Когда в домах зажжётся свет...

Когда в домах зажжётся свет, когда  покой раздаст пилюли, когда в кастрюлях щи уснули и нормы выданы конфет - бегу в твой город позабыв: что милость есть, что подаянье.
Несёт меня шальной порыв к тебе на тайное свиданье; где только мыслей миражи, где витражи ветрами дышат, и то, что я шепчу в тиши - лишь купола с крестами слышат....

Ночь разрушает до основ соседство детства. Город-улей плодит и гонит сонмы снов в мешки офонаревших улиц.
Пред зеркалами догола снимает облаченье правда.
Пульсаций акций нет числа, валюта скачет с прытью фавна на металлических табло.
Туманы полнят рестораны, а сотни решек и орлов дробушки бьют на барабанах.
Неоном разноцветных глаз косят бордели под отели, а в них - как встарь, так и сейчас, - сопят постели вилланели под каждым, кто платить готов, кто яд наяд испить намерен, и ртуть страстей добавив в кровь - воскреснуть с первым стуком в двери.
В зев третьесортных кабаков, - избавиться  от липкой грусти, - косяк напудренных мозгов плывет из устья захолустья. Клокочет город. Жизнь кипит. Тут мера мер: за промах-порох; на грош заезжий сибарит заблудших душ прикупит ворох....

И только лишь когда расcвет морошки сыпанёт в ладошки - расправит город свой хребет и не останется ни крошки от беспросветности огней, от безысходности желаний, от необъятности идей, - от всех ночных страстей-страданий...
Когда ж проколокочет храм -  в очах очаг  зажжет  палитру - я снова боль отдам ветрам; и день даст сил моим устам шепнуть заздравную молитву....