Помочь сайту
Поздравления
По обе стороны Сферы. Глава 48. Час истины. Работа в Управлении
1 апреля 2022 -
Nikolay Makarov
ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ
Г л а в а 48
Час истины. Работа в Управлении
– Октябрь-ноябрь 2019 года –
Люсиль быстро адаптировалась к новой жизни в городке, который они посещали с Алексом во время их короткого свадебного путешествия. Теперь здесь был её дом. Она всегда дружила с английским языком, ибо её мама преподавала сей предмет в школе до самой своей болезни. Накопленной базы знаний ей вполне хватало, чтобы изъясняться с людьми на улице и на территории Центра, где они все вместе уже как месяц проживали. Живая практика общения быстро восполняла какие-либо пробелы, образовавшиеся в связи с отсутствием необходимости в применении разговорной английской речи у себя на родине. Ваня с любопытством втягивался в европейскую реальность, весьма легко находя точки соприкосновения со своими сверстниками, чьи семьи также размещались здесь, по соседству. Для детей сотрудников Управления по Контактам и Переходам из разных стран языкового барьера, как такового, наверное, и не существовало в принципе. Они встраивались в окружающую их действительность довольно комфортно, особо не комплексуя по поводу стиля изложения собственных мыслей и желаний своих. Ведь дети есть дети. Кроме того, с ними занимались психологи и педагоги из этой международной организации. Возможно, сложнее всех привыкать к иным реалиям пришлось Анастасии Павловне. Однако и она здесь вовсе не была обделена вниманием, наоборот, её со всех сторон окружили заботой профилированные специалисты Управления. Кто-то всё время пребывал рядом с ней или же как-то иначе контролировал процесс её бытовой обустроенности в новой для неё среде. Европейский вариант английского для неё был намного более привычным, нежели его американская версия. Поэтому каких-либо непреодолимых или особых сложностей с языком у неё тоже не возникло. Словом, всё семейство Силантьевых-Нежинских или Нежинских-Силантьевых теперь благоприятно вписывалось в тот формат существования, который для них выстроили сотрудники этого международного научно-исследовательского центра, что занимались насущными вопросами их приспособления к жизни на территории данной организации. Только Валентина Дмитриевна пока решила не покидать родных мест, ежедневно поддерживая связь со своими близкими по «Скайпу». Её новый друг без устали проявлял попечение о ней, подставляя своё надёжное мужское плечо. Такие изменения в её судьбе не могли не радовать всех, кому она была очень дорога. В общем-то, бабушка Люды и Вани тоже была не против со временем перебраться к своей семье, дав сначала всем её членам возможность хорошенько обжиться на чужбине.
Таким образом, для каждого из них всё складывалось, вроде бы, самым приемлемым образом. Единственным тревожным аспектом этого нового для них бытия оставалась работа Алекса, которая поглощала его с головой. Кроме того, нельзя было забывать и о тех опасностях, что она в себе таила. Всякий раз он уходил на службу словно бы шёл в бой. Впрочем, это всё-таки относилось к тем сеансам, во время которых он (его сознание) должен был осуществлять переход за пределы Сферы. В такие моменты риск для его психического здоровья и для самой его жизни был максимальным. И с этой проблемой ничего поделать было нельзя, ибо не было на земле такого человека, который мог бы, если и не полностью, то хотя бы в какой-то серьёзной мере поручиться за безопасность медиаторов-контактёров, отправляющихся в свою служебную командировку в астральном теле в иное измерение. Такова была специфика их труда. Сами же люди данной профессии, каждый из которых обладал особыми возможностями, очень высоко ценились Администрацией по Контактам и Переходам. По этой причине они имели ряд серьёзных льгот и разного рода преференций перед другими сотрудниками Управления, а их жизнь и покой, равно как и здоровье их близких, были предметом неусыпной заботы отдельного подразделения данного международного научно-исследовательского института и тщательно оберегались им.
Людмила, ещё недавно ревновавшая своего мужа к Сандре, за короткий срок сблизилась с ней и с мисс Стефани Майлз, что являлась куратором Гелиоса. Все они весьма плотно общались на территории Центра и за её пределами, ибо были теперь членами одной команды.
В последнее время медиаторы-контактёры из своих путешествий на другую сторону Сферы приносили недобрые вести, имевшие отношение к совсем близкому будущему планеты. Аналитический отдел Управления скрупулёзно исследовал и сопоставлял полученные от них данные. Каждая из пар посредников между мирами дублировала информацию своих коллег, привнося в неё какие-то нюансы собственного опыта пребывания в Тонком мире. Словом, работа шла своим чередом. Правда напряжение, в котором сейчас находились ответственные лица Центра и, в частности, Отдела № 9, который возглавлял профессор Максвелл, возрастало буквально с каждым днём...
После очередного возвращения Силантьева с той стороны Сферы доктор Максвелл решил несколько увеличить ему необходимый в таких случаях для восстановления физических сил организма реабилитационный период. Намётанным глазом он быстро оценил состояние своего сотрудника и сделал соответствующие выводы. В связи с этим разбор командировки медиатора Алекса и его напарника Гелиоса был назначен на полночь. Соображения были просты. Нужно было, чтобы они, с одной стороны – немного отдохнули (в первую очередь это касалось Силантьева, ибо на сей раз он выступал в роли контактёра-посредника), с другой стороны – их впечатления от сегодняшней «прогулки» (именно так на своём внутреннем жаргоне Отдела № 9 его сотрудники называли посещения медиаторами какого-либо из слоёв Тонкого мира) должны быть ещё свежими и не замутнёнными какими бы то ни было проблемами или деталями их повседневного быта. Разумеется, все, что было необходимо для новой адаптации контактёров к привычной для них земной реальности, то есть все требуемые для этого процедуры проводились в специальном боксе «Облачной девятки». Этот сегмент здания международного научно-исследовательского центра был отмечен режимом ограниченного доступа персонала.
Опросив обоих партнёров, в соответствии с протоколом, предназначенным для таких случаев, профессор Максвелл отпустил их уже на нормальные выходные в домашних условиях. Теперь каждый из них мог заниматься своими делами на протяжении предоставленных им трёх суток отдыха, если не возникнет каких-либо форс-мажорных обстоятельств. Сам же он и члены комиссии, что присутствовали при разборе, пошли перекусить в своё штатное кафе, располагавшееся на первом этаже главного здания Центра. Необходимо было, чтобы все их ощущения от услышанного от медиаторов несколько улеглись и в то же самое время не были бы подвержены каким-либо посторонним эмоциям. В столь позднее время суток сей блок для принятия пищи и некоторого расслабления, скорее напоминавший ресторан с уютными открытыми кабинками, чем традиционное кафе, обычно пустовал. Поэтому они в весьма благоприятной обстановке смогли поесть, стараясь особенно не отвлекаться на что-либо постороннее. Через 15 минут после этого позднего ужина «мистер М» собрал своих ближайших помощников в зале-приёмной, где обычно проходили разного рода совещания и собеседования.
-- Джентльмены, я полагаю, излишне говорить, для какой цели мы собрались здесь в столь поздний час, – обратился к своим коллегам Уильям Максвелл, когда они расположились за массивным столом на привычных для них местах. – Да... Вы правильно поняли... Нам сейчас нужно будет решить, как нам следует поступить с информацией, предоставленной медиатором «А» в наше распоряжение сегодня. Похоже, что наш русский коллега вылил на всех нас ушат холодной воды, как говорят у него на родине... Господа, я хочу услышать личное мнение каждого из Вас о сегодняшнем разборе и, в частности, хочу знать, насколько мы... насколько каждый из Вас доверяет полученной от медиатора «А» информации. Пожалуйста, высказывайтесь, как всегда, откровенно, джентльмены, ибо никому, кроме вас, я не могу доверить пока этих сведений. Прошу Вас, доктор Смит. Позвольте сейчас начать с Вас.
-- Господа, – неспешно проговорил британский коллега «мистера М» и сделал дежурный глоток воды, – мы вместе работаем не первый год... И за это время, я полагаю, вы со мной согласитесь, мы научились доверять друг другу... Собственно говоря, при нашей работе иного нам и не дано... Либо же нам нужно просто посмотреть друг другу в глаза и спокойно расстаться...
-- Прошу прощения, Фил, я не очень понимаю, что Вы хотите этим сказать, – на правах председательствующего на данном заседании задал своему коллеге вопрос руководитель «Облачной девятки», видимо, не улавливая пока хода его мыслей в этой непривычной преамбуле.
-- Джентльмены, давайте мы снова определимся... определимся с ключевым обстоятельством... Давайте определимся, можем ли мы доверять нашему русскому контактёру и в какой степени... Каков кредит этого доверия, – также неторопливо и размеренно продолжил свою речь грузный профессор Смит. – И уже из этого обстоятельства будем исходить и отталкиваться будем от него, как от некой отправной точки и, разумеется, от способностей нашего медиатора «А». Давайте сопоставим всю совокупность этих вещей, то есть полученную нами картинку, с данными, которые нам, то есть в наше распоряжение предоставили другие посредники-контактёры.
-- Как всегда, разумно и взвешенно, Филипп, – согласился с мнением своего британского коллеги «мистер М». – Есть ли на сей счёт у кого-либо из присутствующих иные предложения или предположения иного характера?
-- Совершенно справедливо! – оживлённо заметил малогабаритный профессор Ким, энергично перемещая при этом папки с документами, что лежали перед ним на столе. – Я за такой подход к этому вопросу. Всецело одобряю данную позицию!
-- Я тоже разделяю мнение коллег, – сухо поддержал выразивших свою точку зрения ответственных сотрудников Отдела № 9 доктор Магнуссон.
-- Хорошо, джентльмены, – выслушав мысли своих помощников, сказал профессор Максвелл и, обведя всех внимательным взором, добавил, – прошу изложить свои сомнения и прочие доводы относительно настоящего вопроса.
-- У нас, вроде бы, на текущий момент нет оснований подозревать нашего нового русского сотрудника в связях с какой-либо из разведок мира, – очень кратко истолковал своё видение темы профессор Ким, бросив взгляд на одну из бумаг, что он достал из прошитой серебристыми нитями папки. – Он просто не дал нам такого повода. Да и наша внутренняя служба безопасности, насколько мне известно, вела его многие годы, отслеживая нюансы подобного рода.
-- Да, дорогой доктор Ким... Но за последний год, полгода или даже за несколько месяцев всё могло измениться, – выразил своё сомнение мистер Смит, который тоже успел покопаться в лежавших перед ним папках с документами. – Мы все живые люди... Не так ли?
-- Вполне допускаю такую возможность, – задумчиво произнёс представитель скандинавской части европейского континента, – хотя не думаю, что наша служба безопасности пропустила бы такой момент... Нет, не думаю, джентльмены... Мы были бы каким-то образом поставлены в известность, если бы такое случилось или какие-то зацепки у них были.
-- Пожалуй, я соглашусь с доктором Магнуссоном, – выслушав все мнения, сказал «мистер М». – В нашей службе безопасности работают опытнейшие люди. Такого прокола они бы просто не допустили... Или, опять же, даже затеяв какую-то свою игру, они так или иначе сделали бы данную информацию нашим с вами общим достоянием... Ибо какие-либо игры с подобными вещами чреваты трудно предсказуемыми последствиями... Полагаю, это понимают все... Кроме того, господа... Кроме того, мой личный визит в Россию и нашу частную и, поверьте мне, очень откровенную беседу с этим будущим медиатором «А» я не раз проанализировал, что называется, «вдоль и поперёк»... Он был совершенно откровенен со мной... Сыграть такую искренность, я полагаю, не смог бы ни один из обладателей «Оскара» за лучшую мужскую роль или за роль второго плана... Я сам был свидетелем этого его искреннего негодования по поводу того, что наша служба безопасности вела его не один год... со всеми сопутствующими данному делу обстоятельствами... Раскрыв такое, господа-а-а... Гм-м-м... Обнаружив подводные камни такого калибра, можно просто помешаться рассудком!.. Хотя, заранее соглашусь с вами, что все наши агенты-контактёры – люди очень и очень специфического склада ума и психики... И всё же... Нет, так сыграть прр-рросто невозможно! Я готов поставить на кон свою репутацию.
-- Вы уверены в этом, Уильям? – спросил коллегу профессор Магнуссон, приспуская на кончик носа свои модные очки в золотистой оправе, и все присутствующие поддержали его вопрос, обратив заинтересованные взгляды в сторону начальника Отдела № 9.
-- Прошу прощения, джентльмены... Я, конечно же, ни в коей мере не смею давить на вас своим частным мнением, – ответил заместителям руководитель «Облачной девятки». – Просто я высказал вам собственные ощущения от общения с нашим русским сотрудником после пережитого им шока... И эти ощущения, как вы понимаете, носят сугубо приватный характер... Вы же, пожалуйста, оценивайте ситуацию в целом и отдельные обстоятельства, сообразно вашим представлениям о личности этого контактёра.
-- Знаете, Билл, я склонен с Вами согласиться в оценках нашего нового сотрудника, – сказал доктор Смит, наливая себе очередной бокал родниковой воды из графина, стоявшего на большом овальном рабочем столе справа от него. – К тому же, честно говоря, я ничуть не сомневаюсь в его квалификации как сенситива. Думаю, что он весьма перспективный контактёр и Управление не зря вкладывало средства в его разработку на протяжении всех этих лет. Полагаю, что всего лишь месяца его работы у нас было вполне достаточно, чтобы убедиться в этом. Удивительно яркий случай, друзья мои!
-- Прошу другие мнения, господа, – произнёс профессор Максвелл, внимательно выслушав одного из своих коллег.
-- Я вполне разделяю точку зрения Фила по поводу нашего нового агента-контактёра, – согласился с мыслью английского джентльмена доктор Ким.
-- Что обо всём этом думаете Вы, уважаемый профессор Магнуссон, – обратился к одному из своих помощников «мистер М», видя, что он не спешит высказать своей точки зрения в ходе данного обсуждения затронутой ими сегодня темы.
-- Господа... Коллеги, – спокойно обратился к присутствующим профессор из Швеции, – я не то, чтобы против доверия нашему русскому сотруднику... Я поддерживаю ваше мнение о его компетентности в наших вопросах и согласен с тем, что он не может быть завербованным или перевербованным агентом какой-либо из разведывательных служб нашей планеты... По крайней мере, не на данный момент... У всех у нас есть уязвимые места... Вы сами всё знаете... Я сейчас уже размышляю о другом... Я думаю о том, что мы можем сказать нашему Совету мира относительно полученной от медиатора «А» информации... Причём, все вы знаете, что её в том или ином виде, пусть даже в косвенном, подтвердили и другие наши контактёры-посредники... Заметьте, все!.. Ну разве что за исключением Айзайи... И я почему-то полагаю, что и он, когда оправится от болезни и выйдет за пределы Сферы, тоже нам подтвердит такое положение вещей... Вопрос, как вы понимаете, заключается в ином... Друзья мои, что нам со всем этим делать?
-- Должен признаться вам, коллеги, у меня сейчас нет ответа на данный вопрос, – сухо сказал начальник «Облачной девятки» после довольно значительной паузы, во время которой он побродил вокруг аквариума, что давно уже не хранил признаков разумной жизни, и вокруг кадок с растениями в стиле Бонсай, выстроенных в ряд между огромным овальным столом и длинными узкими окнами зала-приёмной. – Я озадачен также, как и вы.
-- Но время, Уильям!.. Время! Сколько у нас времени? – довольно эмоционально отреагировал на его слова доктор Ким, присоединившись к своему старому приятелю, что в задумчивости перемещался в пространстве между предметами интерьера большого рабочего кабинета, заложив руки за спину.
-- Понимаете... Понимаете, друзья мои, – наконец вернувшись на своё место, во главу стола, сказал профессор Максвелл, – я не могу с этим пойти ни к господину президенту США, ни к господину президенту России, ни к нашим китайским господам... товарищам... ну, в смысле, к руководителям этой державы... ни... В общем... Меня, если и не поднимут на смех, то... Словом, кто меня будет слушать?.. Какие у меня стопроцентные доводы?.. Наш научно-исследовательский центр итак некоторые ответственные лица, облечённые нешуточной властью, и кое-кто из влиятельных представителей мировой финансовой олигархии считают пустой статьёй расходов, обременяющей Совет... Мы воспринимаемся кое-кем, вообще, в качестве финансового балласта, а проще говоря, нахлебников!.. Я уверен, выскажи я им сейчас наши предположения, сформированные на базе свидетельств наших контактёров, они все отшатнутся от меня, как чёрт от ладана!.. Перенесёмся в не столь отдалённое от нас прошлое... Вот, как вы думаете, джентльмены, мистер Сталин, он в своё время не имел подтверждённой в той или иной степени информации о том, что гитлеровская коалиция имеет твёрдые намерения напасть на Советский Союз?
-- Полагаю, он получал такие сведения, Уильям, – высказал свою точку зрения доктор Магнуссон, аккуратно прикрыв рукой рот во время зевка.
-- Вне сомнений! – подтвердил его мысль профессор Ким, остановившийся возле аквариума и попытавшийся было извлечь из него ракушку своей засучённой выше локтя рукой.
-- Прошу тебя, Эдвард! – нервно бросил упрёк в его сторону «мистер М», показывая жестом, что он не в восторге от затеи своего помощника.
-- Я просто очень волнуюсь, Уильям! – отреагировал на его слова и красноречивый жест маленький профессор Ким, вынимая пустую руку из воды, – мы все сильно переживаем по этому поводу!.. И все помним, чем закончилось знание или же неведение господина Сталина... Мы все в тупике, Билл!
-- Но Совет-то мы должны поставить в известность в той или иной форме! – твёрдо произнёс доктор Смит, также неодобрительно оценивая кивком своей головы нелепую выходку Эдварда.
-- Конечно, Фил, конечно, – играя желваками, согласился руководитель «Облачной девятки», – иначе нам всем грош цена... Но как они воспримут?.. Как нелепую блажь?.. Как что?
-- Я даже рискну предположить, чем всё это закончится, ну на определённом этапе, разумеется, – сказал профессор Ким, вытирая мокрую руку носовым платком, который он, словно фокусник, извлёк из кармана своих серых брюк. – Они все перессорятся между собой, обвиняя друг друга в чрезмерном увлечении разработкой химического оружия... в преступном увлечении такими разработками... Всё сведётся к очередной перепалке на самом высоком уровне, а их спецслужбы под это дело выторгуют себе дополнительные средства финансирования из бюджетов своих стран... Кто-то потеряет деньги, а кто-то и здорово заработает. Всё, как всегда, и всё как дважды два.
-- За исключением того, мой любезный друг, что в данном случае ответ будет не четыре, а пять, восемь или даже десять с половиной, а может быть, и десять с четвертью! – возбуждённо произнёс «мистер М», пододвигая к себе графин с водой.
-- Окей, Уильям! Окей, – сказал доктор Смит, медленно водя взад и вперёд своей большой седой головой. – Что реально можем сделать мы?.. Можем ли мы как-то предотвратить эту чёртову эпидемию или... как он её назвал-то, ну этот русский парень, наш медиатор?..
-- Пандемию, Фил, пандемию, – нервно и в то же самое время как-то рассеянно ответил начальник Отдела № 9 Управления по Контактам и Переходам, поставив на полированную поверхность стола опустошённый им залпом бокал. – Ничего мы не можем, дружище, ничего!..
-- Господи! Ну какой-то выход должен быть из этой ситуации! – воскликнул профессор Магнуссон, слегка разведя руки в стороны и оглядывая по очереди своих коллег. – Будет-то что теперь?
-- Видишь ли, дружище Ларс, – с каким-то отстранённым спокойствием произнёс мистер Максвелл, – мы можем только своей информацией, своими просьбами, мольбами и взываниями как-то поторопить наших уважаемых правителей и всех учёных мужей мира, занимающихся проблематикой исследования появления и распространения такого рода инфекций, всех этих чёртовых штамов, как-то поднапрячься и максимально увеличить свои старания в их наработках или новых разработках... Во всяком случае все заинтересованы в этом!.. Ну, по крайней мере, все здравомыслящие благоразумные люди на этой планете!.. Нужно готовить вакцину, имеющую соответствующие параметры и свойства, чтобы это не застало нас врасплох...
-- А на основе чего её готовить, если человечество с таким явлением не сталкивалось?, – вопросил доктор Ким, – ну или давненько так уже не сталкивалось... Взять за основу уже изученные штамы гриппа? Или... или...
-- А это уже не наша или, точнее скажем, не совсем наша епархия, – сказал его британский коллега. – Хотя мы, разумеется, приложим все свои силы, чтобы помочь нашим «смежникам».
-- Думаю, господа, всё это плохо закончится, – мрачно вымолвил профессор Магнуссон. – Если, вообще, скоро закончится... То есть в обозримом будущем... А пока-а-а-а...
-- А пока, дорогой мой Ларс, какие-то перспективы тебе уже обрисовал Эдвард, – не дожидаясь, когда его приятель завершит свою мысль, сказал начальник «Облачной девятки». – Все, кто сможет извлечь из этой грядущей беды свои финансовые или политические дивиденды, непременно извлекут их... Они получат свою выгоду!.. Какие могут быть сомнения!
-- Но сколько людей может погибнуть и наверняка погибнет! – воскликнул доктор Ким, машинально теребя одну из папок с бумагами, что лежала на краю стола на его рабочем месте.
-- И ничего, мой друг, мы не сможем с этим поделать, – как бы подводя некий итог этому совещанию, ответил ему руководитель Отдела № 9, положив на плечо коллеге свою жилистую руку. – Как говорит известный вам, господа, профессор Смирнов-Ильинский... Гм-м-м... Сейчас, подождите, подождите... всё время забываю эту русскую поговорку... Ах, да!.. Так вот, русские в таких случаях говорят так: «Кому – война, а кому – мать родна»... Ну это вот такой вот у них образ, иллюстрирующий то положение вещей, о котором мы с вами сейчас говорим... Кроме того... Кроме того, если бы это явление действительно можно было бы как-то предотвратить, то наши агенты-контактёры не видели бы его в той реальности... Они бы не сталкивались с ним в том временном потоке, в который они попадают там, оказываясь по ту сторону Сферы и даже здесь в своих видениях, как наш медиатор «А».
-- Наши действия? – сухо спросил профессор Магнуссон, усердно прикрывая свой рот рукой во время очередного зевка.
-- Да, джентльмены... Мы все порядком устали за этот безумный день, – заключил руководитель «Облачной девятки», бросив взгляд на электронное табло, которое недавно временно заменило испортившиеся красивые механические настенные часы, привносившие частичку домашнего уюта в этот небольшой зал заседаний. – Сейчас мы расходимся отдыхать, а завтра... в смысле, конечно, уже сегодня, ровно в 15:00 я прошу вас быть здесь со своими краткими предложениями по поводу того, в какую форму нам надлежит облечь доклад на эту тему в Совете... Ничего лишнего, только джем, господа. Только джем.
После окончания этого экстренного совещания все, кто на нём присутствовали, утомлённые этим сложным днём и опустошённые всеми подробностями надвигающегося на планету бедствия, что они узнали от медиатора «А», поехали в гостиницу, где они проживали, всякий раз приезжая в данный филиал Управления по Контактам и Переходам по своей служебной надобности. Профессор Максвелл для себя решил, что первым делом, когда он проснётся и выпьет традиционную чашку кофе, он непременно позвонит своему старому другу Святославу и поинтересуется, как у него складывается жизнь на протяжении последних двух-трёх месяцев. Они давненько не виделись, обременённые своими каждодневными делами и заботами. Даже во время своей внезапной поездки в Россию на встречу с Силантьевым Уильяму не удалось встретиться с другом, ибо он был в тот час где-то в Южной Америке на симпозиуме. Сейчас же ему безумно хотелось поделиться с близким по духу человеком имеющейся информацией, относительно стремительно и неотвратимо приближающихся событий. Но доверить такого рода мысли телефонной связи он, разумеется, никак не мог.
Г л а в а 48
Час истины. Работа в Управлении
– Октябрь-ноябрь 2019 года –
Люсиль быстро адаптировалась к новой жизни в городке, который они посещали с Алексом во время их короткого свадебного путешествия. Теперь здесь был её дом. Она всегда дружила с английским языком, ибо её мама преподавала сей предмет в школе до самой своей болезни. Накопленной базы знаний ей вполне хватало, чтобы изъясняться с людьми на улице и на территории Центра, где они все вместе уже как месяц проживали. Живая практика общения быстро восполняла какие-либо пробелы, образовавшиеся в связи с отсутствием необходимости в применении разговорной английской речи у себя на родине. Ваня с любопытством втягивался в европейскую реальность, весьма легко находя точки соприкосновения со своими сверстниками, чьи семьи также размещались здесь, по соседству. Для детей сотрудников Управления по Контактам и Переходам из разных стран языкового барьера, как такового, наверное, и не существовало в принципе. Они встраивались в окружающую их действительность довольно комфортно, особо не комплексуя по поводу стиля изложения собственных мыслей и желаний своих. Ведь дети есть дети. Кроме того, с ними занимались психологи и педагоги из этой международной организации. Возможно, сложнее всех привыкать к иным реалиям пришлось Анастасии Павловне. Однако и она здесь вовсе не была обделена вниманием, наоборот, её со всех сторон окружили заботой профилированные специалисты Управления. Кто-то всё время пребывал рядом с ней или же как-то иначе контролировал процесс её бытовой обустроенности в новой для неё среде. Европейский вариант английского для неё был намного более привычным, нежели его американская версия. Поэтому каких-либо непреодолимых или особых сложностей с языком у неё тоже не возникло. Словом, всё семейство Силантьевых-Нежинских или Нежинских-Силантьевых теперь благоприятно вписывалось в тот формат существования, который для них выстроили сотрудники этого международного научно-исследовательского центра, что занимались насущными вопросами их приспособления к жизни на территории данной организации. Только Валентина Дмитриевна пока решила не покидать родных мест, ежедневно поддерживая связь со своими близкими по «Скайпу». Её новый друг без устали проявлял попечение о ней, подставляя своё надёжное мужское плечо. Такие изменения в её судьбе не могли не радовать всех, кому она была очень дорога. В общем-то, бабушка Люды и Вани тоже была не против со временем перебраться к своей семье, дав сначала всем её членам возможность хорошенько обжиться на чужбине.
Таким образом, для каждого из них всё складывалось, вроде бы, самым приемлемым образом. Единственным тревожным аспектом этого нового для них бытия оставалась работа Алекса, которая поглощала его с головой. Кроме того, нельзя было забывать и о тех опасностях, что она в себе таила. Всякий раз он уходил на службу словно бы шёл в бой. Впрочем, это всё-таки относилось к тем сеансам, во время которых он (его сознание) должен был осуществлять переход за пределы Сферы. В такие моменты риск для его психического здоровья и для самой его жизни был максимальным. И с этой проблемой ничего поделать было нельзя, ибо не было на земле такого человека, который мог бы, если и не полностью, то хотя бы в какой-то серьёзной мере поручиться за безопасность медиаторов-контактёров, отправляющихся в свою служебную командировку в астральном теле в иное измерение. Такова была специфика их труда. Сами же люди данной профессии, каждый из которых обладал особыми возможностями, очень высоко ценились Администрацией по Контактам и Переходам. По этой причине они имели ряд серьёзных льгот и разного рода преференций перед другими сотрудниками Управления, а их жизнь и покой, равно как и здоровье их близких, были предметом неусыпной заботы отдельного подразделения данного международного научно-исследовательского института и тщательно оберегались им.
Людмила, ещё недавно ревновавшая своего мужа к Сандре, за короткий срок сблизилась с ней и с мисс Стефани Майлз, что являлась куратором Гелиоса. Все они весьма плотно общались на территории Центра и за её пределами, ибо были теперь членами одной команды.
В последнее время медиаторы-контактёры из своих путешествий на другую сторону Сферы приносили недобрые вести, имевшие отношение к совсем близкому будущему планеты. Аналитический отдел Управления скрупулёзно исследовал и сопоставлял полученные от них данные. Каждая из пар посредников между мирами дублировала информацию своих коллег, привнося в неё какие-то нюансы собственного опыта пребывания в Тонком мире. Словом, работа шла своим чередом. Правда напряжение, в котором сейчас находились ответственные лица Центра и, в частности, Отдела № 9, который возглавлял профессор Максвелл, возрастало буквально с каждым днём...
После очередного возвращения Силантьева с той стороны Сферы доктор Максвелл решил несколько увеличить ему необходимый в таких случаях для восстановления физических сил организма реабилитационный период. Намётанным глазом он быстро оценил состояние своего сотрудника и сделал соответствующие выводы. В связи с этим разбор командировки медиатора Алекса и его напарника Гелиоса был назначен на полночь. Соображения были просты. Нужно было, чтобы они, с одной стороны – немного отдохнули (в первую очередь это касалось Силантьева, ибо на сей раз он выступал в роли контактёра-посредника), с другой стороны – их впечатления от сегодняшней «прогулки» (именно так на своём внутреннем жаргоне Отдела № 9 его сотрудники называли посещения медиаторами какого-либо из слоёв Тонкого мира) должны быть ещё свежими и не замутнёнными какими бы то ни было проблемами или деталями их повседневного быта. Разумеется, все, что было необходимо для новой адаптации контактёров к привычной для них земной реальности, то есть все требуемые для этого процедуры проводились в специальном боксе «Облачной девятки». Этот сегмент здания международного научно-исследовательского центра был отмечен режимом ограниченного доступа персонала.
Опросив обоих партнёров, в соответствии с протоколом, предназначенным для таких случаев, профессор Максвелл отпустил их уже на нормальные выходные в домашних условиях. Теперь каждый из них мог заниматься своими делами на протяжении предоставленных им трёх суток отдыха, если не возникнет каких-либо форс-мажорных обстоятельств. Сам же он и члены комиссии, что присутствовали при разборе, пошли перекусить в своё штатное кафе, располагавшееся на первом этаже главного здания Центра. Необходимо было, чтобы все их ощущения от услышанного от медиаторов несколько улеглись и в то же самое время не были бы подвержены каким-либо посторонним эмоциям. В столь позднее время суток сей блок для принятия пищи и некоторого расслабления, скорее напоминавший ресторан с уютными открытыми кабинками, чем традиционное кафе, обычно пустовал. Поэтому они в весьма благоприятной обстановке смогли поесть, стараясь особенно не отвлекаться на что-либо постороннее. Через 15 минут после этого позднего ужина «мистер М» собрал своих ближайших помощников в зале-приёмной, где обычно проходили разного рода совещания и собеседования.
-- Джентльмены, я полагаю, излишне говорить, для какой цели мы собрались здесь в столь поздний час, – обратился к своим коллегам Уильям Максвелл, когда они расположились за массивным столом на привычных для них местах. – Да... Вы правильно поняли... Нам сейчас нужно будет решить, как нам следует поступить с информацией, предоставленной медиатором «А» в наше распоряжение сегодня. Похоже, что наш русский коллега вылил на всех нас ушат холодной воды, как говорят у него на родине... Господа, я хочу услышать личное мнение каждого из Вас о сегодняшнем разборе и, в частности, хочу знать, насколько мы... насколько каждый из Вас доверяет полученной от медиатора «А» информации. Пожалуйста, высказывайтесь, как всегда, откровенно, джентльмены, ибо никому, кроме вас, я не могу доверить пока этих сведений. Прошу Вас, доктор Смит. Позвольте сейчас начать с Вас.
-- Господа, – неспешно проговорил британский коллега «мистера М» и сделал дежурный глоток воды, – мы вместе работаем не первый год... И за это время, я полагаю, вы со мной согласитесь, мы научились доверять друг другу... Собственно говоря, при нашей работе иного нам и не дано... Либо же нам нужно просто посмотреть друг другу в глаза и спокойно расстаться...
-- Прошу прощения, Фил, я не очень понимаю, что Вы хотите этим сказать, – на правах председательствующего на данном заседании задал своему коллеге вопрос руководитель «Облачной девятки», видимо, не улавливая пока хода его мыслей в этой непривычной преамбуле.
-- Джентльмены, давайте мы снова определимся... определимся с ключевым обстоятельством... Давайте определимся, можем ли мы доверять нашему русскому контактёру и в какой степени... Каков кредит этого доверия, – также неторопливо и размеренно продолжил свою речь грузный профессор Смит. – И уже из этого обстоятельства будем исходить и отталкиваться будем от него, как от некой отправной точки и, разумеется, от способностей нашего медиатора «А». Давайте сопоставим всю совокупность этих вещей, то есть полученную нами картинку, с данными, которые нам, то есть в наше распоряжение предоставили другие посредники-контактёры.
-- Как всегда, разумно и взвешенно, Филипп, – согласился с мнением своего британского коллеги «мистер М». – Есть ли на сей счёт у кого-либо из присутствующих иные предложения или предположения иного характера?
-- Совершенно справедливо! – оживлённо заметил малогабаритный профессор Ким, энергично перемещая при этом папки с документами, что лежали перед ним на столе. – Я за такой подход к этому вопросу. Всецело одобряю данную позицию!
-- Я тоже разделяю мнение коллег, – сухо поддержал выразивших свою точку зрения ответственных сотрудников Отдела № 9 доктор Магнуссон.
-- Хорошо, джентльмены, – выслушав мысли своих помощников, сказал профессор Максвелл и, обведя всех внимательным взором, добавил, – прошу изложить свои сомнения и прочие доводы относительно настоящего вопроса.
-- У нас, вроде бы, на текущий момент нет оснований подозревать нашего нового русского сотрудника в связях с какой-либо из разведок мира, – очень кратко истолковал своё видение темы профессор Ким, бросив взгляд на одну из бумаг, что он достал из прошитой серебристыми нитями папки. – Он просто не дал нам такого повода. Да и наша внутренняя служба безопасности, насколько мне известно, вела его многие годы, отслеживая нюансы подобного рода.
-- Да, дорогой доктор Ким... Но за последний год, полгода или даже за несколько месяцев всё могло измениться, – выразил своё сомнение мистер Смит, который тоже успел покопаться в лежавших перед ним папках с документами. – Мы все живые люди... Не так ли?
-- Вполне допускаю такую возможность, – задумчиво произнёс представитель скандинавской части европейского континента, – хотя не думаю, что наша служба безопасности пропустила бы такой момент... Нет, не думаю, джентльмены... Мы были бы каким-то образом поставлены в известность, если бы такое случилось или какие-то зацепки у них были.
-- Пожалуй, я соглашусь с доктором Магнуссоном, – выслушав все мнения, сказал «мистер М». – В нашей службе безопасности работают опытнейшие люди. Такого прокола они бы просто не допустили... Или, опять же, даже затеяв какую-то свою игру, они так или иначе сделали бы данную информацию нашим с вами общим достоянием... Ибо какие-либо игры с подобными вещами чреваты трудно предсказуемыми последствиями... Полагаю, это понимают все... Кроме того, господа... Кроме того, мой личный визит в Россию и нашу частную и, поверьте мне, очень откровенную беседу с этим будущим медиатором «А» я не раз проанализировал, что называется, «вдоль и поперёк»... Он был совершенно откровенен со мной... Сыграть такую искренность, я полагаю, не смог бы ни один из обладателей «Оскара» за лучшую мужскую роль или за роль второго плана... Я сам был свидетелем этого его искреннего негодования по поводу того, что наша служба безопасности вела его не один год... со всеми сопутствующими данному делу обстоятельствами... Раскрыв такое, господа-а-а... Гм-м-м... Обнаружив подводные камни такого калибра, можно просто помешаться рассудком!.. Хотя, заранее соглашусь с вами, что все наши агенты-контактёры – люди очень и очень специфического склада ума и психики... И всё же... Нет, так сыграть прр-рросто невозможно! Я готов поставить на кон свою репутацию.
-- Вы уверены в этом, Уильям? – спросил коллегу профессор Магнуссон, приспуская на кончик носа свои модные очки в золотистой оправе, и все присутствующие поддержали его вопрос, обратив заинтересованные взгляды в сторону начальника Отдела № 9.
-- Прошу прощения, джентльмены... Я, конечно же, ни в коей мере не смею давить на вас своим частным мнением, – ответил заместителям руководитель «Облачной девятки». – Просто я высказал вам собственные ощущения от общения с нашим русским сотрудником после пережитого им шока... И эти ощущения, как вы понимаете, носят сугубо приватный характер... Вы же, пожалуйста, оценивайте ситуацию в целом и отдельные обстоятельства, сообразно вашим представлениям о личности этого контактёра.
-- Знаете, Билл, я склонен с Вами согласиться в оценках нашего нового сотрудника, – сказал доктор Смит, наливая себе очередной бокал родниковой воды из графина, стоявшего на большом овальном рабочем столе справа от него. – К тому же, честно говоря, я ничуть не сомневаюсь в его квалификации как сенситива. Думаю, что он весьма перспективный контактёр и Управление не зря вкладывало средства в его разработку на протяжении всех этих лет. Полагаю, что всего лишь месяца его работы у нас было вполне достаточно, чтобы убедиться в этом. Удивительно яркий случай, друзья мои!
-- Прошу другие мнения, господа, – произнёс профессор Максвелл, внимательно выслушав одного из своих коллег.
-- Я вполне разделяю точку зрения Фила по поводу нашего нового агента-контактёра, – согласился с мыслью английского джентльмена доктор Ким.
-- Что обо всём этом думаете Вы, уважаемый профессор Магнуссон, – обратился к одному из своих помощников «мистер М», видя, что он не спешит высказать своей точки зрения в ходе данного обсуждения затронутой ими сегодня темы.
-- Господа... Коллеги, – спокойно обратился к присутствующим профессор из Швеции, – я не то, чтобы против доверия нашему русскому сотруднику... Я поддерживаю ваше мнение о его компетентности в наших вопросах и согласен с тем, что он не может быть завербованным или перевербованным агентом какой-либо из разведывательных служб нашей планеты... По крайней мере, не на данный момент... У всех у нас есть уязвимые места... Вы сами всё знаете... Я сейчас уже размышляю о другом... Я думаю о том, что мы можем сказать нашему Совету мира относительно полученной от медиатора «А» информации... Причём, все вы знаете, что её в том или ином виде, пусть даже в косвенном, подтвердили и другие наши контактёры-посредники... Заметьте, все!.. Ну разве что за исключением Айзайи... И я почему-то полагаю, что и он, когда оправится от болезни и выйдет за пределы Сферы, тоже нам подтвердит такое положение вещей... Вопрос, как вы понимаете, заключается в ином... Друзья мои, что нам со всем этим делать?
-- Должен признаться вам, коллеги, у меня сейчас нет ответа на данный вопрос, – сухо сказал начальник «Облачной девятки» после довольно значительной паузы, во время которой он побродил вокруг аквариума, что давно уже не хранил признаков разумной жизни, и вокруг кадок с растениями в стиле Бонсай, выстроенных в ряд между огромным овальным столом и длинными узкими окнами зала-приёмной. – Я озадачен также, как и вы.
-- Но время, Уильям!.. Время! Сколько у нас времени? – довольно эмоционально отреагировал на его слова доктор Ким, присоединившись к своему старому приятелю, что в задумчивости перемещался в пространстве между предметами интерьера большого рабочего кабинета, заложив руки за спину.
-- Понимаете... Понимаете, друзья мои, – наконец вернувшись на своё место, во главу стола, сказал профессор Максвелл, – я не могу с этим пойти ни к господину президенту США, ни к господину президенту России, ни к нашим китайским господам... товарищам... ну, в смысле, к руководителям этой державы... ни... В общем... Меня, если и не поднимут на смех, то... Словом, кто меня будет слушать?.. Какие у меня стопроцентные доводы?.. Наш научно-исследовательский центр итак некоторые ответственные лица, облечённые нешуточной властью, и кое-кто из влиятельных представителей мировой финансовой олигархии считают пустой статьёй расходов, обременяющей Совет... Мы воспринимаемся кое-кем, вообще, в качестве финансового балласта, а проще говоря, нахлебников!.. Я уверен, выскажи я им сейчас наши предположения, сформированные на базе свидетельств наших контактёров, они все отшатнутся от меня, как чёрт от ладана!.. Перенесёмся в не столь отдалённое от нас прошлое... Вот, как вы думаете, джентльмены, мистер Сталин, он в своё время не имел подтверждённой в той или иной степени информации о том, что гитлеровская коалиция имеет твёрдые намерения напасть на Советский Союз?
-- Полагаю, он получал такие сведения, Уильям, – высказал свою точку зрения доктор Магнуссон, аккуратно прикрыв рукой рот во время зевка.
-- Вне сомнений! – подтвердил его мысль профессор Ким, остановившийся возле аквариума и попытавшийся было извлечь из него ракушку своей засучённой выше локтя рукой.
-- Прошу тебя, Эдвард! – нервно бросил упрёк в его сторону «мистер М», показывая жестом, что он не в восторге от затеи своего помощника.
-- Я просто очень волнуюсь, Уильям! – отреагировал на его слова и красноречивый жест маленький профессор Ким, вынимая пустую руку из воды, – мы все сильно переживаем по этому поводу!.. И все помним, чем закончилось знание или же неведение господина Сталина... Мы все в тупике, Билл!
-- Но Совет-то мы должны поставить в известность в той или иной форме! – твёрдо произнёс доктор Смит, также неодобрительно оценивая кивком своей головы нелепую выходку Эдварда.
-- Конечно, Фил, конечно, – играя желваками, согласился руководитель «Облачной девятки», – иначе нам всем грош цена... Но как они воспримут?.. Как нелепую блажь?.. Как что?
-- Я даже рискну предположить, чем всё это закончится, ну на определённом этапе, разумеется, – сказал профессор Ким, вытирая мокрую руку носовым платком, который он, словно фокусник, извлёк из кармана своих серых брюк. – Они все перессорятся между собой, обвиняя друг друга в чрезмерном увлечении разработкой химического оружия... в преступном увлечении такими разработками... Всё сведётся к очередной перепалке на самом высоком уровне, а их спецслужбы под это дело выторгуют себе дополнительные средства финансирования из бюджетов своих стран... Кто-то потеряет деньги, а кто-то и здорово заработает. Всё, как всегда, и всё как дважды два.
-- За исключением того, мой любезный друг, что в данном случае ответ будет не четыре, а пять, восемь или даже десять с половиной, а может быть, и десять с четвертью! – возбуждённо произнёс «мистер М», пододвигая к себе графин с водой.
-- Окей, Уильям! Окей, – сказал доктор Смит, медленно водя взад и вперёд своей большой седой головой. – Что реально можем сделать мы?.. Можем ли мы как-то предотвратить эту чёртову эпидемию или... как он её назвал-то, ну этот русский парень, наш медиатор?..
-- Пандемию, Фил, пандемию, – нервно и в то же самое время как-то рассеянно ответил начальник Отдела № 9 Управления по Контактам и Переходам, поставив на полированную поверхность стола опустошённый им залпом бокал. – Ничего мы не можем, дружище, ничего!..
-- Господи! Ну какой-то выход должен быть из этой ситуации! – воскликнул профессор Магнуссон, слегка разведя руки в стороны и оглядывая по очереди своих коллег. – Будет-то что теперь?
-- Видишь ли, дружище Ларс, – с каким-то отстранённым спокойствием произнёс мистер Максвелл, – мы можем только своей информацией, своими просьбами, мольбами и взываниями как-то поторопить наших уважаемых правителей и всех учёных мужей мира, занимающихся проблематикой исследования появления и распространения такого рода инфекций, всех этих чёртовых штамов, как-то поднапрячься и максимально увеличить свои старания в их наработках или новых разработках... Во всяком случае все заинтересованы в этом!.. Ну, по крайней мере, все здравомыслящие благоразумные люди на этой планете!.. Нужно готовить вакцину, имеющую соответствующие параметры и свойства, чтобы это не застало нас врасплох...
-- А на основе чего её готовить, если человечество с таким явлением не сталкивалось?, – вопросил доктор Ким, – ну или давненько так уже не сталкивалось... Взять за основу уже изученные штамы гриппа? Или... или...
-- А это уже не наша или, точнее скажем, не совсем наша епархия, – сказал его британский коллега. – Хотя мы, разумеется, приложим все свои силы, чтобы помочь нашим «смежникам».
-- Думаю, господа, всё это плохо закончится, – мрачно вымолвил профессор Магнуссон. – Если, вообще, скоро закончится... То есть в обозримом будущем... А пока-а-а-а...
-- А пока, дорогой мой Ларс, какие-то перспективы тебе уже обрисовал Эдвард, – не дожидаясь, когда его приятель завершит свою мысль, сказал начальник «Облачной девятки». – Все, кто сможет извлечь из этой грядущей беды свои финансовые или политические дивиденды, непременно извлекут их... Они получат свою выгоду!.. Какие могут быть сомнения!
-- Но сколько людей может погибнуть и наверняка погибнет! – воскликнул доктор Ким, машинально теребя одну из папок с бумагами, что лежала на краю стола на его рабочем месте.
-- И ничего, мой друг, мы не сможем с этим поделать, – как бы подводя некий итог этому совещанию, ответил ему руководитель Отдела № 9, положив на плечо коллеге свою жилистую руку. – Как говорит известный вам, господа, профессор Смирнов-Ильинский... Гм-м-м... Сейчас, подождите, подождите... всё время забываю эту русскую поговорку... Ах, да!.. Так вот, русские в таких случаях говорят так: «Кому – война, а кому – мать родна»... Ну это вот такой вот у них образ, иллюстрирующий то положение вещей, о котором мы с вами сейчас говорим... Кроме того... Кроме того, если бы это явление действительно можно было бы как-то предотвратить, то наши агенты-контактёры не видели бы его в той реальности... Они бы не сталкивались с ним в том временном потоке, в который они попадают там, оказываясь по ту сторону Сферы и даже здесь в своих видениях, как наш медиатор «А».
-- Наши действия? – сухо спросил профессор Магнуссон, усердно прикрывая свой рот рукой во время очередного зевка.
-- Да, джентльмены... Мы все порядком устали за этот безумный день, – заключил руководитель «Облачной девятки», бросив взгляд на электронное табло, которое недавно временно заменило испортившиеся красивые механические настенные часы, привносившие частичку домашнего уюта в этот небольшой зал заседаний. – Сейчас мы расходимся отдыхать, а завтра... в смысле, конечно, уже сегодня, ровно в 15:00 я прошу вас быть здесь со своими краткими предложениями по поводу того, в какую форму нам надлежит облечь доклад на эту тему в Совете... Ничего лишнего, только джем, господа. Только джем.
После окончания этого экстренного совещания все, кто на нём присутствовали, утомлённые этим сложным днём и опустошённые всеми подробностями надвигающегося на планету бедствия, что они узнали от медиатора «А», поехали в гостиницу, где они проживали, всякий раз приезжая в данный филиал Управления по Контактам и Переходам по своей служебной надобности. Профессор Максвелл для себя решил, что первым делом, когда он проснётся и выпьет традиционную чашку кофе, он непременно позвонит своему старому другу Святославу и поинтересуется, как у него складывается жизнь на протяжении последних двух-трёх месяцев. Они давненько не виделись, обременённые своими каждодневными делами и заботами. Даже во время своей внезапной поездки в Россию на встречу с Силантьевым Уильяму не удалось встретиться с другом, ибо он был в тот час где-то в Южной Америке на симпозиуме. Сейчас же ему безумно хотелось поделиться с близким по духу человеком имеющейся информацией, относительно стремительно и неотвратимо приближающихся событий. Но доверить такого рода мысли телефонной связи он, разумеется, никак не мог.
Рейтинг: 0
170 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
