ЧЕРЕП

ЧЕРЕП

М и С т И к А

ПОСВЯЩЕНИЕ

Мой нежный друг, свидетель моей жизни, прими собранье этих пылких строк.

Когда-нибудь, быть может, выйдет срок… Воскреснут добродетели в Отчизне.

Двадцатый век и я… На горькой тризне свечей прощальных не жалеет рок.

Я так любил людей… Любил, как мог.Ты угадаешь в звуках укоризне.

Пройдут века.Другие поколенья на небе будут звезды собирать.

И, как и я, летучие мгновенья в венок лавровый Родины вплетать.

Я завещаю: Верою святой покройся путь их жизни непростой.

* * * * * * * *

На мусорной свалке, у края дороги, на куче из крошива плит.

Откуда-то взявшись, убогий и строгий, задумчивый череп лежит.

И мертвенно светит фонарь одинокий. И брызжет окрест блеклый свет.

Таинственный странник, пришелец далекий, на серой пыли желтый цвет.

Взирают уныло пустые глазницы на мира сует суету.

Как мимо проходят людей вереницы, являя сердец пустоту.

С ним, встретившись взглядом, свой взгляд равнодушный

Отводят и дальше спешат. Мирок своей жизни, поганый и душный,

Куда-то, зачем-то вершат. Случилось, однажды, я шел тихим ходом.

Манил неизвестностью путь. Веселый и праздный.С таким же народом

То место хотел обогнуть. Вдруг, тайная сила сковала движенья,

Груди запретила дышать. Страшны и коварны те были мгновенья...

Мне боязно их описать. Напрасно же воздух, глоток вожделенный,

Я жадно губами ловил. И, жизненной влаги, целебной и ценной,

Я капли последние пил. Напрасно же верил, питая надежду,

Что кто-то на помощь придет. Толпа ускорялась… Мелькали невежи-

От смерти никто не спасет. О, синее небо! Кавказские горы!

Я так вас любил и ласкал. Прощайте навеки, родные просторы.

Жизнь кончена… Я умирал. Вдруг слышится шепот… Усилием воли

Я стал этим звукам внимать, ища в них спасенье. Все боле и боле

Связь тайную слов понимать.

«Давно здесь лежу я, избитый дождями, ветрами продутый насквОзь.

Под камнем был раньше… Теперь меж камнями, с родною могилою врозь.

Мой склеп уж разрушен преступной рукою. И я из руин извлечен.

Жестокою волей, людскою такою на этот пустырь принесен.

Лежу перед вами, безмолвность упрека. Готовлю суровую месть.

За то, что вы жизнью упились до срока. За то, что Достоинство, Честь

Вам чуждыми стали. Души благородство на злобу легко променяв,

Вы, даже, над Богом себе превосходства хотите… Пилатами став.

Лежу и смотрю, как невежества краски в печали цвета красят мир.

На ваш „маскарад“, где беснУются маски ми слышится пошлости пир.

Как истина ваша, подобно собаке, уют ваш надежно хранит.

А споры меж вами решаются в драке… И разум привычно молчит.

И, плотских пороков, не ведая меры, по зову холодных сердец

Куда вы стремитесь без цели… Без веры… Могила, вам будет конец.

Прольются над вами горючие слезы в назначенный день роковой.

И, сгинув, растаят надежды и грезы… Исчезнут во мгле вековой.

Убитые горем, в тоске безутешной, сойдутся родные, друзья.

И прах ваш несчастный движеньем неспешным земле придадут… Как и я

Быть может, когда-то, на свалке ль, в канаве вы будете мирно лежать.

Такой же посмертной подвергнитесь славе- в зловониях дни коротать.

Я вижу, ты-молод. Но жизнью испорчен. Тлетворен ее сладкий яд.

Такой же, как все, ты лишь тем озабочен, чтоб жалкий беречь свой уклад.

Ну, что, умираешь, надменный приятель? Силен моей кары удар?

Ты мной околдован, бесплодный мечтатель. Отныне ты- раб моих чар.

Теперь… Ты ответишь за все прегрешенья, в которых погряз мелкий люд.

Возмездье настало… Я принял решенье, свершив над тобой правый суд.

Судья и палач, я своим приговором позвал твоей смерти приход.

Пощады не будет, коль жил ты позором… Злодеем, злодей и умрет.

Я кончил… Прощай же. Последнее слово ты можешь мне прямо сказать.

Иль может, как в жизни, молчать будешь снова и лишь головою кивать?»

Тут он замолчал. И беззубой улыбкой покрылся его страшный лик.

Какой же нелепой, безумной ошибкой казалась мне жизнь в этот миг!

Заботы, мечтанья… Пустой мишурою представилось мне все тогда.

Так, в небе пустынном, обманной красою далекая светит звезда…

«Меж жизнью и смертью, у бездны могильной, открою той тайны секрет.

Что в сердце с рожденья, вселилась всесильной. Я шел за ней в жизни след в след.

И в счастье, и в горе. В часы испытаний она была рядом со мной.

Давала мне силы. Надежду, желанья, Звала в путь тернистый, земной.

Все дальше и дальше тропой каменистой. Цепляясь за выступы скал,

Тянулся за нею, далекой ли, близкой… И- падал. И- снова вставал.

Я-Веровал, череп! Вот, вот моя тайна! Пусть ангелы с неба падут.

Пусть мир, вдруг, рассудка лишится случайно. И атомы с тел вон уйдут.

Я веровал… Знай же, что мне моя вера была всех дороже святынь!

На все в этой жизни была ее мера. Но я-умираю… Аминь.

Как жалко. Дни наши текут быстротечно. Как сон, проплывает наш век.

Но верил я в то, что нетленно и вечно: Я верил в тебя-ЧЕ-ЛО-ВЕК!

И, верил- восстанет, круша все оковы, твой рабски-униженный дух!

И, грязных пороков, гнилые основы, взметнет до небес, словно пух!

Я знал, что растопят лучи милосердья снега лицемерья и лжи.

Но мне не добраться, (смешны все усердья), до той вожделенной межи.

И я вырываюсь из ада земного! Теперь мое место в раю… Исполни, о, череп.

Прошу я-немного, последнюю просьбу мою. В тот миг, как свершится

Твое наказанье и я бездыхАнным паду. Молю-ты на землю

Пошли покаянье, Порокам людским на беду. Прости всепрощеньем

Заблудшие души от меньших и больших грехов. Спаси, заклинаю,

Молитвы подслушав, от созданных ими богОв!

Пусть люди, как братья, обнимут друг друга. И здравствуют Дружба, Любовь.

Спаси и сведи их с порочного круга, где слезы и войны, и кровь…

И, чудо свершится! За это без страха отдам жизнь, мой ценный залог.

Верши правосудье, достойная плаха! Коль дал ты мне строгий урок!

© Copyright: Сергей Шиповской, 2019

Регистрационный номер №0451628

от 10 июля 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0451628 выдан для произведения: ЧЕРЕП

М и С т И к А

ПОСВЯЩЕНИЕ

Мой нежный друг, свидетель моей жизни, прими собранье этих пылких строк.

Когда-нибудь, быть может, выйдет срок… Воскреснут добродетели в Отчизне.

Двадцатый век и я… На горькой тризне свечей прощальных не жалеет рок.

Я так любил людей… Любил, как мог.Ты угадаешь в звуках укоризне.

Пройдут века.Другие поколенья на небе будут звезды собирать.

И, как и я, летучие мгновенья в венок лавровый Родины вплетать.

Я завещаю: Верою святой покройся путь их жизни непростой.

* * * * * * * *

На мусорной свалке, у края дороги, на куче из крошива плит.

Откуда-то взявшись, убогий и строгий, задумчивый череп лежит.

И мертвенно светит фонарь одинокий. И брызжет окрест блеклый свет.

Таинственный странник, пришелец далекий, на серой пыли желтый цвет.

Взирают уныло пустые глазницы на мира сует суету.

Как мимо проходят людей вереницы, являя сердец пустоту.

С ним, встретившись взглядом, свой взгляд равнодушный

Отводят и дальше спешат. Мирок своей жизни, поганый и душный,

Куда-то, зачем-то вершат. Случилось, однажды, я шел тихим ходом.

Манил неизвестностью путь. Веселый и праздный.С таким же народом

То место хотел обогнуть. Вдруг, тайная сила сковала движенья,

Груди запретила дышать. Страшны и коварны те были мгновенья...

Мне боязно их описать. Напрасно же воздух, глоток вожделенный,

Я жадно губами ловил. И, жизненной влаги, целебной и ценной,

Я капли последние пил. Напрасно же верил, питая надежду,

Что кто-то на помощь придет. Толпа ускорялась… Мелькали невежи-

От смерти никто не спасет. О, синее небо! Кавказские горы!

Я так вас любил и ласкал. Прощайте навеки, родные просторы.

Жизнь кончена… Я умирал. Вдруг слышится шепот… Усилием воли

Я стал этим звукам внимать, ища в них спасенье. Все боле и боле

Связь тайную слов понимать.

«Давно здесь лежу я, избитый дождями, ветрами продутый насквОзь.

Под камнем был раньше… Теперь меж камнями, с родною могилою врозь.

Мой склеп уж разрушен преступной рукою. И я из руин извлечен.

Жестокою волей, людскою такою на этот пустырь принесен.

Лежу перед вами, безмолвность упрека. Готовлю суровую месть.

За то, что вы жизнью упились до срока. За то, что Достоинство, Честь

Вам чуждыми стали. Души благородство на злобу легко променяв,

Вы, даже, над Богом себе превосходства хотите… Пилатами став.

Лежу и смотрю, как невежества краски в печали цвета красят мир.

На ваш „маскарад“, где беснУются маски ми слышится пошлости пир.

Как истина ваша, подобно собаке, уют ваш надежно хранит.

А споры меж вами решаются в драке… И разум привычно молчит.

И, плотских пороков, не ведая меры, по зову холодных сердец

Куда вы стремитесь без цели… Без веры… Могила, вам будет конец.

Прольются над вами горючие слезы в назначенный день роковой.

И, сгинув, растаят надежды и грезы… Исчезнут во мгле вековой.

Убитые горем, в тоске безутешной, сойдутся родные, друзья.

И прах ваш несчастный движеньем неспешным земле придадут… Как и я

Быть может, когда-то, на свалке ль, в канаве вы будете мирно лежать.

Такой же посмертной подвергнитесь славе- в зловониях дни коротать.

Я вижу, ты-молод. Но жизнью испорчен. Тлетворен ее сладкий яд.

Такой же, как все, ты лишь тем озабочен, чтоб жалкий беречь свой уклад.

Ну, что, умираешь, надменный приятель? Силен моей кары удар?

Ты мной околдован, бесплодный мечтатель. Отныне ты- раб моих чар.

Теперь… Ты ответишь за все прегрешенья, в которых погряз мелкий люд.

Возмездье настало… Я принял решенье, свершив над тобой правый суд.

Судья и палач, я своим приговором позвал твоей смерти приход.

Пощады не будет, коль жил ты позором… Злодеем, злодей и умрет.

Я кончил… Прощай же. Последнее слово ты можешь мне прямо сказать.

Иль может, как в жизни, молчать будешь снова и лишь головою кивать?»

Тут он замолчал. И беззубой улыбкой покрылся его страшный лик.

Какой же нелепой, безумной ошибкой казалась мне жизнь в этот миг!

Заботы, мечтанья… Пустой мишурою представилось мне все тогда.

Так, в небе пустынном, обманной красою далекая светит звезда…

«Меж жизнью и смертью, у бездны могильной, открою той тайны секрет.

Что в сердце с рожденья, вселилась всесильной. Я шел за ней в жизни след в след.

И в счастье, и в горе. В часы испытаний она была рядом со мной.

Давала мне силы. Надежду, желанья, Звала в путь тернистый, земной.

Все дальше и дальше тропой каменистой. Цепляясь за выступы скал,

Тянулся за нею, далекой ли, близкой… И- падал. И- снова вставал.

Я-Веровал, череп! Вот, вот моя тайна! Пусть ангелы с неба падут.

Пусть мир, вдруг, рассудка лишится случайно. И атомы с тел вон уйдут.

Я веровал… Знай же, что мне моя вера была всех дороже святынь!

На все в этой жизни была ее мера. Но я-умираю… Аминь.

Как жалко. Дни наши текут быстротечно. Как сон, проплывает наш век.

Но верил я в то, что нетленно и вечно: Я верил в тебя-ЧЕ-ЛО-ВЕК!

И, верил- восстанет, круша все оковы, твой рабски-униженный дух!

И, грязных пороков, гнилые основы, взметнет до небес, словно пух!

Я знал, что растопят лучи милосердья снега лицемерья и лжи.

Но мне не добраться, (смешны все усердья), до той вожделенной межи.

И я вырываюсь из ада земного! Теперь мое место в раю… Исполни, о, череп.

Прошу я-немного, последнюю просьбу мою. В тот миг, как свершится

Твое наказанье и я бездыхАнным паду. Молю-ты на землю

Пошли покаянье, Порокам людским на беду. Прости всепрощеньем

Заблудшие души от меньших и больших грехов. Спаси, заклинаю,

Молитвы подслушав, от созданных ими богОв!

Пусть люди, как братья, обнимут друг друга. И здравствуют Дружба, Любовь.

Спаси и сведи их с порочного круга, где слезы и войны, и кровь…

И, чудо свершится! За это без страха отдам жизнь, мой ценный залог.

Верши правосудье, достойная плаха! Коль дал ты мне строгий урок!

 

Твои глаза

Моя семья.