Помочь сайту
Поздравления
Сказки были. сорок - сороков Три сосны
Сказки были. сорок - сороков Три сосны
Бродит в трех соснах,
И что-то ищет ветер,
Грезит в нежных снах,
Хотя совсем не вечер.
Милый друг, проснись,
Ещё ночь не за горами,
Ты о иголки не колись,
А побеседуй с нами.
И смеются хохотушки,
Запрокинув, ветви рук:
Оглядел, и до макушки…
И кого узнал ты вдруг?
Без души они смеются
Ветру буйному в лицо:
Слезинки тихо льются
На коре, от них светло.
Зычно каркнула ворона,
Проглотив тот час язык:
Знать, молчание - корона,
Она любой украсит лик….
Нет цены молчанию,
Сильно, тягостно оно,
И короною венчанье,
Старой вороне не дано.
Полилась речь гортанна,
В переливах и в захлеб,
Сладка и всем желанна:
Что мёд на тонкий хлеб.
Если надо, слушай сказку,
А не надо: тоже помолчи,
Уже накипело под завязку:
И дятел слушай - не стучи!
Еще тюкнул для острастки,
Набок тихо голову склонив,
И притих, работник бойкий,
Невинно, перышки, сложив.
Не вспугнуть бы нам ворону:
Невольно скажешь, помолчи.
Та говорит всё про сторонку,
И что-то про горячие калачи.
Всё смешала, не охватишь:
Речь сыпет точно в решето,
И захочешь - не поймаешь,
Но и так обидно, всё равно….
Заколдованы злые сестры:
Странник всех заколдовал,
На язычок те больно остры,
Вот иглой он их и обметал.
Но пришёл заветный срок,
Сестры плачут и смеются.
По часам и наговор истёк
Но герой всё не найдется:
А ведь надо всего немного,
Эти три сосны поцеловать,
И склонить пред ними ноги,
И ещё, словцо одно сказать.
И вот тогда случится чудо:
Три сестры вдруг оживут,
И, как ночь, исчезнет худо:
Наш облик сёстры обретут…
Так скажи мне это слово?
Мне тут стало невтерпёж,
Ведь ты знала и молчала?
Проболтался - вот хорош!
Зычно вскрикнула ворона:
Лезешь в печку, и с огнем,
И не к лицу тебе корона,
Так втроем мы и помрем.
И дятел сильно испугался,
Ладным телом как-то сник:
Я в речах ведь не тягался,
И в тайны ваши не проник…
Вмиг от нас отмежевался,
Вот хитрющий же старик!
И только я не стушевался:
Я отвечать за всё привык.
Наказанья гром не грянул
Злое чудо не свершилось
Тут я духом и воспрянул,
Раз беда вся не случилась.
.
Даже рассказчица ожила,
А ведь была - чуть жива:
Вот делов бы натворила,
Я чуть-чуть не померла.
И крест на пузо наложила,
И губки вытерла платком,
Удобно пёрышки сложила
Вот теперь-то всё ладком...
Все стороны ты знаешь:
Но в которой, не знаю я,
Их всёравно не угадаешь,
А жила-была одна семья.
И жили вроде не богато,
Но достаток в доме был,
Ещё, как водится, ребята,
Бог детьми, не обделил.
Парни дюжие с картинки,
Сами работяги, хоть куда!
Граблёй не чешут спинки,
И в работе с раннего утра.
Траву косить, рожь сеять,
Трудно равных им найти,
Хлеб убрать или повеять,
И погулять, как не пойти.
На Руси, ведь как гуляют:
До полной утренней росы,
Или пока ноги их таскают:
А были те парни холосты….
А с утра - росой умылся
И вот оттуда сила вдруг,
Как будто заново родился.
Ты сам ведь знаешь - друг?
А это дятел тут вмешался:
Он прекраснейший старик,
Героем стал и распушился.
Всей душой в Россию вник.
В бою сошлись кулачном:
Там стенка ломит на стену,
Я может вам о непонятном
Так сейчас я всё и объясню.
Что снопы лежат ребята,
Все побиты словохвасты,
Всех братья сшибли враз,
Вот вам, и сила на показ.
Ещё не раз потом в бою
Те защищали мать свою.
От набегов Русь стонала,
А всё врагов, не убывало….
Однажды был ужасный бой:
Отовсюду враг валит стеной,
И без просвета: только тьма!
Держитесь, братья, Русь жива!
Крикнул старший и замолк,
Уложил он супостатов полк.
Но и его костлявая достала:
Тяжко мать-земля стонала.
Не горюй - Россия-мать,
Значит, доля нам лежать:
Умирал - второй так брат,
Был он ранен много крат.
Ну а младший был Иван,
Тот весельчак, и гулеван,
И его смерть поджидала
Вся на конце копья сияла.
Вот это работка: это да!
Лежат все мертвые тела,
Слугам не надо и косы,
Поспевай лишь относи….
Сами колют - сами режут:
Вой и стон стоит кругом.
Кто же Родине поможет,
Если все мы здесь умрем?
И лишь Иван подумал,
Как посыпалась земля,
Что перину подложила,
Уже под мертвые тела.
Видно, хотел Всевышний,
Так, злой бой остановить,
И понял враг поспешный:
Святую Русь, не покорить!
Её люди просты и святы,
И в доброте своей сильны
И даже на кресте распяты,
Не сдадут своей Отчизны
Спят герои под курганом,
Но порой прорвется стон,
Это зов на поле бранном,
И зовет героев в битву он….
Но сёстры, те не тужили,
Видно, жизнь берет своё,
Все разделили: твоё - моё,
И замуж все повыходили.
Стали жить они богато,
Не растут у них ребята,
Это сёстрам - ни к чему,
Вот и богатеют потому.
В общем - нет у них помех,
И не слышен детский смех,
О своих родителях забыли:
Вдоволь ели и сладко пили.
И горек родителям калач,
Нету Ивана и нету Романа
И нету Прохора - хоть плач,
Хотя и нет уж басурманов.
Им бы с внуками водиться,
А тут и род их прекратится,
Так погибнет русская земля:
Без внуков старикам нельзя….
Кто заменит нам сынов:
Взметнёт в полет орлов?
Кто взрастит богатырей
И оседлает лихих коней?
Слезы льются, по щекам:
Жаль сыночки наши там.
А героям и там не спится,
Весёлый Иван им снится.
Папа, мама, что не рады?
Скоро свадьбы ведь у нас,
И мы внуков полны хаты,
И ещё нарожаем про запас.
И водой веселье льется
Но потом и слезы вдруг:
Да невесты не найдутся,
Подрастеряли мы подруг…
Как-то странник появился,
И побывал в гостях у них,
На свою долю не винился,
А расспрашивал про всех.
Слушал молча, без печали,
И был его бесстрастен лик:
Вы, говорите, коль начали,
И, Господь ведь многолик.
Он ушел, как растворился,
Словно там и не было его.
Но воды ковшом напился,
А другого и нет там ничего.
И чудеса пошли вершиться:
Стала живность плодиться,
И коровка, хоть стара была:
Но вдруг и тройню родила.
Земля тоже - как никогда,
Три урожая за сезон дала,
И мальчик к ним пришёл,
В лесу сиротку дед нашел….
- Добры люди, отзовитесь!
Внук еле-еле так кричал.
И не судите, не рядитесь,
А только кто его послал?
Сестры слушали, и млели,
Не того бы ушлые хотели,
Чтоб богатства дал им Бог
Даже больше, чем бы смог….
Пусть растет себе Иван,
Им не мил он и не ждан,
Пусть утешает стариков,
Был решен вопрос таков.
Скоро странник появился,
Сам у сестер и объявился,
Дружно хором те роптали,
Да горько бедные стонали:
- Тяжко-тяжко нам под час,
Хлеба нет и жидкий квас.
Предложили бы напиться,
А сестры - опять рядиться.
Вроде дубов стоят мужья,
Статью прямо, что князья,
А послушать, голодранцы,
Без совести те самозванцы.
А как тут нищих назовешь?
Если те ногтем давят вошь,
Пообрядились все в рядно,
А где совесть? То-то и оно.
Все это странник замечает,
И седой головушкой качает.
Не хотите вы детей рожать,
Выходит, в поле вам стоять.
И стоять-то вам до срока,
Коли нет от вас тут прока,
До той самой лихой поры,
Когда сами станете стары.
И мужьям стоять до срока,
И от этих не видно прока,
Пусть дубами милые стоят,
И рядом с соснами шумят.
И шумят-то пусть шумят,
Так и здесь им нет ребят,
Нет побегов, нет ростков,
Нет травинки, ни цветков.
Пусть глянет добрый люд
На лгунишек и лизоблюд:
Разным людям в назиданье,
Нету скрягам оправданья.
Ведь забыли про народ
И про братьев позабыли,
Скоро вымрет ихний род,
А те всё барахло копили.
А барахло-то ведь зачем,
Коли вымрет вся Россия?
Россия для меня - дитя!
Вы меня о том спросили?
И странник растворился,
Будто вовсе не было его.
Больше дед не появился,
Но люди запомнили его.
И рассказчица умолкла,
Оглядев притихших нас,
Дерева ведь - не иголка,
И не укроешь их от глаз.
Кто пройдет и зло плюнет,
А другой просто помолчит.
Но бывает, и сердце стонет:
Ох, и тяжко крест влачить.
А слово? слово знаю,
Нету проще на Руси,
И себя порой пытаю:
Ты Добро произнеси….
Пожалеть их горемычных,
Тоже взять на душу грех,
Ведь нет людей обычных,
Но меня удерживает страх.
Дятел тоже оживился,
На меня, уставил взор:
Ты ко времени явился,
Расколдуешь наговор.
И с виду я не стушевался.
Хотя под кожей – холодок,
Видят пусть, не испугался:
Пусть пернатым невдомёк.
И на слабеньких ножонках,
Робко направился к сосне,
А душа то ведь в печенках,
Да не приснись еще во сне.
И я сделал всё как надо,
Не забыл сказать: Добро.
И меня понять ведь надо,
Не помочь опять грешно.
Не хочу о сестрах больше,
Не хочу опять я про мужей,
Таких пусть будет меньше,
Мне добро творить нужней.
А с вороной не расстанусь,
И дятла не денешь никуда?
Я, может, с ними и останусь:
Их мудрый сказ - не ерунда!
15 сентября 2000 г.
Нет комментариев. Ваш будет первым!
