Она задумалась, и секретарь тихонько ждал
не досаждал докучливым вопросом
Ни шороха, ни скрипа от пера, ни вздоха
И тишина во весь просторный зал
«Пиши» - вдруг молвила она, секретарю
Прервав его занятие в ловле мух
Тот вздрогнул, и весь, от страха напрягая слух
Писал слова, что были полны гневом страстным
Настолько страстным, что все слова, наверно не царю
Не воину, здесь диктовались властно:
«Ты жаждешь крови, страшный Кир?
Но прежде, царь, верни мне сына
Он юн ещё. И ты уйдёшь, спокойно, с миром
И распри все уйдут отныне
А если нет, клянусь луной
И этим солнцем надо мной
Твоей же собственною кровью, я твою жажду утолю
о сыне только я молю»
Она вздохнула тяжело, волной нахлынули сомнения
что сын её среди живых,
А сын, в тот час, сам смерть искал
Из рук у стражника, кинжал
Он вырвал в этот страшный миг
Не мог снести позор пленения
(искал ли он себе спасения)
как воин долг исполнил свой
презрев свой страх, перед молвой
О, Томирис, царица скифов
Довольно с нас сегодня мифов
Ты не смиришь свой буйный нрав
И страх, не спрячешь ты в анклав
Оно и так, царице скифов всё негоже
А что же Кир? А тут всё то же
Погибель - собственные мысли,
Верней, не зная даже смысла
Своих же пагубных страстей, иль ниша
Их, есть жизнь сама?
Иль чётки дней мы сами нижем
О нет, довольно в нас всегда ума
И знаем точно, что творим
Да и не все дороги в Рим
Ведут нас втуне, вот анклав
Души и сердца, кто тут прав?
Прости, читатель дорогой,
Не знаю, право, кто виной
что здесь я сделал отступление
от самой мысли и стиха
Да кто из нас не без греха
Не нам судить царицу скифов
И тайну их курганов, грифов
Итак, отбросим все сомнения
Заманит персов всех в ущелье
И градом стрел, всю рать добьют
Уж грифы недругов клюют
Исполнит мысль, или просто мщение
И Кир найдёт здесь утешение
В сосуде с кровью голова
Сбылись и мщение и слова
И славу сечи воздают, певцы в дворце у Томирис
Их песни слушает ирис
Что с мандрагорой свил лулавы
Под звуки песен бранной славы
Помочь сайту
Поздравления
