МЫ ЗАБЛУДИЛИСЬ... 19

НЕУЖЕЛИ ЭТО МЫ СДЕЛАЛИ?
 ЧАСТЬ ВТОРАЯ повести "Мы заблудились…"

ВЕК 21,первая половина
 

 19

Деревня была пустая и по существу мёртвая. Рита обошла её вдоль и поперёк и не встретила ни одной живой души, если не считать таковыми птиц, бабочек и мух.
Три десятка обветшалых изб прятались в зарослях сорной травы и кустарника. У иных обвалилась крыша, у других варварски выдраны рамы, третьи были наполовину сгоревшие. На мгновение Рите показалось, что избы как живые существа специально попрятались, стесняясь своей инвалидности.

У деревни было всего две улицы - одна центральная, широкая делила деревню на две половины, на ней сохранились ещё лоскутки асфальта, другая была узкая и тянулась извилисто перпендикулярно главной под углом примерно сорок пять градусов. Должно быть, с высоты птичьего полёта расположение улиц напоминало рисунок из учебника геометрии - две перпендикулярные прямые, пересекающиеся в точке А.

В первые минуты, обозревая запустение, Рита предположила, что они попали в начало сороковых двадцатого века. Точнее во времена Великой отечественной войны. Либо сразу после неё. Лихолетье заставило жильцов покинуть свои дома, а потом, возможно, просто некому было возвращаться. Возможен и другой вариант: жильцов расстреляли каратели, например, за связь с партизанами. Про такое и в книжках писали и в кино показывали. Вспомнилось, как в шестом классе была встреча с ветеранами и одна женщина рассказывала, как фашисты загнали всех жильцов деревни в клуб и подожгли. Никто не спасся…

Здесь тоже был клуб- здание барачного типа, обшитое вагонкой, зелёная краска местами облупилась, местами потрескалась и сейчас напоминала чешую. Клуб был целый, если не считать часть выбитых стёкл в окнах. На двери с облупившейся коричневой краской висел ржавый амбарный замок. Над дверью уцелела половинка таблички, на которой без труда можно было прочесть:"КЛУБ совхоза "Искра" и чуть ниже-"д.Сырковицы". На коньке крыши покосился флагшток с лоскутом выцветшей бледной сиреневой ткани.

Вскоре, однако, Рита увидела на некоторых крышах телевизионные антенны, такие же какая была на её доме. Версию о сороковых годах пришлось откинуть. Скорее всего, это семидесятые, но почему тогда деревня мёртвая? Нужно иметь очень вескую причину, чтобы все разом покинули такое благоприятное место. Вон лес со всех сторон, а там, в стороне от деревни, похоже животноводческий комплекс. Может, какая-нибудь болезнь скосила жильцов, и это место стало проклятым? Или закрытой зоной. В любом случае нужно поскорее уносить отсюда ноги.

Около двух часов назад Булыжник возник в глухом углу сада между горбатой сливой и кустами смородины. Рита была на грани отчаянья: Валера метался в горячке, бредил. Рита ни малейшего понятия не имела, что делать в таких случаях. Одно лишь в мозгу свербело: вынуть стрелы, перевязать раны. Но ничего не было: ни медикаментов, ни приличного, то есть чистого, куска ткани, который бы сыграл роль бинтов. Оставалось только ждать остановки, в отчаянье подвывать бессвязному бреду Валеры и лить слёзы.

Когда отошла "дверца" и во внутрь ворвался свежий дурманящий воздух, пропитанный цветочными ароматами, Рита встрепенулась, забыв про слёзы, кинулась на выход. Увидев дом, метнулась туда. Но, увы: дом был не жилой. Окна закрыты ставнями, а поверх них крест накрест прибиты доски, на двери висел замок, спрятанный в целлофановый пакет. Отступившее было отчаянье, вновь захлестнуло Риту. И она со злостью стала пинать дверь. Гвозди держащие щеколду прогнили настолько, что после третьего удара хрустнули, щеколда отскочила, дверь со скрипом ушла в глубь веранды. В лицо пахнул затхлый запах, заставив прослезиться и закашляться.

На веранде ничего нужного не нашлось. Разве что на дне платяного шкафа валялся ржавый молоток-гвоздодёр с расколотой ручкой. Он пригодился, чтобы сбить замок на второй двери. Распахнув её, Рита тут же отпрянула: рванувшийся на свободу запах был ещё дурнее, чем на веранде.
Отдышавшись и поборов подступавшую тошноту, Рита кинулась к заколоченным ставням, принялась отрывать доски.
Одно окно раскрылось без труда - прогнившая рама буквально крошилась, три других окна не поддались. Будто сочувствуя Рите, внезапно возник ветерок, ринулся в распахнутое окно, выгоняя прочь застоялый воздух.

Спустя четверть часа Рита всё же нашла, что искала: в забитом прелыми тряпками шкафу обнаружился в целлофановом пакете комплект постельного белья, по всему ни разу не использованный. Здесь же в шкафу на верхней полке стояла металлическая коробка-пенал, которая оказалась домашней аптечкой. Бинтов не было, но зато два пузырька йода, четыре пузырька зелёнки и упаковка пластырей. А так же ещё не начатый рулончик ваты.
На кухне в холодильнике,- Рита заглянула чисто машинально,- обнаружилась тёмная пивная бутылка, в которой , судя по запаху, был спирт.

С находками Рита вернулась к Валере. И обнаружила ещё одну неприятность: Булыжник отключился. К счастью дверца не закрылась.
Валера всё так же метался в жару, бредил, его потное лицо блестело пугающим блеском.
То ли в Рите временно появились лишние силы, то ли Валера стал действительно легче, но она без труда вытащила раненого наружу, уложила на траву, лицом вниз.
Передохнув, приступила к операции.

Раздевать Валеру не стала: ножницами вырезала круги вокруг обломков стрел.
Помедлив, глубоко вздохнула:
- Валер, ты уж извини…не до сантиментов сейчас…Как смогу… я на медсестру не обучалась…
В плечо стрела вошла неглубоко, видимо на излёте - выдернулась легко. Смачивая вату спиртом, Рита промыла рану, залив йодом, наложила повязку, зафиксировав пластырем.
От спиртного запаха слегка подташнивало, желудок неприятно сжался, покалывая.

К концу операции Рита, что называется, еле на ногах держалась. Её страшно мутило, желудок уже не покалывал, а нудно ныл, как больной зуб. Точно Рита не нанюхалась спирта, а напротив напилась без закуски.
 Стрелы в ногах удалились без проблем, а вот обломок в бедре долго сопротивлялся. Рита предположила, что наконечник вонзился в кость. Все старания Риты окончились плачевно: выдернулось только древко, а наконечник остался в теле. Чтобы извлечь его, нужны хирургические способности. Дилетантка Рита лишь выругалась, не сдерживая слёз, попутно вспомнила соседа дядю Матвея, у которого с войны под сердцем осколок сидит. Немного успокоив себя этим сравнением, Рита обработала рану, израсходовав остатки йода и спирта. Перевязав рану, через силу усмехнулась:
- Думаю, жить будешь…
С трудом поднялась с колен. Её качало как пьяную, перед глазами всё прыгало, вспыхивали радужные круги. Рита с ужасом поняла, что если в ближайшие пару минут ничего не съест, то просто рухнет замертво.

Кусты смородины, как и сливовое дерево, оказались пусты: всё птицы склевали. А вот на бывшем огороде, заросшем травяными джунглями, Рите крупно повезло: вначале наткнулась на гороховые стручки, затем на дикую посадку лука и чеснока, а чуть в стороне от них видимо выращивали огурцы. Огурчики были мелкие, пупырчатые, неаппетитно тёмные и наполовину горькие. Некоторое время Рита, как изголодавшееся травоядное животное поглощала всё, что по памяти было съедобным.
Спустя четверть часа она почувствовала себя значительно лучше: больше не мутило, не кружилась голова, перестал ныть желудок, только изредка недовольно бурчал.

Валера перестал метаться и бредить, теперь он казалось, просто уснул на траве, порой вздрагивал, издавал протяжный стон и вновь затихал. Решив, что с Валерой порядок, Рита со спокойной душой отправилась исследовать деревню. Хоть и странная несвойственная тишина, но мало ли, может, кто-нибудь из жителей остался.

И вот спустя полчаса она возвращалась ни с чем.
У крыльца, опираясь на сучковатую палку, стоял Валера, хрумкал огурец.
 - Привет. Как у нас?
- Хреново…Деревня пустая, Булыжник отключился…Застряли мы здесь…навсегда…
 - Ещё неизвестно, - Валера отбросил огрызок, судорожно сглотнул.- Булыжник, похоже, временно отключился…на подпитку энергии. Я тут побродил вокруг дома…там можно картошки накопать…Вон там колодец…Поживём пока, подождём…
 - Идиот, а всё ты виноват! Кто тебя просил лезть в мою жизнь?
- Жизнь?- дёрнулся Валера.- Это ты называешь жизнь? Да ты просто…
- Ну, договаривай раз начал…
- И договорю! Ты…шлюха древнеримская…
 - Козёл ты после этого! Не нужно было тебя перевязывать…Как дура возилась с ним…и вот благодарность…
 - Ну и не возилась бы, - Валера наклонился, взял со ступеньки крыльца огурец, обтёр о рубаху. - Сдох бы…и не видел тебя…
 - А пошёл ты…в баню! - закипая, выкрикнула Рита и почти побежала к Булыжнику.
 - В баню? - хмыкнул Валера. - А что, мысль…Вон и банька есть, счас пойду и протоплю. Отмоюсь от тебя…шлюха…