стою я в стороне

 евгений рекушев

           *****

Стою я в стороне

и о себе - судачу,

и слезы свои лью

на свой могильный холм,

а как я жизнь прожил,

и есть ли в ней удача,

и стоило ли быть

владельцем глупых хохм?

Когда в последний раз

смеешься над собою,

когда последний вздох

угаснет без причин,

звезда, как божий крест,

взметнется над тобою,

и, забирая жизнь,

рассыплется в ночи.

А если все не так,

а если все иначе?

В решениях задач,

где нет простых путей?

А если жизнь твоя,

усталой, бедной клячей,

распалась на куски

болотностью теней? 

А если жизнь твоя,

прошедшая в цейтноте,

воспоминаний миг

пронесшийся  в судьбе,

вдруг,  возникает вновь,

из возрожденной плоти,

средь миллиардов звезд

в космической борьбе?

И снова, ты, смеясь,

вдруг выскажешься скромно,

что не твоя рука,

и что совсем не ты,

сквозь миллионы лет

не сделала основой,

прошедшую судьбу

фантомами  мечты.

А все ли сделал ты,

что следует вначале-

фантазию, любовь,

и мысль,  рождая в стих?

Так, чтоб о тебе

товарищи  сказали,

что скромно  прОжил он

и был не только псих. 

Аплодисментов нет

и нет больших оваций,

когда смеешься ты,

а плачут все друзья,

тогда лишь только сам

признаешь, как Гораций,

что не был клоун ты,

и радость не твоя.

Когда уставший жить

и, вызывая тленье,

ты улыбнешься всем

своим смешливым ртом,

и, попытавшись, вновь

остановить мгновенье,

безудержье тревог

оставишь  на потом.

И пусть тогда твое,

оков тяжелых бремя,

как прошлый бзик

безудержной  борьбы,

тебя не возвратят

на путь своих сомнений,

чтобы последний вздох

был радостью судьбы. 

Я повторю: - не клоун ты,

и смех, не в твоем теле,

приклеится к тебе

на твой кусачий рот.

Ведь  ты тихонько спишь

в своей святой постели,

увы, не повернув

судьбу наоборот…

Стою я в стороне

и о себе судачу,

и слезы свои лью

на свой могильный холм.

Друзья,  я жизнь свою

хотел прожить  иначе,

и вас прошу простить

за кучу глупых хохм.

А парадокс  не в том,

что о тебе расскажут,

что,  может,  был поэт

от мира не сего.

Лопатой и землей,

под холмиком размажут,

и больше ничего,

ребята.  Ни-че-го!…