* Алмазный фонд русской литературы, готические стихотворения — только в интеллектуальном андеграунде, поверх барьеров астенической сирой макулатурозависимой книгоиздательской системы
Фрейя золотом, цветию неб
Купы червных садов украшает,
Дышит маем порфировый хлеб,
Нас богиня к пирам оглашает.
Что и небы гневить — это мы,
Это мы о хлебовницах плачем,
Достаем всяк из нищей сумы
Тени лилий, их остия прячем.
Наши ль рамена феи увьют
Сей лилейною миррой и хладом,
Где купажи садовий тлеют
Над червовым цветочным опадом.
Двадцать третий фрагмент
Вновь серебро тлеет на вине,
Хлебы Ирода маков алее,
Не реките — лжесвяты оне,
Чернь елико гиад веселее.
Иль царевен меж темных дерев
Мы одесно теперь и узнаем,
Сад чаруется пудрами дев,
Шелк их платьев ярких несминаем.
Будет челядь юродная весть
Мглой фарфор, засыпать о стольницах,
И явимся, явимся как есть:
Со угольною пудрой в очницах.
Тридцатый фрагмент
Иудицы презлые тиснят
Хлад лекифов искристой каймою,
Иль бессмертие ангелей мнят,
Всяка хвалится нищей сумою.
Иль устанут шелка воровать
С гробов, темным серебром навьются,
Ах, одно им еще пировать,
Что икают оне и блюются.
Выйдут нощно блевоту свести
Хоть бы ядом белен парфюмерных --
И узрят наши тени в цвети
Меж фигурников тьмы эфемерных.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0545104 выдан для произведения:
* Алмазный фонд русской литературы, готические стихотворения — только в интеллектуальном андеграунде, поверх барьеров астенической сирой макулатурозависимой книгоиздательской системы
Фрейя золотом, цветию неб
Купы червных садов украшает,
Дышит маем порфировый хлеб,
Нас богиня к пирам оглашает.
Что и небы гневить — это мы,
Это мы о хлебовницах плачем,
Достаем всяк из нищей сумы
Тени лилий, их остия прячем.
Наши ль рамена феи увьют
Сей лилейною миррой и хладом,
Где купажи садовий тлеют
Над червовым цветочным опадом.
Двадцать третий фрагмент
Вновь серебро тлеет на вине,
Хлебы Ирода маков алее,
Не реките — лжесвяты оне,
Чернь елико гиад веселее.
Иль царевен меж темных дерев
Мы одесно теперь и узнаем,
Сад чаруется пудрами дев,
Шелк их платьев ярких несминаем.
Будет челядь юродная весть
Мглой фарфор, засыпать о стольницах,
И явимся, явимся как есть:
Со угольною пудрой в очницах.
Тридцатый фрагмент
Иудицы презлые тиснят
Хлад лекифов искристой каймою,
Иль бессмертие ангелей мнят,
Всяка хвалится нищей сумою.
Иль устанут шелка воровать
С гробов, темным серебром навьются,
Ах, одно им еще пировать,
Что икают оне и блюются.
Выйдут нощно блевоту свести
Хоть бы ядом белен парфюмерных --
И узрят наши тени в цвети
Меж фигурников тьмы эфемерных.
Помочь сайту
Поздравления
