Я был с утра до ночи "враскатуху"

 

Я был с утра до ночи „враскатуху"...

Всё к одному: чтоб горе утопить,

чтобы родимым напитаться духом

и всё положенное Родиной допить.

 

Я в „наших мерках и пошит и скроен",

а в „половине" - зов других кровей.

Всё б ничего, да в буднях перестроя

попал в струю слиянья их семей.

 

И пил в кругу, в предбаннике и в поле;

с зампредом (но при запертых дверях),

один раз, кажется, в какой-то школе,

само собой - в окрестных деревнях.

 

Отгулы - в дело и туда же отпуск,

и несколько больничных (втихаря).

Сейчас лишь бригадир - свой парень „в доску" -

„рисует" мне восьмёрки в табеля.

 

Тогда уже с едой проблемы были -

нередко только рукавом под нос;

да корешковы жёны воем выли:

„Скорей бы чёрт тебя куда унёс!"

 

Всем говорил и трезвый и „хороший":

„Там буду только Мальборо курить,

а с „этим делом" - завяжу и брошу,

пока ж тащи, что можно будет пить."

 

Обещанные письма и посылки,

и к видео в придачу лимузин,

какие-то запчасти для косилки -

всё шло авансом, через магазин.

 

Я ненавидел дальнюю дорогу,

старался реже вспоминать о ней.

Нет ничего хорошего, ей-богу,

в развоссоединении семей!

 

Июнь, 1992

Мёнхенгладбах

© Copyright: Виктор Вежнин, 2014

Регистрационный номер №0201433

от 16 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0201433 выдан для произведения:

 

Я был с утра до ночи „враскатуху"...

Всё к одному: чтоб горе утопить,

чтобы родимым напитаться духом

и всё положенное Родиной допить.

 

Я в „наших мерках и пошит и скроен",

а в „половине" - зов других кровей.

Всё б ничего, да в буднях перестроя

попал в струю слиянья их семей.

 

И пил в кругу, в предбаннике и в поле;

с зампредом (но при запертых дверях),

один раз, кажется, в какой-то школе,

само собой - в окрестных деревнях.

 

Отгулы - в дело и туда же отпуск,

и несколько больничных (втихаря).

Сейчас лишь бригадир - свой парень „в доску" -

„рисует" мне восьмёрки в табеля.

 

Тогда уже с едой проблемы были -

нередко только рукавом под нос;

да корешковы жёны воем выли:

„Скорей бы чёрт тебя куда унёс!"

 

Всем говорил и трезвый и „хороший":

„Там буду только Мальборо курить,

а с „этим делом" - завяжу и брошу,

пока ж тащи, что можно будет пить."

 

Обещанные письма и посылки,

и к видео в придачу лимузин,

какие-то запчасти для косилки -

всё шло авансом, через магазин.

 

Я ненавидел дальнюю дорогу,

старался реже вспоминать о ней.

Нет ничего хорошего, ей-богу,

в развоссоединении семей!

 

Июнь, 1992

Мёнхенгладбах

 

Сказали: от тоски и ностальгии

Охота 2