Он слегка отошел в сторону, и Виана смогла, наконец, увидеть в тусклом свете факелов рану Ури.
Вначале она и вправду ничего не поняла. Рука Ури была измазана какой-то беловатой жидкостью, и Виана подумала, что это сделал колдун, но, приглядевшись, заметила, что жидкость сочится из раны.
- Что это… – только и сумела выдавить девушка, окончательно растерявшись.
- Могут, по-твоему, человеческие раны так кровоточить? – спросил колдун, и каждое его слово отдавалось в голове Вианы кузнечным молотом.
- Я ничего не понимаю…
Глаза девушки наткнулись на взгляд зеленых глаз Ури.
- Прости меня, Виана… прости, – в глазах юноши метались вина и боль. – Прошу тебя… спаси мой народ…
Арак с отвращением прищелкнул языком, развернулся и вышел из конюшни. Дикари грубо схватили Ури и потащили прочь, вслед за своим королем. Колдун, не сводя глаз с драгоценного пленника, шел рядом с ним.
- Нет! Ури! – закричала Виана. – Что вы с ним сделаете? – девушка попыталась вырваться из рук дикарей и побежать за ним, но ей не удалось.
Издалека до нее донесся голос колдуна, приглушенный топотом выходивших из конюшни дикарей:
- Вырвем из груди сердце и выжмем до последней капли сок, как сделали с другими.
“Как сделали с другими…”
Слова колдуна еще мгновение плавали в воздухе, пока окончательно не растаяли.
Виана смутно сознавала, что ее вывели из конюшни и потащили прочь от Арака, колдуна и Ури по узким и темным улочкам, пока не вышли на дорогу, ведущую к замку. “Наконец-то я вошла в его стены, – с горечью подумала девушка, оказавшись во дворе замка, – правда не так, как задумала”.
Ее повели вниз по сырой и скользкой лестнице прямо в темницу. В былые времена, казавшиеся теперь необычайно далекими, король Радис заключал в это мрачное подземелье врагов Нортии. Виана и Белисия содрогались от ужаса всякий раз, когда думали о нем. Они часто придумывали разные истории, в которых их возлюбленные, красавец Робиан и отважный принц Бериак, побеждали бесцеремонных рыцарей и злых разбойников и отводили их в темницу на благо королевства и всех попавших в беду благородных дам.
Но такое Виане никогда не снилось даже в самых страшных снах: она и представить не могла, что, спустя время, Белисия погибнет, а ее приведут в подземелье двое грубых дикарей.
Когда девушку втолкнули в маленькую, вонючую каморку, она уже не думала об иронии судьбы.
Образ истекающего кровью Ури не выходил из головы; странная беловатая жидкость, текущая из нанесенной Араком раны, была так похожа на сок поющих деревьев.
“Могут, по-твоему, человеческие раны так кровоточить”, – спросил ее колдун. “Нет, конечно”, – мысленно признала Виана.
Она закрыла глаза, глубоко вдохнула, досчитала до трех и решила, что ей придется смириться с невероятным: Ури не был человеком. И все разом встало на свои места.
“Неужели это возможно? – размышляла Виана, забившись в угол темницы. – Как дерево может превратиться в человека… даже если оно поющее?”
Тем не менее, это было единственное мало-мальски разумное объяснение. Дикари напали на поющие деревья, а те не могли ни убежать, ни защищаться, поэтому они и послали одного из своих за помощью. Молодое деревце превратилось в человека, приняв облик своих врагов, чтобы найти способ бороться с ними. Очень странный человек с кожей цвета древесной коры и волосами цвета весенних листьев… и осенних. Виана неожиданно всё поняла, припомнив, что в конце лета волосы Ури потемнели, как листья на деревьях. Неужели осенью они тоже выпадут, как осыпается листва? Виана выбросила из головы образ облысевшего Ури; нужно было обмозговать кое-что поважнее.
А еще она поняла, почему тот странный юноша, которого она нашла в лесу, не умел ни говорить, ни есть, ни ходить: он попросту никогда не делал этого раньше. Ему удалось доползти до реки, впервые ощутив такие чувства как голод, жажда и усталость. Он опустил ноги в реку, ища драгоценную влагу, как искал ее корнями, не зная, что теперь ему придется пить ртом, поскольку рта у него никогда не было. Ури, вероятно, умер бы от жажды посреди реки, если бы она не нашла его там.
Всему, чему он научился… он действительно учился, как новорожденный ребенок, а не вспоминал. Вспоминать было нечего, ведь он не забыл ни свое прошлое, ни стоящую перед ним задачу. Ему просто нужно было понять, как вести себя в мире людей, прежде чем он сможет помочь своим.
Поэтому он всегда был Ури; у него не было другого имени кроме того, что дала ему она, ведь он был деревом, не умеющим членораздельно говорить.
Девушка дрожала в тени своего узилища. Как человек Ури многое испытал… он учился очень быстро… а еще он узнал любовь.
Виана не знала, есть ли у деревьев чувства, как у людей, но, если говорить о поющих деревьях, то разумом они определенно обладали.
Можно ли любить, не имея сердца? “Мой народ не чувствует это, – говорил Ури. – Не чувствует так”. Но теперь он был человеком… и полюбил человека.
Насколько Ури был деревом и насколько человеком? Он уже говорил и смеялся, как человек. Возможно, и любил, как человек.
Но вместо крови у него был сок.
Тот самый драгоценный сок, который дикари добывали из деревьев для большей славы своего короля.
И Ури это знал. Ему были хорошо известны целебные свойства его крови, его сока: именно им он излечил рану на ее плече.
Виана с горечью спрашивала себя, почему Ури так долго скрывал от нее свое происхождение. Хотелось верить, что поначалу юноша не умел внятно излагать свои мысли, а она, в свою очередь, не могла правильно сформулировать вопрос и понять истину, скрывавшуюся за его полунамеками. А позже… позже, возможно, любовь к ней и боль, которую вызывала мысль о расставании, повлияли на его решение хранить молчание.
Ури был деревом, а она – человеком.
Виана глубоко вдохнула. Всякий раз, думая о расставании и невозможности быть вместе с Ури, она чувствовала в сердце резкую боль. Возможно, Ури понял это и не хотел ей говорить… чтобы не заставлять страдать понапрасну. Но он был убежден, что рано или поздно им предстоит расстаться. Когда он собирался сказать об этом?
“Возможно, никогда, – грустно подумала Виана. – Быть может, он хотел таинственно исчезнуть в ночи, уйти в свой лес и больше никогда ко мне не возвращаться”.
Виана с трудом сдерживала слезы. Часть ее пребывала в замешательстве от недавнего открытия, но другая восставала против судьбы. Ури мог быть деревом… или был им по происхождению. Но теперь… теперь он был человеком, как она. Теперь они могли быть вместе. Ничто не могло помешать этому, кроме, пожалуй, верности Ури своему народу и его собственных сомнений на этот счет. Виана была готова закрыть глаза на истинную природу Ури, никому не говорить об этом, врать, что он всегда был человеком… лишь бы быть с ним. Но сможет ли Ури отказаться от своего леса… ради нее?
“Спаси мой народ”, – попросил он. Придя в самую сердцевину леса, Виана решила, что его народ исчез, то ли спасаясь от дикарей, то ли истребленный ими.
Она не понимала, что пытался сказать ей Ури: его народом были деревья. Поющие деревья, терпевшие ужасные муки от рук дикарей, постепенно выкачивающих из них кровь. Именно их и нужно было спасать.
Быть может… если она поможет Ури выполнить его задачу… он станет свободным и сможет быть с ней.
Но сначала нужно спасти его.
“Странно, – подумала Виана, – колдун с самого начала понял, кто такой Ури, но почему-то испытывал к нему особый интерес. В Дремучем Лесу у него и так целая куча других деревьев, хотя ни одно из них не имело человеческого облика. И все же… чем же Ури отличается от остальных? Его кровь… сок… лучше, чем у прочих? Что колдун собирается с ним сделать? Куда он повел Ури и зачем? Он сказал, что вырвет из его груди сердце. Но ведь это не серьезно, просто выразился так. А если серьезно?
Девушка с ужасом и горечью осознала, что ничего не может сделать для Ури. Она – пленница дикарей, и Арак приговорил ее к смерти.
Виана задышала глубоко и часто. Она боялась за себя, за Ури… за Нортию. Правду об Ури она узнала слишком поздно. Узнай она раньше… возможно, действовала бы по-другому. Но все ее решения и поступки так или иначе приводили к беде.
“Не все – напомнила себе Виана и устало улыбнулась. – Я встретила Ури. Снова полюбила. Кто-то, пожалуй, скажет, что Ури – неподходящий жених для знатной дамы вроде меня, но Робиан был подходящим, и что же…”
Девушка закрыла глаза. Она не жалела, что полюбила Ури. Что бы там ни было, оно того стоило. То, что они пережили … не имело цены.
Неожиданно Виана подумала, что, возможно, больше никогда не увидит Ури, и слезы безудержно хлынули из ее глаз.
Рейтинг: 0
76 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
