За последней верстой мне кричали: "постой!
Ну зачем уходить, чтобы вновь возвращаться?"
А я им говорю за Россию свою,
что нельзя с нею так обращаться.
Ты, Россия, прости! Мне тебя не спасти.
И в бессилии слёзы глотая
ухожу я туда, где большая звезда
прочертила мой путь, угасая.
Жизни год здесь за сто и не знает никто
сколько это всё может продлиться.
Здесь зима не зима, и весна не весна,
и совсем безразличные лица.
И не радует взгляд ботанический сад -
в нём не видно живого цветения.
Я, у грёзы в плену, за берёзу одну
променял бы все эти растения.
И не важно теперь, где откроют мне дверь -
далеко от неё или ближе -
я сегодня пою про Россию свою,
ту, которую долго не вижу.
За последней верстой мне кричали: "постой!
Ну зачем уходить, чтобы вновь возвращаться?"
А я им говорю за Россию свою,
что нельзя с нею так обращаться.
[Скрыть]Регистрационный номер 0324487 выдан для произведения:
За последней верстой мне кричали: "постой!
Ну зачем уходить, чтобы вновь возвращаться?"
А я им говорю за Россию свою,
что нельзя с нею так обращаться.
Ты Россия прости! Мне тебя не спасти!
И, в бессилии, слёзы глотая
ухожу я туда, где большая зведа
прочертила мой путь угасая.
Жизни год здесь за сто и не знает никто
сколько это всё может продлиться.
Здесь зима не зима, и весна не весна,
и совсем безразличные лица.
И не радует взгляд ботанический сад -
в нем не видно живого цветения.
Я, у грёзы в плену, за берёзу одну
променял бы все эти растения.
И не важно теперь, где откроют мне дверь -
далеко от неё или ближе -
я сегодня пою про Россию свою,
ту которой так долго не вижу.
За последней верстой мне кричали: "постой!
Ну зачем уходить, чтобы вновь возвращаться?"
А я им говорю за Россию свою,
что нельзя с нею так обращаться.