Здесь – всё, как давеча, как встарь:
 Саманка, камышом покрыта.
 Здесь керосиновый фонарь
 Висит над дверью, косо сбитой.
  
 Заваленок кот стережёт,
 Прогнувшись к солнцу правым боком,
 И соловей вовсю поёт,
 Нарушив тишь вдруг, 
ненароком.
  
 Здесь по весне, как встарь, опять
 Колдует аромат жасмина!
 На лавочке старушка мать
 Всё ждёт и ждёт с тоскою сына...
  
 Живёт сама. Не знаю – как.
 Оставлена и позабыта.
 Любимого белеет знак:
 Жасмин.., весь облаком покрытый.  
  
 Так захотелось подойти!
 Хоть вовсе незнаком я с нею.
 Сказать: „Мамулька, не грусти!
 Позволь, тебя я пожалею...”  
  
 Позволь, разглажу я твои 
 Морщинки – сколько же их много!
 Позволь сказать мне о любви
 К тебе. И помолиться Богу. 
  
 В отчаяни к Нему воззвать!
 Чтоб не оставил ту старушку,
 Чтоб её сыну дал понять,
 Что жизнь-то вовсе не игрушка...
  
 Что сам он станет стариком,
 И кто его беду разделит?
 Быть может вспомнит он о том,
 Как мать дышала еле-еле.
  
 Сидит. Одна. Всё ждёт и ждёт,
 А сыну некогда приехать.
 Жасмин цветёт, мурлычет кот – 
 Остановилось время-веха...
  
 Здесь – всё, как давеча, как встарь:
 Саманка, камышом покрыта.
 Здесь керосиновый фонарь
 Висит над дверью, косо сбитой.