Деревья любят Россию

Нелегко приходится русским деревьям, 
Не только дубам и березам, но и ольхе.
Летом в жару они боятся пожаров, 
Хотя от ольхи всегда недалеко 
Какая-нибудь речушка. 
Коротышка-ольха не теряет оптимизма, 
Ее зеленые шишечки загорают на солнце 
И становятся темно-коричневыми. 
А заметили вы, что даже плакучие деревья 
Не плачут, а лишь дрожат на ветру, 
Заряжая уставшего человека надеждой на лучшее? 
Зимой в городе тротуары посыпают от наледи химией, 
Которая ох как не нравится бульварным березам! 
Вдобавок короеды и мучнистая роса, 
Выбелившая летом листья богатырского дуба 
И оставшаяся на них зимой. 
Шатается, скрипит древесная плоть, 
Но долготерпению ее нет предела...
Человек плюнул бы на все, 
Улетел в Лондон и давай звонить оттуда 
В колокол на всю Русь-матушку. 
Далеких звуков боялись бы... 
Православного звона разве боятся? 
Снял шапку прохожий, 
Перекрестился под плакучей березой. 
Дереву это привычно: 
Его также в свирепом мире 
Лишь Господь бережет.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО

 

© Copyright: Дмитрий Сергеевич Гавриленко, 2015

Регистрационный номер №0270961

от 12 февраля 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0270961 выдан для произведения:
Нелегко приходится русским деревьям, 
не только дубам и березам, но и ольхе.
Летом в жару они боятся пожаров, 
хотя от ольхи всегда недалеко 
какая-нибудь речушка. 
Коротышка-ольха не теряет оптимизма, 
ее зеленые шишечки загорают на солнце 
и становятся темно-коричневыми. 
А заметили вы, что даже плакучие деревья не плачут, 
а лишь дрожат на ветру, 
заряжая уставшего человека надеждой на лучшее? 
Зимой в городе тротуары посыпают от наледи химией, 
которая ох как не нравится бульварным березам. 
Вдобавок короеды и мучнистая роса, 
выбелившая летом листья богатырского дуба 
и оставшаяся на них зимой. 
Шатается, скрипит древесная плоть, 
но долготерпению ее нет предела...
Человек плюнул бы на все, 
улетел в Лондон и давай звонить оттуда в колокол на всю Русь-матушку. 
Далеких звуков боялись бы... 
Православного звона разве боятся? 
Снял шапку прохожий и перекрестился под плакучей березой. 
Дереву это привычно: 
его также в свирепом мире лишь Господь бережет.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
 

 

Обледь

Свеча в зеркалах