Смерть для Королевы Глава 11

Быть женщиной – это большое достоинство. А привлекательной женщиной – в трехмерном размере. И Безликий все больше в этом убеждался. Приняв на себя оболочку, он ощущал не только похотливые взгляды мужчин и фырканья женщин, но и силу. Быть женщиной – в определенном моменте, иметь контроль над мужчинами. Иметь над ними силу и власть. С другой стороны – пригвоздите плакат ударьте, изнасилуйте и убейте! Я Женщина! – было неотъемлемой частью этой стороны. И все потому, что женщины – слабые. На их плечи ложиться столько всего, но это все только видимость. Они правят миром. А мужчины… ну, эти узколобые неандертальцы, всего лишь необходимая добавка. И он вовсе не стремился походить на Гертруду Стейн,[1]будучи ничем, Безликий четко осознавал это. Конечно, он мог выбрать себе мужчину… но… испытал бы он радости этой короткой дистанции? Мужчины… Хах! Ничего не изменилось. По-прежнему, выживают сильнейшие. А остальные, превращаются либо в бесхозные тряпки, либо в психов, которые в итоге становятся убийцами. Ирония? Скорее обнаженная, правда. Жизнь такая сука. И как не крути, ты должен быть за рулем, иначе мгновенно окажешься на коленях.
А Безликий не собирался снова преклоняться. Хватит с него этого дерьма. За сотни лет, он достаточно стер свои коленки, убеждая всех в своей правде. Он устал быть Гуффи[2]на побегушках! К черту!
Блуждая по Сиэтлу, Безликий, наслаждался тем, что позаимствовал вчера ночью. Это превосходно. Сколько взглядов, сколько слюней пролилось, пока он дефилировал по улицам. Сколько восхищения, сколько комплиментов – в основном, дешевых и с мелким подтекстом. Плевать. Теперь, он в безопасности, на какое-то время. Его не обнаружат. Никогда. И у него есть время, чтобы свести до нуля кругленькую сумму на карточке. Оторваться на полную катушку. Почувствовать жизнь. ЖИЗНЬ. Как же ему не хватало этого слова в темноте…
Что же… не прошло и двух часов, как последняя купюра исчезла из кошелька. Он порадовал себя смертной пищей, от которой был несколько минут в виртуальном оргазме. Купил кучу ненужного барахла, вроде, побрякушек и прочей ерунды, которая так и останется в квартире той девушки и перешел к действиям. Да, это конечно не пентхаус. Но, кто сказал, что туалет не место для прелюдий?
Спустя еще час, Безликий уже направлялся к дому, в котором, можно и так обозвать – случилось его перерождение. Но и не дошел до двери квартиры, как запах, словно звенящая баньши, ударил в нос. Ааа… кажется, ему придется искать другую квартиру… а возможно и тело, раз Смерть и Иешуа наведались сюда. Отлично, говнюки! Он не протянул и трех дней, а его уже дисквалифицировали, посадив на скамейку запасных игроков. Ну, что же… придется выходить на охоту. Безликий спустился по лестнице. Вышел на улицу. Брать тело незнакомца, дельце заманчивое… но… на это надо время и никаких свидетелей.
Безликий прикрыл глаза. В сознание всплыло лицо мужчины. Он вздохнул… 
Быть мужчиной – это достоинство. А привлекательным и сильным мужчиной – в трехмерном размере…
 
 
По человеческим меркам, Инанис просидел в одиночестве, целые сутки и еще несколько часов. Но здесь, увы, время исходит по-другому.[3]Причиняя боль другим, он причинял боль себе. И этот внутренний раскол, он ощущал каждый раз, после подобной сессии в его личных покоях. Он чувствовал себя разбитым. Сломленным. Одиночный карцер не давал выхода его боли. А ему нужно было избавиться от нее. Закрыть. Замазать ондулином,[4]или намертво забить гвоздями. Ядовитый баллон, что был внутри него, давал течь, вводя Инаниса в агонию и не было тех, с кем бы он мог поделиться своей внутренней болью. Ну, взять, к примеру, Уникорниса. Он не мог просто открыться ему, не смотря на сотни лет преданности. Этот демон – такой же бесчувственный, как и его оружие. Его дело простое – война. Второй, Поллюций.[5]Демон, чье лицо и тело разделено на мужское и женское начало, жестким бурым шрамом, и имеющим миллионы лиц и фигур, которые стремительно сменяют друг друга. Никто и никогда не видел его истинного облика. Поллюция, можно было бы назвать всевидящим гермафродитом. Инанис не стремился вступать с ним в разговоры. Так как этот демон, мог лгать также превосходно, как и рубить правду-матку.  
Были и еще кандидатуры… но оставался лишь один, с которым Инанис был в ладу с собой. Но сейчас его нет… он ушел… и без него, он мысленно сходил с катушек.
Никого. Черт. Даже если он и попытается открыться, то репутация ублюдка, мгновенно лишится опоры.
Гребаный ад. Инанис впился когтями в каменные головы и те взревели. Пламя вздрогнуло, покрывшись крупной рябью.
Никого. Но он не сможет так долго мучить себя. Ему нужен выброс. Из большего, выбираешь наименьшее…
Инанис взмахнул рукой.
Тот, кто пересек порог зала, был явным доказательством – что насекомые еще существуют. Маулер.[6]Существо, ростом не больше фута. С мягкими, почти ангельскими чертами лица и черными волосами, что слиплись на его висках и лбу. Кожа, янтарного цвета, с белыми прожилками. Круглый, как бочонок, с маленькими ножками и ручками, но с удивительно длинными, тонкими пальцами, словно хвосты скорпиона. Загнутые, ядовитые когти, которые не знают покоя.
- Господин Инанис. – Для своего роста, его голос был низким и древним, как у старика.
- ПРОХОДИ, МАУЛЕР. – Инанис снова взмахнул рукой, и двери, что терялись в потолке, но явно имели продолжение, закрылись.
- Благодарю. – Поклонился Маулер. Он нес с собой пухлый саквояж, и Инанис прекрасно знал, что находится внутри. – Где вы желаете это сделать, Господин Инанис?
Чеееееерт… как же он устал от этого дерьма. Ему нужен контроль. Контроль, чтобы держать марку. Чтобы быть хладнокровным. Чтобы вообще быть…
Инанис усилием мысли перенес их в свои покои. Пламя, что билось под хрустальной гладью, иссушила кровь, превратив ее в прах. Но запах, еще сохранился.
Он снял хабит, желая, избавится и от змеиной кожи. Но табу, что он заклеймил на себе, только усугубить ситуацию. Без кожи, он ни черта не почувствует.
Кто бы мог подумать… Инанис прибегает к хардкору. А вы думали, что только Смертные способны на подобные шалости? Нет. Различие лишь в том, что этот мир, населен ублюдками, которые не скрываются от пошлости, являя свое настоящее. А Смертные – это всего лишь низкие копии того, что возможно здесь. Он хотел ощутить боль, чтобы собрать свой раздолбанный кубик Рубика в правильную конструкцию. Чтобы не чувствовать себя никчемным куском дерьма, и продолжать существовать. Ах, если бы он был здесь, то чудодейственное исцеление Маулера не потребовалось.
Маулер открыл саквояж, и инструменты выскочили, жонглируя, перед Инанисом. Мерцание инструментов, как отблески драгоценных камней, крутились по кругу, сопровождаясь зловещим лязгом. Инанис сглотнул. Он был слеп, но прекрасно ощущал кровь, что крепко впиталась в металл. Его кровь. Холодная и бесцветная, как и он сам, но с ярким запахом барбариса.
- Прошу, Господин Инанис. – Произнес Маулер, указывая на хрустальную постель. Здесь, он был главным, а Инанис пустой и низкой пешкой, который готов страдать, чтобы излечится. Но ремиссия продлиться не долго.
Инанис расположился на кровати, раскинув руки и ноги в стороны. Пятиконечная звезда, ожидающая, когда Бог заклеймит его. Какая ирония.
Он услышал тихие шаги Маулера и шлепки. Перчатки. Он всегда их одевал, словно боялся схватить заразу. Возможно, он и прав. Это дерьмо заразно. Жаль, что от этой заразы, антидот сейчас в бегах…
Инанис приподнял голову, проклиная свои глаза. Он хотел видеть, что происходит в покоях. Сейчас, осязания было недостаточно. Словно тело охватила ментальная гипоксия. С одной стороны он, мысленно, кричал себе – что должен остановиться, прежде чем шоу начнется. Но… страх сломленности был намного сильнее. Черт, раз так… похоже, ему придется отказаться от Ацепромазин[7]и после. Что, как не боль, доказывать твое существование. N`est-ce pas?[8]
- Вы готовы, Господин Инанис? – спросил Маулер. Инанис ощущал его дыхание и холодок, что скользил вдоль змеиной кожи. Эта оболочка сдерживала его. Сдерживала его ощущения. А он хотел почувствовать все, в стократном размере. – Назад пути нет, Господин Инанис.
Как будто он хотел идти назад. К чему эти чертовы вопросы? Ах, да. Это должно было завести его. Устрашить от правды, которую ему придется почувствовать кожей.
Первая вспышка боли, раздалась от паха, стремительно перекатившись к бедрам. Он хотел верить, что Маулер не прибегнет к бампер-перелому,[9]но этот сукин сын оправдал его страх. Это было, одновременно ужасно и расслабляюще. Особенно, то, что его конечности теперь походили на мягкую проволоку, которая в умелых руках садиста, изгибалась так, как того требовало его извращенное сознание. И Инанис взревел. Пламя вспыхнуло, широкой кипящей стеной, рухнув вниз. Огонь ударил в тело, намертво приваривая Инаниса к хрустальной кровати.
Я больной ублюдок… и как же сильно я себя презираю.
Инанис стиснул зубы, зашипев, стоило ощутить режущее давление на члене и яичках. О, через несколько часов причиндалы распухнут, а яйца, полным ходом отправятся, в Университет Кентукки. Что же… пора поздороваться с баланитом.[10]Привет, меня зовут говнюк, страдающий распадом личности и захлебывающийся в собственном душевном дерьме. А тебя? А меня зовут – свернувшейся головкой члена…   
Пожалуй, крутить яйца Инанису, это было не единственное, что мог устроить Маулер. Это только начало пути… начало страданий, благодаря которым он сможет прийти в себя. Дерьмо. Это походит на зависимость. Хотя, это и есть зависимость. Хватило лишь одного раза, и это гадость – быть шлюхой для инструментов, плотно засосала его в воронку, откуда уже не вылезти. А желание оставить все это… это равносильно ломке. Сходить с ума, погружаясь в бесконечные, пустые бредни… а что потом? Нет, психушкой здесь не тянет. Он Инанис. Он почти Бог… Бог-психопат. Осторожно! У Бога за пазухой кляп и плетка!
 
 
Безликий стоял перед дверью, где впервые испытал свое начало, будучи женщиной. Здесь им восхищались какое-то время. Боготворили. Да, он определенно подойдет. Он привлекательный и сильный. К тому же, Безликий, может, не торопится, чтобы примерить его совершенную кожу на себя. Хм, черт, это походит на живой бутик с примеркой.
Безликий взбил волосы пальцами и оправил короткое платье, которое открывало его длинные ноги и пышный бюст. Он постучал в дверь, хотя, если бы не человеческая оболочка – то прошел сквозь нее. Вот еще один минус, чтобы быть человеком.
Дверь приоткрылась, и показалось лицо Лимба.
- Фэм?
Безликий улыбнулся.
- Ты так и будешь меня здесь держать или впустишь внутрь?
Лимб закрыл дверь, снял цепочку и снова открыл, пропуская девушку вперед.
Безликий прошелся по гостиной, отметив небольшой беспорядок. Впрочем, какая ему разница обращать внимание на подобные мелочи. Лимб подхватил футболку и натянул ее.
- Ты куда подевалась? Ди искала тебя.
- Ди? – Ах, да. Та самая девушка, о которой он упомянул в последнюю их встречу. – Зачем она искала меня?
- Я не знаю. Поговорить. – Он потер лицо. – Я все ей рассказал. О, том, что случилось между нами.
Безликий ухмыльнулся, отбросив сумочку на диван. Он провел руками вдоль груди и живота, медленно покачивая бедрами, подошел к мужчине.
- И как она отреагировала на это? – томно прошептал он.
Лимб скользнул взглядом по ее фигуре и сглотнул.
- Ей все равно.
Безликий положил руки Лимбу на грудь, тесно прижимаясь бедрами к его бедрам.
- Тогда, она мне не помеха.
Лимб ухватил Безликого за руки.
- Что с тобой происходит, Фэм. Ты странно себя ведешь? Что-то случилось?
Безликий облизал губы.
- Да. И я собираюсь еще кое-что сделать. – Он мягко высвободился из рук мужчины.
- Мы не будем делать этого. – Серьезно произнес Лимб.
Хах, какой глупый смертный. Он думает, я о говорю о сексе. Ах, если бы не Смерть и Иешуа, я бы преподнес ему сладенький подарочек. А так…
Безликий отошел на два шага назад.
- Конечно, будем. – Он стащил с себя платье, оставшись обнаженным. Он будет скучать по этому телу. Черт, всего какие-то сутки, и Безликий так привязался к нему… жаль… очень жаль…
- Фэм…
- … тсс… не нужно кричать…
Причем тут – кричать?
Безликий впился ногтями в грудь, с легкость, разрывая кожу. Мягкая, податливая ткань, с грацией  расходилась вдоль, словно это был костюм аквалангиста. Лимб попятился назад, наткнувшись на диван, и плюхнулся на задницу, хватая ртом воздух и расширив глаза. Безвольная кукла, с развороченной грудью, которой, несколько минут назад была Фэм, пялилась на Лимба, а после рухнула на пол, вытолкнув из себя плотный сгусток. Черт, Лимб многое видел в жизни – как убивали, истязали, но подобное… чтобы что-то буквально выскочило из кожи и костей… это было впервые. Осознание, что он спал, с чем-то… что Фэм мертва… и видимо, уже давно, накрыло его, как крышка гроба, которая собственно его и ждет сейчас. Он вскочил с дивана и побежал в спальню, закрыв дверь. Сердце толкалось, желая покинуть прибежище его тела. Погоди, успокойся. Он надавил всем весом на дверь, когда почувствовал мощный удар. Теперь, понятно, почему Фэм вела себя странно… это была не она… это какое-то дерьмо, что вселилось в нее. А сейчас, это дерьмо желает войти в меня. О, боже! А что если оно захочет Ди… нет! Этому не бывать. Даже, если я умру, я не позволю этой сволочуге, добраться до нее! Лимб бросился в ванную комнату, запер дверь. Собственно, запирайся-не запирайся, если этот гаденыш пожелает, он в любом случае его получит. Открыв шкафчик над раковиной, Лимб смахнул все, что лежало на полках. Открыл тайник, достав пушку. Только какой в этом смысл? Это херня невидимая. Только пули зря потратит, стреляя в воздух. А может, вышибить себе мозги? Хорошая мысль. Он проверил патроны! Отлично, достаточно, чтобы отправить себя к Создателю.
Но, что-то подсказывало Лимбу, это дерьмо поимеет его тело, прежде чем он снесет себе мозги.
Ладно. Даже, если он и убьет себя, то та херня, не остановится. Должен же кто-то его отправить в ад. Лимб вернул пушку в тайник и взял бритву… 
 
 
- Позвони ей. – Буркнул Иешуа, когда они стояли напротив клуба «Тет-а-Тет». Народу здесь было уйма, а очередь, похоже, имела свой конец в Yarrow Point.[11]
- Зачем? Мы просто войдем туда.
Иешуа простонал.
- Неужели, тебе не хочется ее увидеть?
Дэт смерил его хмурым взглядом.
- Когда-нибудь, я надеру твою задницу.
Напялив на себя костюмы-невидимки, они переместились внутрь клуба. Да здесь скопище адских монстров, которые не успели дойти до бара, как уже едва стоят на ногах. А в центре высокой клетки, творился бардак. Беснующиеся черти, разодетые в черт знает что, оттаптывают ритм, попутно и пальцы. Впрочем, никто на это особо не обращает внимания. Сверху, свисают клетки, с полуголыми девицами в латексе, виртуозно исполняя танец Вуду для слепой и обдолбанной толпы. Иешуа и Дэт приняли форму на втором этаже. Мерцание бесконечных неоновых огней, скрыл их внезапное появление. Было бы забавно посмотреть на ошеломленную публику. Да только, кто в серьез воспримет это мифическое чудо, разве что очередная доза наркотика? Хэй, брат, я глюк. А ты? А я его побочное действие. 
Мужчины двинулись к свободному столику, напротив которого висела клетка с девушкой. В приглушенном свете и при подобном наряде, да с тонной косметики, Иешуа не сразу узнал Ди. Но пока она танцевала спиной к ним, извиваясь под аккорды «Midnight City»,[12]все было хорошо… для Дэта.
Иешуа пихнул Дэта в плечо, кивнув на клетку.
- Эй, это Диам.
Дэт развернулся и открыл рот. М-да, Смерть опешил, как высеченный из камня Идол. А она, напротив, развернувшись, улыбнулась ему и кивнула Иешуа, продолжая танцевать. Дэт сглотнул. Потом еще раз. И еще, когда Ди откинулась на клетку, медленно скатившись на корточки и тряхнув головой, резко раздвинула ноги. Ее руки блуждали там, куда не следовало пялится Дэту. Этот крохотный наряд скрывал все ее аппетитные места, но едва ли ему это помогло.
- Похоже, этот финт был в твою честь. – Протянул Иешуа, улыбнувшись идиотской физиономии Дэта.
- Ааа… - он тряхнул головой, отвернувшись. – Что-то я не наблюдаю Фэм.
- Я тоже. Выпьем? – Иешуа двинулся к бару, а Дэт опустился на кожаный диванчик, смотря перед собой. Но, чертово зрение его как всегда вело не в ту сторону. Он прекрасно видел, как Ди не сводит с него глаз и танцует с таким вожделением, с такой страстью, от которой по его коже побежала армия мохнатых ножек.
Дэт поднял глаза, встретившись с ней взглядом. И, черт, она что-то прошептала. Кажется, привет… а может, что-то другое…
Ди придвинулась к решетке, обхватив металлические прутья, и соблазнительно улыбнувшись, отвернулась. Дэт зажмурился, стоило ей устроить очередную сессию со своим нижним бельем…
Гребаный ад. На Земле, он совсем растерял свою хладнокровность. Он же гребаный Смерть! Так какого же черта, в голову лезут всякие мерзости… ну, не совсем мерзости… короче, в его голове, сточные трубы требуют слива… и желательно с Ди в главной роли…
- Держи. – Иешуа протянул ему виски. Дэт одним глотком осушил стакан с напитком и почувствовал, как его тело каменеет, с каждой волной этого горячительного. – Я так думаю, Фэм не придет сегодня. А знаешь, почему?
- Потому что Безликий учуял нас.
- Верно, мисс Марпл. – Иешуа плюхнулся на диванчик, напротив. – И он в поисках новой оболочки. Если, конечно, уже не расхаживает в обновке.
  Музыка стихла. Но ненадолго, только, чтобы взреветь с новой силой. Полы и стены задребезжали, словно кто-то задумал поработать алмазной фрезой.[13]Звук настолько был сильным, что просачивался сквозь столики, посылая импульсы стаканам.
Клетка, в которой танцевала Ди, скрылась из виду. Дэт, даже поднялся, чтобы посмотреть ее направление. Как оказалось, клетка приземлилась на первый этаж. Девушек выпустили, но на смену им пришла очередная партия танцовщиц.    
Что же… раз Ди покинула свой танцпол, то обязательно придет сюда. А это хреновая мысль. Дэту вовсе не хотелось бы разглядывать ее неприкрытые места, которых, опять же, к сожалению, предостаточно.
- Ну, и где мы будем искать этого говнюка. – Задал себе вопрос Иешуа, допив виски. Ожидая напитки в баре, он успел прикинуть пару вариантов, зависнуть тут с девочками. Тем более, как он успел заметить, тут имелись отдельные кабинки, что намного облегчал перепих в туалете. А Безликий… ну, этот мудак, рано или поздно попадется им на глаза. Что сделать… поводок может и длинный, а вот руки, которые намотают сию конструкцию на кулак, быстро сократят его.
Дэт не отказался бы от еще одного стаканчика виски, учитывая безобразие, что творилось не только в клубе, но и зависло плотной стеной в воздухе. Здесь столько было запахов. А сколько мыслей. Ммммдаааа… после такого насилия над его черепушкой, можно было с легкостью заводить свою книгу Рекордов Гиннеса.
В темноте мелькнула фигура Ди. О, слава тебе яйца, что на ней халат. Но, чего стоит ее походка и взгляд. С его-то охренительным зрением, Дэт прекрасно видел ее насквозь. Слышал ее мысли… и черт, лучше захлопнуть дверь первым, прежде чем в нее войдут. Всего несколько футов, и Ди будет не только в поле его зрения, но и в поле, в котором следуют вешать табличку – Осторожно! У Смерти высокое напряжение! Да, кстати, и давление тоже… хех.
Мужская фигура преградила Ди дорогу, полностью скрыв ее своим крупным телом.
Дэту не нужно было напрягать слух, чтобы услышать их разговор. Ммм… мужчина плохо справлялся с собой, учитывая большое количество алконаркоопьянения. А эти порочные мысли, которые крутились в его голове, могли привести к проблемам. Дэт цокнул, мысленно выругавшись, что снова придется подставить свою задницу, чтобы спасти Ди. 
- Иешуа. – Дэт поднялся, кивнув на мужчину. Тот прищурился, просканировав его.  
- Да, ладно? Ты предлагаешь мне тусануть? – Хихикнул он, поднявшись с места.
Ди, совершенно не была в настроении выслушивать сверхромантическое дерьмо, от этого полумертвого. У нее, между прочим, перерыв. И она предпочла бы провести его в компании Дэта и Иешуа. По крайней мере, Ди была уверена, что они не начнут тискать ее и предлагать сыграть с ними в доктора. 
- Слушай, отвали. Я не в настроении. – Она сделала шаг в сторону, но мужчина… хах… подобие мужчины, не дал ей пройти.
- Ты шлюха. А я клиент. И я плачу. А ты отрабатываешь.
Ди скрестила руки на груди.
- Ты мудак, которому надо протрезветь, и вернутся к мамочке. – Выплюнула она.
Мужчина натянуто улыбнулся, хотя его желваки были напряжены.
- А ты строптивая сучка. Ну, ничего… у меня есть кое-что, что тебя усмирит. – Он положил свою руку на пах.
- Тебе лучше вернуть свои слова обратно, а то вместо яиц будешь носить бандаж.[14]– Проговорил Иешуа, над ухом мужчины. Тот задрал голову, кашлянув. Не то, чтобы он испугался. Скорее, кашель был его характерным смехом. Дэт встал рядом с Ди. Он посмотрел на нее, поразившись тому, насколько нужно быть сильной и сумасшедшей, чтобы здесь работать. Это не просто аттракцион уродов, это минное поле. 
- Вы кто, мать твою, такие? – Процедил мужик.
Иешуа улыбнулся, встав напротив него.
- Я – двинутый на сексе стильный сутенер, а толстяк – мой черный слуга, понял?[15]
Дэт осуждающе покачал головой и цокнул, подумав – а может, стоит устроить ему ринофонию?[16]
- По мне, так ты и твой голубой дружок – педики. Так что валите к своим и не лезьте в мужское дело.
- Ааа… мужское… - Протянул Иешуа, скрестив руки на груди. – Ну, тогда – да. – Он картинно нахмурился, продолжая смотреть на мужчину.
Ди перемещала взгляд с Иешуа на задиру и Дэта. Хм… и чего они только ждали? Чуда… или конца света?
- Ты, похоже, не понял… - обратился мужчина к Иешуа. Видимо, это смазливое лицо так и молило о припухлостях. Задира подался вперед, но Дэт в шаг оказался с ним нос к носу. Концентрация… 
- Тебе лучше заткнуться, Смертный. – Мрачно произнес он, пристально вглядываясь в его глаза. А вам бы понравилось заглянуть Смерти в глаза? Отнюдь, парень испытал радость и облегчение от картинок, что всплыло в его сознании, словно кто-то щелкнул пальцами. Его рот то открывался, то закрывался. Зрачки ошалело вращались. Лицо покрылось холодным потом. И он не просто выступил, а лил в два ведра.
В итоге, бедолага стремительно ретировался с поля, умудрившись сбить с ног какого-то мужика, за что потом и получил по морде. От правосудия не уйдешь… м-да.
- Ты в порядке? – спросил Дэт, не оборачиваясь. Он и без этого прекрасно видел фоновую картину толпового избиения в стиле Мортал Комбат. Иешуа заржал.
- Да. Спасибо. – Она нахмурилась. После подошла к нему, встав напротив. Хорошо, что на ней были каблуки, а то так бы пришлось задирать голову. – Не знаю, что было такого особенного в твоей фразе… но, это… это было прикольно. – Хах, фраза. Слова ничто… а вот то, что я устроил театр в его сознании, так это просто грандиозный фейерверк его психики. –  А ты сам, как?
Как это мило с ее стороны, беспокоиться. Фальшивая история моей болезни, так и умиляет.
- Я в норме.
Слушай, почему бы тебе все ей не рассказать. – Отозвался голос Иешуа в голове Дэта. Он обернулся на напарника, который хохотал над потасовкой в центре танцпола.
С ума сошел? Она же Смертная. А Смертным не положено знать о существовании нашего мира.
Она уже видела двоих из нашего мира. Тем более, ее подружка мертва. Я думаю, рассказав ей правду, мы облегчим себе работу. Я в том смысле, если вдруг она натолкнется на кого-нибудь, то, по крайней мере, будет знать, что это. И мы узнаем об этом от нее.
Это глупо. -  Он снова посмотрел на Ди.
Это логично. Давай, Дэт. Расскажи ей. А я пока поворкую с девочками. – Иешуа улыбнулся, двум нимфеткам в откровенных нарядах, которые подошли к нему, стоило ему поманить их пальцем.
Дэт взъерошил волосы, не пытаясь пригладить их.
- Мне нужно поговорить с тобой.
Ди вскинула брови.
- Хорошо. Здесь есть VIP-кабинки…
- … нет. Это не тот разговор, который заслуживает чужих ушей.
- Ладно. – Она пожала плечами. – Тогда, тебе придется дождаться окончание моей смены.
- Без проблем. – Дэт кивнул, и двинулся к столику.
[1] Гертруда Стейн – Американская писательница, феминистка, возможно лесбиянка. (Прим. автора)
[2] Гуффи – Мультяшный герой, добродушная собачка. (Прим. автора)
[3] Время считывается 1:365. Один день – один год. И т.д. (Прим. автора)
[4] Ондулин - волнистые текстильные листы, с покрытием из битумной смеси. Гораздо прочнее, красивее и долговечнее рубероида. Кроме того, ондулин - материал лёгкий и жёсткий, поэтому обрешётку крыше, покрываемой ондулином, можно делать с достаточно большим шагом. (Прим. автора)
[5] Имя взято от Поллюция (от позднелат. pollutio — марание, пачканье) — непроизвольное, происходящее чаще всего во время расслабления психики (иногда сопровождающееся сновидениями с объектом возбуждения) семяизвержение у юношей и мужчин. (Прим. автора)
[6] Mauler – Истязатель. (лат.) (Прим. автора)
[7] Acepromazine. – Один из наиболее широко используемых транквилизаторов для лошадей, характеризуется большим сроком действия (6–8 часов). (Прим. автора)
[8] N`est-ce pas? – Не так ли? (фр.) (Прим. автора) 
[9] Бампер-перелом. - перелом костей голени или бедра с образованием характерного клиновидного отломка, в основном возникает при ударе бампером движущей автомашины. (Прим. автора)
[10] Баланит – (от лат. balanitis). Воспаление кожи головки полового члена. (Прим. автора)
[11] Город в 6,02 милях (Примерно 9, 632 км.) от Сиэтла. (Прим. автора)
[12] Исполнитель – M83 (Прим. автора)
[13] Алмазная фреза, применяется для шлифовки строительных материалов и природного камня. Используется на ручном электроинструменте без применения охлаждающей жидкости. Позволяет производить как грубое снятие обрабатываемого материала, так и проводить полировочные работы. (Прим. автора)
[14] Бандаж – поддерживающая повязка для мошонки; используется для профилактики спортивной травмы. (Прим. автора)
[15] Фраза из комедии «Джей и Молчаливый Боб». (Прим. автора)
[16] Ринофония – (rhinophonia; рино+греч. phone голос). Гнусавость. Изменение тембра голоса и искаженное произношение звуков, обусловленные нарушения резонаторной носовой полости. (Прим. автора)

© Copyright: Юлия Пуляк, 2014

Регистрационный номер №0221358

от 16 июня 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0221358 выдан для произведения: Быть женщиной – это большое достоинство. А привлекательной женщиной – в трехмерном размере. И Безликий все больше в этом убеждался. Приняв на себя оболочку, он ощущал не только похотливые взгляды мужчин и фырканья женщин, но и силу. Быть женщиной – в определенном моменте, иметь контроль над мужчинами. Иметь над ними силу и власть. С другой стороны – пригвоздите плакат ударьте, изнасилуйте и убейте! Я Женщина! – было неотъемлемой частью этой стороны. И все потому, что женщины – слабые. На их плечи ложиться столько всего, но это все только видимость. Они правят миром. А мужчины… ну, эти узколобые неандертальцы, всего лишь необходимая добавка. И он вовсе не стремился походить на Гертруду Стейн,[1]будучи ничем, Безликий четко осознавал это. Конечно, он мог выбрать себе мужчину… но… испытал бы он радости этой короткой дистанции? Мужчины… Хах! Ничего не изменилось. По-прежнему, выживают сильнейшие. А остальные, превращаются либо в бесхозные тряпки, либо в психов, которые в итоге становятся убийцами. Ирония? Скорее обнаженная, правда. Жизнь такая сука. И как не крути, ты должен быть за рулем, иначе мгновенно окажешься на коленях.
А Безликий не собирался снова преклоняться. Хватит с него этого дерьма. За сотни лет, он достаточно стер свои коленки, убеждая всех в своей правде. Он устал быть Гуффи[2]на побегушках! К черту!
Блуждая по Сиэтлу, Безликий, наслаждался тем, что позаимствовал вчера ночью. Это превосходно. Сколько взглядов, сколько слюней пролилось, пока он дефилировал по улицам. Сколько восхищения, сколько комплиментов – в основном, дешевых и с мелким подтекстом. Плевать. Теперь, он в безопасности, на какое-то время. Его не обнаружат. Никогда. И у него есть время, чтобы свести до нуля кругленькую сумму на карточке. Оторваться на полную катушку. Почувствовать жизнь. ЖИЗНЬ. Как же ему не хватало этого слова в темноте…
Что же… не прошло и двух часов, как последняя купюра исчезла из кошелька. Он порадовал себя смертной пищей, от которой был несколько минут в виртуальном оргазме. Купил кучу ненужного барахла, вроде, побрякушек и прочей ерунды, которая так и останется в квартире той девушки и перешел к действиям. Да, это конечно не пентхаус. Но, кто сказал, что туалет не место для прелюдий?
Спустя еще час, Безликий уже направлялся к дому, в котором, можно и так обозвать – случилось его перерождение. Но и не дошел до двери квартиры, как запах, словно звенящая баньши, ударил в нос. Ааа… кажется, ему придется искать другую квартиру… а возможно и тело, раз Смерть и Иешуа наведались сюда. Отлично, говнюки! Он не протянул и трех дней, а его уже дисквалифицировали, посадив на скамейку запасных игроков. Ну, что же… придется выходить на охоту. Безликий спустился по лестнице. Вышел на улицу. Брать тело незнакомца, дельце заманчивое… но… на это надо время и никаких свидетелей.
Безликий прикрыл глаза. В сознание всплыло лицо мужчины. Он вздохнул… 
Быть мужчиной – это достоинство. А привлекательным и сильным мужчиной – в трехмерном размере…
 
 
По человеческим меркам, Инанис просидел в одиночестве, целые сутки и еще несколько часов. Но здесь, увы, время исходит по-другому.[3]Причиняя боль другим, он причинял боль себе. И этот внутренний раскол, он ощущал каждый раз, после подобной сессии в его личных покоях. Он чувствовал себя разбитым. Сломленным. Одиночный карцер не давал выхода его боли. А ему нужно было избавиться от нее. Закрыть. Замазать ондулином,[4]или намертво забить гвоздями. Ядовитый баллон, что был внутри него, давал течь, вводя Инаниса в агонию и не было тех, с кем бы он мог поделиться своей внутренней болью. Ну, взять, к примеру, Уникорниса. Он не мог просто открыться ему, не смотря на сотни лет преданности. Этот демон – такой же бесчувственный, как и его оружие. Его дело простое – война. Второй, Поллюций.[5]Демон, чье лицо и тело разделено на мужское и женское начало, жестким бурым шрамом, и имеющим миллионы лиц и фигур, которые стремительно сменяют друг друга. Никто и никогда не видел его истинного облика. Поллюция, можно было бы назвать всевидящим гермафродитом. Инанис не стремился вступать с ним в разговоры. Так как этот демон, мог лгать также превосходно, как и рубить правду-матку.  
Были и еще кандидатуры… но оставался лишь один, с которым Инанис был в ладу с собой. Но сейчас его нет… он ушел… и без него, он мысленно сходил с катушек.
Никого. Черт. Даже если он и попытается открыться, то репутация ублюдка, мгновенно лишится опоры.
Гребаный ад. Инанис впился когтями в каменные головы и те взревели. Пламя вздрогнуло, покрывшись крупной рябью.
Никого. Но он не сможет так долго мучить себя. Ему нужен выброс. Из большего, выбираешь наименьшее…
Инанис взмахнул рукой.
Тот, кто пересек порог зала, был явным доказательством – что насекомые еще существуют. Маулер.[6]Существо, ростом не больше фута. С мягкими, почти ангельскими чертами лица и черными волосами, что слиплись на его висках и лбу. Кожа, янтарного цвета, с белыми прожилками. Круглый, как бочонок, с маленькими ножками и ручками, но с удивительно длинными, тонкими пальцами, словно хвосты скорпиона. Загнутые, ядовитые когти, которые не знают покоя.
- Господин Инанис. – Для своего роста, его голос был низким и древним, как у старика.
- ПРОХОДИ, МАУЛЕР. – Инанис снова взмахнул рукой, и двери, что терялись в потолке, но явно имели продолжение, закрылись.
- Благодарю. – Поклонился Маулер. Он нес с собой пухлый саквояж, и Инанис прекрасно знал, что находится внутри. – Где вы желаете это сделать, Господин Инанис?
Чеееееерт… как же он устал от этого дерьма. Ему нужен контроль. Контроль, чтобы держать марку. Чтобы быть хладнокровным. Чтобы вообще быть…
Инанис усилием мысли перенес их в свои покои. Пламя, что билось под хрустальной гладью, иссушила кровь, превратив ее в прах. Но запах, еще сохранился.
Он снял хабит, желая, избавится и от змеиной кожи. Но табу, что он заклеймил на себе, только усугубить ситуацию. Без кожи, он ни черта не почувствует.
Кто бы мог подумать… Инанис прибегает к хардкору. А вы думали, что только Смертные способны на подобные шалости? Нет. Различие лишь в том, что этот мир, населен ублюдками, которые не скрываются от пошлости, являя свое настоящее. А Смертные – это всего лишь низкие копии того, что возможно здесь. Он хотел ощутить боль, чтобы собрать свой раздолбанный кубик Рубика в правильную конструкцию. Чтобы не чувствовать себя никчемным куском дерьма, и продолжать существовать. Ах, если бы он был здесь, то чудодейственное исцеление Маулера не потребовалось.
Маулер открыл саквояж, и инструменты выскочили, жонглируя, перед Инанисом. Мерцание инструментов, как отблески драгоценных камней, крутились по кругу, сопровождаясь зловещим лязгом. Инанис сглотнул. Он был слеп, но прекрасно ощущал кровь, что крепко впиталась в металл. Его кровь. Холодная и бесцветная, как и он сам, но с ярким запахом барбариса.
- Прошу, Господин Инанис. – Произнес Маулер, указывая на хрустальную постель. Здесь, он был главным, а Инанис пустой и низкой пешкой, который готов страдать, чтобы излечится. Но ремиссия продлиться не долго.
Инанис расположился на кровати, раскинув руки и ноги в стороны. Пятиконечная звезда, ожидающая, когда Бог заклеймит его. Какая ирония.
Он услышал тихие шаги Маулера и шлепки. Перчатки. Он всегда их одевал, словно боялся схватить заразу. Возможно, он и прав. Это дерьмо заразно. Жаль, что от этой заразы, антидот сейчас в бегах…
Инанис приподнял голову, проклиная свои глаза. Он хотел видеть, что происходит в покоях. Сейчас, осязания было недостаточно. Словно тело охватила ментальная гипоксия. С одной стороны он, мысленно, кричал себе – что должен остановиться, прежде чем шоу начнется. Но… страх сломленности был намного сильнее. Черт, раз так… похоже, ему придется отказаться от Ацепромазин[7]и после. Что, как не боль, доказывать твое существование. N`est-ce pas?[8]
- Вы готовы, Господин Инанис? – спросил Маулер. Инанис ощущал его дыхание и холодок, что скользил вдоль змеиной кожи. Эта оболочка сдерживала его. Сдерживала его ощущения. А он хотел почувствовать все, в стократном размере. – Назад пути нет, Господин Инанис.
Как будто он хотел идти назад. К чему эти чертовы вопросы? Ах, да. Это должно было завести его. Устрашить от правды, которую ему придется почувствовать кожей.
Первая вспышка боли, раздалась от паха, стремительно перекатившись к бедрам. Он хотел верить, что Маулер не прибегнет к бампер-перелому,[9]но этот сукин сын оправдал его страх. Это было, одновременно ужасно и расслабляюще. Особенно, то, что его конечности теперь походили на мягкую проволоку, которая в умелых руках садиста, изгибалась так, как того требовало его извращенное сознание. И Инанис взревел. Пламя вспыхнуло, широкой кипящей стеной, рухнув вниз. Огонь ударил в тело, намертво приваривая Инаниса к хрустальной кровати.
Я больной ублюдок… и как же сильно я себя презираю.
Инанис стиснул зубы, зашипев, стоило ощутить режущее давление на члене и яичках. О, через несколько часов причиндалы распухнут, а яйца, полным ходом отправятся, в Университет Кентукки. Что же… пора поздороваться с баланитом.[10]Привет, меня зовут говнюк, страдающий распадом личности и захлебывающийся в собственном душевном дерьме. А тебя? А меня зовут – свернувшейся головкой члена…   
Пожалуй, крутить яйца Инанису, это было не единственное, что мог устроить Маулер. Это только начало пути… начало страданий, благодаря которым он сможет прийти в себя. Дерьмо. Это походит на зависимость. Хотя, это и есть зависимость. Хватило лишь одного раза, и это гадость – быть шлюхой для инструментов, плотно засосала его в воронку, откуда уже не вылезти. А желание оставить все это… это равносильно ломке. Сходить с ума, погружаясь в бесконечные, пустые бредни… а что потом? Нет, психушкой здесь не тянет. Он Инанис. Он почти Бог… Бог-психопат. Осторожно! У Бога за пазухой кляп и плетка!
 
 
Безликий стоял перед дверью, где впервые испытал свое начало, будучи женщиной. Здесь им восхищались какое-то время. Боготворили. Да, он определенно подойдет. Он привлекательный и сильный. К тому же, Безликий, может, не торопится, чтобы примерить его совершенную кожу на себя. Хм, черт, это походит на живой бутик с примеркой.
Безликий взбил волосы пальцами и оправил короткое платье, которое открывало его длинные ноги и пышный бюст. Он постучал в дверь, хотя, если бы не человеческая оболочка – то прошел сквозь нее. Вот еще один минус, чтобы быть человеком.
Дверь приоткрылась, и показалось лицо Лимба.
- Фэм?
Безликий улыбнулся.
- Ты так и будешь меня здесь держать или впустишь внутрь?
Лимб закрыл дверь, снял цепочку и снова открыл, пропуская девушку вперед.
Безликий прошелся по гостиной, отметив небольшой беспорядок. Впрочем, какая ему разница обращать внимание на подобные мелочи. Лимб подхватил футболку и натянул ее.
- Ты куда подевалась? Ди искала тебя.
- Ди? – Ах, да. Та самая девушка, о которой он упомянул в последнюю их встречу. – Зачем она искала меня?
- Я не знаю. Поговорить. – Он потер лицо. – Я все ей рассказал. О, том, что случилось между нами.
Безликий ухмыльнулся, отбросив сумочку на диван. Он провел руками вдоль груди и живота, медленно покачивая бедрами, подошел к мужчине.
- И как она отреагировала на это? – томно прошептал он.
Лимб скользнул взглядом по ее фигуре и сглотнул.
- Ей все равно.
Безликий положил руки Лимбу на грудь, тесно прижимаясь бедрами к его бедрам.
- Тогда, она мне не помеха.
Лимб ухватил Безликого за руки.
- Что с тобой происходит, Фэм. Ты странно себя ведешь? Что-то случилось?
Безликий облизал губы.
- Да. И я собираюсь еще кое-что сделать. – Он мягко высвободился из рук мужчины.
- Мы не будем делать этого. – Серьезно произнес Лимб.
Хах, какой глупый смертный. Он думает, я о говорю о сексе. Ах, если бы не Смерть и Иешуа, я бы преподнес ему сладенький подарочек. А так…
Безликий отошел на два шага назад.
- Конечно, будем. – Он стащил с себя платье, оставшись обнаженным. Он будет скучать по этому телу. Черт, всего какие-то сутки, и Безликий так привязался к нему… жаль… очень жаль…
- Фэм…
- … тсс… не нужно кричать…
Причем тут – кричать?
Безликий впился ногтями в грудь, с легкость, разрывая кожу. Мягкая, податливая ткань, с грацией  расходилась вдоль, словно это был костюм аквалангиста. Лимб попятился назад, наткнувшись на диван, и плюхнулся на задницу, хватая ртом воздух и расширив глаза. Безвольная кукла, с развороченной грудью, которой, несколько минут назад была Фэм, пялилась на Лимба, а после рухнула на пол, вытолкнув из себя плотный сгусток. Черт, Лимб многое видел в жизни – как убивали, истязали, но подобное… чтобы что-то буквально выскочило из кожи и костей… это было впервые. Осознание, что он спал, с чем-то… что Фэм мертва… и видимо, уже давно, накрыло его, как крышка гроба, которая собственно его и ждет сейчас. Он вскочил с дивана и побежал в спальню, закрыв дверь. Сердце толкалось, желая покинуть прибежище его тела. Погоди, успокойся. Он надавил всем весом на дверь, когда почувствовал мощный удар. Теперь, понятно, почему Фэм вела себя странно… это была не она… это какое-то дерьмо, что вселилось в нее. А сейчас, это дерьмо желает войти в меня. О, боже! А что если оно захочет Ди… нет! Этому не бывать. Даже, если я умру, я не позволю этой сволочуге, добраться до нее! Лимб бросился в ванную комнату, запер дверь. Собственно, запирайся-не запирайся, если этот гаденыш пожелает, он в любом случае его получит. Открыв шкафчик над раковиной, Лимб смахнул все, что лежало на полках. Открыл тайник, достав пушку. Только какой в этом смысл? Это херня невидимая. Только пули зря потратит, стреляя в воздух. А может, вышибить себе мозги? Хорошая мысль. Он проверил патроны! Отлично, достаточно, чтобы отправить себя к Создателю.
Но, что-то подсказывало Лимбу, это дерьмо поимеет его тело, прежде чем он снесет себе мозги.
Ладно. Даже, если он и убьет себя, то та херня, не остановится. Должен же кто-то его отправить в ад. Лимб вернул пушку в тайник и взял бритву… 
 
 
- Позвони ей. – Буркнул Иешуа, когда они стояли напротив клуба «Тет-а-Тет». Народу здесь было уйма, а очередь, похоже, имела свой конец в Yarrow Point.[11]
- Зачем? Мы просто войдем туда.
Иешуа простонал.
- Неужели, тебе не хочется ее увидеть?
Дэт смерил его хмурым взглядом.
- Когда-нибудь, я надеру твою задницу.
Напялив на себя костюмы-невидимки, они переместились внутрь клуба. Да здесь скопище адских монстров, которые не успели дойти до бара, как уже едва стоят на ногах. А в центре высокой клетки, творился бардак. Беснующиеся черти, разодетые в черт знает что, оттаптывают ритм, попутно и пальцы. Впрочем, никто на это особо не обращает внимания. Сверху, свисают клетки, с полуголыми девицами в латексе, виртуозно исполняя танец Вуду для слепой и обдолбанной толпы. Иешуа и Дэт приняли форму на втором этаже. Мерцание бесконечных неоновых огней, скрыл их внезапное появление. Было бы забавно посмотреть на ошеломленную публику. Да только, кто в серьез воспримет это мифическое чудо, разве что очередная доза наркотика? Хэй, брат, я глюк. А ты? А я его побочное действие. 
Мужчины двинулись к свободному столику, напротив которого висела клетка с девушкой. В приглушенном свете и при подобном наряде, да с тонной косметики, Иешуа не сразу узнал Ди. Но пока она танцевала спиной к ним, извиваясь под аккорды «Midnight City»,[12]все было хорошо… для Дэта.
Иешуа пихнул Дэта в плечо, кивнув на клетку.
- Эй, это Диам.
Дэт развернулся и открыл рот. М-да, Смерть опешил, как высеченный из камня Идол. А она, напротив, развернувшись, улыбнулась ему и кивнула Иешуа, продолжая танцевать. Дэт сглотнул. Потом еще раз. И еще, когда Ди откинулась на клетку, медленно скатившись на корточки и тряхнув головой, резко раздвинула ноги. Ее руки блуждали там, куда не следовало пялится Дэту. Этот крохотный наряд скрывал все ее аппетитные места, но едва ли ему это помогло.
- Похоже, этот финт был в твою честь. – Протянул Иешуа, улыбнувшись идиотской физиономии Дэта.
- Ааа… - он тряхнул головой, отвернувшись. – Что-то я не наблюдаю Фэм.
- Я тоже. Выпьем? – Иешуа двинулся к бару, а Дэт опустился на кожаный диванчик, смотря перед собой. Но, чертово зрение его как всегда вело не в ту сторону. Он прекрасно видел, как Ди не сводит с него глаз и танцует с таким вожделением, с такой страстью, от которой по его коже побежала армия мохнатых ножек.
Дэт поднял глаза, встретившись с ней взглядом. И, черт, она что-то прошептала. Кажется, привет… а может, что-то другое…
Ди придвинулась к решетке, обхватив металлические прутья, и соблазнительно улыбнувшись, отвернулась. Дэт зажмурился, стоило ей устроить очередную сессию со своим нижним бельем…
Гребаный ад. На Земле, он совсем растерял свою хладнокровность. Он же гребаный Смерть! Так какого же черта, в голову лезут всякие мерзости… ну, не совсем мерзости… короче, в его голове, сточные трубы требуют слива… и желательно с Ди в главной роли…
- Держи. – Иешуа протянул ему виски. Дэт одним глотком осушил стакан с напитком и почувствовал, как его тело каменеет, с каждой волной этого горячительного. – Я так думаю, Фэм не придет сегодня. А знаешь, почему?
- Потому что Безликий учуял нас.
- Верно, мисс Марпл. – Иешуа плюхнулся на диванчик, напротив. – И он в поисках новой оболочки. Если, конечно, уже не расхаживает в обновке.
  Музыка стихла. Но ненадолго, только, чтобы взреветь с новой силой. Полы и стены задребезжали, словно кто-то задумал поработать алмазной фрезой.[13]Звук настолько был сильным, что просачивался сквозь столики, посылая импульсы стаканам.
Клетка, в которой танцевала Ди, скрылась из виду. Дэт, даже поднялся, чтобы посмотреть ее направление. Как оказалось, клетка приземлилась на первый этаж. Девушек выпустили, но на смену им пришла очередная партия танцовщиц.    
Что же… раз Ди покинула свой танцпол, то обязательно придет сюда. А это хреновая мысль. Дэту вовсе не хотелось бы разглядывать ее неприкрытые места, которых, опять же, к сожалению, предостаточно.
- Ну, и где мы будем искать этого говнюка. – Задал себе вопрос Иешуа, допив виски. Ожидая напитки в баре, он успел прикинуть пару вариантов, зависнуть тут с девочками. Тем более, как он успел заметить, тут имелись отдельные кабинки, что намного облегчал перепих в туалете. А Безликий… ну, этот мудак, рано или поздно попадется им на глаза. Что сделать… поводок может и длинный, а вот руки, которые намотают сию конструкцию на кулак, быстро сократят его.
Дэт не отказался бы от еще одного стаканчика виски, учитывая безобразие, что творилось не только в клубе, но и зависло плотной стеной в воздухе. Здесь столько было запахов. А сколько мыслей. Ммммдаааа… после такого насилия над его черепушкой, можно было с легкостью заводить свою книгу Рекордов Гиннеса.
В темноте мелькнула фигура Ди. О, слава тебе яйца, что на ней халат. Но, чего стоит ее походка и взгляд. С его-то охренительным зрением, Дэт прекрасно видел ее насквозь. Слышал ее мысли… и черт, лучше захлопнуть дверь первым, прежде чем в нее войдут. Всего несколько футов, и Ди будет не только в поле его зрения, но и в поле, в котором следуют вешать табличку – Осторожно! У Смерти высокое напряжение! Да, кстати, и давление тоже… хех.
Мужская фигура преградила Ди дорогу, полностью скрыв ее своим крупным телом.
Дэту не нужно было напрягать слух, чтобы услышать их разговор. Ммм… мужчина плохо справлялся с собой, учитывая большое количество алконаркоопьянения. А эти порочные мысли, которые крутились в его голове, могли привести к проблемам. Дэт цокнул, мысленно выругавшись, что снова придется подставить свою задницу, чтобы спасти Ди. 
- Иешуа. – Дэт поднялся, кивнув на мужчину. Тот прищурился, просканировав его.  
- Да, ладно? Ты предлагаешь мне тусануть? – Хихикнул он, поднявшись с места.
Ди, совершенно не была в настроении выслушивать сверхромантическое дерьмо, от этого полумертвого. У нее, между прочим, перерыв. И она предпочла бы провести его в компании Дэта и Иешуа. По крайней мере, Ди была уверена, что они не начнут тискать ее и предлагать сыграть с ними в доктора. 
- Слушай, отвали. Я не в настроении. – Она сделала шаг в сторону, но мужчина… хах… подобие мужчины, не дал ей пройти.
- Ты шлюха. А я клиент. И я плачу. А ты отрабатываешь.
Ди скрестила руки на груди.
- Ты мудак, которому надо протрезветь, и вернутся к мамочке. – Выплюнула она.
Мужчина натянуто улыбнулся, хотя его желваки были напряжены.
- А ты строптивая сучка. Ну, ничего… у меня есть кое-что, что тебя усмирит. – Он положил свою руку на пах.
- Тебе лучше вернуть свои слова обратно, а то вместо яиц будешь носить бандаж.[14]– Проговорил Иешуа, над ухом мужчины. Тот задрал голову, кашлянув. Не то, чтобы он испугался. Скорее, кашель был его характерным смехом. Дэт встал рядом с Ди. Он посмотрел на нее, поразившись тому, насколько нужно быть сильной и сумасшедшей, чтобы здесь работать. Это не просто аттракцион уродов, это минное поле. 
- Вы кто, мать твою, такие? – Процедил мужик.
Иешуа улыбнулся, встав напротив него.
- Я – двинутый на сексе стильный сутенер, а толстяк – мой черный слуга, понял?[15]
Дэт осуждающе покачал головой и цокнул, подумав – а может, стоит устроить ему ринофонию?[16]
- По мне, так ты и твой голубой дружок – педики. Так что валите к своим и не лезьте в мужское дело.
- Ааа… мужское… - Протянул Иешуа, скрестив руки на груди. – Ну, тогда – да. – Он картинно нахмурился, продолжая смотреть на мужчину.
Ди перемещала взгляд с Иешуа на задиру и Дэта. Хм… и чего они только ждали? Чуда… или конца света?
- Ты, похоже, не понял… - обратился мужчина к Иешуа. Видимо, это смазливое лицо так и молило о припухлостях. Задира подался вперед, но Дэт в шаг оказался с ним нос к носу. Концентрация… 
- Тебе лучше заткнуться, Смертный. – Мрачно произнес он, пристально вглядываясь в его глаза. А вам бы понравилось заглянуть Смерти в глаза? Отнюдь, парень испытал радость и облегчение от картинок, что всплыло в его сознании, словно кто-то щелкнул пальцами. Его рот то открывался, то закрывался. Зрачки ошалело вращались. Лицо покрылось холодным потом. И он не просто выступил, а лил в два ведра.
В итоге, бедолага стремительно ретировался с поля, умудрившись сбить с ног какого-то мужика, за что потом и получил по морде. От правосудия не уйдешь… м-да.
- Ты в порядке? – спросил Дэт, не оборачиваясь. Он и без этого прекрасно видел фоновую картину толпового избиения в стиле Мортал Комбат. Иешуа заржал.
- Да. Спасибо. – Она нахмурилась. После подошла к нему, встав напротив. Хорошо, что на ней были каблуки, а то так бы пришлось задирать голову. – Не знаю, что было такого особенного в твоей фразе… но, это… это было прикольно. – Хах, фраза. Слова ничто… а вот то, что я устроил театр в его сознании, так это просто грандиозный фейерверк его психики. –  А ты сам, как?
Как это мило с ее стороны, беспокоиться. Фальшивая история моей болезни, так и умиляет.
- Я в норме.
Слушай, почему бы тебе все ей не рассказать. – Отозвался голос Иешуа в голове Дэта. Он обернулся на напарника, который хохотал над потасовкой в центре танцпола.
С ума сошел? Она же Смертная. А Смертным не положено знать о существовании нашего мира.
Она уже видела двоих из нашего мира. Тем более, ее подружка мертва. Я думаю, рассказав ей правду, мы облегчим себе работу. Я в том смысле, если вдруг она натолкнется на кого-нибудь, то, по крайней мере, будет знать, что это. И мы узнаем об этом от нее.
Это глупо. -  Он снова посмотрел на Ди.
Это логично. Давай, Дэт. Расскажи ей. А я пока поворкую с девочками. – Иешуа улыбнулся, двум нимфеткам в откровенных нарядах, которые подошли к нему, стоило ему поманить их пальцем.
Дэт взъерошил волосы, не пытаясь пригладить их.
- Мне нужно поговорить с тобой.
Ди вскинула брови.
- Хорошо. Здесь есть VIP-кабинки…
- … нет. Это не тот разговор, который заслуживает чужих ушей.
- Ладно. – Она пожала плечами. – Тогда, тебе придется дождаться окончание моей смены.
- Без проблем. – Дэт кивнул, и двинулся к столику.

 

 

 

[1] Гертруда Стейн – Американская писательница, феминистка, возможно лесбиянка. (Прим. автора)
[2] Гуффи – Мультяшный герой, добродушная собачка. (Прим. автора)
[3] Время считывается 1:365. Один день – один год. И т.д. (Прим. автора)
[4] Ондулин - волнистые текстильные листы, с покрытием из битумной смеси. Гораздо прочнее, красивее и долговечнее рубероида. Кроме того, ондулин - материал лёгкий и жёсткий, поэтому обрешётку крыше, покрываемой ондулином, можно делать с достаточно большим шагом. (Прим. автора)
[5] Имя взято от Поллюция (от позднелат. pollutio — марание, пачканье) — непроизвольное, происходящее чаще всего во время расслабления психики (иногда сопровождающееся сновидениями с объектом возбуждения) семяизвержение у юношей и мужчин. (Прим. автора)
[6] Mauler – Истязатель. (лат.) (Прим. автора)
[7] Acepromazine. – Один из наиболее широко используемых транквилизаторов для лошадей, характеризуется большим сроком действия (6–8 часов). (Прим. автора)
[8] N`est-ce pas? – Не так ли? (фр.) (Прим. автора) 
[9] Бампер-перелом. - перелом костей голени или бедра с образованием характерного клиновидного отломка, в основном возникает при ударе бампером движущей автомашины. (Прим. автора)
[10] Баланит – (от лат. balanitis). Воспаление кожи головки полового члена. (Прим. автора)
[11] Город в 6,02 милях (Примерно 9, 632 км.) от Сиэтла. (Прим. автора)
[12] Исполнитель – M83 (Прим. автора)
[13] Алмазная фреза, применяется для шлифовки строительных материалов и природного камня. Используется на ручном электроинструменте без применения охлаждающей жидкости. Позволяет производить как грубое снятие обрабатываемого материала, так и проводить полировочные работы. (Прим. автора)
[14] Бандаж – поддерживающая повязка для мошонки; используется для профилактики спортивной травмы. (Прим. автора)
[15] Фраза из комедии «Джей и Молчаливый Боб». (Прим. автора)
[16] Ринофония – (rhinophonia; рино+греч. phone голос). Гнусавость. Изменение тембра голоса и искаженное произношение звуков, обусловленные нарушения резонаторной носовой полости. (Прим. автора)

 

Смерть для Королевы Глава 10

Смерть для Королевы Глава 12