посв. моей тётушке,  Капиталине Анисимовне  Панариной.

               Сколько рядом женщин было
               Милых, стройных, молодых.
               Лучших память  не забыла,
               Стерлись облики иных. 

               Многих помню, не забуду     
               До последних дней своих,
               Но любил ли их ? Не буду
               Обижать тех, остальных.

               Своё сердце без разбора
               Отдавал одной, другой.
               Изменял же очень скоро,
               Даже самой дорогой.

               Звал в объятия я  властно,                   
               Умолял в слезах других.                      
               Обольщал всех пылко, страстно,      

               Светлых, тёмных, добрых, злых.         

               Образованных и умных,
               Глупых, пошлых и пустых,
               Восхитительных, изящных,
               Очень толстых и худых.

               Приходили, уходили, 
               Был их целый хоровод,
               Сладко чувства бередили,
               Словно ветер глади вод.

               Всё казалось, что не эта
               Лучше всех да и нужней.
               Жизнь – безоблачное лето

               Без грозы и без дождей. 

               Уходивших удержать бы
               Мог я словом лишь одним,
               Обещаньем скорой свадьбы
               Да подарком дорогим.

               Я всегда взирал беспечно
               На рыдания одних,
               Доводил я бессердечно
               До истерики других.

               Незаметно исчезали,
               Тихо было после них.
               Звонко стёкла дребезжали
               После проводов иных.

               Третьи лишь смотрели колко,
               От стыда огнём горя,
               Уходили ненадолго,
               Тут же возвращались зря.

О ребёночке намёки
Не могли меня смутить.
Мокрые, худые щёки
Никогда мне не забыть.

Уходивших не искал я –
Всех прими дорога,
Словно сделан был из скал я,
По причуде бога.

Осень встала у порога
И зима стучит клюкой,
Запорошена дорога,
По которой шёл младой.

Стар я стал, немеют ноги,
Лучших мне не ждать годин.
Как медведь в своей берлоге
Коротаю жизнь один.

Слух пропал, не видят очи,
Вкус не чувствуют уста.
Всё вокруг темнее ночи,
Жизнь бесцельна и пуста.

Может смерть моя далёко,
И коптить мне долго свет.
Что за радость одиноко
Прозябать на склоне лет?

Кто же рядом, кто со мною?...
Никого не слышу я.
Видно мне идти с сумою,
Подыскав поводыря.

А могло всё быть иначе,
Будь не блудом в те года.
И семья была б тем паче,
Что любим я был тогда.

Был согрет бы и накормлен,
И обласкан, и обшит,
А сейчас судьбою сломлен,
Болен, всеми позабыт.

Сколько рядом женщин было
Милых, добрых, молодых.
Лучших память не забыла,
Стерлись облики иных.

Многих помню, не забуду
До последних дней своих. 
Всех любил я, лгать не буду:
Нет средь вас «тех, остальных»!