3. Штриховка. 02-06.1994

Автограф

Прощай навеки странная страна,
Скажи мне вслед негромкое «ура».
Я ухожу, вкусив, испив до дна,
Оставив росчерк своего пера.

Я бегу

Я бегу за призрачными снами:
Снова в путь зовёт меня звезда,
Что сияет в небесах над нами
И в дорогу манит поезда.

Я бегу, хоть силы на исходе,
Чтобы эти сны не упускать
И, с надеждой, вновь любовь искать.
Я бегу назло любой погоде.

Я не знаю сам, куда бегу,
И не знаю, что в конце найду,
Но с дороги этой не сойду:
Без неё я просто не могу.

Снайпер

Каждый прятаться мастак,
Спящий у себя внутри.
Всё, как надо, но не так.
Я себе шепчу: «Смотри.

Видишь неподвижных их?
Маскируются надёжно.
Написать нетрудно стих,
Пробудить им душу – сложно.

Длится сон людской века:
Выверяй за строчкой строчку,
Чтоб попасть наверняка
Сразу в сердце, прямо в точку.

Стена

Меня пустая бездна поглотила.
В одно вдруг слились и добро, и зло,
Но душу это вовсе не смутило,
Хотя, быть может, мне не повезло.

Я помню, что чего-то добивался,
Кого-то в суматохе дней будил,
Но вот мой путь распутьем развязался,
И камень мне дорогу преградил.

Я победил, а может побеждён,
И, кажется, огнём во тьме обжёгся.
Не помню, в чём был раньше убеждён,
И почему от бед не уберёгся.

Повсюду ложь, на всё одни слова,
Бумажки: деньги, документы, справки.
В церквях торговцы открывают лавки.
Кругом порок и кругом голова.

Закрыты все дороги, все пути.
Стоит стена высокая, до неба,
На ней девиз: «Живите ради хлеба!»
А снизу кровью: «Лучше отойти!»

Бред

Все везде куда-то мчатся,
Всё пытаются успеть,
И до них не достучаться,
Даже если в ухо петь.

Всюду множество чего-то,
Только нету ничего.
Вроде любят все кого-то,
Но кого-то не того.

Мир меняется всё время,
Ну, а люди, как всегда,
Слепо тащат жизни бремя
И не ведают куда.

Я иду один по свету,
Не вникая в этот бред.
От меня им пользы нету,
Но отсутствует и вред.

Поезд

Стук колёс, мой поезд мчится.
Еду очень далеко.
Мне на сердце не легко:
Даже не успел проститься.

Светит солнышко в окно,
Лёгкий ветер освежает,
И судьбу опережает
Поезд мой уже давно.

На тарелке нож и вилка,
На салфеточке стакан,
Опустевшая бутылка,
Только я совсем не пьян.

Уезжаю навсегда
За бескрайние просторы,
За моря, леса и горы.
В путь зовёт меня звезда.

Нет со мною никого.
Пуст мой поезд, ну, и пусть.
Мне достаточно того,
Что я помню наизусть.

Я не знаю, где сойти:
Может, буду вечно мчаться,
Чтоб на месте не остаться,
Я ведь счастлив лишь в пути.

Есть в кармане папиросы,
Есть бумага и рука,
Есть надежды и вопросы,
Есть ещё любовь. Пока.

Монолог пьяного человека

«Эх, Россия – мать моя,
Что ж опять с тобой творится?
Вновь насилуют тебя.
Как же тут не обозлиться?

Стонет русская земля:
Нет покоя в ней и мира,
Потому что здесь вампиры
Снова встали у руля.

И повсюду воровать
Сразу начали цинично,
На страну ведь, как обычно,
Этим мразям наплевать.

Совесть потеряв и честь,
Думая, что им всё можно,
Рвут на части Русь безбожно
И торгуют всем, что есть.

Чтобы родину продать,
Вмиг морально разложились,
Обрекли людей страдать,
Но, зато, на них нажились.

Нету в них души живой:
Все насквозь уже прогнили
И народ несчастный свой
Заживо похоронили.

А чтоб слёзы нам не лить,
Власть на водку не скупится:
Горе горькой не залить,
Но в ней можно утопиться.

Пред державой стыдно мне,
Ведь и я виновен тоже
В том, что жизнь гублю в вине.
Святый Боже, плюнь мне в рожу.

Нынче снова пьяный я:
Мне с бутылкой не расстаться.
Эх, Россия – мать моя,
Ты прости меня – засранца…»

«Ну, вставай, мужик. Пойдём.
Что ж ты так, чудак, напился?
Посмотри: в сугроб свалился.
Где твой адрес? Где твой дом?»

Гимн мартовского кота

И день, и ночь пою на всю округу,
Ведь, словно кот, я мартом одержим.
Давайте улыбнёмся все друг другу
И, не стесняясь, души обнажим.

Чтоб чувственность накрыла нас волною
И захватила, пробудив от сна,
Прислушайтесь, как сладостно со мною
Поёт для вас волшебница весна.

Она влечёт всей силою своею,
Открыв любви очарованье мне,
И я порхаю, окрылённый ею,
Как ангел в дивной сказочной стране.

К себе вниманье всюду привлекая,
Её я продолжаю прославлять,
Чтоб, от забот привычных отвлекая,
К полёту ваши души вдохновлять.

Хочу, чтоб наслажденье доставляли
Вам лёгкие приятные стихи,
И тонкий аромат их дополняли
Весенних свежих запахов духи.

На всех смотрю я воодушевлённо,
Как на пушистых маленьких котят,
И потому глаза мои влюблённо
На каждого в отдельности глядят.

Так пусть у вас расширится сознанье,
Когда вы вдруг увидитесь со мной:
Я – птица-кот – чудесное созданье,
Для пенья порождённое весной.

Мой голос призван избавлять от скуки
И светлую надежду излучать,
Чтоб, слыша эти ласковые звуки,
Вы все любовь стремились повстречать.

И, чтобы с ним, в момент освобожденья
От хмурой зимней спячки, без конца
Вновь ощущали радость возрожденья,
Вмиг оживившись, чуткие сердца.

Чтоб, созерцая яркие узоры
Безудержного таинства весны,
Искрились ваши искренние взоры
И были удовольствия полны.

Не восхищаться ею невозможно:
Я в ней, мяуча рифмами, парю,
И гимн кошачий не услышать сложно,
В котором я её боготворю.

Слетают с губ моих к вам строки эти,
От повседневных отрывая дум,
Чтоб вы могли взглянуть на мир, как дети,
Заставив волноваться строгий ум.

Подумайте о том, что все мы вместе,
Как будто в зазеркалье, здесь живём
И в вечной суете стоим на месте,
А счастьем быта глупости зовём.

Забудьте ваши мелкие желанья
И прекратите бег свой скоростной,
Чтоб, выслушав моей души посланье,
Узреть вдруг рядом чудный рай земной.

И вы, оправившись от удивленья,
Поймёте сразу нашей жизни суть,
Чтоб тут же, без тоски и сожаленья,
Начать свой новый чистый светлый путь.

Для тех же, кто не верит даже чуду,
Весне и не придётся колдовать,
Ведь магия её видна повсюду,
Где начала природа оживать.

И пусть вас всех не мучают сомненья
О том, как нужно вам себя вести,
Ведь, чувственного ради опьяненья,
Сначала мы должны любовь найти

И, обожая, вознести над миром
Прекрасный идеал весенний свой,
Чтоб с этим новоявленным кумиром
В страсть окунуться смело с головой.

Стараюсь к вам изысканно взывать я,
Чтоб милая прелестница весна
Вас заключила в тесные объятья,
И стала цель её для всех ясна:

Она ведь жаждет бурно развиваться,
Когда мы все любимых обретём
И, чтобы с упоеньем целоваться,
В порыве чувств тела переплетём.

Тогда, блаженством души обольщая,
Весна начнёт нас к близости манить,
Чтоб, к продолженью рода приобщая,
Себя в потомстве нашем сохранить.

Поэтому мы грезим и мечтаем,
И тянемся друг к другу, как всегда,
И в ней, воспрянув духом, вновь взлетаем,
Её не отвергая никогда.

Вот так и я – весны глашатай верный,
Для вас мяукать день и ночь готов.
Давайте же, в любви её безмерной,
На время превратимся все в котов.

Баламут

Я светом солнца порождён,
И он горит во мне огнём.
Я им для вас освобождён,
Ведь наших душ спасенье в нём.

В толпе измученных людей
Я появляюсь там и тут,
Как вездесущий чародей
И непокорный баламут.

Моё призвание срывать
Придуманные вами маски,
Чтоб ваши лица открывать
И чувства предавать огласке.

Я должен проникать в сердца
И заставлять их чаще биться,
Чтоб каждый понял до конца,
Что наша жизнь нам только снится.

Давно уж ясно стало мне,
Что всем пришла пора встряхнуться,
Ведь, чтоб не мучаться во сне,
Один лишь способ есть – проснуться.

Я вас настойчиво тревожу,
Надеясь, что меня поймут,
Ведь я помочь хочу вам всё же,
Пока страдаете вы тут.

Я вижу всё таким, как есть:
Мне то не так, и сё не так.
Я не могу, как все, осесть.
Я – баламут, но не дурак.

Кактус

Он раньше, как и все цветы,
В оранжерее тихо рос,
Но, средь всеобщей красоты,
И не претендовал на спрос.

В колючки спрятав наготу,
Он неприметный скромно жил,
Любил чужую красоту
И очень ею дорожил.

Но вот привычный мир его
Однажды изменился вдруг,
Он и не понял ничего,
Как стало всё другим вокруг:

Здесь свет иначе проникал
Сквозь незнакомое окно,
Цветов же, сколько ни искал,
Он не увидел всё равно.

Печально было без других,
И удручала пустота,
Но он решил забыть о них,
Ведь поселилась в нём мечта:

Чтоб впредь о чьей-то красоте
Ему нигде не тосковать,
Он, по душевной простоте,
Сам захотел красивым стать

И начал без любви расти,
Не вспоминая ни о ком,
Чтоб вскоре всё же расцвести,
Всех удивив своим цветком.

Карандаш

Был красив и молод я,
Гладок, ровен, строг и тих,
И, до рокового дня,
Рисовал в мечтах своих.

Яркий глянцевый костюм
Мой всегда был чист и нов.
Я не знал угрюмых дум
В облаках приятных снов.

Но минули те года,
И душевный стержень мой
Обнажила жизнь тогда,
Приговор назначив свой.

Начал мир меня тесать,
Чтоб, собой не управляя,
Стал я для него писать,
Чёткий след свой оставляя.

Чтоб всё время, день за днём,
Творчеством я занимался
И в стихах, рождённых в нём,
К небесам с бумаги рвался.

Чтобы стройные мои
Строки тронули кого-то,
И, забыв дела свои,
Важное он понял что-то.

Годы всех нас не щадят,
Вот и я старею тоже,
Но судьбе пока что рад
И пишу, как прежде, всё же.

Стружка сыплется с меня,
Грифель крошится на части:
Нет покоя мне ни дня
От моей душевной страсти.

И, урвав не часто час,
Отдыхая от работы,
Вспоминаю я о вас –
Тех, о ком мои заботы.

Для того пишу я вам,
Чтобы те, кто жить устали,
Вдруг доверившись словам,
Огорчаться перестали.

Мир жесток бывает наш,
Но сдаваться не спешите,
А возьмите карандаш
И, как я для вас, пишите.

Здесь

Здесь рядом с людьми всё равно одиноко.
Здесь много крестов, но бездушье царит.
Здесь нет добродетели, нет и порока.
Здесь пламень потух, но огонь всё горит.

Здесь тихо на столько, что тишь режет ухо.
Здесь нет суматохи и ярких огней.
Здесь коротко всё, строго, сжато и сухо.
Здесь всё не моё в этой жизни моей.

Здесь вроде просторно, но двигаюсь боком.
Здесь спрятать от взглядов нельзя головы.
Здесь без электричества бьётся всё током.
Здесь, как-то не так, всё как надо, увы.

Здесь близко к нам то, что вдали от всего.
Здесь множество лиц, но они не снуют.
Здесь есть имена, но в живых никого.
Здесь нету меня, но, как видно, я тут.

Здесь в памяти снова слышны голоса.
Здесь грустно, печально и мрачно вообще.
Здесь венчаны камнем с землёй небеса.
Здесь место такое – здесь кладбище.

Мой генерал

«Ровняйся! Смирно! Шагом! Стой!
Солдат, твоё лицо – мундир.
Защитник родины – герой.
Отдайте рапорт, командир…»

Как залпы громкие ракет,
В его мозгу гремят слова.
Он – генерал, и много лет
Был всем воякам голова.

Он, не жалея сил своих,
Всё делать лучше всех умел.
В сраженьях дерзок был и лих,
Неуязвим, отчаян, смел.

И равных не было ему.
Прекрасный тактик и стратег,
Он в жизни телу своему
Не позволял гражданских нег.

Он вдохновлял своих солдат,
Когда их к бою призывал,
Ведь был для всех душой богат
Достойный славы генерал.

Прошли, однако, те года,
Давно закончилась война,
И, тупо глядя никуда,
Он пьёт стаканами до дна.

Мой плачет ночью генерал:
Теперь не нужен и забыт.
Он спился, дух его упал,
И сердце крепкое болит.

Так шёл уже который год,
Он в пустоте совсем устал
И, проклиная небосвод,
Ночами пил, а днями спал.

Но вдруг, однажды, в день благой
Мой генерал повеселел,
И топнул он, в сердцах, ногой,
И боевую песнь запел.

Надел свой праздничный мундир,
Свои медали, ордена
И вышел в свет, и вышел в мир,
Забыв про годы злого сна.

Он целый день ходил бродил,
Зашёл в какой-то магазин,
Там кое-что себе купил,
И вот он в комнате. Один:

«Ну, в добрый путь, орлы! Вперёд!
Настал наш день! Смелее в бой!
Труба и голос мой зовёт.
Эй, запевала, ну-ка пой!

На право! С Богом! Шагом марш!
Не подведите, сыновья!
Врагов всех превращайте в фарш!
Прощайте! Буду с вами я!»

Заколебался ровный строй,
Взревели мощные моторы,
И снова взрывы, крики, бой, -
Мне видно это из-за шторы.

Сраженье важное ведёт
И карту старую достал.
Приказы громко отдаёт,
Как и когда-то отдавал.

Не зря, как видно, он ходил:
Самим собой он снова стал –
Себе солдатиков купил
И вновь воюет генерал.

Тетрадь

В судьбы ожидании не унывая,
И с детской взирая на мир простотой,
Страниц белизну под обложкой скрывая,
Я тайно гордилась своей чистотой.

И жизнь поначалу была неплохая,
Когда мой хозяин меня вдруг достал,
Открыл для себя, надо мною вздыхая,
Дал номер, назвал и творить что-то стал.

Листая страницы, одна за другою,
Он записи вёл, заполняя меня,
И гладил ухоженной нежной рукою,
Словами приятными тихо звеня.

Картинки меня украшали повсюду,
А строки свои придавали черты.
Я верила в то, что навеки с ним буду,
И все мои были о нём лишь мечты.

Мгновения счастья, любви, наслажденья
Летели в объятьях свиданий и снов.
Желала его ощущать каждый день я,
Отдавшись легко начертанию слов.

Но как-то, когда я опять трепетала
От ласк пробегавшей по мне авторучки,
Закрыл он меня: не нужна больше стала,
Остались во мне лишь его закорючки.

И вот я уже много лет, как одна:
Хожу по рукам, изветшали страницы.
Прошли времена, жизнь противна, грязна,
И вновь надо мной кто-то новый глумится.

Не знаю, зачем и куда я несусь,
Нет, знаю, конечно, но сердцем не верю.
Я всё раскрываюсь, старею и рвусь,
И нынче мне нечем восполнить потерю.

Мне жаль, ведь понятно: уже никогда
Блеснуть не смогу белизной я и гладью –
Судьбой предначертано мне навсегда
Остаться испачканной мятой тетрадью.

Чужой среди своих

Идут свои по пройденной дороге
На зло, на зависть и на страх врагам,
Гремят в шагах тяжёлым хором ноги
И отдаются эхом по мозгам.

В глазах готовность бить на пораженье,
В телах готовность к главному скачку.
Одно неосторожное движенье –
Удар – предупрежденье дурачку.

Идут свои, и даже двое – стая.
Свои навеки – не разлей вода.
И, жертвы мимоходом не считая,
Они не усомнятся никогда.

Свои берут от жизни всё, что можно:
Зачем им мало, если можно всё?
Всё сложное – для них давно не сложно,
Всё не своё – давным-давно своё.

Сломав заборы, и сорвав замки,
Свои вошли туда, где всё сокрыто,
Повесив с лёгкой не своей руки
На стену лозунг: «Всё для нас открыто!»

Да, я, как свой, заглядываю к ним,
И среди них, уверенных таких,
Я одинок, но непоколебим –
Я навсегда чужой среди своих.

Что же делать?

- Что же делать, капитан?
Где же мы? Куда попали?
Нас уносит в океан.
Неужели всё проспали?

Что же делать, капитан?
Карты нет, компас сломался,
Спит радист – он в стельку пьян,
Юнга – шкет, и тот нажрался.

Что же делать, капитан?
Всё погибло! Помогите!
Есть у Вас какой-то план?
Поделитесь. Предложите.

- Стоп! Отставить! Не кричать!
И без паники, старшой.
Хватит тут икру метать,
Лучше скурим по одной.

Художник настроений

Снимите маски, лица обнажите.
Я здесь повсюду. Слышите меня?
Откройте окна, двери распахните
В потёмках ночи и при свете дня.

Я появлюсь всего лишь на мгновенье
И принесу с собой в подарок вам
Прекрасное благое настроенье,
Доверив чувства рифмам и словам.

Оно наполнит души, словно чаши,
Проникнув в думы, в грёзы и в сердца,
И всех согреет, чтобы мысли ваши
Вас нежно услаждали без конца.

Но на картине радости великой
Я, вопреки желанию других,
Оставлю след печали луноликой,
И это будет мой последний штрих.

Хочу любить

Хочу хлам старых бед убрать,
Сорвав сомнений паутины,
Чтоб в их плену не умирать
От мыслей суетных рутины.

Чтоб храм души освободить
От грязи глупой пошлой скуки
И в сердце нежность пробудить,
Отчаянья отвергнув муки.

Хочу с высоких чувств стряхнуть
Забвенья пыль и, вновь мечтая,
С надеждой в мир любви впорхнуть,
Чтоб снова жить начать, летая.

Молитва

Боже, дай мне два крыла:
Я хотел бы птицей стать,
Чтобы в небесах летать
И не знать земного зла.

Дай мне света, Боже мой:
Слепну я, во тьме блуждая,
Средь кривых дорог гадая,
Есть ли путь к Тебе прямой.

Святый Боже, озари,
Ведь, терзая душу мне,
Этот мир горит в огне.
Бог мой, крылья подари.

Чистая карта

Переливаясь в свете, глянец карт,
Подмигивая словно, пробуждает
В моей душе волнующий азарт
И снова взять их в руки побуждает.

Колода манит новая меня
С ней вместе искушению поддаться
И, посвятив игре остаток дня,
Опять пристрастью этому предаться.

Я захотел все карты просмотреть
И стал их перекидывать, считая,
Когда ж они закончили пестреть,
Одна осталась лишняя – пустая.

Она ещё пока что своего
Не обрела конкретного призванья
И потому не значит ничего,
Ни масти не имея, ни названья.

В игре такая карта не нужна:
Ей доля предназначена иная –
Другую заменить она должна
Когда-нибудь потом, как запасная.

Всем остальным уже не суждено
В обличьи новом перевоплотиться:
Как не тасуй колоду, всё равно
Шестёрка в короля не превратится.

А чистая случайно может стать,
По прихоти судьбы, какой угодно,
Поскольку невозможно просчитать,
Чьё место вдруг окажется свободно.

Осталось лишь мечтать с надеждой ей
О том, чтоб заменить туза однажды,
Коль участи не избежать своей,
Ведь шанс такой не выпадает дважды.

И, если повезёт ей, то тогда
Она в итоге сильной картой будет,
Вот только жаль, что раз и навсегда,
Как все, про независимость забудет.

Придётся постоянно ей ходить
По кем-то установленным законам
И, чтоб в игре кому-то угодить,
Участвовать в интригах кон за коном.

Пока же всё неплохо у неё:
Лежат все карты новенькие вместе,
И есть у каждой место здесь своё,
Одна она как будто не на месте.

Желаю ей не стать, как все, пятнистой
И не попасть в колоду никогда,
Чтоб оставаться, как и прежде, чистой
И в играх не замешанной всегда.

Истина в вине

Глаза слипаются мои,
Зовут в свои долины сны.
Я отдаюсь виденьям и
Тону в сиянии луны.

Давно уж в дрёме небеса,
Не за горами новый день.
Пусть стихнут мыслей голоса,
Пока есть тишина и тень.

Но кое-кто опять не спит,
Ведь по ночам ему не спится,
И снова хрипло он вопит:
«Вставай, браток, пора напиться».

Настырно дёргая меня,
Он сновиденья прогоняет,
Затем даёт душе огня
И разум мой воспламеняет.

Глаза вновь открывает мне
И, побуждая пробудиться,
Глаголет: «Истина в вине».
Он врёт, как врут все очевидцы.

Незримый и бесплотный дух,
Реальность видящий реально,
Мой сон развеял в прах и пух
И смотрит на меня печально.

Вот ночь уже прошла. Светает.
Я вместе с ним сижу, пою,
А он в стакан мне наливает.
In vino veritas! Я пью.

Летний дождь

Капля за каплей, одна за другой.
Капля за каплей, ещё и опять:
Льётся водичка, забыв про покой,
И никому уж её не унять.

Дождь проливной надорвал небосвод,
Чтобы не смели ему возражать,
И, не смотря на угрюмый народ,
Начал природу везде ублажать.

Кто-то воспринял его, как беду,
А для меня он, как манна с небес.
Я, улыбаясь, под ливнем иду
И наблюдаю рожденье чудес.

Светлой надеждой вперёд я ведом:
Может быть, дождь возродит и меня.
Может, и нет. Будет видно потом,
По окончании этого дня.

Ну, а сейчас я промокнуть хочу,
Чтоб влажный дух оживленья впитать.
Я не безумец, и я не шучу:
Я обожаю под ливнем гулять.

Брызгаясь, в лужах глубоких пляшу
Я, очарованный дождиком вдруг,
И у него, в нём купаясь, прошу:
«Душу мою напои, милый друг».

Я, как дитя, рад небесной воде
И просто счастлив весь день наблюдать,
Как летний дождь проникает везде,
Чтоб свежих сил всякой жизни придать.

Капля за каплей, и вот уж не льёт.
Капля за каплей, и дождь перестал.
Тихо вокруг, только сердце поёт,
Я ведь, как вновь народившийся, стал.