лирика

                 *****

Я  распахнул окно и выглянул на улицу.

Темнел  асфальт под каплями дождя.

Стоят с зонтами люди. Спины их сутулятся.

Нигде от ливня  спрятаться нельзя.

На остановке павильон без крыши.

Да и трамвай не подъезжал  давно,

лишь только стук  дождинок громко  слышен,

а из двора -  стук фишек домино.

Там старики, не обратив внимания,

на этот дождь, и зов из окон  жен,

вонзают  кости в стол, со всем  старанием -

их мозг  азартом прочно  заражен.

А под балконом парочка устроилась

тайком от всех,  целуясь  горячо,

и, хоть вода на них внезапно  пролилась,

им этот дождь, уверен,  нипочем.

Как юмор и кусок сатиры жаркой,

из-за  домов, на уличную даль,

под дождь несется  автополивалка,

разбрызгивая  воду на асфальт.

Переменил, вдруг, ветер направление,

обдав водой  шутливо,  как в кино,

и я, увы,  к   большому    сожалению,

был вынужден закрыть свое окно.

                         *****

Под свет  едва светящей керосинки,

в зубах мусоля  кость карандаша,

я вглядываюсь в прошлого картинки,

и замираю в трансе, не дыша.

Прости меня за показную смелость,

как буд-то с фронта я свой стих пишу.

Перед тобою извиниться захотелось

и я бумаге мысли передать спешу.

А тучи мрачные, как занавес  из пьесы. 

Там, за окном моим, волнуется гроза.

И  вспоминаю  я,  с прощальным интересом

твои,  всегда  прекрасные глаза.

Я в них глядел,  как в зеркало, и видел

круговороты чувств, хороших, и плохих,

и вспомнил, больно как  тебя обидел,

написанный   тебе, нелепый, глупый  стих.

Я в нем шутил, признаюсь, дорогая,

что у тебя всегда, мол, рядом будет враг.

Что от любви и  ненависти,  знаю,

«налево», у меня всегда  есть шаг.

А что сказал, так это  лишь для  шутки,

и ты поймешь меня когда-нибудь.

Ведь  я любил тебя, целуя твои руки,

и ты  свою  обиду позабудь.

Блокнот закрыл и дунул в керосинку,

она погасла струйкой темноты,

и бросил стих, разорванный, в корзинку,

чтобы  его, вновь, не читала ты.

                    *****

Галинами, Анютами и Светами,

заполнены соседские дворы,

и к ним бегут с красивыми букетами,

мальчишечки, из нашей детворы.

В чужих садах мы рвали  георгины,

под  лай собак гурьбою мчались прочь,

чтоб  наши  Юли, Поли, Даши,  Зины,

счастливыми  встречали эту ночь.

На бигуди  накручивая локоны,

в зеркальном отражении кружась,

они тайком выглядывали в окна

и  ждали  нас, тревожась и смеясь.

Мы молча улыбались из-за тынов,

цветы бросая  в пропасти окон,

и знали, что пока  мы не  мужчины,

но для   любви   неписан был закон.

И, взяв цветы, с улыбкою капризной,

они махнут рукой,  цветочки теребя,

а мне, увы, не хватит целой жизни,

чтоб никогда не разлюбить тебя.

А    юность, в виде девушек, вдыхает

весь аромат прекраснейших цветов,

и   память моя нежно вспоминает,

что для любви, на все я был готов.

евгений рекушев