Вавилон

                     ​Храм Петры, каньон Сик - в Иордании.​
                     ​Энлиль – один из верховных богов Вавилона.


Пролог

Я ехал прочь с каньона Сик.
От скальных гротов древней Петры.
Всё стихло вдруг, померкло вмиг.
Подуло резко сильным ветром.

Пришёл торнадо до небес.
Машину скинуло с бетонки.
Раздался грохот, сильный треск
и мой «Ниссан» попал в воронку.

Меня, с обломком от скалы,
взметнуло ввысь, в пасть океана. 
И там в оправе мутной мглы
увидел я глаз урагана.

Страшнее взгляда не встречал.
В нём смерть и жизнь окоченели.
Мой мозг на крик не отвечал.
На пальцах ногти почернели.

Часть 1

Очнулся. Тишь. Трава. Цветы.
Кузнечик радостно стрекочет.
Меня с лазурной высоты
лучами солнышко щекочет.

В пяти шагах стена в зубцах.
Проходы сквозь резные двери.
Стена вся в синих изразцах.
На них – причудливые звери.

Украв с повозки чей-то плащ
иду с толпой, в желудке холод.
Под крик ослов и детский плач
вхожу в прекрасный, дивный город. 

Вдоль улиц – плюща бахрома.
Лежат товары на витринах.
Вокруг кирпичные дома 
и все в мозаичных картинах.

Фонтаны брызгами искрят.
Скамейки в ковриках богатых. 
Повсюду статуи стоят
мужчин кудряво-бородатых.

Вдали, как столп, как храм чудес  
стояла башня без вершины.
И восемь ярусов небес
касались каменной пружиной.

Бреду измотанный вконец
торнадо, голодом, годами.
И тут увидел я дворец,
крутой, с висячими садами.

Оттуда стражники бегут.
Берут меня за плащ мой пыльный
и прямо к замку волокут,
толкая в шею, но не сильно. 


Часть 2

Бывал, конечно, и не раз 
в любимом мною Эрмитаже.
Но то, что видел я сейчас
во сне не свиделось бы даже.

Пурпурной яшмой выстлан пол.
Цветные лестницы из шпата.
Отделан кварцем светлый холл.
Колонны с пёстрого агата.

Небесной свод из бирюзы.
Балконы с чёрного гранита.
Лампадки в образе слезы
горят на тумбах из нефрита.

И терпкий запах миндаля!
Растут лимоны и гранаты.
В свинцовых ящиках земля 
в цветах и бабочках мохнатых.

Купальня нежным озерком. 
Да вся из синего сапфира.
Рабы встречали, пав ничком,
как будто знатного эмира.

Девицы вышли воду лить
ковшами с яхонтовой вазы.
И стали мыть меня и брить. 
Кремами всюду нежно мазать.

С ногтей убрали черноту -
они вновь розовыми стали, -
промыли всё в ушах, во рту,
особо - в зоне гениталий.
 
Массаж спины. Лежу, торчу.
Потом в сандалии обули.
И в златотканную парчу
мой торс и плечи обернули.

Пришёл визирь. Прервал балдёж 
и вдруг шепнул мне прямо в ухо:
"Сейчас к царице ты войдёшь.
К Шаммурамат, жене Мардуха".

Часть 3

Роскошный зал был злата полн.
От блеска аж в глазах искрится.
А в центре - платиновый трон.
На нём - изящная царица. 

Качнув в приветственном кивке
головкой с шёлковой накидкой,
на чисто русском языке
она сказала мне с улыбкой:

«Я знаю всё. Ты – часть игры. 
Энлилем сломана преграда.
Сквозь параллельные миры
тебя сюда принёс торнадо.

Мой муж Мардух мне повелел
родить дитя от чужестранца.
Из тысяч лиц, мозгов и тел
тебя я выбрала, засранца.

Сейчас мы будем есть и пить
под арфы сладостные звуки.
Меня ты должен полюбить,
пока не прОбил час разлуки».

На стол легла еды гора:
закуски, фрукты, сласти, вина. 
Посуда вся из серебра.
Все стопки – с зёрнами рубина.

Вот так всю жизнь бы пировал!
Вино вливалось в нас рекою.
Её я вскоре Шурой звал
и трогал талию рукою.

Потом был сон из васильков
и чудо-зелье из графина.
И в этом сне стоял альков,
а в нём кровать под балдахином.


Эпилог

«Ниссан» в песке среди камней.
Я тру глаза. Беру мобильный.
Врубаюсь, что тринадцать дней
уже сижу в глуши могильной.

Приехал вскоре вездеход.
Тащил с пустыни. Удивлялся.
Я был игрив, как лунный кот:
то пел, то плакал, то смеялся.

В отеле месяц пролежал
под очень строгим карантином.
И весь тот месяц я держал
у сердца стопочку в рубинах.

Сейчас, отбросив прежний страх,
смотрю на звёзды, как ребёнок.
И знаю там, в иных мирах,
растёт и мой вавилонёнок.

 

© Copyright: Александр Орешник, 2016

Регистрационный номер №0345309

от 19 июня 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0345309 выдан для произведения:                     Энлиль – один из верховных богов Вавилона

Пролог

Я ехал прочь с каньона Сик,
от скальных гротов древней Петры.
Вдруг всё померкло, стихло вмиг,
подуло резко сильным ветром.

Пришёл торнадо до небес.
Машину скинуло с бетонки.
Раздался грохот, сильный треск
и мой «Ниссан» попал в воронку.

А дальше – ужас из зрачков,
лёд сердца, венное вздуванье.
От шума, стуков и толчков 
я потерял своё сознанье.

Часть 1

Очнулся. Тишь. Трава. Цветы.
Кузнечик радостно стрекочет.
Меня с лазурной высоты
лучами солнышко щекочет.

В пяти шагах стена в зубцах.
Народ идёт. Открыты двери.
Стена вся в синих изразцах,
на них – причудливые звери.

Украв с повозки чей-то плащ
иду с толпой, в желудке холод.
Под крик ослов и детский плач
вхожу в прекрасный, дивный город.  

Вдоль улиц – плюща бахрома,
лежат товары на витринах.
Вокруг кирпичные дома 
и все в мозаичных картинах.

Фонтаны брызгами искрят,
скамейки в ковриках богатых.  
Повсюду статуи стоят
мужчин кудряво-бородатых.

А в центре града, остриём
взметнулась башенная круча.
И тридцать ярусов её
взлетают лестницею в тучи.

Бреду измотанный вконец
торнадо, башнями, годами.
И тут увидел я дворец,
крутой, с висячими садами.

Оттуда стражники бегут,
берут меня за плащ мой пыльный
и прямо к замку волокут
толкая в шею, но не сильно. 

Часть 2

Я посещал, да и не раз, 
дворцы, музеи, эрмитажи.
Но то, что видел я сейчас
и не причудилось бы даже.

Аквамарином выстлан пол.
Перила в лестницах из злата.
Отделан яшмой красный холл.
Колонны с серого агата.

Витые арки с бирюзы.
Светильники с александрита.
Хрусталь в подобие слезы
блестит на тумбах из нефрита.

И запах, запах миндаля….
Растут лимоны и гранаты.
В свинцовых ящиках земля
в цветах и бабочках мохнатых.

Купальня вдруг из-за двери.
Да вся из розового кварца.
И там, где плещутся цари,  
меня раздели, оборванца.

Девицы вышли воду лить
ковшами с яхонтовой вазы.
И стали мыть меня, и брить, 
и благовониями мазать.

Массаж спины. Лежу, торчу.
Потом в сандалии обули
и в златотканную парчу
мой торс и плечи обернули.

Пришёл визирь. Прервал балдёж. 
И прошептал мне прямо в ухо:
сейчас к царице ты войдёшь,
к Шаммурамат, жене Мардуха.


Часть 3

Роскошный зал был злата полн.
Такое даже не приснится.
А посредине зала - трон.
и в нём прекрасная царица. 

Прогнав заморского посла
и подозвав меня чуть грубо,
вот, что она произнесла,
слегка скривив в улыбке губы:

«Я знаю всё. Ты – часть игры. 
Энлилем сломана преграда.
Сквозь параллельные миры
тебя сюда принёс торнадо.

Мой муж Мардух мне повелел
родить дитя от чужестранца.
И среди тысяч морд и тел
тебя я выбрала, засранца.

Сейчас мы будем есть и пить
под арфы сладостные звуки.
Меня ты должен полюбить
пока не прОбил час разлуки».

На стол легла еды гора:
закуски, фрукты, сласти, вина. 
Посуда вся из серебра,
все стопки – с зёрнами рубина.

Вот так всю жизнь бы пировал!
Вино вливалось в нас рекою.
Её я вскоре Машей звал
и трогал талию рукою.

Потом был сон из васильков
и чудо-зелье из графина.
И в этом сне стоял альков,
а в нём кровать под балдахином.


Эпилог

«Ниссан» в песке среди камней.
Я тру глаза. Беру мобильный.
И понимаю, что семь дней
уже сижу в глуши могильной.

Потом приехал вездеход.
Тащил с пустыни. Удивлялся.
Я был игрив, как лунный кот:
то пел, то плакал, то смеялся.

В отеле месяц пролежал
под медицинским карантином.
И весь тот месяц я держал
у сердца стопочку в рубинах.

Сейчас, отбросив прежний страх,
смотрю на звёзды, как ребёнок.
И знаю там, в иных мирах,
растёт и мой вавилонёнок.
 
Рейтинг: 0 524 просмотра
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!