Деляга

         Деляга

                    1

В деревне, богатой садами,

В оправе окрестных полей

Стоит, покосившись с годами,

Домишко среди тополей.

Живёт в том домишке убогом

Лет сорок, иль больше, подряд

Забытый родными и богом,

Старик – Пивоваров Игнат.

Рождённый в том веке, в двадцатом,

В двадцатых голодных годах,

Успел послужить он  солдатом

На разных военных фронтах.

На Брянском – служил он в пехоте –

В октябрьскую стылую ночь

Тонул он однажды в болоте,

И некому было помочь.

На Волховском вышли промашки –

И  раненный в плен он попал,

Но видно родился в рубашке –

И ночью из плена бежал.

Война есть война, что тут скажешь…

На всё воля божья сполна.

Войне никогда не прикажешь:

Дать смерть, или дать ордена.

В наградах Игнат не обижен –

На них не скупилась страна.

На праздник соседкой пострижен,

Наденет свои ордена

И выйдет на клубную сцену,

Как раньше бывало не раз,

Готовить военную смену,

И шуткой начнёт свой рассказ:

« Меня  уж, как мамонта, надо

В музей поместить бы давно.

В сохранности будут награды,

А с ними и я заодно.

Вот только одна неувязка.

В музее сто грамм не нальют.

А это уж быль, а не сказка.

Уж лучше побуду я тут».

Смеётся с издёвкой над всеми,

За словом не лезет в карман,

По матам – он признанный гений,

Игнат-фронтовик, ветеран.

Вот так и живёт, наливая

Сто грамм по утру натощак,

По праздникам лишь надевая

С наградами старый пиджак.

                       2

Его окрестили «Делягой»

Назад так годов тридцать пять

За то, что с армейской отвагой

Любил он везде выступать.

Бывало: начнутся дебаты

По поводу жизни в селе –

Игнат, на прожекты богатый,

Как правило, навеселе,

Для связки вставляя словечки

Родного для всех матерка,

Начнёт издалёка, от печки,

Басить, заикаясь слегка.

Припомнит былые порядки

И крепость налоговых пут:

«Нельзя было жить без оглядки,

Повсюду был личности культ.

На ферме – завфермой с рассветом

Порядки свои наводил,

А в поле весною и летом

Потел полевой бригадир.

В правлении и в сельсовете

Бухгалтер да Ванька-хромой.

Сам «пред» уезжал на рассвете

И только лишь ночью домой.

Мотался, как веник по бане,

Один успевая везде.

Сказав, никогда не обманет,

А спрашивал строго с людей».

Кричали из зала: «Короче!»

Игнат же короче не мог,

И дальше такое ворочал,

Что со смеху падали с ног.

«Теперь же другие порядки…

Кругом лишь расчёт, да учёт.

Народ на свекольные грядки

С большой неохотой идёт.

Всё больше стремится к конторе,

Забросив поля и сады.

Начальников – целое море,

Гляди, понаели зады.

Над каждой дояркою трое

Начальников всяких стоит.

На ферме командуют строем

И ищут, что плохо лежит».

По клубному залу усмешки…

А он продолжает своё,

Вставляя для связки, без спешки,

Весомое русское ё…

«На базе машинной, колхозной

Собрание всяких чинов.

При деле, не в жиже навозной,

При шляпах среди тракторов. 

Завгар, инженер с бригадиром,

Распред при бумажных делах,

Механик, учётчик с «мерилом» -

И три тракториста в полях.

Сказать до чего докатились:

Старух престарелых в поля

Вывозят, чтоб те там трудились,

При жизни им пухом земля».

Кричали с обидой из зала:

«Ты что? Деловой, али как?

Всегда  и всего тебе мало.

Деляга ты, мать твою так».

Вот так и прозвали Делягой.

Соседи Игната в селе.

А паспорт - ненужной бумагой

Среди фотографий в столе

Лежит, доставаемый только,

Когда принесут пенсион –

Друг друга все знают настолько,

Что просто не надобен он.

                        3

Весна растревожит солдата

Полётом вернувшихся птиц,

Летящих на север куда-то

Над россыпью сёл и станиц.

И вспомнятся даты былые –

В роду все на память сильны –

И братья ещё молодые,

И сёстры в преддверье войны.

Подкатят щемящей тоскою

Все беды военных тех лет,

И лягут упавшей слезою

На старенький фотопортрет.

На нём, увеличенном позже,

В картонном рисунке венца

Теперь уж узнать невозможно

Черты дорогого лица.

Но память, цепляясь за даты,

За беды той давней поры,

Рождает в сознанье солдата

Немеркнущий образ сестры.

Была она старше годами,

Для младших и мать, и отец.

Ходила косить с мужиками,

Как самый заправский косец.

Игнат – самый младший из братьев –

Сестре был дороже других.

Бывало из стареньких платьев

Нашьёт шароваров простых.

Наденет Игнашка пар трое –

И, ну по морозу шнырять.

Зима ребятишкам лишь горе.

Игнашке зима – благодать…

                     4

А зимы все были крутые –

Морозы за тридцать с лихвой,

Но что там морозы такие,

Когда на салазках с братвой,

С такими же рвань-огольцами

В одеждах, кроёных сто крат,

Летишь  по сугробам буграми

И скорости бешеной рад.

А вечером, выпив из кружки

Парного, ни с чем, молочка,

На печке, где кошки-подружки,

Заснёшь под рулады сверчка…

…Игнат вспоминает, как жили

Большой работящей семьёй,

Как  в поле пахать выходили –

Хозяин-отец сам седьмой.

И быстро освоив науку

Косить, управляться с конём,

Игнат, набивал себе руку

И силу свою день за днём.

И позже, когда восьмилетку

Окончил в положенный срок,

Игнат, всё ещё малолетка –

Не хиленький был паренёк…

…Давно уж отвьюжили зимы

Тех давних мальчишеских лет,

Но в сердце солдата хранимы,

Как старенький фотопортрет,

Марии заботы и ласки,

Той доброй и старшей сестры,

Оставившей детские сказки

Времен довоенной поры.

                   5

Когда в сорок первом набатом

Страна позвала на войну,

Игнашка с двоюродным братом –

Обоим по двадцать в весну

Ушел, попрощавшись с родными,

Страну от врагов защищать.

Не стали и братья другие

Повесток своих ожидать.

И дома остались, страдая,

Лишь сеёстры, да старая мать,

Да старый отец – ожидая,

За всех и косить, и пахать.

Мария, прощаясь с Игнатом,

Недолгую чуя беду,

Была добротою богата –

В котомки сложила еду

И каждому брату в подарок

С махоркой цветастый кисет,

Который Игнат Пивоваров

Почти уже семьдесят лет

Хранит, как священную память,

О старшей любимой  сестре,

Как прошлого символ, как знамя,

Как боль о военной поре.

                      6

Любила Мария весною

Встречать на пролёте гусей.

С уложенной русой  косою,

В красе своей девичьей всей

Призыв поднебесный услышав,

Стояла,  свой взор устремив,

Над старой соломенной крышей.

Гусиный весенний мотив

Струился в апрельскую просинь  -

И радостью сердце жило…

…Но в ту, сорок первую, осень

Другое затмило крыло

Извечного света истоки.

И с неба срываясь на вой

Пугающий, страшный,  жестокий

Посыпался град бомбовой.

Цветами разрывов покрылся

Порядок деревни и шлях,

И вот уже ток задымился,

И хаты пылают… В полях

Селяне свой труд побросали

И бросились хаты спасать,

Но многие не досчитали

Кто хат, кто отца или мать…

…В письме сообщили Игнату  -

Страшнее известия нет -                       

С прямым попаданием в хату

Мария ушла «на тот свет»…

                        7

Судьба нам прописана свыше…

Игнат вспоминает не раз

И думает, как же так вышло,

Что он, исполняя приказ,

Прошёл пол-Европы с боями

И в срок возвратился домой,

И братья его с орденами

Живыми вернулись…  А той,

Которой он в жизни дороже

Не знал, защитить не сумел –

Селяне последнее ложе

Отрыли…  Погоста надел.

Весеннего солнца разливы

Ласкают надгробий кресты.

Родные, которые живы

На Пасху приносят цветы.

Могилы оправят, очистят

От сорной и старой травы,

Но горькие, старые мысли

Не выкинуть из головы.

Мы память не в силах очистить

От страшных событий судьбы…

Пластинкой заезженной мысли

Игната терзают с войны.

И, мучаясь прошлым, с рассветом

Выходит Игнат на большак

Встречать  своё новое лето.

На нём полинявший пиджак

Защитного цвета и кроя

Того, что давно уже нет,

И в старых ладонях героя

Старинный цветастый кисет.

Он курит теперь сигареты,

Но, с давних, военных тех лет –

Когда лишь табак, да кисеты –

Он курево прячет в кисет.

Стоит у дороги в рассвете

Последний военный тех лет,

Когда был за всё он в ответе,

Солдат наших славных побед.

Деревня в садах, просыпаясь,

У нового века в долгу,

В тумане белёсом купаясь,

На жизненном чахнет кругу.

А он в ту военную пору

Её по ночам вспоминал

И гнал от неё вражью свору,           

Не раз за неё умирал.

За эти ракиты в тумане,

За эту оправу садов,      

За крест на погосте при храме,

За умерших в бедности вдов.

И долго стоит, сам не зная,

Зачем он приходит сюда.

У жизни смертельного края

В преддверье Господня суда.

                         8

Всё меньше в живых остаётся

Воителей страшной войны

И мы, кому в мире живётся,

О них забывать не должны.

И внукам, и правнукам нашим

И правнукам наших детей

О жизни их,  подвигом ставшей,

Должны говорить мы смелей.

Должны защищать, не робея,

Где словом, а где и штыком,

Ни жизни, ни сил не жалея,

Наш общий, российский наш дом.

                                                                                 02.04.15