Хирургу

Сосновый бор на разнотравной скатерти
Под пологом  небесной высоты.
То место чем-то очень примечательно:
Изломы красной глины и цветы.

Ступаешь по святой земле и думаешь,
Что нет целебней места под луной.
И в Бога как-то твёрже веруешь,
Становишься честней с самим собой.

И даже стены старые в гармонии
С природой окружающей живут.
День ото дня многоголосый колокол
Зовёт всех тех, кто потерял приют.

Узор изысканный кирпичной кладки,
Высокие проёмы и резьба,
Настил из старых досок шаткий;
И у ворот церковная изба.

История сей остров пощадила,
Не превратив в конюшню монастырь.
Ведь паства так отчаянно просила
Не трогать власти признанных святынь.

Всё обошлось и божия обитель
В военный госпиталь была обращена.
Но оставался преданный хранитель,
Его молитвой злоба прощена.

Молитва та под куполом витала,
Залечивая раны у солдат.
В болящий хор все голоса вплетала.
Просила: ведь солдат не виноват.

Попасть за сотни вёрст уже не чаю.
Дай крылья, - полетела бы сейчас.

Приклонскому рассказ свой посвящаю,
И всем, кто беззаветно лечит нас.

(Посвящается талантливому хирургу, работавшему в больнице-монастыре в  70-х годах. Я оказалась его первой «сложной» пациенткой и благодаря чуду и мастерству молодого врача – Приклонского (имени, к сожалению, не помню) избежала инвалидности).