Хандры осенней так привычна слякоть...

Но сын ошибок – чаще удручающ, и парадоксов демон – чертит круг,

Замкнуть который не хватает рук, и ты один во поле – сотрясаешь

Пространство, проверяя на испуг  бесстрашьем  – Моськи со слоном – ристалищ…"

("Один во поле", автоцитата)

****************************************************************

Хандры осенней так привычна слякоть, здесь жизнь скользит аллеями зеркал,

В которых отражается двояко всё то, что ты напел-нарифмовал…

О золоте листвы – к чему напевы, каким судьбы регалиям под стать –

Разумно-добро-вечного посевы, озимые,  душой оборонять?

Привычное занятие уборка: полей, садов, листвы черновиков…

Публичным покаяньем, «самопоркой», наш брат-пиит по осени готов

Заняться без натуги и без лени. К чему пенять на бренную юдоль,

Когда размашист почерк откровений, читабелен, сколь рифму не крамоль…

Уже не спрячешь душу за бумагой, она косым дождём сквозь рваный зонт

С энтузиазмом вечного бродяги второй и третий открывает фронт,

Тугим, армейским барабаном, грозно на подвиги шагать устремлена,

Ей не страшна забвенья тишина, с бездарностью привычно скрупулёзна

Война, не на живот, а на лопатки, где на татами валится без сил

Соперник, наступавший ей на пятки, что сладкой лестью-фальшью моросил.

Докучливым, октябрьским пустозвоном, зубною болью ноющих словес –

Он до поры до времени никчёмен, пока к твоим печёнкам не пролез…

Нет ни минуты, чтоб по лету плакать, не воскресить слезами хлорофилл…

Нам нипочём зевачья праздно-слякоть: мы будем драться из последних сил!