Там – зима убаюкала мой остывающий город.
Постелила постель, торопливо зовет на покой.
Там – спросонья в окно улыбаются мудрые горы,
И луна прижимается к окнам морозной щекой.
Здесь – октябрь-лицедей наряжается в лучшие платья.
Хризантемы бесстыдно сверкают, любуясь собой.
По зеленому полю пройдя восхитительной гладью,
Расшивает осенние шали незримый портной.
Там – на тонких ветвях осторожный испуганный иней.
Рассыпается снег хороводом искристых огней.
Время долгой зимы там свернулось упругой пружиной.
Воздух замер в мерцании звезд и резных фонарей.
Здесь – рассвет гладит крыши домов, словно спину котенку.
Прячет позднюю кисть захмелевший к зиме виноград.
Здесь – в ночной тишине с безоглядным упрямством ребенка
Раздает обещанья удачи шальной звездопад.
Все сомнения прочь, словно суетный мусор отбросив,
Я сама разделила свой маленький мир пополам.
Здесь со мной безмятежно-прекрасная светлая осень.
Только ноет душа за холодный, заснеженный "Там"...
[Скрыть]
Регистрационный номер 0008668 выдан для произведения:
Там – зима убаюкала мой остывающий город.
Постелила постель, торопливо зовет на покой.
Там – спросонья в окно улыбаются мудрые горы,
И луна прижимается к окнам морозной щекой.
Здесь – октябрь-лицедей наряжается в лучшие платья.
Хризантемы бесстыдно сверкают, любуясь собой.
По зеленому полю пройдя восхитительной гладью,
Расшивает осенние шали незримый портной.
Там – на тонких ветвях осторожный испуганный иней.
Рассыпается снег хороводом искристых огней.
Время долгой зимы там свернулось упругой пружиной.
Воздух замер в мерцании звезд и резных фонарей.
Здесь – рассвет гладит крыши домов, словно спину котенку.
Прячет позднюю кисть захмелевший к зиме виноград.
Здесь – в ночной тишине с безоглядным упрямством ребенка
Раздает обещанья удачи шальной звездопад.
Все сомнения прочь, словно суетный мусор отбросив,
Я сама разделила свой маленький мир пополам.
Здесь со мной безмятежно-прекрасная светлая осень.
Только ноет душа за холодный, заснеженный "Там"...