Маша девушкой была, Маша честь свою блюла,
Осип был прелюбодей, подлый низменный злодей.
Ночью Маше не спалось, встать красавице пришлось.
Ах, какие в небе звёзды, эх, дитя, гулять ведь поздно.
Хитрый раб своих страстей, Осип в сад идёт быстрей.
Из кустов раздался стон, в страсти Осип был силён.
Но морали в басне нет, только дать хочу совет:
Ясно – плод запретный сладок, человек до страсти падок.
СОМНЕНИЯ
Скорей спешил я на свидание с мечтой
Одной единственной, прекраснейшей, родной.
Мысль всё-таки вертелась в голове,
Но, вдруг принцесса изменила мне?!
Её заставил в подлости признаться,
Ночь в одиночестве пришлось скитаться.
Итог сей басни был таков:
Я сплю с крестьянкой без портков.
ГАРМОШКА
Громко музыка играла, по округе разносилась,
А вокруг поляны с криком ночью молодёжь носилась.
Распевали песни с матом, алкоголь употребляли,
Мавр явился с автоматом, а его совсем не ждали.
Один выстрел – один труп, у людей уже испуг.
Шасть, уже все по кустам, молятся своим богам.
Конец у басни был печальный, молитва, поп и гроб венчальный.
А ночью снова на поляне гуляли весело селяне.
[Скрыть]Регистрационный номер 0293481 выдан для произведения:
МОНАХИНЯ
Маша девушкой была, Маша честь свою блюла,
Осип был прелюбодей, подлый низменный злодей.
Ночью Маше не спалось, встать красавице пришлось.
Ах, какие в небе звёзды, эх, дитя, гулять ведь поздно.
Хитрый раб своих страстей, Осип в сад идёт быстрей.
Из кустов раздался стон, в страсти Осип был силён.
Но морали в басне нет, только дать хочу совет:
Ясно – плод запретный сладок, человек до страсти падок.
СОМНЕНИЯ
Скорей спешил я на свидание с мечтой
Одной единственной, прекраснейшей, родной.
Мысль всё-таки вертелась в голове,
Но, вдруг принцесса изменила мне?!
Её заставил в подлости признаться,
Ночь в одиночестве пришлось скитаться.
Итог сей басни был таков:
Я сплю с крестьянкой без портков.
ГАРМОШКА
Громко музыка играла, по округе разносилась,
А вокруг поляны с криком ночью молодёжь носилась.
Распевали песни с матом, алкоголь употребляли,
Мавр явился с автоматом, а его совсем не ждали.
Один выстрел – один труп, у людей уже испуг.
Шасть, уже все по кустам, молятся своим богам.
Конец у басни был печальный, молитва, поп и гроб венчальный.
А ночью снова на поляне гуляли весело селяне.