"Тёмный ангел", Первая глава "Находка", эпизод 1

24 мая 2015 - Kyle James Davies

Часть первая

"Тёмный Ангел"

Ночь есть ночь
Всё не так как есть на самом деле.
Ночь есть ночь
Слёзы, грёзы, миражи

Ночь есть ночь
И надежды снова не согрели.
Ночь есть ночь
Одиночество души
(Кавалерян К.)

Глава первая
«Находка»

Палата, в которой я лежал, совсем мне не нравилась. Невзрачные, какие-то болезненные: то ли синие, то ли зелёные стены напоминали о моём нездоровом состоянии. Жалюзи походили на решётки в заведении душевнобольных. Они сводили с ума и, иногда мне казалось, что таким являюсь я. За последние сутки часто плакал, потому что не хотел умирать. Но всё кануло в лета, оставив несколько месяцев до ада. Мне казалось, что это происходило не со мной. Я ужасно боялся, но где-то в глубине души верил в чудо и где-то в сердце потихоньку, маленькими шажками зарождалась надежда, которая поддерживала и заставляла бороться.
Моя болезнь отразилась на родителях, которые сильно переживали. Какого им было узнать, что происходило с их сыном. Не одна мать не пожелала бы своему ребёнку такой участи. А что же родителям делать, если с их чадом это уже случилось? Оставалось крепиться и надеяться, не смотря на трудность положения.
Мама, не переставая, плакала. Отец стал чернее тучи. Он что-то бормотал невнятное себе под нос, словно отчитывал или ругал себя. Иногда папа и мама смотрели друг на друга со злостью, а я не понимал, почему. Пытался с ними поговорить, но родители ничего толком не разъясняли. И в голове снова возникал тот же вопрос: «Почему?» А если они начинали говорить, то какими-то обрывками и непонятными фразами, тем самым вызывая нехорошие чувства. Родители что-то скрывали, и от этого мне становилось только хуже. Настроение менялось каждую секунду. Пропал аппетит. Но в этом папу и маму я не винил.
Родители уже спали. Они не отходили от меня ни на шаг. Если и покидали палату, то только по очереди. Я же, напротив, никак не мог уснуть, потому что сон не приходил очень долго. Я начал терять связь с реальностью, когда предо мной появился нежный образ любимой девушки. Золотые кудри мягко покоились на хрупких плечах. Драгоценный водопад волос Златы манил меня. Мне хотелось к ним прикоснуться, ощутить их аромат.
Мечтал о ласковых прикосновениях Златы. В своём видении я видел, как любимая нежно прикасается к моей щеке. Синие глаза сияли от любви. И не было ничего прекрасней, чем тонуть в этой синеве, не боясь навсегда очутиться на дне этого омута.
Злата наклонилась, и я почувствовал её тихое дыхание. Сердце замерло в предвкушении поцелуя, но любимая лишь улыбнулась и исчезла.
Я огляделся и чуть не закричал. Вокруг были лишь серые стволы деревьев, которые наводили дикий ужас, казались чудовищами с сотнями рук, пытавшимся схватить меня и навсегда оставить в этом мрачном мире. Я мчался среди монстров. Кустарники ветвями - щупальцами больно хлестали по рукам и ногам. Несмотря на боль, страх заставлял нестись вперёд, дальше от зла, таившегося в дьявольском лесу. Через некоторое время в глаза ударил солнечный свет. Обессиленный я споткнулся и упал. Перевел дыхание и перевернулся на спину, зажмурившись от яркого солнечного света. Миг спустя боль в глазах утихла, и я посмотрел в небеса. Белые облака казались легкими и манили за собой, и мне захотелось к ним взлететь. Улыбка, появившаяся на моем лице, заставила улыбнуться. Поглощённый мечтами о полёте, я не сразу заметил нечто, нависшее надо мной.
Закричав, резко сел и левую руку пронзила острая боль. Мама всхлипнула, отец тяжело вздохнул, а я покачал головой и потянулся за таблетками, лежавшими на поцарапанной тумбочке. Выпил их, прилёг. Кровать - гамак бесила всё сильнее. Чтобы отвлечься от ноющей спины, осмотрелся, надеясь больше никогда не увидеть болезненных стен, но был горько разочарован.
Ничего не изменилось. Те же болезненные, мрачные и покрашенные сто лет назад стены, серый, словно пасмурное небо, потолок, нагоняющий тоску.
Родители совсем расклеились. Мама сидела за столом, стоявшим напротив окна, глядя в стену. Её лицо осунулось и имело болезненный вид. Глаза были красными от пролитых слёз и под ними пролегали тёмные круги. Господи, как же ей тяжело! Бедная моя, за что тебе такое наказание!?
Отец же казался каменным. Он просто сидел на койке, стоявшей рядом с моей, сложив руки на груди. Папа глубоко ушёл в себя. Отец думал, принимал какое-то решение.
- Пап?
Отец не отреагировал. Позвал его ещё раз, но он молчал. Я забеспокоился. С папой что-то происходило, и я не знал что.
- Папа?
Отец вздрогнул и взглянул на меня. Мне стало страшно, но я, не отрываясь, глядел в карие глаза. В них горело пламя, которое одновременно манило и пугало. Меня охватило странное чувство. Казалось, что я и папа связаны, но не кровными узами, а чем-то иным. Эта связь была настолько мощной, что ощущалась мной физически. Словно между нами существовала нить, которая крепко держала нас и не давала забыть о единстве.
Папа, наигранно улыбнувшись, поднялся и вышел из палаты. Я резко выдохнул. Сердце рвалось из груди. Кровь стучала в висках, раскалывая голову на мелкие кусочки, которые уже наверное никогда не склеить.
- Мам, что с папой? – не понимая, спросил.
Мама, спрятав лицо в руках, зарыдала.
- Ну-ну, родная моя, успокойся. Всё будет хорошо.
Мама, вытерев нос, встала со стула и присела на край моей койки. Она взяла мою ладонь и поднесла её к губам.
- Сыночек, прости нас! - через секунду прошептала она.
Я удивлённо уставился на неё.
- О чём ты говоришь? - серьёзно спросил.
Мама отвернулась. Когда она заговорила, её голос был тих и мрачен.
- Это мы виноваты… мы, – пробормотала она
- Глупости, родная моя. В том, что случилось, нет вашей вины, - успокаивал я маму.
Она качала головой, давая понять, что не согласна. Господи, как же она мучилась. Мама всё чувствовала: мою боль, страх. Она видела, как я плакал, и не знала, чем помочь.
Мама потеряла надежду, испугалась и винила в произошедшем себя и папу.
Несправедливо! В произошедшем родители не виноваты. Причина скорей всего во мне. Я сделал что-то не так. Может быть, был недостаточно добр и справедлив, может кого-то обидел. Конечно, всё так и было. Я грешил, злился на друзей и родителей. Врал, сквернословил. Я не ангел, но и не дьявол, всего лишь обычный человек со своими изъянами и недостатками.
- Мамочка… - крепко сжав ее ладонь, выдохнул я, - всё будет хорошо, верь, родная моя. Я чувствую, всё наладится.
- Ох, сыночек… - утирая слёзы, простонала она.
Я прикусил губу, чтобы не закричать. Металлический привкус заставил желудок болезненно сжаться. Я поморщился и посмотрел на дверь, когда та скрипнула.
В палату вошёл врач. Невысокий мужчина, плотного телосложения. Лет сорока или около того. В руках он держал какие-то бумаги. Доктор отозвал маму, и они вышли в коридор. Отец, улыбнувшись, вышел вслед за ними. Я остался лежать, удивлённо глядя на дверь. В коридоре о чём-то говорили, но я не разобрал ни единого слова. Через некоторое время взрослые вернулись в палату.
Мама держалась из последних сил. Старалась не плакать, но у неё плохо получалось. Слёзы непроизвольно бежали по её бледным щекам. Отец оставался чересчур спокойным. По его лицу нельзя было прочитать эмоции. Лишь пламя, полыхающее в глазах папы, говорило о буре, бушующей в его душе, которая, если не дай Бог бы вырвалась, снесла бы всё вокруг. Я же был на грани истерики. Сердце колотилось в груди. В голове играли не то что колокола, а громыхало, словно в неё поместили грузовой поезд.
Страх сковал меня, заставляя глазеть на взрослых, как безумный. Когда заговорил врач, я поперхнулся и не поверил своим ушам.
- Сергей, собранный утром, консилиум врачей решил, что вам лучше проходить лечение дома, так что я выписываю вас. Сейчас придёт медсестра и снимет капельницу. По поводу приёма препаратов, родителям я всё разъяснил. Вас же я прошу не отчаиваться и жить в нормальном ритме.
Я чуть не задохнулся. В душу закрались сомнения. Что-то с доктором было не так. Мне казалось, что предо мной стоит не человек, а робот. Сначала я не обратил внимания, теперь же заметил. Взгляд мужчины ничего не выражал, а лицо казалось каменным. У меня сложилось такое чувство, что доктору внушили выписать меня. Я опешил и интуитивно посмотрел на отца. Папа был иным. Я не мог понять, каким именно. Странным? Вполне возможно! Полоумным? Я схватился за голову. Снова посмотрев папе в глаза, я чуть не закричал, почувствовав огромную силу. Она лилась из отца волнами. Чувствовал, как сила втекала в меня, причиняя адскую боль. Я думал, что умру. Крик мамы разорвал связь с отцом, и у меня закружилась голова. Палата потихоньку исчезала. Краски померкли, и тьма сгущалась со всех сторон, подступая всё ближе. Я боролся, хватался за спасительный огонёк, сияющий на краю темноты, но он отдалился и совсем исчез. Всё испарилось в одну секунду: не было ни звуков, ни образов, стояла лишь пугающая темень и гробовая, давящая на уши, тишина.
Головокружение стало моей смертью. На миг мне стало спокойно, но недолгое равновесие рухнуло, когда я почувствовал нечто, сжимающее мою ладонь. Через некоторое время донёсся тихий плач, и я очнулся. Отец тихо всхлипывал, уткнувшись в мою ладонь. Моя рука дрогнула, и папа, подняв голову, посмотрел на меня.
- Пап, что произошло? - глядя, в переполненные ужасом, глаза спросил.
Папа не ответил. С надеждой обратился к маме, которая промолчала.
- Господи, что, чёрт возьми, происходит? – не выдержал я.
- Всё хорошо, - прошептал отец, - всё будет хорошо…
Я снова посмотрел на родителей и, поняв, что ответа не будет, вырвал ладонь из сильной руки отца и отвернулся к стене. Я готов был разрыдаться, но сдержался.
Больше мы не говорили. У меня была куча вопросов, но они остались без ответа. От родителей я бы всё равно ничего не узнал, поэтому не стал беспокоить родных. Я не понимал, что мне делать. Как во всём разобраться? Что скрывали родители? Почему они скрывали это? И вообще знали ли они ответы?
Я размышлял над всем этим, пока собирал вещи.
Покидав всё в дорожную сумку, я сел на край кровати и уставился в окно. Потом резко встал.
- Я пойду умоюсь, - бросил я родителям и вылетел из комнаты.
Я шёл по коридору, глядя себе под ноги. Несколько раз кого-то задел. Извинился. Я уже держался за ручку двери туалета, когда закружилась голова. Я начал падать, но кто-то подхватил меня под руки. Когда головокружение прошло, я огляделся. Туалетная комната поразила моё ожидание. Я думал, что увижу такие же болезненные и облезлые стены, как в палате, но никак не ожидал увидеть новый кафель на стенах и полу. Поражённый, я не сразу заметил, что сижу. И не почувствовал, что голова мокрая. Я аккуратно поднялся. Голова болела, но не кружилась. Подошёл к раковине и включил воду. Умылся. Посмотрелся в зеркало и чуть не закричал. Резко обернулся и уставился на мужчину, стоявшего у стены. Он с интересом наблюдал за мной. Его светло-золотистые волосы торчали во все стороны.
- Спасибо, - пробормотал я, почувствовав себя при этом глупо.
- Не за что, - ответил мужчина.
«Почему он так смотрит на меня?» Я замешкался, и мне стало не по себе, когда кошачьи глаза сузились и впились в меня. Почувствовав сильное давление, я схватился за голову. Я думал, что моя голова взорвётся, но давление исчезло так же быстро, как и появилось. Тяжело дыша, я посмотрел на мужчину. Теперь его глаза были серыми. Я вздрогнул. Этого не могло быть. Не понимая, я извинился и медленно пошёл.
- Сергей, - окликнул меня мужчина.
Я обернулся и удивлённо спросил:
- Как вы узнали моё имя?
- Не важно, просто береги себя.
- Но?
Мужчина загадочно и, как мне показалось, немного печально улыбнулся.
- Ни о чём не спрашивай, скоро всё узнаешь. А теперь иди, родители беспокоятся за тебя.
Я покачал головой. Всё было слишком странно.
- До свидания! – зло попрощался я.
- Ещё увидимся. Будь осторожен!
- Ага, - бросил я в ответ.
Когда я выходил из уборной, то в зеркале, висевшем у двери, заметил безумие в своих глазах.
«Чёрт!» Вошёл в палату, и родители вскочили со своих мест, подошли ко мне.
- Серёж, что случилось? – испуганно спросил отец, когда я взглянул на него.
- Что? Ничего, - сообразил я, - просто устал. Мы едем домой?
- Да, - обречённо сказала мама.
Я отстранился, когда она попыталась поцеловать меня.
- Ой, извини, - пробормотал я.
Я поступил, конечно, грубо. Мама беспокоилась за меня, а я повёл себя так, словно во всём была виновата она. Но мне было не до объятий. Вокруг творилось что-то странное: с моими родителями, со мной. А мужчина, знающий моё имя, совсем выбил меня из колеи. Во-первых, как он узнал моё имя? Во-вторых, кто он? И почему беспокоится за меня? Что у него с глазами? Я видел, как они изменились. Сначала они были голубые и походили на кошачьи, потом стали серыми. Как такое возможно? Что происходит?
- Сынок, пойдём… - просила мама, - папа уже в машине.
- Да? Хорошо. Пойдём.
Пока мы шли по больнице, мама то и дело кидала на меня обеспокоенные взгляды.
- Всё хорошо, мамочка. Просто…
Я замолчал и остановился, заметив того мужчину. Он стоял на ступеньках у входа в больницу. Рядом с мужчиной стоял мой отец. Они о чём-то говорили.
- Сыночек, тебе плохо? – подхватив меня под локоть, спросила мама.
- Нет. Нормально. Пойдём.
Мама тяжело вздохнула. Он знала, что меня расспрашивать бесполезно, если я не хотел что-то говорить.
Когда мы вышли из здания областной больницы на улицу, я услышал.
- Хорошо, но только если он попросит, - печально ответил мужчина моему отцу и, попрощавшись, ушёл.
Я открыл от удивления рот. Теперь я совсем запутался. Чтобы хоть в чём-то разобраться, я спросил у папы.
- Ты его знаешь?
- Да. Мой знакомый из Германии. А что?
- Да, так ничего, - пожав плечами, ответил я.
Наконец, я понял. А то подумал, что мужчина умел читать мысли, а он просто знал моего отца. Ничего сверхъестественного, а то напридумал невесть что. «Ну, а глаза?» - проснулся внутренний голос. Я пожал плечами и посмотрел на маму. Она была в полуобморочном состоянии. Мама смотрела вслед мужчине и её трясло. Она не выдержала и снова зарыдала, а потом, строго посмотрев на отца, почти прорычала:
- Ты не посмеешь!
- Люба, сядь в машину, дома об этом поговорим.
Шокированный я уселся на заднее сидение. Дома назревал скандал. Чтобы не думать об этом, я достал из сумки роман "Метро 2033" и начал читать. Водительская дверь хлопнула, и машина сорвалась с места.

© Copyright: Kyle James Davies, 2015

Регистрационный номер №0290203
от 24 мая 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0290203 выдан для произведения:
Часть первая

"Тёмный Ангел"

Ночь есть ночь
Всё не так как есть на самом деле.
Ночь есть ночь
Слёзы, грёзы, миражи

Ночь есть ночь
И надежды снова не согрели.
Ночь есть ночь
Одиночество души
(Кавалерян К.)

Глава первая
«Находка»

Палата, в которой я лежал, совсем мне не нравилась. Невзрачные, какие-то болезненные: то ли синие, то ли зелёные стены напоминали о моём нездоровом состоянии. Жалюзи походили на решётки в заведении душевнобольных. Они сводили с ума и, иногда мне казалось, что таким являюсь я. За последние сутки часто плакал, потому что не хотел умирать. Но всё кануло в лета, оставив несколько месяцев до ада. Мне казалось, что это происходило не со мной. Я ужасно боялся, но где-то в глубине души верил в чудо и где-то в сердце потихоньку, маленькими шажками зарождалась надежда, которая поддерживала и заставляла бороться.
Моя болезнь отразилась на родителях, которые сильно переживали. Какого им было узнать, что происходило с их сыном. Не одна мать не пожелала бы своему ребёнку такой участи. А что же родителям делать, если с их чадом это уже случилось? Оставалось крепиться и надеяться, не смотря на трудность положения.
Мама, не переставая, плакала. Отец стал чернее тучи. Он что-то бормотал невнятное себе под нос, словно отчитывал или ругал себя. Иногда папа и мама смотрели друг на друга со злостью, а я не понимал, почему. Пытался с ними поговорить, но родители ничего толком не разъясняли. И в голове снова возникал тот же вопрос: «Почему?» А если они начинали говорить, то какими-то обрывками и непонятными фразами, тем самым вызывая нехорошие чувства. Родители что-то скрывали, и от этого мне становилось только хуже. Настроение менялось каждую секунду. Пропал аппетит. Но в этом папу и маму я не винил.
Родители уже спали. Они не отходили от меня ни на шаг. Если и покидали палату, то только по очереди. Я же, напротив, никак не мог уснуть, потому что сон не приходил очень долго. Я начал терять связь с реальностью, когда предо мной появился нежный образ любимой девушки. Золотые кудри мягко покоились на хрупких плечах. Драгоценный водопад волос Златы манил меня. Мне хотелось к ним прикоснуться, ощутить их аромат.
Мечтал о ласковых прикосновениях Златы. В своём видении я видел, как любимая нежно прикасается к моей щеке. Синие глаза сияли от любви. И не было ничего прекрасней, чем тонуть в этой синеве, не боясь навсегда очутиться на дне этого омута.
Злата наклонилась, и я почувствовал её тихое дыхание. Сердце замерло в предвкушении поцелуя, но любимая лишь улыбнулась и исчезла.
Я огляделся и чуть не закричал. Вокруг были лишь серые стволы деревьев, которые наводили дикий ужас, казались чудовищами с сотнями рук, пытавшимся схватить меня и навсегда оставить в этом мрачном мире. Я мчался среди монстров. Кустарники ветвями - щупальцами больно хлестали по рукам и ногам. Несмотря на боль, страх заставлял нестись вперёд, дальше от зла, таившегося в дьявольском лесу. Через некоторое время в глаза ударил солнечный свет. Обессиленный я споткнулся и упал. Перевел дыхание и перевернулся на спину, зажмурившись от яркого солнечного света. Миг спустя боль в глазах утихла, и я посмотрел в небеса. Белые облака казались легкими и манили за собой, и мне захотелось к ним взлететь. Улыбка, появившаяся на моем лице, заставила улыбнуться. Поглощённый мечтами о полёте, я не сразу заметил нечто, нависшее надо мной.
Закричав, резко сел и левую руку пронзила острая боль. Мама всхлипнула, отец тяжело вздохнул, а я покачал головой и потянулся за таблетками, лежавшими на поцарапанной тумбочке. Выпил их, прилёг. Кровать - гамак бесила всё сильнее. Чтобы отвлечься от ноющей спины, осмотрелся, надеясь больше никогда не увидеть болезненных стен, но был горько разочарован.
Ничего не изменилось. Те же болезненные, мрачные и покрашенные сто лет назад стены, серый, словно пасмурное небо, потолок, нагоняющий тоску.
Родители совсем расклеились. Мама сидела за столом, стоявшим напротив окна, глядя в стену. Её лицо осунулось и имело болезненный вид. Глаза были красными от пролитых слёз и под ними пролегали тёмные круги. Господи, как же ей тяжело! Бедная моя, за что тебе такое наказание!?
Отец же казался каменным. Он просто сидел на койке, стоявшей рядом с моей, сложив руки на груди. Папа глубоко ушёл в себя. Отец думал, принимал какое-то решение.
- Пап?
Отец не отреагировал. Позвал его ещё раз, но он молчал. Я забеспокоился. С папой что-то происходило, и я не знал что.
- Папа?
Отец вздрогнул и взглянул на меня. Мне стало страшно, но я, не отрываясь, глядел в карие глаза. В них горело пламя, которое одновременно манило и пугало. Меня охватило странное чувство. Казалось, что я и папа связаны, но не кровными узами, а чем-то иным. Эта связь была настолько мощной, что ощущалась мной физически. Словно между нами существовала нить, которая крепко держала нас и не давала забыть о единстве.
Папа, наигранно улыбнувшись, поднялся и вышел из палаты. Я резко выдохнул. Сердце рвалось из груди. Кровь стучала в висках, раскалывая голову на мелкие кусочки, которые уже наверное никогда не склеить.
- Мам, что с папой? – не понимая, спросил.
Мама, спрятав лицо в руках, зарыдала.
- Ну-ну, родная моя, успокойся. Всё будет хорошо.
Мама, вытерев нос, встала со стула и присела на край моей койки. Она взяла мою ладонь и поднесла её к губам.
- Сыночек, прости нас! - через секунду прошептала она.
Я удивлённо уставился на неё.
- О чём ты говоришь? - серьёзно спросил.
Мама отвернулась. Когда она заговорила, её голос был тих и мрачен.
- Это мы виноваты… мы, – пробормотала она
- Глупости, родная моя. В том, что случилось, нет вашей вины, - успокаивал я маму.
Она качала головой, давая понять, что не согласна. Господи, как же она мучилась. Мама всё чувствовала: мою боль, страх. Она видела, как я плакал, и не знала, чем помочь.
Мама потеряла надежду, испугалась и винила в произошедшем себя и папу.
Несправедливо! В произошедшем родители не виноваты. Причина скорей всего во мне. Я сделал что-то не так. Может быть, был недостаточно добр и справедлив, может кого-то обидел. Конечно, всё так и было. Я грешил, злился на друзей и родителей. Врал, сквернословил. Я не ангел, но и не дьявол, всего лишь обычный человек со своими изъянами и недостатками.
- Мамочка… - крепко сжав ее ладонь, выдохнул я, - всё будет хорошо, верь, родная моя. Я чувствую, всё наладится.
- Ох, сыночек… - утирая слёзы, простонала она.
Я прикусил губу, чтобы не закричать. Металлический привкус заставил желудок болезненно сжаться. Я поморщился и посмотрел на дверь, когда та скрипнула.
В палату вошёл врач. Невысокий мужчина, плотного телосложения. Лет сорока или около того. В руках он держал какие-то бумаги. Доктор отозвал маму, и они вышли в коридор. Отец, улыбнувшись, вышел вслед за ними. Я остался лежать, удивлённо глядя на дверь. В коридоре о чём-то говорили, но я не разобрал ни единого слова. Через некоторое время взрослые вернулись в палату.
Мама держалась из последних сил. Старалась не плакать, но у неё плохо получалось. Слёзы непроизвольно бежали по её бледным щекам. Отец оставался чересчур спокойным. По его лицу нельзя было прочитать эмоции. Лишь пламя, полыхающее в глазах папы, говорило о буре, бушующей в его душе, которая, если не дай Бог бы вырвалась, снесла бы всё вокруг. Я же был на грани истерики. Сердце колотилось в груди. В голове играли не то что колокола, а громыхало, словно в неё поместили грузовой поезд.
Страх сковал меня, заставляя глазеть на взрослых, как безумный. Когда заговорил врач, я поперхнулся и не поверил своим ушам.
- Сергей, собранный утром, консилиум врачей решил, что вам лучше проходить лечение дома, так что я выписываю вас. Сейчас придёт медсестра и снимет капельницу. По поводу приёма препаратов, родителям я всё разъяснил. Вас же я прошу не отчаиваться и жить в нормальном ритме.
Я чуть не задохнулся. В душу закрались сомнения. Что-то с доктором было не так. Мне казалось, что предо мной стоит не человек, а робот. Сначала я не обратил внимания, теперь же заметил. Взгляд мужчины ничего не выражал, а лицо казалось каменным. У меня сложилось такое чувство, что доктору внушили выписать меня. Я опешил и интуитивно посмотрел на отца. Папа был иным. Я не мог понять, каким именно. Странным? Вполне возможно! Полоумным? Я схватился за голову. Снова посмотрев папе в глаза, я чуть не закричал, почувствовав огромную силу. Она лилась из отца волнами. Чувствовал, как сила втекала в меня, причиняя адскую боль. Я думал, что умру. Крик мамы разорвал связь с отцом, и у меня закружилась голова. Палата потихоньку исчезала. Краски померкли, и тьма сгущалась со всех сторон, подступая всё ближе. Я боролся, хватался за спасительный огонёк, сияющий на краю темноты, но он отдалился и совсем исчез. Всё испарилось в одну секунду: не было ни звуков, ни образов, стояла лишь пугающая темень и гробовая, давящая на уши, тишина.
Головокружение стало моей смертью. На миг мне стало спокойно, но недолгое равновесие рухнуло, когда я почувствовал нечто, сжимающее мою ладонь. Через некоторое время донёсся тихий плач, и я очнулся. Отец тихо всхлипывал, уткнувшись в мою ладонь. Моя рука дрогнула, и папа, подняв голову, посмотрел на меня.
- Пап, что произошло? - глядя, в переполненные ужасом, глаза спросил.
Папа не ответил. С надеждой обратился к маме, которая промолчала.
- Господи, что, чёрт возьми, происходит? – не выдержал я.
- Всё хорошо, - прошептал отец, - всё будет хорошо…
Я снова посмотрел на родителей и, поняв, что ответа не будет, вырвал ладонь из сильной руки отца и отвернулся к стене. Я готов был разрыдаться, но сдержался.
Больше мы не говорили. У меня была куча вопросов, но они остались без ответа. От родителей я бы всё равно ничего не узнал, поэтому не стал беспокоить родных. Я не понимал, что мне делать. Как во всём разобраться? Что скрывали родители? Почему они скрывали это? И вообще знали ли они ответы?
Я размышлял над всем этим, пока собирал вещи.
Покидав всё в дорожную сумку, я сел на край кровати и уставился в окно. Потом резко встал.
- Я пойду умоюсь, - бросил я родителям и вылетел из комнаты.
Я шёл по коридору, глядя себе под ноги. Несколько раз кого-то задел. Извинился. Я уже держался за ручку двери туалета, когда закружилась голова. Я начал падать, но кто-то подхватил меня под руки. Когда головокружение прошло, я огляделся. Туалетная комната поразила моё ожидание. Я думал, что увижу такие же болезненные и облезлые стены, как в палате, но никак не ожидал увидеть новый кафель на стенах и полу. Поражённый, я не сразу заметил, что сижу. И не почувствовал, что голова мокрая. Я аккуратно поднялся. Голова болела, но не кружилась. Подошёл к раковине и включил воду. Умылся. Посмотрелся в зеркало и чуть не закричал. Резко обернулся и уставился на мужчину, стоявшего у стены. Он с интересом наблюдал за мной. Его светло-золотистые волосы торчали во все стороны.
- Спасибо, - пробормотал я, почувствовав себя при этом глупо.
- Не за что, - ответил мужчина.
«Почему он так смотрит на меня?» Я замешкался, и мне стало не по себе, когда кошачьи глаза сузились и впились в меня. Почувствовав сильное давление, я схватился за голову. Я думал, что моя голова взорвётся, но давление исчезло так же быстро, как и появилось. Тяжело дыша, я посмотрел на мужчину. Теперь его глаза были серыми. Я вздрогнул. Этого не могло быть. Не понимая, я извинился и медленно пошёл.
- Сергей, - окликнул меня мужчина.
Я обернулся и удивлённо спросил:
- Как вы узнали моё имя?
- Не важно, просто береги себя.
- Но?
Мужчина загадочно и, как мне показалось, немного печально улыбнулся.
- Ни о чём не спрашивай, скоро всё узнаешь. А теперь иди, родители беспокоятся за тебя.
Я покачал головой. Всё было слишком странно.
- До свидания! – зло попрощался я.
- Ещё увидимся. Будь осторожен!
- Ага, - бросил я в ответ.
Когда я выходил из уборной, то в зеркале, висевшем у двери, заметил безумие в своих глазах.
«Чёрт!» Вошёл в палату, и родители вскочили со своих мест, подошли ко мне.
- Серёж, что случилось? – испуганно спросил отец, когда я взглянул на него.
- Что? Ничего, - сообразил я, - просто устал. Мы едем домой?
- Да, - обречённо сказала мама.
Я отстранился, когда она попыталась поцеловать меня.
- Ой, извини, - пробормотал я.
Я поступил, конечно, грубо. Мама беспокоилась за меня, а я повёл себя так, словно во всём была виновата она. Но мне было не до объятий. Вокруг творилось что-то странное: с моими родителями, со мной. А мужчина, знающий моё имя, совсем выбил меня из колеи. Во-первых, как он узнал моё имя? Во-вторых, кто он? И почему беспокоится за меня? Что у него с глазами? Я видел, как они изменились. Сначала они были голубые и походили на кошачьи, потом стали серыми. Как такое возможно? Что происходит?
- Сынок, пойдём… - просила мама, - папа уже в машине.
- Да? Хорошо. Пойдём.
Пока мы шли по больнице, мама то и дело кидала на меня обеспокоенные взгляды.
- Всё хорошо, мамочка. Просто…
Я замолчал и остановился, заметив того мужчину. Он стоял на ступеньках у входа в больницу. Рядом с мужчиной стоял мой отец. Они о чём-то говорили.
- Сыночек, тебе плохо? – подхватив меня под локоть, спросила мама.
- Нет. Нормально. Пойдём.
Мама тяжело вздохнула. Он знала, что меня расспрашивать бесполезно, если я не хотел что-то говорить.
Когда мы вышли из здания областной больницы на улицу, я услышал.
- Хорошо, но только если он попросит, - печально ответил мужчина моему отцу и, попрощавшись, ушёл.
Я открыл от удивления рот. Теперь я совсем запутался. Чтобы хоть в чём-то разобраться, я спросил у папы.
- Ты его знаешь?
- Да. Мой знакомый из Германии. А что?
- Да, так ничего, - пожав плечами, ответил я.
Наконец, я понял. А то подумал, что мужчина умел читать мысли, а он просто знал моего отца. Ничего сверхъестественного, а то напридумал невесть что. «Ну, а глаза?» - проснулся внутренний голос. Я пожал плечами и посмотрел на маму. Она была в полуобморочном состоянии. Мама смотрела вслед мужчине и её трясло. Она не выдержала и снова зарыдала, а потом, строго посмотрев на отца, почти прорычала:
- Ты не посмеешь!
- Люба, сядь в машину, дома об этом поговорим.
Шокированный я уселся на заднее сидение. Дома назревал скандал. Чтобы не думать об этом, я достал из сумки роман "Метро 2033" и начал читать. Водительская дверь хлопнула, и машина сорвалась с места.

"Темный Ангел", Первая глава "Находка", эпизод 2

Рейтинг: +1 530 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (2)

Галина Дашевская # 30 октября 2021 в 10:53 +1

«Почему?» На этот сложный вопрос просто не ответишь. Мне сейчас тяжело читать, поэтому, если и приду, то редко. У меня потеря зрения на 50%. Рассказ, как всегда на высоте.

Kyle James Davies # 16 ноября 2021 в 12:21 0

Дорогая моя, Галина! Я рад, что не забываешь меня. Большое спасибо за отзыв. Твое мнение очень важно для меня. Желаю тебе крепкого здоровья. Будь счастлива!

RSS-лента комментариев