Памяти моего деда
Александра Ефимовича.
В ночь с 18 на 19 декабря 1937г.
был арестован по навету "тройки"
И посажен в тюрьму.
Долго его искали.Говорили- 10 лет
Без права переписки. Позже узнали,
что его расстреляли...
Вечная память жертвам политических
Репрессий.
Ревели шальные метели
На скорбной и грешной земле.
Ревели и слез не жалели.
Рыдая, напомнить хотели,
Что дед мой казнен в феврале.
Тридцатые годы...Россия.
Растленный разгул стукачей.
Жестоких наветов насилье.
Кровавых потоков обилье
Под звуки бравурных речей.
А ветер рвал глотку. Метался
По плоскости клетки двора.
Сквозь щели в жилище врывался.
И с яростью в двери вгрызался,
Как острый металл топора.
Стонали глухие затворы.
Дрожала от страха изба.
Иуд новоявленных хоры
Вершили свои приговоры...
Сжималась в комочек судьба.
Стоял ты растерянный, бледный
С улыбкой вины на лице.
А ветер бесился, надменный...
Не зная, что вечер последний
Живешь на родимом крыльце.
Ревели шальные метели
На скорбной и грешной земле...
[Скрыть]
Регистрационный номер 0260071 выдан для произведения:
Памяти моего деда
Александра Ефимовича.
В ночь с 18 на 19 декабря 1937г.
был арестован по навету "тройки"
И посажен в тюрьму.
Долго его искали.Говорили- 10 лет
Без права переписки. Позже узнали,
что его расстреляли...
Вечная память жертвам политических
Репрессий.
Ревели шальные метели
На скорбной и грешной земле.
Ревели и слез не жалели.
Рыдая, напомнить хотели,
Что дед мой казнен в феврале.
Тридцатые годы...Россия.
Растленный разгул стукачей.
Жестоких наветов насилье.
Кровавых потоков обилье
Под звуки бравурных речей.
А ветер рвал глотку. Метался
По плоскости клетки двора.
Сквозь щели в жилище врывался.
И с яростью в двери вгрызался,
Как острый металл топора.
Стонали глухие затворы.
Дрожала от страха изба.
Иуд новоявленных хоры
Вершили свои приговоры...
Сжималась в комочек судьба.
Стоял ты растерянный, бледный
С улыбкой вины на лице.
А ветер бесился, надменный...
Не зная, что вечер последний
Живешь на родимом крыльце.
Ревели шальные метели
На скорбной и грешной земле...