Старый «Becker»
Когда-то, еще в первой половине прошлого века, когда он впервые появился в доме, на него ничего, кроме нот, не клали… Пылинки сдували… точнее, осторожно протирали бархатной тряпочкой… И крышку... и ножки... и педали… А клавиши были покрыты красиво вышитой узорами дорожкой… И внутрь клали маленькие мешочки с нафталином, чтобы моль не завелась и не съела войлок на молоточках...
Тогда ни о каких кошках в этой комнате и речи не могло быть!
Хозяйка играла хорошо!..
И дочку Нину учила музыке. «Сурок» играли, «Собачий вальс»...
А что здесь было, когда собирались гости!.. Или день рождения кого-нибудь!.. Или праздники!.. Танцевали мазурки… вальсы… танго…
И пели песни… Тогда много было красивых романсов и песен…
Хозяйка пела душевно… И Хозяин… И дуэтом тоже хорошо пели…
А потом пришли люди в сапогах и забрали их… тоже вместе…
Все плакали… Потом Рояль слышал что-то такое свистящее: «пятьдесят восьмая…пятьдесят восьмая...» Он и не слыхал о таких: знал «восьмую» ноту, «шестнадцатую», «шестьдесят четвертую», а вот «пятьдесят восьмую» так и не сподобилось ни услыхать, ни
сыграть.
Девочка, которая заканчивала музыкальную школу, все реже поднимала крышку Рояля, и на него уже клали книги… вазочки…
А потом к ним в дом стали приходить друзья Нины по музыкальному училищу — и Рояль снова ожил!
Правда, ему немного не нравилось, как мальчишки набрасывались на него и начинали неуважительно барабанить по клавишам, играя «джаз», хотя был среди них один, который тоже играл «джаз», но другой — красивый, мелодичный, с импровизациями.
Рояль симпатизировал мальчику, хотя и не мог это выразить.
Он даже чувствовал, что и Нине тот симпатичен… и она ему…
А однажды вечером вдруг в дверях раздался непонятный крик, плач, смех и в комнату ввалились обнявшиеся Бабушка, Нина и Хозяйка! Но одна…
Шли годы… Бабушка скончалась… Тот молодой человек после окончания училища поступил в консерваторию другого города и Нина, получавшая первое время его письма, прятала их под струны Рояля, куда Хозяйка не заглядывала… Да и не играла сама на нем…
Зато по его клавишам теперь стучали ученики Нины из той музыкалки, где она когда-то училась, а теперь преподавала.
Хозяйка часто болела… Нина разрывалась между ней и учениками. Замуж она так и не вышла…
Потом и она тоже стала болеть… И теперь Рояль часто слышал другое тревожное, по-змеиному свистящее, слово «депрес-с-сия», от которой «открылась язва».
Нина перешла на пенсию по болезни, а прожить на эту пенсию невозможно.
Постепенно стали продавать кое-какие художественные книги и альбомы... оставшиеся еще «с прежних времен» вещи…
Стали подумывать и о продаже Рояля…
Пришел их старый знакомый настройщик, который когда-то его настраивал, а несколько лет тому назад предлагал одиноким женщинам выгодного клиента. Он взял несколько аккордов, потом полез внутрь Рояля, постучал где-то и сказал, что у Рояля
треснула дека и он «не держит строй» — то ли не выдержал те морозные зимы, когда температура в неотапливаемом доме была лишь чуть выше, чем на улице, то ли, наоборот, — жару, когда асфальт плавится и нечем дышать. Кто скажет точно — почему?..
И только Рояль знал, что это всё — глупости…
Если бы тогда, давным-давно, не увели Хозяйку и Хозяина... если бы тот мальчик не уехал и они не расстались бы с Ниной… если бы Нина вышла замуж и у нее были дети, которые ползали бы под ним, а потом пытались бы встать на ноги, держась за его надежные ножки… если бы они потом с удовольствием просто барабанили бы по его клавишам своими маленькими ладошками, а потом осторожно тыкали бы одним пальчиком, подбирая «Чижик-Пыжик»,— то он еще долго держался бы…
До тех пор, пока они не научились бы играть Первый концерт Чайковского!.. О! Как он мечтал исполнить этот концерт полностью!
А так жить... бесцельно… не выдержала душа старого «Beсker»-а…
Кошка, как будто почувствовав настроение Рояля, недовольно фыркнула, вспрыгнула на него и, привычно устраиваясь, проурчала вроде: «Ну что ты, старый, расклеился совсем!» За ней потянулись и котята., пытаясь вскарабкаться по ножкам, соскальзывая и оставляя новые
царапины на еще сохранившемся потускневшем черном лаке…
********************************** От автора.Иногда меня упрекают в том, что мои рассказы заканчиваются, а хочется их продолжения. Мне же кажется, что не надо всё разжевывать до последнего. Вот и с этим рассказом было так. И давление было таким, что я задумался — а как могли бы здесь развиваться события?
Для начала я прикинул такое продолжение.
Приближался Новый год…
Рояль с грустью смотрел в окно, где люди, стараясь не упасть на обледеневшем спуске, осторожно пробирались к подъезду дома напротив с ёлками и свертками в руках…
Он вспомнил, как малышка Нина, стараясь дотянуться до конфеты «Мишка на Севере»,запуталась в гирлянде и чуть не свалила ёлку, которая, к счастью, устояла, привалившись к Роялю.
Вспомнил он и тот день, когда, помогая снимать игрушки с ёлки, тот самый мальчик (его имя Рояль упорно не называл даже про себя), украдкой поцеловал Нину и она стала краснее алой ёлочной верхушки, которой было столько же лет, сколько и ей…
(Здесь, пожалуй, можно сделать разветвление — Авт.) А.
В передней раздался звонок…
Удивленная Нина, недовольно ворча, вылезла из-под вороха одеял и шалей, под которыми спасалась от холода, и, осторожно обогнув керосинку, стоящую около ее продавленного дивана, чтобы не зацепить никак не закипавший чайник, пошла открывать дверь.
На пороге стояли ёлка и букет цветов, из-за которых выглядывало лицо молча застывшего немолодого человека.
Нина тоже застыла, не произнося ни слова…
И Рояль молчал, хотя в несколько испуганном взгляде пришедшего ему почудилось что-то знакомое...
Молчала и кошка, так как ей нечего было вспоминать…
И только вдруг закипевший чайник начал булькать и выплескивать воду на керосинку, грозя ее загасить...
***** Автор: если для кого-то есть необходимость дальнейшего продолжения, то можно предложить такой подвариант
: А1. «Мягкий».
Пришел ее троюродный брат, долгие годы не приезжавший из-за границы и не ожидавший увидеть ее в таком виде. ..
***** Автор:Но мы же пишем настоящую «новогоднюю историю»! Поэтому без всяких сомнений берем главный подвариант. А2. ...
Это был (конечно же!) тот самый, хоть и постаревший, «мальчик»… (И так далее... до «… и умерли в один день».
Правда, есть еще и более реалистичный, «жёсткий» вариант окончания рассказа - Авт.)
***** В
Из щелей рассохшейся оконной рамы тянуло холодом...
Котята уже скучились около своей миски, но она была пуста... Шло время… Кошка начала громко мяукать и царапать входную дверь…
Нина не проснулась от этого, что для Рояля было удивительным.
Не встала она и позже, к обеду…
Не встала и вечером…
Соседи, обеспокоенные мяуканьем, долго звонили в дверь, а потом взломали ее …
Позже стали переставлять и выносить мебель...
Кому-нибудь нужен старый рассохшийся рояль с треснувшей декой?.. P.S. Мне всё же кажется, что я вовремя закончил рассказ - Автор).
[Скрыть]Регистрационный номер 0524107 выдан для произведения: Старый «Becker»
Когда-то, еще в первой половине прошлого века, когда он впервые появился в доме, на него ничего, кроме нот, не клали… Пылинки сдували… точнее, осторожно протирали бархатной тряпочкой… И крышку... и ножки... и педали… А клавиши были покрыты красиво вышитой узорами дорожкой… И внутрь клали маленькие мешочки с нафталином, чтобы моль не завелась и не съела войлок на молоточках...
Тогда ни о каких кошках в этой комнате и речи не могло быть!
Хозяйка играла хорошо!..
И дочку Нину учила музыке. «Сурок» играли, «Собачий вальс»...
А что здесь было, когда собирались гости!.. Или день рождения кого-нибудь!.. Или праздники!.. Танцевали мазурки… вальсы… танго…
И пели песни… Тогда много было красивых романсов и песен…
Хозяйка пела душевно… И Хозяин… И дуэтом тоже хорошо пели…
А потом пришли люди в сапогах и забрали их… тоже вместе…
Все плакали… Потом Рояль слышал что-то такое свистящее: «пятьдесят восьмая…пятьдесят восьмая...» Он и не слыхал о таких: знал «восьмую» ноту, «шестнадцатую», «шестьдесят четвертую», а вот «пятьдесят восьмую» так и не сподобилось ни услыхать, ни
сыграть.
Девочка, которая заканчивала музыкальную школу, все реже поднимала крышку Рояля, и на него уже клали книги… вазочки…
А потом к ним в дом стали приходить друзья Наны по музыкальному училищу — и Рояль снова ожил!
Правда, ему немного не нравилось, как мальчишки набрасывались на него и начинали неуважительно барабанить по клавишам, играя «джаз», хотя был среди них один, который тоже играл «джаз», но другой — красивый, мелодичный, с импровизациями.
Рояль симпатизировал мальчику, хотя и не мог это выразить.
Он даже чувствовал, что и Нине тот симпатичен… и она ему…
А однажды вечером вдруг в дверях раздался непонятный крик, плач, смех и в комнату ввалились обнявшиеся Бабушка, Нана и Хозяйка! Но одна…
Шли годы… Бабушка скончалась… Тот молодой человек после окончания училища поступил в консерваторию другого города и Нина, получавшая первое время его письма, прятала их под струны Рояля, куда Хозяйка не заглядывала… Да и не играла сама на нем…
Зато по его клавишам теперь стучали ученики Нины из той музыкалки, где она когда-то училась, а теперь преподавала.
Хозяйка часто болела… Нина разрывалась между ней и учениками. Замуж она так и не вышла…
Потом и она тоже стала болеть… И теперь Рояль часто слышал другое тревожное, по-змеиному свистящее, слово «депрес-с-сия», от которой «открылась язва».
Нина перешла на пенсию по болезни, а прожить на эту пенсию невозможно.
Постепенно стали продавать кое-какие художественные книги и альбомы... оставшиеся еще «с прежних времен» вещи…
Стали подумывать и о продаже Рояля…
Пришел их старый знакомый настройщик, который когда-то его настраивал, а несколько лет тому назад предлагал одиноким женщинам выгодного клиента. Он взял несколько аккордов, потом полез внутрь Рояля, постучал где-то и сказал, что у Рояля
треснула дека и он «не держит строй» — то ли не выдержал те морозные зимы, когда температура в неотапливаемом доме была лишь чуть выше, чем на улице, то ли, наоборот, — жару, когда асфальт плавится и нечем дышать. Кто скажет точно — почему?..
И только Рояль знал, что это всё — глупости…
Если бы тогда, давным-давно, не увели Хозяйку и Хозяина... если бы тот мальчик не уехал и они не расстались бы с Ниной… если бы Нина вышла замуж и у нее были дети, которые ползали бы под ним, а потом пытались бы встать на ноги, держась за его надежные ножки… если бы они потом с удовольствием просто барабанили бы по его клавишам своими маленькими ладошками, а потом осторожно тыкали бы одним пальчиком, подбирая «Чижик-Пыжик»,— то он еще долго держался бы…
До тех пор, пока они не научились бы играть Первый концерт Чайковского!.. О! Как он мечтал исполнить этот концерт полностью!
А так жить... бесцельно… не выдержала душа старого «Beсker»-а…
Кошка, как будто почувствовав настроение Рояля, недовольно фыркнула, вспрыгнула на него и, привычно устраиваясь, проурчала вроде: «Ну что ты, старый, расклеился совсем!» За ней потянулись и котята., пытаясь вскарабкаться по ножкам, соскальзывая и оставляя новые
царапины на еще сохранившемся потускневшем черном лаке…
********************************** От автора.Иногда меня упрекают в том, что мои рассказы заканчиваются, а хочется их продолжения. Мне же кажется, что не надо всё разжевывать до последнего. Вот и с этим рассказом было так. И давление было таким, что я задумался — а как могли бы здесь развиваться события?
Для начала я прикинул такое продолжение.
Приближался Новый год…
Рояль с грустью смотрел в окно, где люди, стараясь не упасть на обледеневшем спуске, осторожно пробирались к подъезду дома напротив с ёлками и свертками в руках…
Он вспомнил, как малышка Нина, стараясь дотянуться до конфеты «Мишка на Севере»,запуталась в гирлянде и чуть не свалила ёлку, которая, к счастью, устояла, привалившись к Роялю.
Вспомнил он и тот день, когда, помогая снимать игрушки с ёлки, тот самый мальчик (его имя Рояль упорно не называл даже про себя), украдкой поцеловал Нину и она стала краснее алой ёлочной верхушки, которой было столько же лет, сколько и ей…
(Здесь, пожалуй, можно сделать разветвление — Авт.) А.
В передней раздался звонок…
Удивленная Нина, недовольно ворча, вылезла из-под вороха одеял и шалей, под которыми спасалась от холода, и, осторожно обогнув керосинку, стоящую около ее продавленного дивана, чтобы не зацепить никак не закипавший чайник, пошла открывать дверь.
На пороге стояли ёлка и букет цветов, из-за которых выглядывало лицо молча застывшего немолодого человека.
Нина тоже застыла, не произнося ни слова…
И Рояль молчал, хотя в несколько испуганном взгляде пришедшего ему почудилось что-то знакомое...
Молчала и кошка, так как ей нечего было вспоминать…
И только вдруг закипевший чайник начал булькать и выплескивать воду на керосинку, грозя ее загасить...
***** Автор: если для кого-то есть необходимость дальнейшего продолжения, то можно предложить такой подвариант продолжения: А1. «Мягкий».
Пришел ее троюродный брат, долгие годы не приезжавший из-за границы и не ожидавший увидеть ее в таком виде. ..
***** Автор:Но мы же пишем настоящую «новогоднюю историю»! Поэтому без всяких сомнений берем главный подвариант. А2. ...
Это был (конечно же!) тот самый, хоть и постаревший, «мальчик»… (И так далее... до «… и умерли в один день».
Правда, есть еще и более реалистичный, «жёсткий» вариант окончания рассказа - Авт.)
***** В
Из щелей рассохшейся оконной рамы тянуло холодом...
Котята уже скучились около своей миски, но она была пуста... Шло время… Кошка начала громко мяукать и царапать входную дверь…
Нина не проснулась от этого, что для Рояля было удивительным.
Не встала она и позже, к обеду…
Не встала и вечером…
Соседи, обеспокоенные мяуканьем, долго звонили в дверь, а потом взломали ее …
Позже стали переставлять и выносить мебель...
Кому-нибудь нужен старый рассохшийся рояль с треснувшей декой?.. P.S. Мне всё же кажется, что я вовремя закончил рассказ - Автор).
Испытываю сложное чувство от воспоминаний...У нас дома тоже когда-то был «Beсker». У меня слёзы на глазах... Рассказ великолепный, дающий возможность "прожить" вместе с ним и свою историю! Браво автору! Удачи в Конкурсе!
У каждой вещи есть своя линия жизни. У старой вещи линия длинная. И чем старее вещь, тем она становится раритетнее, или ненужной, всё решает хозяин этой самой вещи.
Если автор даёт возможность читателю додумать,это-здОрово!По крайней мере я так считаю и часто тоже так делаю. Сегодня автор помог заглянуть в душу старого рояля - интересно. Сколько всего нас окружает, но именно человек приводит в движение, продолжает жизнь или прерывает её одним движением. Удачи и новых интересных рассказов.
Вот уже не первый автор (а может, это один и тот же?) пытается выдавить слезу у читателя, рассказывая грустные или даже жуткие истории о кошмарных советских временах, когда совершенно невинных людей забирали в каталажки и в товарных вагонах везли туда, куда Макар телят не гонял. А здесь, в этом рассказе, досталось не только людям, но и старому роялю. Да, описано все качественно, будто сам автор был свидетелем тех времен. Но по-моему, все это не более, чем конъюнктурный ход.
Я же думаю, что это всего лишь хороший рассказ не только о тех временах, о которых не надо забывать, чтобы вновь не допустить их возврат, но и о тех, через которые прошли буквально пару десятков лет назад, и даже, в некотором смысле, неоднозначно теперешней времени.