Главная → Проза → Жанровые произведения → Фантастика → Узники солнца (этюд 26 "Все вместе")

Узники солнца (этюд 26 "Все вместе")

Вчера в 16:45 - Андрей Кудин

Этюд двадцать шестой
(Все вместе)

    Послышались глухие шаги. Ключ повернулся в замочной скважине, и дверь распахнулась. Стоявший за нею мистер Олаф, отошёл в сторону, чтобы уступить место в проёме мистеру Ларсу. Лицо последнего привычно излучало озабоченность с налётом тревоги. Но оно тотчас изменилось, как только он встретился взглядом с каждым из нас. Помнится, глядя на эту перемену, я подумал о том, что мистер Ларс окончательно выпал из реальности. Правда, воздействие на него оказал не столько магический аромат, сколько то обстоятельство, что в комнате находилось три человека вместо положенных двух.
    - Вы должны пойти с нами, - проникновенным голосом сказал ему Уилл.
    - Для чего? – спросил мистер Ларс.
    - Чтобы получить ответы на ваши вопросы.
    - Хорошо, - сказал мистер Ларс, - идёмте…
    Мы вышли из комнаты, но тут увидели идущего по коридору мистера Джеймса. Вероятно, он тоже услыхал стук в дверь и направлялся к нам.
    - Что здесь происходит?! – взволнованно спросил он. – Ларс, куда ты собираешься вести этих людей?! И почему их трое?! Кто, чёрт возьми, этот третий?!
    Последний вопрос он адресовал Олафу – в надежде, что тот знает ответ. Но Олаф лишь пожал плечами и тихим с хрипотцой голосом сказал:
    - Не знаю сэр…
    Мистер Джеймс встал посреди коридора, явно намереваясь преградить нам путь. Похоже, это означало, что у нас возникла проблема, так как наши действия ни в коем случае не должны были привести к инциденту ни с хозяевами дома, ни с полицией. Однако Уилл не увидел в этом проблемы.
    - Вы тоже должны идти с нами, - сказал он мистеру Джеймсу и прошёл мимо него.
    - Это кто, полицейский? – с недоумением обратился тот к своим людям. – Что-то не похож… Ларс, кто этот человек и что здесь происходит?!
    - Пока не знаю, - ответил ему брат подозрительно спокойным голосом.
    - Олаф! Я спрашиваю! Ты заходил к Раисе, попросил, чтобы она связалась с полицией?!
    - Нет, сэр, не заходил… забыл, - как ни в чём не бывало ответил Олаф.
    - Чтоб вас… - выдавил из себя злость мистер Джеймс. – Что это… что это за запах?..
    - Вы должны следовать за нами, - напомнил ему Вин.
    - Куда следовать?.. Зачем?!
    - Чтобы поддержать своего брата.
    - Олаф, возвращайся к своим делам, - спокойным на сей раз тоном отдал приказ мистер Джеймс, после чего последовал за нами.
    Возле дома нас дожидался купер Сергея Фёдоровича. Мы и мистер Ларс сразу же поднялись на борт, но его брат остался стоять снаружи. Уилл протянул ему руку. Однако тот проигнорировал его приглашение. Пребывая в раздумьях, он глядел куда-то в сторону. Уилл прошёл в глубину салона и погрузился в кресло, вследствие чего Сергей Фёдорович обернулся и кивком головы задал нам вопрос. Уилл знаком ответил ему, что нужно подождать, пока находящийся за бортом человек примет решение. Наконец мистер Джеймс созрел: он ухмыльнулся, сунул руки в карманы и со словами «Что ещё за чертовщина?!» залез в купер. Дверь за ним тотчас же затворилась, и небесный лимузин начал плавно разгоняться и набирать высоту.
    Спустя час лёту мы оказались в районе Белых Горбатых Земель, которые, в отличие от предыдущей полупустыни, покрывало множество видов растений (и иные из них, например, Трава – ёж, или Плавающий Подорожник, были сотворены природой на загляденье). Здесь на матовом горизонте уже виднелись первые Роговые деревья.
    - Кто-нибудь скажет, наконец, куда мы летим? – не выдержал мистер Джеймс. Но, впрочем, задал вопрос спокойным тоном.
    - Мы в ста восьмидесяти милях от легендарного лесного массива. Это значит, что не более чем через час нам предстоит получить указания относительно посадки в его центральной области, - ответил Сергей Фёдорович.
    - Выходит, мы летим к Далмакским Аллеям?.. Туда, где с людьми случаются всякие странные и чудесные вещи?..
    - Судя по вашему тону, вы не очень-то жалуете странности и чудеса?.. – заметил Сергей Фёдорович.
    Мистер Джеймс промолчал.
    - Но ведь, кажется, сезон Далмакских Аллей ещё не начался… - чуть позже сказал он.
    - Ошибаетесь. Правда, начался он совсем недавно.
    - И что дальше? Вы хотите по ним прогуляться? – с ухмылкой спросил мистер Джеймс.
    Но на этот раз никто не изъявил желание отвечать.
    Пейзаж вскоре резко изменился. Вместо полупустыни, перед нашими взорами простёрся волнующийся океан леса. Посреди его высились одинокие скалы, Роговые деревья, между которыми пролегали, словно нити, связывающие их, заметные под пологом листвы благодаря своему бежевому цвету так называемые Далмакские Аллеи, что были образованы гигантскими (в рост человека) грибами. Небо над ним полнилось автомобилями.
    Из состояния транса меня плавно вывел мелодичный женский голос, который зазвучал в салоне купера:
    - Здравствуйте, Вас приветствует компания “Western miracle”. Если вы желаете посетить Далмакские Аллеи, пожалуйста, назовите ваши имя и фамилию.
    - Сергей Стрельцов.
    - Номер вашего посадочного места 36 на посту 2. Добро пожаловать в волшебный мир Далмака!
    В это же время перед нами высветилась ограничительная зона второго поста и место с цифрой 36 на его парковочном участке. Сергей Фёдорович, идя на минимальной скорости, начал снижение.
    Обслуживание посетителей далмакского чуда света производилось четырьмя постами, четырьмя овальными площадками, расположенными в ряд над районом, где проходила одна из аллей, и соединёнными между собой на разных уровнях мостами и закрытыми галереями. Верхний ярус каждого поста был условно разграничен на три части. Самая большая часть предназначалась, естественно, для парковки транспорта; средняя – зона кафе-бара; самая малая часть – справочно-кассовый стол и пропускной пункт. За пропускным пунктом находились лифты, в которых посетители опускались в аллею, либо на нижний ярус поста, и возвращались обратно. На нижнем ярусе каждого поста размещалось одно из четырёх заведений: в зависимости от номера поста это был либо музей Далмакских Аллей, либо ресторан, либо здравоохранительное учреждение, либо предприятие компании “Western miracle”.
    Совершив посадку, мы направились к кассам. По дороге Сергей Фёдорович попросил меня занять столик в кафе-баре и заказать чего-нибудь на моё усмотрение. Пока я этим занимался, Вин, Уилл и мистер Ларс успели пройти через пропускной пункт. Сергей Фёдорович с мистером Джеймсом, как я и предполагал, остались по эту сторону. Ведя о чём-то разговор, они не спеша двинулись к занятому мною столику. Одновременно с ними к нему прибыл и робот-развозчик с оформленным заказом. Сергей Фёдорович кивнул мне в знак благодарности, и жестом пригласил мистера Джеймса составить нам компанию за столом.
    - Я удивляюсь… Здесь, конечно, здорово и всё такое… но как же так выходит, что боролись-боролись мы с наркоманией, а в итоге взяли и легализовали её?.. – ухмыльнулся мистер Джеймс, которому, однако, было совсем не до шуток (вид у него был хмурый и грустный). – Хорошо ещё, что детям младше двадцати одного года вход воспрещён…
    - О чём вы, дорогой? – сказал Сергей Фёдорович, - посещение Далмакских Аллей не имеет ничего общего с употреблением наркотиков. Всё дело здесь в чудодейственном аромате, который, как показали исследования, не оказывает негативного воздействия ни на мозг, ни на организм, а также не влечёт за собой никаких последствий и не вызывает привыкания.
    В эту минуту мимо нас проходил администратор компании.
    - Молодой человек! – окликнул его Сергей Фёдорович. – Можно вас на одну минуту?
    Парень, примерно моего возраста, с видной южно-европейской внешностью тут же остановился и выразил готовность уделить нам внимание.
    - Вы не могли бы немного просветить нас по поводу Далмакских Аллей? Вот господин, который недавно живёт на Далмаке и никогда прежде не гулял по Аллеям. Чтобы решиться на это, ему необходимо получить как можно больше информации о них.
    - Да, конечно. Вы знаете, однозначно о них трудно сказать…Наша компания открыла уже тридцать два сезона Далмакских Аллей, и за это время было столько различных случаев и отзывов… Совершенно точно мы знаем одно: степень воздействия их аромата на умственное и психическое состояние человека зависит от самого человека и его состояния. Большая вероятность того, что прогулка пойдёт ему на пользу будет в том случае, если у него хорошее настроение и, что не менее важно, всё в порядке со здоровьем. Трезвость, нормальное давление, позитивное настроение, - ну, что ещё можно к этому причислить… в общем, мы должны чувствовать по себе, готовы мы к прогулке или нет. Порой люди – в основном, туристы с Земли – считают, что им просто необходимо посетить Аллеи, поскольку на Далмаке они в первый и, может статься, последний раз, и не увидеть одно из величайших чудес света, сами понимаете, большое упущение. Мы, конечно, всех предупреждаем о возможной опасности, но… не всегда люди обращают внимание на наше предостережение. В итоге, мы получаем немало и отрицательных отзывов, и даже случается так, что приходится кого-то спасать…
    - Я бы хотел услышать что-то по существу, - сказал мистер Джеймс, потягивая вино из бокала. – Что именно человек может увидеть и почувствовать, находясь в них?
    - Э-э, всё что угодно. Сколько людей, столько различных описаний… Пожилым людям нередко видятся их покойные родственники, хотя это, конечно, не правило. Порой покойные видятся и двадцатилетним. Никакой закономерности за все эти годы, увы, не выявлено; и когда люди обращаются к нам с вопросом, что они здесь увидят, мы вынуждены лишь развести руками. Лучшим ответом является: «Возможно, ничего». Лучшим как с той точки зрения, что зачастую ничего и не происходит, так и с той, что подобный ответ охлаждает человека, приводит его в более спокойное состояние. А вообще, в семидесяти процентах случаев люди после посещения Далмакские Аллеи говорят о вполне обыденных вещах, например, о том, каким чудесным воздухом они дышали, или о том, как было красиво в лесу, или вообще говорят про то, как им понравилось качаться в гамаке под сенью древних деревьев…
    - Ладно, спасибо, - сухо поблагодарил мистер Джеймс.
    - Не за что. Если будут возникать вопросы, обращайтесь.
    Администратор кивнул и удалился. А мистер Джеймс потянулся за бутылкой, чтобы наполнить быстро опустевший бокал.
    - Всё бы ничего, - сказал через некоторое время он. – Идея отправится сюда – не знаю, кому из вас она пришла на ум – в сущности, не такая уж и плохая, даже наоборот… Но почему было просто не прийти и не сказать: «Ребята, мы вас здесь прежде не видели, и хотим с вами познакомиться! Предлагаем отметить знакомство в красивом месте, над древним лесом, где проходят Далмакские Аллеи, подышать чудесным лесным воздухом, побеседовать за бокалом вина!» Ведь это место, похожее на маленький островок посреди океана, действительно стоит двух часов перелёта. Но этот ваш мистер Винер… он пришёл и наговорил чепухи, от которой до сих пор не по себе. Человек, толком не знающий законодательства и, к тому же, необразованный строит из себя представителя закона. Вдобавок ко всему, в настоящее время с ним находится мой брат… Кто знает, зачем мой брат ему понадобился и чего можно ожидать от этого вашего Винера Степса… Так что, день, который мог бы стать настоящим праздником в таком райском месте, изрядно подпорчен, благодаря ему.
    - Да, вы, безусловно, правы, - обдумав его слова, отвечал Сергей Фёдорович, вместо которого уже готов был высказаться я. – У этого человека действительно нет никакого образования, за исключением школьного. Но раз уж вы не поленились узнать о нём, у вас должен был возникнуть и вопрос: отчего тогда мистер Винер так ценим в обществе, отчего его пригласили на Далмак?.. Заметьте, это не было его желанием, и он ни минуты не добивался того, чтобы стать гражданином Далмака. Его пригласили. Всё дело в том, что дисциплинированность, умение слушать своё сердце и разум дали ему истинное образование. Да, может быть, он не очень хорошо знает законодательство, возможно, он не самым лучшим образом разбирается ещё в тысяче вещах, как, собственно, и все мы. Но зато он прекрасно ориентируется в людях. И этот человек – учитель от Бога, дорогой мистер Джеймс, вкладывающий душу в своих учеников, в наших с вами детей. Так что извините, если он, а вернее, мы, потревожили вас. Хотя на вашем месте можно было бы и радоваться, радоваться тому, что в наше время столь многим людям не безразличны чужие судьбы. А вы, - хотелось бы знать, - кто вы такой?
    Мистер Джеймс опустил на миг голову. Затем поставил бокал нетронутого вина, с которым, как недавно казалось, расставаться не собирался, и с чувством достоинства, - но, вместе с тем, и не без уважения к Сергею Фёдоровичу и его мнению, начал рассказ:
    - Я был инженером-проектировщиком в крупнейшей судостроительной компании, а потом её главой. Мою работу можно было без преувеличения назвать делом всей моей жизни, и она приносила мне баснословный по нынешним меркам доход. В последние годы я входил в число богатейших людей в Канаде. Но в моём деле не обошлось без жёсткой конкуренции. Одновременно со мной компанией управляли люди, которые хотели меня сместить. Все они состояли в родственной связи между собой. Это был настоящий мафиозный клан, семейная мафия. Когда-то у меня были с ними нормальные отношения. Но потом всё изменилось. Я перестал их устраивать, и они нашли мне замену. Начали под меня капать. Найти за мной грехи, признаюсь, было не сложно. Никто не стал меня просить уйти или запугивать… эти люди были в кавычках очень обходительны со мной… Просто кое-кто рассказал моей жене, что мой бизнес, мои доходы не совсем чисты. Они хорошо знали Люсию… Я жил с ней четыре года. Мы мечтали о том, чтобы завести ребёнка, но у нас всё не получалось… Она, будучи независимой, темпераментной и решительной женщиной, просто и без всяких разговоров порвала со мной отношения… Для меня это было огромной потерей. Я любил Люсию, без неё моя жизнь в одночасье опустела… Наша с ней мечта о ребёнке… Представляете, в каких я был чувствах?.. Я пришёл к тому, кто это сделал, кто наговорил обо мне моей жене, и избил его. Я, конечно, не собирался этого делать, хотел всего-то разок врезать ему. Но он этого не стерпел – завязалась драка. Так вышло, что я покалечил его, отправил в инвалидную коляску на всю жизнь. Этот человек принадлежал к их клану. Я знал, что если не убегу, мне не жить. Даже в наше спокойное время бегство – порой единственный выход из положения. Я так и поступил: всё бросил и с теми деньгами, что принадлежали мне, и отчасти с теми, что принадлежали компании, но были заработаны мной, попытался скрыться от самосуда этих людей. Мне не удалось далеко уйти. Получив несколько огнестрельных ранений, я на три недели прибился к больничной койке, - из них больше недели провёл в коме… И как раз тогда, когда находился на грани между жизнью и смертью, когда уже думал, что умер, меня посетило видение: передо мной возник не то ангел, не то сам Иисус Христос, - и сказал мне, что моя жизнь ещё не закончена, и что у меня есть брат, о котором я совсем позабыл. После смерти обоих родителей от родни у меня остался только он один.
Прежнего смысла в жизни для меня больше не существовало. Моя работа, мои интересы, мой бизнес, моя любовь и мечты – этот корабль к моменту моего возвращения с того света уже покоился на дне. Взамен судьба дала мне спасательную шлюпку и подтолкнула к берегу, где, если кто и ждал меня, так это мой родной брат…
    Ларс с матерью жил в провинциальном городке, в доме нашего детства. После её смерти он остался жить в нём один. Ему приходилось проводить службы в местной церквушке, а в остальное время справляться по хозяйству. Для мужчины, да и для любого человека – это совсем не сахар.
    Так случилось, что момент моего нежданного возвращения практически совпал с моментом, когда Ларса поставили в известность о скором сносе церкви. Надо сказать, это было довольно ветхое строение, и возвести на его месте новое, конечно, стоило бы. Но вот только возводить новую церковь не планировалось. Речь шла о строительстве детского центра. У моего брата на этой почве началась депрессия. Он был убеждён: люди возгордились и полагают, что могут устраивать свою жизнь без бога.
    Ларс не обладал обширной информацией о внешнем мире. В доме у него не было даже телевизора. Он собирал подписи, чтобы план строительства пересмотрели. Но, невзирая на то, что собрал их приличное количество, он получил отказ, причём сразу же. Это стало для него ещё одним шоком. Мой брат ещё больше разочаровался в людях. Одних он называл предателями веры, других жертвами этого предательства, третьих гордецами.
    Хочу сказать, что тогда я был всецело на стороне брата, и недавнего себя, согласно его определению, стал причислять к гордецам. Почему? Вся жизнь Ларса – это работа и вера. Ничего другого он, по сути, не видел. В то время, как те, в ком он разочаровался, вели в большинстве своём не самый порядочный образ жизни, - их, действительно, было за что критиковать. Может быть, мне только так казалось, - теперь я даже не знаю… И вдобавок, моё видение… как будто подтверждало правоту моего брата.
    В общем, я предложил Ларсу полететь со мной на Далмак, купить участок земли и самим построить на ней храм. Он согласился, даже был рад моему предложению. Вот только, моя бывшая жена, когда я предложил ей то же самое, к великому сожалению, ответила мне отказом; она к тому времени уже успела завести себе другого…
    Мы взяли с собой ещё нескольких человек, христиан из его окружения, и осуществили задуманное.
Однако на деле оказалось всё не так, как нам представлялось. Тех средств, что у меня остались после всех затрат, связанных с иммиграцией, хватило лишь на безнадёжный клочок пустыни. Единственный плюс его – это размер; хотя Ларса устраивало ещё и то, что он находился вдали от цивилизации.
     Но моему брату тяжелее привыкнуть к этой новой жизни, чем мне. Если на земле он ещё находил единомышленников, то здесь… сами понимаете. Здесь Ларс лицом к лицу столкнулся с той жизнью, которая до сих пор проходила мимо него. И мне иногда кажется, что, глядя на этот мир, на этих беззаботных людей, он окончательно утратит веру – не в бога, а в человеческие сердца и разум. Ведь он убеждён, что только через Иисуса Христа человек может спастись, прийти к лучшей жизни.
    Как видите, господа, я с вами откровенен. Хотя не знаю, зачем всё это вам рассказываю…
    Если быть честным до конца, то не так давно я впервые усомнился в адекватном отношении моего брата к окружающему миру, потому что… потому что лично меня устраивает далмакская цивилизация, и я с удовольствием пользуюсь её благами… Я переживаю за Ларса больше, чем за самого себя…
    - Это здорово, что вы помогли брату, - сказал Сергей Фёдорович.
    - Каким образом помог… то есть, что с того, что я помог?..
    - Вы поступили так, как подсказал вам ваш внутренний голос. Но не всё – и это к счастью – зависит от вас. Как говорится, пути господни неисповедимы.
    - М-да... возможно, - задумчиво и с некоторой усталостью произнёс мистер Джеймс.
    - Я, пожалуй, оставлю вас ненадолго, - сказал я, обращаясь к обоим. – Хочу немного прогуляться. Спасибо вам за откровенность, мистер Джеймс. Надеюсь, наша сегодняшняя встреча и совместное посещение Далмакских аллей не будут для вас напрасными.
    Он взглянул на меня и плавно кивнул головой. Этот жест сказал мне о зарождающемся взаимопонимании.
    Сидя за столиком и слушая рассказ мистера Джеймса, я периодически наблюдал за тем, как возвращаются на поверхность посетители Далмакских Аллей, с какими лицами они выходят из лифтов и как делятся впечатлениями друг с другом. Мне было крайне любопытно, о чём они говорят.
    На нашем посту было очень мало посетителей, и я перешёл по мостикам на последний пост, где на парковочной площадке стояло два автобуса. Бросив с мостика взгляд вниз, я в очередной раз восхитился великолепием смешанного леса, таящим в своих глубинах общепризнанное волшебство. Кое-где можно было заметить в нём и людей: кто-то шёл очень медленно, настороженно глядя перед собой, кто-то относительно быстрым шагом и при этом часто смотрел по сторонам, а кто-то просто лежал в гамаке. И при каждом человеке находился гид, который, будучи защищён от таинственных ощущений специальным воздушным фильтром, готов был в любой момент оказать своему подопечному поддержку, либо посодействовать в выходе на поверхность, как того потребовал случай с одной весьма крупной дамой, происшедший у меня на глазах. Команда медиков окружила её и стала засыпать стандартными вопросами, едва она в сопровождение молодого гида вышла из лифта. Женщина выглядела очень взволнованной, пот с неё катился градом. Но лицо её, как ни странно, при этом сияло. Она всплеснула руками и со слезами на глазах душевно произнесла:
    - Я увидела своего мужа, своего покойного мужа…
    - Всё в порядке, вам не следует слишком сильно по этому поводу переживать, - успокаивал её кто-то из медиков.
    - Я уже не переживаю. Он сказал мне только одно слово: «Алла». Это моё имя. Он произнёс его с таким чувством, с таким чувством! Сразу у меня чуть не остановилось сердце, но теперь уже со мной всё в порядке. Спасибо вам, спасибо… со мной уже всё в порядке! Знаете, я только подумала: «Странно, Коля умер на Земле, а мне привиделся здесь… Разве такое бывает?..»
    - Земля – Далмак, - для покойных, дорогая госпожа Алла, это не расстояние, - пошутил молоденький медик.
    На что коллега сделал ему строгое замечание:
    - Шутки в сторону, Марти! Думай, что говоришь!
    - Ну, вы шутники… - заулыбалась эта милая женщина. – Спасибо вам огромное, мальчики, за вашу заботу! Но можете уже отпустить меня. Со мной всё будет хорошо!
    Наблюдая за этой сценой, я даже прослезился. Потом я увидел пожилого человека, который пребывая в недоумении, говорил своему гиду:
    - Это какой-то наркотик наверное…
    - Вы увидели что-нибудь необычное? – спрашивала девушка – гид.
    - Я ничего не увидел. Но я понял, что это какой-то наркотик…
    - Уверяю вас, это вовсе не наркотик. Наркотики производят; их употребление вызывает различного рода расстройства и в дальнейшем зависимость. А Далмакские Аллеи – это творчество природы.
    - Но я расстроен… Я чувствую расстройство… Я говорил внуку, что лучше бы он пошёл туда, а не я…
    И тут к нему подбежали сын и внук, - поблагодарили девушку – гида, после чего взяли старика за руки и, нежно прижимаясь к нему, повели его за стол, не столько возмущённого, сколько недоумевающего.
    По дороге обратно я понаблюдал ещё за одной своеобразной сценой. Молодая бойкая девушка в разговоре со встретившими её друзьями и подругами передавала целую палитру чувств:
    - Боже, я всё время видела рядом Джека! Я отдавала ему команды, разговаривала с ним, совершенно забыв о том, что Джек остался на земле… Он так преданно смотрел на меня! В его взгляде было что-то человеческое. Мне казалось, это он меня вёл, - то ли хотел мне что-то показать, то ли просто так гулял со мной… Но этот его взгляд!.. А потом он просто взял и рассыпался на части. Но я совершенно не испугалась и не заплакала. Он превратился в россыпь рубинов, таких красивых-красивых рубинов, как будто хотел этим продемонстрировать свою преданность. Мой чудный пёсик! Теперь я понимаю, как он скучает по мне! Сколько я буду здесь находиться, столько буду думать о нём! О, боже, как это было чудесно! Это самое настоящее чудо! Если мой Джек однажды состарится и умрёт, я не знаю, что я буду делать, - наверное, я тоже умру – от слёз!
    «Значит, вот как выглядят люди, только что побывавшие в Аллеях! И вот каковы их рассказы!» - подумал я, и поскольку в очередной раз мне пришлось вынимать из кармана платок, сделал вывод, что не стоит больше наблюдать за подобными сценами: слишком много переживаний для одного дня.
    Тем временем Сергей Фёдорович и мистер Джеймс, потягивая кофейный напиток, вели разговор о современном кораблестроении.
    - А вы интересный человек, господин Стрельцов, - в завершение темы сказал мистер Джеймс. – Жаль, мы не встретились с вами раньше…
    - Лучше поздно, чем никогда, - ответил ему Сергей Фёдорович.
    - Да уж, лучше поздно… чем никогда… - задумчиво повторил мистер Джеймс. – Как, однако, быстро летит время… Скоро и жизни конец, а, кажется-то, недавно совсем было начало. Впрочем, я думаю… мне уже в каком-то смысле доводилось умирать. Не тогда, когда находился в коме, хотя и тогда для меня многое изменилось. Но ещё больше на смерть походил тот отрезок времени, когда я прибыл сюда. Всё, что имел в прошлом… пятьдесят с лишним лет жизни остались там, куда мне не вернуться. Я почувствовал себя потерянным… Да, когда ты покидаешь родину и знаешь, что тебе нет пути обратно, ты словно переживаешь маленькую смерть. С того момента ты не можешь быть прежним, ты вынужден стать хотя-бы немного другим. Простите, что я об этом заговорил.
    - Не стоит отчаиваться, мистер Джеймс, не стоит. Вам кажется, что лучшее, что могло быть в вашей жизни, позади, но может статься, всё как раз наоборот… Я сам был в подобной ситуации, когда восемь лет назад покинул матушку Землю. Ваши мысли и настроение, поверьте, мне знакомы. Вы в этом не одиноки.
    Мистер Джеймс отодвинулся от стола для того, чтобы положить ногу на ногу и в таком положении закурить сигару. Сергей Фёдорович допил кофейный напиток, после чего решил немного пройтись. А я, сидя в кресле, продолжал созерцать окружающий пейзаж, наслаждаясь живительными потоками ветра, думая лишь о том, чтобы не упустить ни единого мгновения этого удивительного дня.
    Вскоре из лифта вышли Уилл, Вин и находившийся в Аллеях с разрешения здешнего руководства под их присмотром мистер Ларс. По лицу последнего было непросто догадаться о том, что он пережил, и пережил ли вообще что-либо. Угрюмое, с выражением безразличия к окружающему, оно не походило ни на одно из виденных мною лиц посетителей Аллей. Помнится, я подумал, что наше мероприятие всё же оказалось провальным. Этот человек убеждён в своих взглядах, и вряд ли в этом мире есть то, что способно поколебать его убеждения, не говоря уж о том, чтобы их разрушить.
    Все трое, молча, приближались к нам.
    - Как ты, дорогой брат?! – обеспокоенно спросил мистер Джеймс, который при виде его встал и двинулся ему навстречу.
    Но мистер Ларс был неизменно мрачен и нем. Он только на миг встретился с братом взглядом и приложил руку к его плечу, как бы сказав этим: «Прости, мне сейчас трудно говорить…»
    Уил произнёс слова благодарности в адрес компании “Western miracle”, обращаясь к её уполномоченному лицу, после чего мы все вместе переместились с территории кафе на смежную с ней территорию паркинга, где нас ждал прохладный салон купера.
    Путь в обратную сторону тоже почти всё время проходил в тишине. Мистер Джеймс вскоре после взлёта уснул, - и, думается, не последнюю роль в этом сыграло вино. Уилл, выпив чашку чая, с головой ушёл в виртуальные миры родной планеты. Мой друг ничего не делал, весь полёт он провёл в медитации. Сергей Фёдорович просматривал новости на автомобильном мониторе. Мистер Ларс почти не отрывался от окна, правда, иногда его внимание притягивал планшет Уила, или, словно бы невзначай, он задерживал взгляд на мне. Я же не переставал думать о двух сегодняшних приключениях, моём и нашем общем, и переживать по поводу окончания последнего.
    Мистер Джеймс так и не проснулся до того времени, как мы прибыли к его дому. Пришлось его будить, что оказалось не простой задачей. И я заметил, что глубокий сон и похрапывание, которые мне не удалось прервать с первой попытки, залили краской лицо мистера Ларса, вынужденного вместо меня браться за дело, - в результате чего даже в прохладном салоне купера от скованности и стыда на лбу у него выступил пот. К счастью брат, наконец, отреагировал на ставший уже настойчивым и напряжённым зов из реальности. Было, однако, очевидно, что мистер Джеймс не находится под воздействием алкоголя, а, значит, глубокий сон его не следовало объяснять одним только этим. Он выглядел так, как выглядит хорошо выспавшийся человек. И помниться, я подумал, что мистеру Ларсу вовсе не стоило за него стыдиться.
Ни слова не сказав, мистер Джеймс вышел из автомобиля, что, впрочем, в его случае выглядело вполне естественно. Посмотрел на брата. Но тот почему-то остановился в дверном проёме. У меня, и, возможно, не только у меня, в это мгновение замерло сердце. А взгляд мистера Джеймса стал не то вопросительным, не то озарился некой мыслью.
    - Я бы хотел полететь вместе с этими джентльменами в город, если, конечно, они не будут против…
    Чувствовалось, что называть кого-то джентльменами для него было в диковинку. Но, впрочем, не это было важно. Что-то произошло… что-то подсказало мистеру Ларсу иное решение.
    - Мы не против, - краток был в ответе Уилл.
    - В таком случае, занимайте кресло, дверь закрывается, - сказал мистеру Ларсу Сергей Фёдорович.
    Оставшийся внизу мистер Джеймс стоял на месте и глядел нам вслед. Я не ошибусь, если скажу, что, несмотря на отсутствие прощальных слов, равно как и замещающего их жеста, он всё же попрощался с нами, и это расставание таило в себе желание встретиться когда-нибудь вновь.
    - Так что же остановило вас, мистер Ларс? – опередил всех с вопросом Сергей Фёдорович. – Вам нужно по делам в город, или вам по душе пришлась наша компания?..
    - Там в Аллеях я увидел кое-что…
    Мистер Ларс обвёл нас взглядом.
    - Я увидел самого Иисуса Христа.
    Он вновь посмотрел на меня и на Уилла, - возможно, чтобы удостовериться, что его рассказ не вызовет у нас усмешку.
    - Я шёл по лесу… в очередной раз нагнулся, чтобы что-то поднять – не помню, что это было, но помню, что хотел собрать что-то важное, очень нужное мне. И, когда выпрямился, увидел Его. Я тотчас же понял: того, что я ищу, собираю, есть очень мало у меня. И вместе с этим пониманием родилось чувство, которое мне трудно описать, и всё, что я смог собрать, стало, как песок, просыпаться сквозь пальцы… Мне хотелось зарыдать: одновременно от счастья, что вижу Его и от того, что теряю то немногое, что у меня было. Он смотрел на меня таким спокойным и тёплым взглядом, что мне ничего не хотелось, только плакать – навзрыд, как никогда в жизни, или, быть может, как когда-то в детстве… выплакаться за все годы, что я прожил. Я не знал, что во мне накопилось столько слёз… все мои скитания…
    И тут мистер Ларс больше не смог сдерживаться… плотина рухнула – под давлением тех слёз, о которых он только что говорил. Мы отнеслись к этому довольно хладнокровно, как будто произошло нечто само собой разумеющееся. Никто из нас не стал ни утешать его, ни говорить ему какие-либо слова. Мы молча ждали, когда мистер Ларс сможет продолжить рассказ.
    Продолжить рассказ он смог только минут через десять. В связи с этим Сергей Фёдорович, чтобы не совершить посадку преждевременно, сбросил скорость до минимума. «Купер сейчас не летит, а парит над степью, точно орёл», - помню, подумалось мне.
    - Потом я пошёл следом за Ним. Он сказал, что мы идём туда, где заканчивается лес. На мой вопрос «Что находится за этим лесом?» он ответил: «Море». И вскоре лесная тропа привела нас к берегу морю. Но берег был не пуст. Между лесом и морем находились какие-то бараки. Они напоминали наши дома, но только… выглядели, в отличие от них очень старыми. Мне стало не по себе, когда я на них смотрел. Их стены трещали по швам, крыши как будто придавливали их к земле. На дверях висели цепи, а на цепях замки, окна были остеклены кусками стекла. А потом мне стало страшно – я увидел на стенах кровь… и услышал голоса тех, кто находился внутри, кто был заперт в этих стенах. Голоса были нечеловеческими. Страшные животные голоса… Иисус сказал, что пока они не стали слишком громкими, нам нужно уйти – в ту часть берега, где этого нет… На мой вопрос, кто заперт в бараках, Иисус ответил, что лучше этого не знать.
    Та часть берега, о которой он говорил, была пуста. На ней был только дворец из песка. Но потом я увидел детей. Они примчались откуда-то, и первым же делом разбурили дворец… они, словно не заметили его, пробежали прямо по нему, и бросились с разбегу в воду. Иисус спросил, не хочу ли я сделать то же самое. Я не знал… мне было сложно Ему ответить. Те, что промчались мимо меня, не были на самом деле детьми. Это были взрослые, потому что, когда они вышли из воды, я разглядел в их лицах взрослых людей. Они вышли из воды и сразу же покинули берег. После их ухода Иисус опустился на колени, склонился над разрушенным дворцом. Решив, что Он хочет восстановить его, я сделал тоже самое. Но Он не собирался его восстанавливать… Он лишь обводил пальцем следы ног, оставленные на мокром, лишённом прежней формы песке. Он сказал… всё, что Он сказал мне, это: «Я хочу быть с ними».
    Теперь вы понимаете, почему я не вышел вместе с братом…
    - Можно мне задать вам один личный вопрос? – спросил Уилл.
    - Да, можно…
    - Какие у вас были взаимоотношения с отцом?
    - Но… какое это имеет отношение к истории, которую я вам рассказал?
    - К истории, может, и никакого. Я просто хочу лучше вас понять.
    - С отцом у меня были сложные отношения. Он не любил меня. Он любил только Джеймса. Ни меня, ни нашу мать он не любил. Поскольку говорил о любви к нам только когда напивался. Отец называл меня вылитой матерью, мягкотелым сынком. Всё, чем мне нравилось заниматься, у него вызывало лишь усмешку. Он не разделял ни моих взглядов, ни моих интересов. Наша мать была христианкой, набожной женщиной, и я пошёл по её стопам. Отца это только гневило; он проклинал тот день, когда поддался на уговоры «глупой женщины» и зачал меня. Я не знал отцовской ласки, за всю жизнь он не сказал мне ни одного тёплого слова. Счастье, что он редко бывал дома…
    - Я так и думал… - едва слышно произнёс Уилл.
    - Вы хотите сказать, что моя вера в Бога родилась из конфликта с отцом?..
    - Я этого не сказал и не скажу, - ответил Уилл. – Ничто в этом мире не объясняется чем-то одним.
    - Хотите, я вам отвечу по поводу веры в бога… - сказал Сергей Фёдорович, - правда, я мужик простой, говорю порой, как дрова колю… Так что, если что, извиняйте за прямоту и откровенность.
    Иисус ваш наговорил лишнего. Как можно было сказать, что он единственный сын божий, и спастись человеку можно только веруя в него? Ведь это же уничижало всё человечество. Любой человек в сравнении с Христом после этого лишь раб божий. Может быть, он родился в тяжёлые времена… мало, кто понимал его, и он чувствовал себя одиноким в своих взглядах? Может быть, он приходил не в самые лучшие чувства от того, что видел вокруг. И это подтолкнуло его к тому, чтобы сделать такое заявление… может быть. Будда вот просто сказал: «Будьте светом самим себе». Он не сказал: «Веруйте и спасётесь». Он не говорил о вере. Он говорил о познании. И в результате буддизм не получил в свой адрес столько нареканий, сколько христианство, и не породил такого безобразия, - вы должны понимать, о чём я говорю. О войнах и распрях в первую очередь. И наука, приняв религию, по большому счёту приняла буддистские выкладки, а ни христианские. Оно и понятно, ведь познание идёт дальше навязанной веры.
    Представьте себе, что было бы, если бы Иисус родился не тогда, а, скажем, в наши дни?.. Наверняка, многое в его жизни сложилось бы по-другому. Его бы поняли и приняли. Ему везде был бы почёт. Его бы любили, к нему бы прислушивались, и прислушивались бы, в отличие от тех времён, прежде всего те люди, которые управляют этим миром. Думаете, и в этом случае он бы заявил подобное? Тогда мне придётся вам ответить: «Не делайте из него сумасшедшего!»
    Но, знаете, я не христианин и не буддист. У меня своя религия. Что это за религия? Ответ проще некуда. Это моя жизнь. Это моя спутница жизни, мои дети, это все вы, это то, чем я люблю заниматься, это всё, что есть вокруг меня. Это моё детство, моя юность, мои зрелые годы. Все эти вещи нельзя было бы объединить под таким понятием, если бы не одна важная, общая для них составляющая – любовь. Она-то и делает мой жизненный путь религиозным или, попросту говоря, осмысленным. И если мне гореть за это в аду, что ж… видать, и вправду, все мы сотворены кем-то, кто хочет от нас веры и поклонения… Может, и я сейчас сказал чего лишнего. Человеку это свойственно: где-то в чём-то ошибаться. Но, по крайней мере, на вашу искренность я ответил искренностью. Судить меня за это или нет – право ваше.
    Купер приземлился в районе нашего городка. Из него вышел только я. Все остальные продолжили путь до Хартбрука. Часа через три они вернулись в городок, но уже без мистера Ларса.
    - Где же мистер Ларс? – спросил я.
    - Он с доном Карлосом, - ответил Уилл. – Сегодня день его рождения, и будет хорошо провести этот день в обществе такого человека, как старик Карлос, мудрого и много повидавшего на своём веку.
    - Вы уверены, что это правильно – взваливать заботу о мистере Ларсе на плечи старика?..
    - Мы все в какой-то мере несём ответственность за него, - сказал Уилл, - ведь одно дело разрушить какие-то его убеждения, а другое – оказать человеку поддержку в то время, когда без них ему будет нелегко. Но, поскольку мы всё-таки люди занятые, у нас не будет возможности в любой момент прийти ему на выручку. А дон Карлос всегда в одном и том же месте. К тому же, дорогой Роберт, в этом была не столько наша инициатива, сколько инициатива самого дона Карлоса.
    - Да, это было его мечтой – встретить человека, с которым бы он мог поделиться своим жизненным опытом, - сказал Сергей Фёдорович.
    - А мистеру Ларсу в свою очередь нужен такой человек, как дон Карлос, - сказал Вин.
    - Ну, хорошо, - допустим, вы меня убедили. А что, мистер Уилл, вы понимаете под словами «ему будет нелегко»?
    - Вы точно преподаватель, которого устраивает ответ только в том случае, если он дан в полном объёме, - сказал Уилл. – А как вы сами считаете… стены рухнули, теперь всё, что в них было заперто, станет выходить наружу. Мистеру Ларсу придётся столкнуться со своей тёмной стороной – это неизбежно, - и понять, что годы веры в бога не положили конец ни гордыне, ни желаниям, которые он считал низменными, а напротив, только усилили их аппетит. Это в свою очередь неизбежно приведёт к новому разладу с самим собой. В конце концов, он может решить, что нет на свете ужасней создания, чем он сам. Мы и дон Карлос нужны ему для того, чтобы не допустить этого.
    - Что если это всё же произойдёт?..
    - Не думаю. Мистер Ларс не производит впечатления человека больного или сломленного жизнью. В нём достаточно крепки воля и разум, - сказал Уилл.
    - Он трудился на земле, в одиночку справлялся по хозяйству, а кроме этого проводил ещё и службы в церкви. В нём скрыт немалый потенциал, - отметил Сергей Фёдорович.
    - Ну, тогда…
    И тут я вспомнил кое-что.
    - Вин, похоже, это всё благодаря тебе. Помнишь, ты говорил, что всякий раз, когда сталкиваешься с какой-либо задачей, пытаешься решить её не только как экстрасенс, но и как творческий человек. Тебе это удалось.
    - Если бы не банальное незнание закона, если бы не Уилл, не Сергей Фёдорович, боюсь, моя миссия бы с треском провалилась, - сказал Вин.
    - Не могу с вами согласиться, - сказал Уилл. – Когда есть стоящая цель, находятся и средства для её осуществления. Своим намерением, мой друг, вы привлекли к себе удачу.
    - Но в любом случае правильней сказать, что не я, а мы вместе сделали это.
    - Согласен, - сказал Уилл. – И, тем не менее, вы заслужили отдельной благодарности. Ваша скромность от этого не убудет.
    - И всё ж таки на сей раз, мистер Винер, интуиция вывела вас за рамки закона… - заметил Сергей Фёдорович.
    - Закон не может всего предусмотреть. На это есть интуиция, - парировал Уилл.
    - Ха-ха, вот… - охотно согласился с ним Сергей Фёдорович. – Ежели чувствуешь, что должен что-то сделать, сделай – и плевать на закон! Ну, я это грубо…
    - А что на счёт мистера Джеймса? – спросил я.
    - Предоставьте возможность мне разобраться с этим, - сказал Сергей Фёдорович. – Я хочу предложить ему реанимировать его дело.
    - То есть?.. - попросил уточнить Уилл.
    - Заняться здесь тем же, чем он занимался на Земле – судостроением. В гораздо меньшем, конечно, масштабе, но суть ведь не в этом. У меня есть несколько толковых ребят ему в помощь. А у него, как я понимаю, есть немалый опыт в этом деле и своя земля. Да что тут говорить, парни, у нас всё для этого есть! И мы живём в молодом мире, где возможностей для предпринимательства столько, что хоть отбавляй! Я на сто процентов уверен: мистер Джеймс от такого предложения не откажется. А что по этому поводу думаете вы?
    Мы переглянулись. Ответом Сергею Фёдоровичу были серьёзные лица и непроницаемое молчание. Но он, разумеется, легко нас раскусил.
    - Ну, вот и ладненько. Договорились!
    На том и закончилось наше приключение. Уиллу и Сергею Фёдоровичу пришла пора прощаться с нами и лететь в Хартбрук. После их отбытия мы с Вином остались одни. Велико и в нас было желание отправиться по домам, но мы решили, прежде чем это сделать, немного пройтись. Ещё недавно мне хотелось многое сказать другу, и я ждал возможности остаться с ним наедине, однако сейчас сил на это уже не было и я спросил его только об одном:
    - Как ты смотришь на всё это, Вин?.. Эта история с мистером Ларсом и строительством Храма… она словно продолжение другой, начавшейся, но не закончившейся в нашей прошлой жизни…
    - Я думаю, что та история всё же закончилась. А это уже другая история, чем-то напоминающая ту. У неё своё время и своё окончание, - ответил Вин.

Продолжение следует



 

© Copyright: Андрей Кудин, 2025

Регистрационный номер №0539361

от Вчера в 16:45

[Скрыть] Регистрационный номер 0539361 выдан для произведения:
Этюд двадцать шестой
(Все вместе)

    Послышались глухие шаги. Ключ повернулся в замочной скважине, и дверь распахнулась. Стоявший за нею мистер Олаф, отошёл в сторону, чтобы уступить место в проёме мистеру Ларсу. Лицо последнего привычно излучало озабоченность с налётом тревоги. Но оно тотчас изменилось, как только он встретился взглядом с каждым из нас. Помнится, глядя на эту перемену, я подумал о том, что мистер Ларс окончательно выпал из реальности. Правда, воздействие на него оказал не столько магический аромат, сколько то обстоятельство, что в комнате находилось три человека вместо положенных двух.
    - Вы должны пойти с нами, - проникновенным голосом сказал ему Уилл.
    - Для чего? – спросил мистер Ларс.
    - Чтобы получить ответы на ваши вопросы.
    - Хорошо, - сказал мистер Ларс, - идёмте…
    Мы вышли из комнаты, но тут увидели идущего по коридору мистера Джеймса. Вероятно, он тоже услыхал стук в дверь и направлялся к нам.
    - Что здесь происходит?! – взволнованно спросил он. – Ларс, куда ты собираешься вести этих людей?! И почему их трое?! Кто, чёрт возьми, этот третий?!
    Последний вопрос он адресовал Олафу – в надежде, что тот знает ответ. Но Олаф лишь пожал плечами и тихим с хрипотцой голосом сказал:
    - Не знаю сэр…
    Мистер Джеймс встал посреди коридора, явно намереваясь преградить нам путь. Похоже, это означало, что у нас возникла проблема, так как наши действия ни в коем случае не должны были привести к инциденту ни с хозяевами дома, ни с полицией. Однако Уилл не увидел в этом проблемы.
    - Вы тоже должны идти с нами, - сказал он мистеру Джеймсу и прошёл мимо него.
    - Это кто, полицейский? – с недоумением обратился тот к своим людям. – Что-то не похож… Ларс, кто этот человек и что здесь происходит?!
    - Пока не знаю, - ответил ему брат подозрительно спокойным голосом.
    - Олаф! Я спрашиваю! Ты заходил к Раисе, попросил, чтобы она связалась с полицией?!
    - Нет, сэр, не заходил… забыл, - как ни в чём не бывало ответил Олаф.
    - Чтоб вас… - выдавил из себя злость мистер Джеймс. – Что это… что это за запах?..
    - Вы должны следовать за нами, - напомнил ему Вин.
    - Куда следовать?.. Зачем?!
    - Чтобы поддержать своего брата.
    - Олаф, возвращайся к своим делам, - спокойным на сей раз тоном отдал приказ мистер Джеймс, после чего последовал за нами.
    Возле дома нас дожидался купер Сергея Фёдоровича. Мы и мистер Ларс сразу же поднялись на борт, но его брат остался стоять снаружи. Уилл протянул ему руку. Однако тот проигнорировал его приглашение. Пребывая в раздумьях, он глядел куда-то в сторону. Уилл прошёл в глубину салона и погрузился в кресло, вследствие чего Сергей Фёдорович обернулся и кивком головы задал нам вопрос. Уилл знаком ответил ему, что нужно подождать, пока находящийся за бортом человек примет решение. Наконец мистер Джеймс созрел: он ухмыльнулся, сунул руки в карманы и со словами «Что ещё за чертовщина?!» залез в купер. Дверь за ним тотчас же затворилась, и небесный лимузин начал плавно разгоняться и набирать высоту.
    Спустя час лёту мы оказались в районе Белых Горбатых Земель, которые, в отличие от предыдущей полупустыни, покрывало множество видов растений (и иные из них, например, Трава – ёж, или Плавающий Подорожник, были сотворены природой на загляденье). Здесь на матовом горизонте уже виднелись первые Роговые деревья.
    - Кто-нибудь скажет, наконец, куда мы летим? – не выдержал мистер Джеймс. Но, впрочем, задал вопрос спокойным тоном.
    - Мы в ста восьмидесяти милях от легендарного лесного массива. Это значит, что не более чем через час нам предстоит получить указания относительно посадки в его центральной области, - ответил Сергей Фёдорович.
    - Выходит, мы летим к Далмакским Аллеям?.. Туда, где с людьми случаются всякие странные и чудесные вещи?..
    - Судя по вашему тону, вы не очень-то жалуете странности и чудеса?.. – заметил Сергей Фёдорович.
    Мистер Джеймс промолчал.
    - Но ведь, кажется, сезон Далмакских Аллей ещё не начался… - чуть позже сказал он.
    - Ошибаетесь. Правда, начался он совсем недавно.
    - И что дальше? Вы хотите по ним прогуляться? – с ухмылкой спросил мистер Джеймс.
    Но на этот раз никто не изъявил желание отвечать.
    Пейзаж вскоре резко изменился. Вместо полупустыни, перед нашими взорами простёрся волнующийся океан леса. Посреди его высились одинокие скалы, Роговые деревья, между которыми пролегали, словно нити, связывающие их, заметные под пологом листвы благодаря своему бежевому цвету так называемые Далмакские Аллеи, что были образованы гигантскими (в рост человека) грибами. Небо над ним полнилось автомобилями.
    Из состояния транса меня плавно вывел мелодичный женский голос, который зазвучал в салоне купера:
    - Здравствуйте, Вас приветствует компания “Western miracle”. Если вы желаете посетить Далмакские Аллеи, пожалуйста, назовите ваши имя и фамилию.
    - Сергей Стрельцов.
    - Номер вашего посадочного места 36 на посту 2. Добро пожаловать в волшебный мир Далмака!
    В это же время перед нами высветилась ограничительная зона второго поста и место с цифрой 36 на его парковочном участке. Сергей Фёдорович, идя на минимальной скорости, начал снижение.
    Обслуживание посетителей далмакского чуда света производилось четырьмя постами, четырьмя овальными площадками, расположенными в ряд над районом, где проходила одна из аллей, и соединёнными между собой на разных уровнях мостами и закрытыми галереями. Верхний ярус каждого поста был условно разграничен на три части. Самая большая часть предназначалась, естественно, для парковки транспорта; средняя – зона кафе-бара; самая малая часть – справочно-кассовый стол и пропускной пункт. За пропускным пунктом находились лифты, в которых посетители опускались в аллею, либо на нижний ярус поста, и возвращались обратно. На нижнем ярусе каждого поста размещалось одно из четырёх заведений: в зависимости от номера поста это был либо музей Далмакских Аллей, либо ресторан, либо здравоохранительное учреждение, либо предприятие компании “Western miracle”.
    Совершив посадку, мы направились к кассам. По дороге Сергей Фёдорович попросил меня занять столик в кафе-баре и заказать чего-нибудь на моё усмотрение. Пока я этим занимался, Вин, Уилл и мистер Ларс успели пройти через пропускной пункт. Сергей Фёдорович с мистером Джеймсом, как я и предполагал, остались по эту сторону. Ведя о чём-то разговор, они не спеша двинулись к занятому мною столику. Одновременно с ними к нему прибыл и робот-развозчик с оформленным заказом. Сергей Фёдорович кивнул мне в знак благодарности, и жестом пригласил мистера Джеймса составить нам компанию за столом.
    - Я удивляюсь… Здесь, конечно, здорово и всё такое… но как же так выходит, что боролись-боролись мы с наркоманией, а в итоге взяли и легализовали её?.. – ухмыльнулся мистер Джеймс, которому, однако, было совсем не до шуток (вид у него был хмурый и грустный). – Хорошо ещё, что детям младше двадцати одного года вход воспрещён…
    - О чём вы, дорогой? – сказал Сергей Фёдорович, - посещение Далмакских Аллей не имеет ничего общего с употреблением наркотиков. Всё дело здесь в чудодейственном аромате, который, как показали исследования, не оказывает негативного воздействия ни на мозг, ни на организм, а также не влечёт за собой никаких последствий и не вызывает привыкания.
    В эту минуту мимо нас проходил администратор компании.
    - Молодой человек! – окликнул его Сергей Фёдорович. – Можно вас на одну минуту?
    Парень, примерно моего возраста, с видной южно-европейской внешностью тут же остановился и выразил готовность уделить нам внимание.
    - Вы не могли бы немного просветить нас по поводу Далмакских Аллей? Вот господин, который недавно живёт на Далмаке и никогда прежде не гулял по Аллеям. Чтобы решиться на это, ему необходимо получить как можно больше информации о них.
    - Да, конечно. Вы знаете, однозначно о них трудно сказать…Наша компания открыла уже тридцать два сезона Далмакских Аллей, и за это время было столько различных случаев и отзывов… Совершенно точно мы знаем одно: степень воздействия их аромата на умственное и психическое состояние человека зависит от самого человека и его состояния. Большая вероятность того, что прогулка пойдёт ему на пользу будет в том случае, если у него хорошее настроение и, что не менее важно, всё в порядке со здоровьем. Трезвость, нормальное давление, позитивное настроение, - ну, что ещё можно к этому причислить… в общем, мы должны чувствовать по себе, готовы мы к прогулке или нет. Порой люди – в основном, туристы с Земли – считают, что им просто необходимо посетить Аллеи, поскольку на Далмаке они в первый и, может статься, последний раз, и не увидеть одно из величайших чудес света, сами понимаете, большое упущение. Мы, конечно, всех предупреждаем о возможной опасности, но… не всегда люди обращают внимание на наше предостережение. В итоге, мы получаем немало и отрицательных отзывов, и даже случается так, что приходится кого-то спасать…
    - Я бы хотел услышать что-то по существу, - сказал мистер Джеймс, потягивая вино из бокала. – Что именно человек может увидеть и почувствовать, находясь в них?
    - Э-э, всё что угодно. Сколько людей, столько различных описаний… Пожилым людям нередко видятся их покойные родственники, хотя это, конечно, не правило. Порой покойные видятся и двадцатилетним. Никакой закономерности за все эти годы, увы, не выявлено; и когда люди обращаются к нам с вопросом, что они здесь увидят, мы вынуждены лишь развести руками. Лучшим ответом является: «Возможно, ничего». Лучшим как с той точки зрения, что зачастую ничего и не происходит, так и с той, что подобный ответ охлаждает человека, приводит его в более спокойное состояние. А вообще, в семидесяти процентах случаев люди после посещения Далмакские Аллеи говорят о вполне обыденных вещах, например, о том, каким чудесным воздухом они дышали, или о том, как было красиво в лесу, или вообще говорят про то, как им понравилось качаться в гамаке под сенью древних деревьев…
    - Ладно, спасибо, - сухо поблагодарил мистер Джеймс.
    - Не за что. Если будут возникать вопросы, обращайтесь.
    Администратор кивнул и удалился. А мистер Джеймс потянулся за бутылкой, чтобы наполнить быстро опустевший бокал.
    - Всё бы ничего, - сказал через некоторое время он. – Идея отправится сюда – не знаю, кому из вас она пришла на ум – в сущности, не такая уж и плохая, даже наоборот… Но почему было просто не прийти и не сказать: «Ребята, мы вас здесь прежде не видели, и хотим с вами познакомиться! Предлагаем отметить знакомство в красивом месте, над древним лесом, где проходят Далмакские Аллеи, подышать чудесным лесным воздухом, побеседовать за бокалом вина!» Ведь это место, похожее на маленький островок посреди океана, действительно стоит двух часов перелёта. Но этот ваш мистер Винер… он пришёл и наговорил чепухи, от которой до сих пор не по себе. Человек, толком не знающий законодательства и, к тому же, необразованный строит из себя представителя закона. Вдобавок ко всему, в настоящее время с ним находится мой брат… Кто знает, зачем мой брат ему понадобился и чего можно ожидать от этого вашего Винера Степса… Так что, день, который мог бы стать настоящим праздником в таком райском месте, изрядно подпорчен, благодаря ему.
    - Да, вы, безусловно, правы, - обдумав его слова, отвечал Сергей Фёдорович, вместо которого уже готов был высказаться я. – У этого человека действительно нет никакого образования, за исключением школьного. Но раз уж вы не поленились узнать о нём, у вас должен был возникнуть и вопрос: отчего тогда мистер Винер так ценим в обществе, отчего его пригласили на Далмак?.. Заметьте, это не было его желанием, и он ни минуты не добивался того, чтобы стать гражданином Далмака. Его пригласили. Всё дело в том, что дисциплинированность, умение слушать своё сердце и разум дали ему истинное образование. Да, может быть, он не очень хорошо знает законодательство, возможно, он не самым лучшим образом разбирается ещё в тысяче вещах, как, собственно, и все мы. Но зато он прекрасно ориентируется в людях. И этот человек – учитель от Бога, дорогой мистер Джеймс, вкладывающий душу в своих учеников, в наших с вами детей. Так что извините, если он, а вернее, мы, потревожили вас. Хотя на вашем месте можно было бы и радоваться, радоваться тому, что в наше время столь многим людям не безразличны чужие судьбы. А вы, - хотелось бы знать, - кто вы такой?
    Мистер Джеймс опустил на миг голову. Затем поставил бокал нетронутого вина, с которым, как недавно казалось, расставаться не собирался, и с чувством достоинства, - но, вместе с тем, и не без уважения к Сергею Фёдоровичу и его мнению, начал рассказ:
    - Я был инженером-проектировщиком в крупнейшей судостроительной компании, а потом её главой. Мою работу можно было без преувеличения назвать делом всей моей жизни, и она приносила мне баснословный по нынешним меркам доход. В последние годы я входил в число богатейших людей в Канаде. Но в моём деле не обошлось без жёсткой конкуренции. Одновременно со мной компанией управляли люди, которые хотели меня сместить. Все они состояли в родственной связи между собой. Это был настоящий мафиозный клан, семейная мафия. Когда-то у меня были с ними нормальные отношения. Но потом всё изменилось. Я перестал их устраивать, и они нашли мне замену. Начали под меня капать. Найти за мной грехи, признаюсь, было не сложно. Никто не стал меня просить уйти или запугивать… эти люди были в кавычках очень обходительны со мной… Просто кое-кто рассказал моей жене, что мой бизнес, мои доходы не совсем чисты. Они хорошо знали Люсию… Я жил с ней четыре года. Мы мечтали о том, чтобы завести ребёнка, но у нас всё не получалось… Она, будучи независимой, темпераментной и решительной женщиной, просто и без всяких разговоров порвала со мной отношения… Для меня это было огромной потерей. Я любил Люсию, без неё моя жизнь в одночасье опустела… Наша с ней мечта о ребёнке… Представляете, в каких я был чувствах?.. Я пришёл к тому, кто это сделал, кто наговорил обо мне моей жене, и избил его. Я, конечно, не собирался этого делать, хотел всего-то разок врезать ему. Но он этого не стерпел – завязалась драка. Так вышло, что я покалечил его, отправил в инвалидную коляску на всю жизнь. Этот человек принадлежал к их клану. Я знал, что если не убегу, мне не жить. Даже в наше спокойное время бегство – порой единственный выход из положения. Я так и поступил: всё бросил и с теми деньгами, что принадлежали мне, и отчасти с теми, что принадлежали компании, но были заработаны мной, попытался скрыться от самосуда этих людей. Мне не удалось далеко уйти. Получив несколько огнестрельных ранений, я на три недели прибился к больничной койке, - из них больше недели провёл в коме… И как раз тогда, когда находился на грани между жизнью и смертью, когда уже думал, что умер, меня посетило видение: передо мной возник не то ангел, не то сам Иисус Христос, - и сказал мне, что моя жизнь ещё не закончена, и что у меня есть брат, о котором я совсем позабыл. После смерти обоих родителей от родни у меня остался только он один.
Прежнего смысла в жизни для меня больше не существовало. Моя работа, мои интересы, мой бизнес, моя любовь и мечты – этот корабль к моменту моего возвращения с того света уже покоился на дне. Взамен судьба дала мне спасательную шлюпку и подтолкнула к берегу, где, если кто и ждал меня, так это мой родной брат…
    Ларс с матерью жил в провинциальном городке, в доме нашего детства. После её смерти он остался жить в нём один. Ему приходилось проводить службы в местной церквушке, а в остальное время справляться по хозяйству. Для мужчины, да и для любого человека – это совсем не сахар.
    Так случилось, что момент моего нежданного возвращения практически совпал с моментом, когда Ларса поставили в известность о скором сносе церкви. Надо сказать, это было довольно ветхое строение, и возвести на его месте новое, конечно, стоило бы. Но вот только возводить новую церковь не планировалось. Речь шла о строительстве детского центра. У моего брата на этой почве началась депрессия. Он был убеждён: люди возгордились и полагают, что могут устраивать свою жизнь без бога.
    Ларс не обладал обширной информацией о внешнем мире. В доме у него не было даже телевизора. Он собирал подписи, чтобы план строительства пересмотрели. Но, невзирая на то, что собрал их приличное количество, он получил отказ, причём сразу же. Это стало для него ещё одним шоком. Мой брат ещё больше разочаровался в людях. Одних он называл предателями веры, других жертвами этого предательства, третьих гордецами.
    Хочу сказать, что тогда я был всецело на стороне брата, и недавнего себя, согласно его определению, стал причислять к гордецам. Почему? Вся жизнь Ларса – это работа и вера. Ничего другого он, по сути, не видел. В то время, как те, в ком он разочаровался, вели в большинстве своём не самый порядочный образ жизни, - их, действительно, было за что критиковать. Может быть, мне только так казалось, - теперь я даже не знаю… И вдобавок, моё видение… как будто подтверждало правоту моего брата.
    В общем, я предложил Ларсу полететь со мной на Далмак, купить участок земли и самим построить на ней храм. Он согласился, даже был рад моему предложению. Вот только, моя бывшая жена, когда я предложил ей то же самое, к великому сожалению, ответила мне отказом; она к тому времени уже успела завести себе другого…
    Мы взяли с собой ещё нескольких человек, христиан из его окружения, и осуществили задуманное.
Однако на деле оказалось всё не так, как нам представлялось. Тех средств, что у меня остались после всех затрат, связанных с иммиграцией, хватило лишь на безнадёжный клочок пустыни. Единственный плюс его – это размер; хотя Ларса устраивало ещё и то, что он находился вдали от цивилизации.
     Но моему брату тяжелее привыкнуть к этой новой жизни, чем мне. Если на земле он ещё находил единомышленников, то здесь… сами понимаете. Здесь Ларс лицом к лицу столкнулся с той жизнью, которая до сих пор проходила мимо него. И мне иногда кажется, что, глядя на этот мир, на этих беззаботных людей, он окончательно утратит веру – не в бога, а в человеческие сердца и разум. Ведь он убеждён, что только через Иисуса Христа человек может спастись, прийти к лучшей жизни.
    Как видите, господа, я с вами откровенен. Хотя не знаю, зачем всё это вам рассказываю…
    Если быть честным до конца, то не так давно я впервые усомнился в адекватном отношении моего брата к окружающему миру, потому что… потому что лично меня устраивает далмакская цивилизация, и я с удовольствием пользуюсь её благами… Я переживаю за Ларса больше, чем за самого себя…
    - Это здорово, что вы помогли брату, - сказал Сергей Фёдорович.
    - Каким образом помог… то есть, что с того, что я помог?..
    - Вы поступили так, как подсказал вам ваш внутренний голос. Но не всё – и это к счастью – зависит от вас. Как говорится, пути господни неисповедимы.
    - М-да... возможно, - задумчиво и с некоторой усталостью произнёс мистер Джеймс.
    - Я, пожалуй, оставлю вас ненадолго, - сказал я, обращаясь к обоим. – Хочу немного прогуляться. Спасибо вам за откровенность, мистер Джеймс. Надеюсь, наша сегодняшняя встреча и совместное посещение Далмакских аллей не будут для вас напрасными.
    Он взглянул на меня и плавно кивнул головой. Этот жест сказал мне о зарождающемся взаимопонимании.
    Сидя за столиком и слушая рассказ мистера Джеймса, я периодически наблюдал за тем, как возвращаются на поверхность посетители Далмакских Аллей, с какими лицами они выходят из лифтов и как делятся впечатлениями друг с другом. Мне было крайне любопытно, о чём они говорят.
    На нашем посту было очень мало посетителей, и я перешёл по мостикам на последний пост, где на парковочной площадке стояло два автобуса. Бросив с мостика взгляд вниз, я в очередной раз восхитился великолепием смешанного леса, таящим в своих глубинах общепризнанное волшебство. Кое-где можно было заметить в нём и людей: кто-то шёл очень медленно, настороженно глядя перед собой, кто-то относительно быстрым шагом и при этом часто смотрел по сторонам, а кто-то просто лежал в гамаке. И при каждом человеке находился гид, который, будучи защищён от таинственных ощущений специальным воздушным фильтром, готов был в любой момент оказать своему подопечному поддержку, либо посодействовать в выходе на поверхность, как того потребовал случай с одной весьма крупной дамой, происшедший у меня на глазах. Команда медиков окружила её и стала засыпать стандартными вопросами, едва она в сопровождение молодого гида вышла из лифта. Женщина выглядела очень взволнованной, пот с неё катился градом. Но лицо её, как ни странно, при этом сияло. Она всплеснула руками и со слезами на глазах душевно произнесла:
    - Я увидела своего мужа, своего покойного мужа…
    - Всё в порядке, вам не следует слишком сильно по этому поводу переживать, - успокаивал её кто-то из медиков.
    - Я уже не переживаю. Он сказал мне только одно слово: «Алла». Это моё имя. Он произнёс его с таким чувством, с таким чувством! Сразу у меня чуть не остановилось сердце, но теперь уже со мной всё в порядке. Спасибо вам, спасибо… со мной уже всё в порядке! Знаете, я только подумала: «Странно, Коля умер на Земле, а мне привиделся здесь… Разве такое бывает?..»
    - Земля – Далмак, - для покойных, дорогая госпожа Алла, это не расстояние, - пошутил молоденький медик.
    На что коллега сделал ему строгое замечание:
    - Шутки в сторону, Марти! Думай, что говоришь!
    - Ну, вы шутники… - заулыбалась эта милая женщина. – Спасибо вам огромное, мальчики, за вашу заботу! Но можете уже отпустить меня. Со мной всё будет хорошо!
    Наблюдая за этой сценой, я даже прослезился. Потом я увидел пожилого человека, который пребывая в недоумении, говорил своему гиду:
    - Это какой-то наркотик наверное…
    - Вы увидели что-нибудь необычное? – спрашивала девушка – гид.
    - Я ничего не увидел. Но я понял, что это какой-то наркотик…
    - Уверяю вас, это вовсе не наркотик. Наркотики производят; их употребление вызывает различного рода расстройства и в дальнейшем зависимость. А Далмакские Аллеи – это творчество природы.
    - Но я расстроен… Я чувствую расстройство… Я говорил внуку, что лучше бы он пошёл туда, а не я…
    И тут к нему подбежали сын и внук, - поблагодарили девушку – гида, после чего взяли старика за руки и, нежно прижимаясь к нему, повели его за стол, не столько возмущённого, сколько недоумевающего.
    По дороге обратно я понаблюдал ещё за одной своеобразной сценой. Молодая бойкая девушка в разговоре со встретившими её друзьями и подругами передавала целую палитру чувств:
    - Боже, я всё время видела рядом Джека! Я отдавала ему команды, разговаривала с ним, совершенно забыв о том, что Джек остался на земле… Он так преданно смотрел на меня! В его взгляде было что-то человеческое. Мне казалось, это он меня вёл, - то ли хотел мне что-то показать, то ли просто так гулял со мной… Но этот его взгляд!.. А потом он просто взял и рассыпался на части. Но я совершенно не испугалась и не заплакала. Он превратился в россыпь рубинов, таких красивых-красивых рубинов, как будто хотел этим продемонстрировать свою преданность. Мой чудный пёсик! Теперь я понимаю, как он скучает по мне! Сколько я буду здесь находиться, столько буду думать о нём! О, боже, как это было чудесно! Это самое настоящее чудо! Если мой Джек однажды состарится и умрёт, я не знаю, что я буду делать, - наверное, я тоже умру – от слёз!
    «Значит, вот как выглядят люди, только что побывавшие в Аллеях! И вот каковы их рассказы!» - подумал я, и поскольку в очередной раз мне пришлось вынимать из кармана платок, сделал вывод, что не стоит больше наблюдать за подобными сценами: слишком много переживаний для одного дня.
    Тем временем Сергей Фёдорович и мистер Джеймс, потягивая кофейный напиток, вели разговор о современном кораблестроении.
    - А вы интересный человек, господин Стрельцов, - в завершение темы сказал мистер Джеймс. – Жаль, мы не встретились с вами раньше…
    - Лучше поздно, чем никогда, - ответил ему Сергей Фёдорович.
    - Да уж, лучше поздно… чем никогда… - задумчиво повторил мистер Джеймс. – Как, однако, быстро летит время… Скоро и жизни конец, а, кажется-то, недавно совсем было начало. Впрочем, я думаю… мне уже в каком-то смысле доводилось умирать. Не тогда, когда находился в коме, хотя и тогда для меня многое изменилось. Но ещё больше на смерть походил тот отрезок времени, когда я прибыл сюда. Всё, что имел в прошлом… пятьдесят с лишним лет жизни остались там, куда мне не вернуться. Я почувствовал себя потерянным… Да, когда ты покидаешь родину и знаешь, что тебе нет пути обратно, ты словно переживаешь маленькую смерть. С того момента ты не можешь быть прежним, ты вынужден стать хотя-бы немного другим. Простите, что я об этом заговорил.
    - Не стоит отчаиваться, мистер Джеймс, не стоит. Вам кажется, что лучшее, что могло быть в вашей жизни, позади, но может статься, всё как раз наоборот… Я сам был в подобной ситуации, когда восемь лет назад покинул матушку Землю. Ваши мысли и настроение, поверьте, мне знакомы. Вы в этом не одиноки.
    Мистер Джеймс отодвинулся от стола для того, чтобы положить ногу на ногу и в таком положении закурить сигару. Сергей Фёдорович допил кофейный напиток, после чего решил немного пройтись. А я, сидя в кресле, продолжал созерцать окружающий пейзаж, наслаждаясь живительными потоками ветра, думая лишь о том, чтобы не упустить ни единого мгновения этого удивительного дня.
    Вскоре из лифта вышли Уилл, Вин и находившийся в Аллеях с разрешения здешнего руководства под их присмотром мистер Ларс. По лицу последнего было непросто догадаться о том, что он пережил, и пережил ли вообще что-либо. Угрюмое, с выражением безразличия к окружающему, оно не походило ни на одно из виденных мною лиц посетителей Аллей. Помнится, я подумал, что наше мероприятие всё же оказалось провальным. Этот человек убеждён в своих взглядах, и вряд ли в этом мире есть то, что способно поколебать его убеждения, не говоря уж о том, чтобы их разрушить.
    Все трое, молча, приближались к нам.
    - Как ты, дорогой брат?! – обеспокоенно спросил мистер Джеймс, который при виде его встал и двинулся ему навстречу.
    Но мистер Ларс был неизменно мрачен и нем. Он только на миг встретился с братом взглядом и приложил руку к его плечу, как бы сказав этим: «Прости, мне сейчас трудно говорить…»
    Уил произнёс слова благодарности в адрес компании “Western miracle”, обращаясь к её уполномоченному лицу, после чего мы все вместе переместились с территории кафе на смежную с ней территорию паркинга, где нас ждал прохладный салон купера.
    Путь в обратную сторону тоже почти всё время проходил в тишине. Мистер Джеймс вскоре после взлёта уснул, - и, думается, не последнюю роль в этом сыграло вино. Уилл, выпив чашку чая, с головой ушёл в виртуальные миры родной планеты. Мой друг ничего не делал, весь полёт он провёл в медитации. Сергей Фёдорович просматривал новости на автомобильном мониторе. Мистер Ларс почти не отрывался от окна, правда, иногда его внимание притягивал планшет Уила, или, словно бы невзначай, он задерживал взгляд на мне. Я же не переставал думать о двух сегодняшних приключениях, моём и нашем общем, и переживать по поводу окончания последнего.
    Мистер Джеймс так и не проснулся до того времени, как мы прибыли к его дому. Пришлось его будить, что оказалось не простой задачей. И я заметил, что глубокий сон и похрапывание, которые мне не удалось прервать с первой попытки, залили краской лицо мистера Ларса, вынужденного вместо меня браться за дело, - в результате чего даже в прохладном салоне купера от скованности и стыда на лбу у него выступил пот. К счастью брат, наконец, отреагировал на ставший уже настойчивым и напряжённым зов из реальности. Было, однако, очевидно, что мистер Джеймс не находится под воздействием алкоголя, а, значит, глубокий сон его не следовало объяснять одним только этим. Он выглядел так, как выглядит хорошо выспавшийся человек. И помниться, я подумал, что мистеру Ларсу вовсе не стоило за него стыдиться.
Ни слова не сказав, мистер Джеймс вышел из автомобиля, что, впрочем, в его случае выглядело вполне естественно. Посмотрел на брата. Но тот почему-то остановился в дверном проёме. У меня, и, возможно, не только у меня, в это мгновение замерло сердце. А взгляд мистера Джеймса стал не то вопросительным, не то озарился некой мыслью.
    - Я бы хотел полететь вместе с этими джентльменами в город, если, конечно, они не будут против…
    Чувствовалось, что называть кого-то джентльменами для него было в диковинку. Но, впрочем, не это было важно. Что-то произошло… что-то подсказало мистеру Ларсу иное решение.
    - Мы не против, - краток был в ответе Уилл.
    - В таком случае, занимайте кресло, дверь закрывается, - сказал мистеру Ларсу Сергей Фёдорович.
    Оставшийся внизу мистер Джеймс стоял на месте и глядел нам вслед. Я не ошибусь, если скажу, что, несмотря на отсутствие прощальных слов, равно как и замещающего их жеста, он всё же попрощался с нами, и это расставание таило в себе желание встретиться когда-нибудь вновь.
    - Так что же остановило вас, мистер Ларс? – опередил всех с вопросом Сергей Фёдорович. – Вам нужно по делам в город, или вам по душе пришлась наша компания?..
    - Там в Аллеях я увидел кое-что…
    Мистер Ларс обвёл нас взглядом.
    - Я увидел самого Иисуса Христа.
    Он вновь посмотрел на меня и на Уилла, - возможно, чтобы удостовериться, что его рассказ не вызовет у нас усмешку.
    - Я шёл по лесу… в очередной раз нагнулся, чтобы что-то поднять – не помню, что это было, но помню, что хотел собрать что-то важное, очень нужное мне. И, когда выпрямился, увидел Его. Я тотчас же понял: того, что я ищу, собираю, есть очень мало у меня. И вместе с этим пониманием родилось чувство, которое мне трудно описать, и всё, что я смог собрать, стало, как песок, просыпаться сквозь пальцы… Мне хотелось зарыдать: одновременно от счастья, что вижу Его и от того, что теряю то немногое, что у меня было. Он смотрел на меня таким спокойным и тёплым взглядом, что мне ничего не хотелось, только плакать – навзрыд, как никогда в жизни, или, быть может, как когда-то в детстве… выплакаться за все годы, что я прожил. Я не знал, что во мне накопилось столько слёз… все мои скитания…
    И тут мистер Ларс больше не смог сдерживаться… плотина рухнула – под давлением тех слёз, о которых он только что говорил. Мы отнеслись к этому довольно хладнокровно, как будто произошло нечто само собой разумеющееся. Никто из нас не стал ни утешать его, ни говорить ему какие-либо слова. Мы молча ждали, когда мистер Ларс сможет продолжить рассказ.
    Продолжить рассказ он смог только минут через десять. В связи с этим Сергей Фёдорович, чтобы не совершить посадку преждевременно, сбросил скорость до минимума. «Купер сейчас не летит, а парит над степью, точно орёл», - помню, подумалось мне.
    - Потом я пошёл следом за Ним. Он сказал, что мы идём туда, где заканчивается лес. На мой вопрос «Что находится за этим лесом?» он ответил: «Море». И вскоре лесная тропа привела нас к берегу морю. Но берег был не пуст. Между лесом и морем находились какие-то бараки. Они напоминали наши дома, но только… выглядели, в отличие от них очень старыми. Мне стало не по себе, когда я на них смотрел. Их стены трещали по швам, крыши как будто придавливали их к земле. На дверях висели цепи, а на цепях замки, окна были остеклены кусками стекла. А потом мне стало страшно – я увидел на стенах кровь… и услышал голоса тех, кто находился внутри, кто был заперт в этих стенах. Голоса были нечеловеческими. Страшные животные голоса… Иисус сказал, что пока они не стали слишком громкими, нам нужно уйти – в ту часть берега, где этого нет… На мой вопрос, кто заперт в бараках, Иисус ответил, что лучше этого не знать.
    Та часть берега, о которой он говорил, была пуста. На ней был только дворец из песка. Но потом я увидел детей. Они примчались откуда-то, и первым же делом разбурили дворец… они, словно не заметили его, пробежали прямо по нему, и бросились с разбегу в воду. Иисус спросил, не хочу ли я сделать то же самое. Я не знал… мне было сложно Ему ответить. Те, что промчались мимо меня, не были на самом деле детьми. Это были взрослые, потому что, когда они вышли из воды, я разглядел в их лицах взрослых людей. Они вышли из воды и сразу же покинули берег. После их ухода Иисус опустился на колени, склонился над разрушенным дворцом. Решив, что Он хочет восстановить его, я сделал тоже самое. Но Он не собирался его восстанавливать… Он лишь обводил пальцем следы ног, оставленные на мокром, лишённом прежней формы песке. Он сказал… всё, что Он сказал мне, это: «Я хочу быть с ними».
    Теперь вы понимаете, почему я не вышел вместе с братом…
    - Можно мне задать вам один личный вопрос? – спросил Уилл.
    - Да, можно…
    - Какие у вас были взаимоотношения с отцом?
    - Но… какое это имеет отношение к истории, которую я вам рассказал?
    - К истории, может, и никакого. Я просто хочу лучше вас понять.
    - С отцом у меня были сложные отношения. Он не любил меня. Он любил только Джеймса. Ни меня, ни нашу мать он не любил. Поскольку говорил о любви к нам только когда напивался. Отец называл меня вылитой матерью, мягкотелым сынком. Всё, чем мне нравилось заниматься, у него вызывало лишь усмешку. Он не разделял ни моих взглядов, ни моих интересов. Наша мать была христианкой, набожной женщиной, и я пошёл по её стопам. Отца это только гневило; он проклинал тот день, когда поддался на уговоры «глупой женщины» и зачал меня. Я не знал отцовской ласки, за всю жизнь он не сказал мне ни одного тёплого слова. Счастье, что он редко бывал дома…
    - Я так и думал… - едва слышно произнёс Уилл.
    - Вы хотите сказать, что моя вера в Бога родилась из конфликта с отцом?..
    - Я этого не сказал и не скажу, - ответил Уилл. – Ничто в этом мире не объясняется чем-то одним.
    - Хотите, я вам отвечу по поводу веры в бога… - сказал Сергей Фёдорович, - правда, я мужик простой, говорю порой, как дрова колю… Так что, если что, извиняйте за прямоту и откровенность.
    Иисус ваш наговорил лишнего. Как можно было сказать, что он единственный сын божий, и спастись человеку можно только веруя в него? Ведь это же уничижало всё человечество. Любой человек в сравнении с Христом после этого лишь раб божий. Может быть, он родился в тяжёлые времена… мало, кто понимал его, и он чувствовал себя одиноким в своих взглядах? Может быть, он приходил не в самые лучшие чувства от того, что видел вокруг. И это подтолкнуло его к тому, чтобы сделать такое заявление… может быть. Будда вот просто сказал: «Будьте светом самим себе». Он не сказал: «Веруйте и спасётесь». Он не говорил о вере. Он говорил о познании. И в результате буддизм не получил в свой адрес столько нареканий, сколько христианство, и не породил такого безобразия, - вы должны понимать, о чём я говорю. О войнах и распрях в первую очередь. И наука, приняв религию, по большому счёту приняла буддистские выкладки, а ни христианские. Оно и понятно, ведь познание идёт дальше навязанной веры.
    Представьте себе, что было бы, если бы Иисус родился не тогда, а, скажем, в наши дни?.. Наверняка, многое в его жизни сложилось бы по-другому. Его бы поняли и приняли. Ему везде был бы почёт. Его бы любили, к нему бы прислушивались, и прислушивались бы, в отличие от тех времён, прежде всего те люди, которые управляют этим миром. Думаете, и в этом случае он бы заявил подобное? Тогда мне придётся вам ответить: «Не делайте из него сумасшедшего!»
    Но, знаете, я не христианин и не буддист. У меня своя религия. Что это за религия? Ответ проще некуда. Это моя жизнь. Это моя спутница жизни, мои дети, это все вы, это то, чем я люблю заниматься, это всё, что есть вокруг меня. Это моё детство, моя юность, мои зрелые годы. Все эти вещи нельзя было бы объединить под таким понятием, если бы не одна важная, общая для них составляющая – любовь. Она-то и делает мой жизненный путь религиозным или, попросту говоря, осмысленным. И если мне гореть за это в аду, что ж… видать, и вправду, все мы сотворены кем-то, кто хочет от нас веры и поклонения… Может, и я сейчас сказал чего лишнего. Человеку это свойственно: где-то в чём-то ошибаться. Но, по крайней мере, на вашу искренность я ответил искренностью. Судить меня за это или нет – право ваше.
    Купер приземлился в районе нашего городка. Из него вышел только я. Все остальные продолжили путь до Хартбрука. Часа через три они вернулись в городок, но уже без мистера Ларса.
    - Где же мистер Ларс? – спросил я.
    - Он с доном Карлосом, - ответил Уилл. – Сегодня день его рождения, и будет хорошо провести этот день в обществе такого человека, как старик Карлос, мудрого и много повидавшего на своём веку.
    - Вы уверены, что это правильно – взваливать заботу о мистере Ларсе на плечи старика?..
    - Мы все в какой-то мере несём ответственность за него, - сказал Уилл, - ведь одно дело разрушить какие-то его убеждения, а другое – оказать человеку поддержку в то время, когда без них ему будет нелегко. Но, поскольку мы всё-таки люди занятые, у нас не будет возможности в любой момент прийти ему на выручку. А дон Карлос всегда в одном и том же месте. К тому же, дорогой Роберт, в этом была не столько наша инициатива, сколько инициатива самого дона Карлоса.
    - Да, это было его мечтой – встретить человека, с которым бы он мог поделиться своим жизненным опытом, - сказал Сергей Фёдорович.
    - А мистеру Ларсу в свою очередь нужен такой человек, как дон Карлос, - сказал Вин.
    - Ну, хорошо, - допустим, вы меня убедили. А что, мистер Уилл, вы понимаете под словами «ему будет нелегко»?
    - Вы точно преподаватель, которого устраивает ответ только в том случае, если он дан в полном объёме, - сказал Уилл. – А как вы сами считаете… стены рухнули, теперь всё, что в них было заперто, станет выходить наружу. Мистеру Ларсу придётся столкнуться со своей тёмной стороной – это неизбежно, - и понять, что годы веры в бога не положили конец ни гордыне, ни желаниям, которые он считал низменными, а напротив, только усилили их аппетит. Это в свою очередь неизбежно приведёт к новому разладу с самим собой. В конце концов, он может решить, что нет на свете ужасней создания, чем он сам. Мы и дон Карлос нужны ему для того, чтобы не допустить этого.
    - Что если это всё же произойдёт?..
    - Не думаю. Мистер Ларс не производит впечатления человека больного или сломленного жизнью. В нём достаточно крепки воля и разум, - сказал Уилл.
    - Он трудился на земле, в одиночку справлялся по хозяйству, а кроме этого проводил ещё и службы в церкви. В нём скрыт немалый потенциал, - отметил Сергей Фёдорович.
    - Ну, тогда…
    И тут я вспомнил кое-что.
    - Вин, похоже, это всё благодаря тебе. Помнишь, ты говорил, что всякий раз, когда сталкиваешься с какой-либо задачей, пытаешься решить её не только как экстрасенс, но и как творческий человек. Тебе это удалось.
    - Если бы не банальное незнание закона, если бы не Уилл, не Сергей Фёдорович, боюсь, моя миссия бы с треском провалилась, - сказал Вин.
    - Не могу с вами согласиться, - сказал Уилл. – Когда есть стоящая цель, находятся и средства для её осуществления. Своим намерением, мой друг, вы привлекли к себе удачу.
    - Но в любом случае правильней сказать, что не я, а мы вместе сделали это.
    - Согласен, - сказал Уилл. – И, тем не менее, вы заслужили отдельной благодарности. Ваша скромность от этого не убудет.
    - И всё ж таки на сей раз, мистер Винер, интуиция вывела вас за рамки закона… - заметил Сергей Фёдорович.
    - Закон не может всего предусмотреть. На это есть интуиция, - парировал Уилл.
    - Ха-ха, вот… - охотно согласился с ним Сергей Фёдорович. – Ежели чувствуешь, что должен что-то сделать, сделай – и плевать на закон! Ну, я это грубо…
    - А что на счёт мистера Джеймса? – спросил я.
    - Предоставьте возможность мне разобраться с этим, - сказал Сергей Фёдорович. – Я хочу предложить ему реанимировать его дело.
    - То есть?.. - попросил уточнить Уилл.
    - Заняться здесь тем же, чем он занимался на Земле – судостроением. В гораздо меньшем, конечно, масштабе, но суть ведь не в этом. У меня есть несколько толковых ребят ему в помощь. А у него, как я понимаю, есть немалый опыт в этом деле и своя земля. Да что тут говорить, парни, у нас всё для этого есть! И мы живём в молодом мире, где возможностей для предпринимательства столько, что хоть отбавляй! Я на сто процентов уверен: мистер Джеймс от такого предложения не откажется. А что по этому поводу думаете вы?
    Мы переглянулись. Ответом Сергею Фёдоровичу были серьёзные лица и непроницаемое молчание. Но он, разумеется, легко нас раскусил.
    - Ну, вот и ладненько. Договорились!
    На том и закончилось наше приключение. Уиллу и Сергею Фёдоровичу пришла пора прощаться с нами и лететь в Хартбрук. После их отбытия мы с Вином остались одни. Велико и в нас было желание отправиться по домам, но мы решили, прежде чем это сделать, немного пройтись. Ещё недавно мне хотелось многое сказать другу, и я ждал возможности остаться с ним наедине, однако сейчас сил на это уже не было и я спросил его только об одном:
    - Как ты смотришь на всё это, Вин?.. Эта история с мистером Ларсом и строительством Храма… она словно продолжение другой, начавшейся, но не закончившейся в нашей прошлой жизни…
    - Я думаю, что та история всё же закончилась. А это уже другая история, чем-то напоминающая ту. У неё своё время и своё окончание, - ответил Вин.

Продолжение следует



 
 
Узники солнца (этюд 25 "Рад знакомству. Уилл!")
Рейтинг: 0 39 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!