Записки деревенского «парня» Или чтобы нам рассказал котик, если б умел говорить
Я простой деревенский парень. Зовут меня Дизель. Мне четыре года. Родителей своих я не помню, но от них мне досталась шикарная шубка. Видно кто – то из них был породистым. В двухмесячном возрасте я оказался на обочине жизни. Меня выпустили погулять и забыли. Мне стало страшно. Я забрался на дерево и там немного успокоился. Мне хотелось есть, я заплакал. Никто не обращал на меня внимания. Я просидел на дереве день и ночь. Потом подошли двое взрослых людей и маленькая девочка. Девочка попросила папу снять меня с дерева.
В теплых, ласковых руках девочки я заснул, а когда проснулся, то оказался в деревне. Здесь меня накормили и дали место в коробочке. Так я стал жить в деревне, в семье, с папой, мамой, бабушкой Майей и девочкой Мариной.
Знакомство с обитателями птичьего двора
Двор, по моим масштабам, был очень большой. Я сразу все не запомнил, кто, где живет и чем занимается. Поначалу я подошел к маленьким пушистым желтым комочкам. Они пищали. Я хотел с ними подружиться, но большая хохлатка ударила меня твердым предметом по голове. Я отошел в сторону. Меня неправильно поняли. Я никого не хотел обидеть. Мне было больно. Бабушка Майя, увидев происшедшее, взяла меня на руки, погладила, объяснила, что это маленькие цыплята и я успокоился. Меня сразу потянуло в сон.
Потом я познакомился с утятами. Это тоже были желтые комочки, но они крякали. Постепенно я привыкал ко всем жителям двора.
Мне показали вольер, где были собаки. Я их обходил стороной. Было жарко и собаки лениво махали хвостами. Но когда я проходил мимо них, они рычали на меня. Я понял, что с ними лучше не связываться. Когда я сидел на пригорке и грелся на солнце, собаки неиствовали, рвались изо всех сил из вольера. Я понимал, что они меня не достанут и ничего не сделают, чем дразнил их.
За все время, что я живу в деревне, я никого из малышни не тронул и не обидел. Я всегда был сыт, но даже, если бы я был голоден, то все равно маленьких цыплят и утят не стал бы обижать, это не в моих правилах.
В больших зарослях я встретился с зеленоглазкой. Она была юркой и пыталась убежать от меня. Я догнал её на лужайке и лапками стал с ней играться. Зеленоглазка решила меня поцеловать и открыла свой ротик. Тогда я приблизился к ней и в это время она почему -то меня сильно укусила за нос. От боли я захныкал, но не отпустил её от себя. В это время желтая хохлатка кругами ходила возле меня и делала вид, что клюет траву. Потом она резко выхватила зеленоглазку и побежала по двору, а за ней, громко крича, погнались остальные обитатели двора. Ну и пусть! Я остался лежать и думать, чем заняться.
К р о л и к и
Под деревом стоял железный домик. Там было прохладно и я решил обследовать его. В нем жили такие же пушистики, как и я, но другого, дымчатого цвета. Я пробрался к ним через прутья, чтобы познакомиться, стать друзьями. Они ели травку и сухое зерно, предложили мне попробовать. Зерно было твердым, а трава не вкусной. Как могли они это есть! Я хотел уйти назад, но ничего не получилось. Пришлось ждать, когда придет папа и освободит меня из плена. Папа сказал, что это кролики, что я могу с ними дружить. У меня с ними сложились теплые, дружеские отношения. Так я нашел себе друзей, и когда нужно было, становился их на защиту.
Папа научил меня заходить в дом в свое отсутствие. Возле форточки стоял табурет. Я запрыгивал на табурет, а потом на форточку и так я оказывался в доме.
Надо сказать, что я рос в любви и ласке. Взрослые часто брали меня на руки, тискали, гладили, игрались со мной. Когда меня гладили, я громко урчал и засыпал под свой храп. Видимо поэтому меня назвали Дизелем. Мне нравится мое имя.
З и м о й
Пришла зима. Однажды выпрыгнув из окошка, я попал в мягкое и белое покрывало. К тому же оно было холодным. И вся земля была белой и пушистой. Я стал визжать от новых ощущений. Папа сказал, что это зима. К зиме я подрос, шубка у меня стала очень пушистой, теплой, так что мне не была страшна зима.
Потом стало теплеть, с крыш капали сосульки, через пруд, как зимой, нельзя было ходить, так как лед начал таять. С наступлением теплоты у меня появились проблемы. Моя шубка стала лохматой, в комьях. Некоторые комья вырезал папа. Но у него много дел и поэтому я сам занимался собой. Садился удобно и зубами вырывал комки шерсти. Иногда это получалось хорошо, а иногда было больно. Я терпел эти неудобства. Зато к лету я стал стройным, с короткой стрижкой. Неплохо так выглядел, особенно в области живота. Да и летом не так жарко.
Т р а в м а
Однажды я забрался на дерево и задремал. Услышав легкий шорох, я приоткрыл один глаз. Я увидел, что к клетке кроликов приближается черная ласка и готовится к прыжку.
Кроликам угрожала опасность! Не долго думая, я дико заорал и прыгнул на метлу, стоявшую у клетки. Вместе со мной метла упала на ласку, и мы с ней задрались. На мой крик прибежал папа и отбил меня от ласки. Ласка сбежала. Я чувствовал себя героем! За то, что я спас своих друзей, кроликов, папа покормил меня колбаской! Вкусно - то как было!
В этой драке я получил травму в области щеки. Я думал, что все заживет, как и раньше это бывало. На лице в области челюсти появилась большая опухоль, и она ныла и болела. Я не мог нормально жевать. Это заметили папа и бабушка Майя. На семейном совете они решили отвезти меня в город, в больницу.
В сумке-переноске привезли меня к доктору. Здесь я увидел множество своих сородичей. Все терпеливо ждали приема доктора. Вот и моя очередь подошла. Я задрожал от неизвестности, когда меня посадили на стол, а доктор стал осматривать рану.
– Надо оперировать, само не пройдет, – сказал доктор.
У меня выстригли шерсть на лапе, взяли кровь на анализ, а потом унесли в операционную.
Проснулся я с повязкой на голове. Это было так неудобно, мне она мешала. Майя гладила меня и просила, чтобы я не трогал повязку, чтобы быстрей все зажило.
Каждый день меня возили на перевязки. Это были неприятные процедуры: промывание раны и уколы.
Ожидая приема, я познакомился с некоторыми котами.
Один парень, я его прозвал «Нельсон», шустрый такой, снискал мое уважение. У него был один глаз, а другой, как сказала его мама, потерял в бою, Он не боялся никаких процедур, не хотел лежать на столе и вертелся по сторонам. Мама гладила его и успокаивала.
Мельком я видел, как лежала на столе большая, белая московская сторожевая собака. Она была головой к стене и не видела других посетителей. Овчарок приводили много, они поскуливали при виде котов, я в ответ тоже начинал немного заводиться, но все проходило без эксцессов.
Б р и т а н е ц
На третий день на процедуры меня занесли в большой зал, где посредине стоял операционный стол для перевязок. И вот до сих пор с неприятностью вспоминаю серого-голубого кота, британца. Бр-бр ! Ужас какой-то!
Капельница у меня закончилась, но ветработники в это время уже возились возле него, англичанина.
Как же, важная птица!
Краем глаза, я видел, что у него была открытая рана, которая не заживала. Доктор стал обрабатывать рану. Тот завыл как потерпевший, аж, мне стало страшно. Я тоже стал выть. А так как меня держала Майя, то я от страха её укусил. Потекла кровь. Она бросила меня, и тогда ко мне подошел фельдшер и стал снимать капельницу. Если бы это сделали вовремя, мы бы ушли и ничего такого не случилось.
Мне до сих пор неловко перед Майей, я просил у неё прощения, лизнув её за руку, Я знаю, что она не обиделась на меня. Она поняла, что меня спровоцировал серый кот. Его втроем держали, а он орал благим матом, а все потому, что ему не сделали обезболивание. Пока бабушке обрабатывали рану, со мной был медбрат Михаил, который поставил мне очередную порцию уколов.
Из-за этого кота на следующий день меня хотели поместить в смирительную красную рубашку, но я вел себя спокойно, и рубашку не применили. День прошел нормально и все потому, что британца в это время не было.
О б е з ь я н к а
Как-то мы в очередной раз ожидали свою очередь на капельницу, рядом с Майей сидела работник клиники, мастер чистоты.
– Ранее я жила во Владивостоке, – начала говорить женщина, сделав перерыв в своей работе.
– Муж у меня был моряк, и однажды привез обезьянку, и та стала жить у нас. Обезьянка очень любила мужа. Сядет ему на плечо и давай в голове волосы перебирать, так нежно и ласково гладит его по голове. Погладит, погладит, а затем заглядывает в лицо, хорошо ли ему?
Как-то летом я читала в саду. Обезьянка села мне на плечо и со всей яростью стала дергать мои волосы в разные стороны, бить кулаками по голове. Потом она выхватила из рук книгу и быстро взобралась на макушку дерева. Оттуда стала бросать вырванные из книги листы, вначале порвав их на мелкие кусочки.
Много было у неё проделок, всех и не вспомнишь, приходилось её и привязывать. Однажды, возвращаясь с работы, я увидела под окном гору моего белья. Люди проходили мимо и улыбались.
Я вынуждена была сказать мужу: «Или я или она. Пристрой её куда-нибудь. Невозможно так жить!». Потом я уехала на свою малую Родину и вот уже двадцать лет здесь живу, – закончила свой рассказ женщина.
Хочу домой
В городе я жил в квартире у Майи. Мне было очень тоскливо. Я очень хотел домой, в деревню!
Из окошка я наблюдал жизнь на улице, подходил к двери, просился, хотел уйти, но меня не выпускали, говорили, что я могу заблудится.
Наконец-то я дождался, когда меня отвезли в деревню.
О, как я обрадовался! Я так соскучился за деревней!
Очень я люблю возвращаться домой, обнюхать все свои кусты, лежанки, посетить друзей!
Мне ещё несколько дней давали таблетки, а потом лечение закончилось.
Через три дня моя жизнь пошла своим чередом.
С высоты бывшего владельца солидного, фермерского хозяйства. Такое наивное и вместе с тем, милое повествование. Все таки, у тех кто живет на земле и у горожан. Разное восприятие окружающего мира.
Интересный замысел, Анна! Каждая записка от мудрого парнишки порадовала читателя добротой, любопытного характера Литературного Героя... С наилучшими пожеланиями! Успехов в творчестве!
Помочь сайту
Поздравления
