Ивана в автоколонне уважали, как человека, сведущего в технике и ведущего трезвый образ жизни. Он безотказен был в работе. Начальник постоянно ставил его в пример молодым водителям. А совсем недавно было всё иначе...
Началась эта история много лет назад. После гибели отца Иван бросил школу и устроился в автоколонну. В технике он толк знал. Смышлёного мальца всеми правдами и неправдами оформили на работу. Понимали, что тяжело многодетной семье выживать без кормильца. Но руководство взяло с него слово, что юноша пойдёт в вечернюю школу. Иван, многое переняв от отца, работал на совесть, а вечером спешил в школу. Жизнь стала понемногу налаживаться. Мать после гибели мужа часто прихварывала, а тут и совсем слегла. Недолго промаялась...
Остался парень в доме, как старший, за хозяина. Не поддался ни чьим уговорам - братьев и сестёр оставил при себе. Тяжеловато было первое время, но втянулся постепенно. Мир оказался не без добрых людей: школа и профком помогали, соседи выручали не раз. Школу поначалу забросил, но пришлось вернуться. И начальство настаивало на этом, и примером он должен быть для младших. Всё бы ничего - жизнь продолжалась, но пришла в вечернюю школу молоденькая учительница. Влюбился Иван с первого взгляда. Сох по красавице, а как подступиться к ней, не знал. Она же образованная, а он недоучка с оравой детей на руках. Небольшая разница в возрасте его ничуть не смущала.
Незаметно годы летят... Окончил Иван школу. Об институте и не помышлял - братьев-сестёр надо на ноги ставить. Но и без Марии Петровны он уже не мог. Хоть одним глазком взглянуть на предмет своего обожания и то уже отрада для души. Он радостно спешил ей навстречу, завидев издали.
- Здрасьте, Марья Петровна!
Она приветливо улыбалась в ответ.
- Здравствуй, Сидоров!
И вновь пути их расходились...
Прослышав, что учительница организовала при клубе драмкружок, парень не раздумывая, записался в группу. Выкладывался по полной, чтоб получить одобрение, улыбку, хоть какой-то знак от любимой. Свет любви, пылающий в его глазах трудно было не заметить. За его спиной шушукались, иногда звучали насмешки. Иван стойко всё переносил. Наверняка про его любовь была наслышана и Марья Петровна, но вела она себя сдержанно и требовательна была к Ивану, как к любому члену коллектива.
А годы шли... Поставил Иван всех братьев и сестёр на ноги. У кого тяга к ученью была, поступили в институт. Другие созвали свои семьи. Одним словом разлетелись все в разные стороны из родительского гнезда, из-под опеки старшего брата. Остался молодой мужчина один в доме. Тишина и пустота давили с неимоверной силой. На работе и в драмкружке Иван был весел и усердно отдавался делу, а дома... Дома выть хотелось от тоски и одиночества.
Любовь к учительнице со временем так и не погасла в его сердце. Марья Петровна из хрупкой девушки превратилась в пышногрудую красавицу. Тело её округлилось с возрастом. Замуж она так и не вышла, хоть и сватались к ней. Мужчины по-прежнему продолжали уделять ей внимание. Доходящие до него слухи об этом, разжигали в груди ревность и страшное желание выплеснуть свою агрессивность на старых и новоявленных обожателей Машеньки. Так он в душе называл учительницу.
Чтоб расслабиться, заглушить в душе недобрые чувства, всё чаще охватывающие его, стал Иван выпивать вечерами один . Тут и собутыльники вмиг появились. Своими утешительными речами они ещё больше распаляли в душе костёр ненависти к себе, к своему никчёмному существованию. Теперь дом пропитали стойкие запахи спиртных паров и дешёвого курева. Пахло немытыми телами и сыростью, неведомо откуда появившейся.
На работе Ивана журили, грозились уволить. В редкие минуты просветления он клялся завязать, но новые " дружки" поджидали его то у гастронома, то толклись у дверей дома. В ярости он разгонял их, затевая драку, но они появлялись вновь. Всё чаще он терял контроль над собой. Не раз приходил и на репетиции не совсем трезвым. Мария Петровна неоднократно делала замечания. Однажды терпение её лопнуло и она выгнала его с репетиции. Ивана временно отстранили от работы в надежде, что мужик возьмёт себя в руки. Это было последней каплей. Иван запил по-чёрному. Безысходность накрыла его с головой.
Приближались новогодние праздники, а в доме шаром покати. Денег совсем нет. Пропил всё с дружками, много из его карманов в чужие перешло. В пьяном угаре Иван ничего не замечал и был не в меру щедрым. Однажды проснувшись с головной болью, обнаружил - а есть-то нечего... Вспомнил, как из года в год актёры драмкружка, обрядившись дед Морозами и Снегурочками, ходили по домам поздравлять детишек. Славные были времена! Благодарные родители не скупились. На заработанные деньги новые костюмы для спектаклей справляли, выезжали летом на природу. Самым лучшим дед Морозом считался Иван. За словом в карман не лез, экспромты выдавал на ходу. Стал он обзванивать прошлогодних клиентов. Все с готовностью откликнулись. И пошёл Иван в костюме деда Мороза по знакомым адресам. Дети были от него в восторге, родители щедры, При деньгах Иван продержался недолго. Опять запил и от него стали отказываться. Накупив конфет на последние деньги, потерянно бродил он по городку, угощая детвору. Те стайкой ходили за ним. Морозы стояли сильные. Сугробов намело. Когда он валился с ног и засыпал прямо на снегу, детвора в благодарность за веселье и конфеты втискивали его в санки и везли к дому. Там сердобольные соседи заносили в дом. Люди помнили его совсем другим, корили, жалели в душе, да помочь ничем не могли.
Беспомощным и в полной отключке нашла его Мария Петровна 6 января у входа в гастроном в костюме деда Мороза, изрядно замызганном. Ахнула испуганно.
- Сидоров? Ты ли это?!
Услышав звук знакомого и дорогого голоса, он предпринял попытку встать, оказавшуюся неудачной.
- С праздничком, Марь...
У её ног лежало неподвижное тело, казавшееся бездыханным. Но время от времени поднимающийся с левой стороны наклеенный ус свидетельствовал о том, что человек жив. Женщина оторопела, не зная, что предпринять. Попыталась поднять, к ней присоединились прохожие. Но ноги не держали тело. Каждый раз оно сползало вниз.
- Что же делать? Замёрзнет, до дома не довести.
- Не замёрзнет! Мы его в миг домчим. Не в первый раз это делаем, а там дядя Коля или дядя Паша его в дом затащат и уложат.
- Какие же вы, мальчишки, молодцы!
Решительно скомандовала:
- Грузите!
- Вязать будем?
Она растерялась.
- Зачем вязать?
- Так он всё время выпадает из санок. Мы его каждый раз привязываем, чтоб не зашибся при падении.
- Вяжете, да покрепче!
Когда дед Мороз был готов к перевозке. На секунду женщину охватило смятение, но она быстро справилась с ним.
- Вот что, ребята! Я сама его отвезу, а санки заберёте утром во дворе.
С трудом сдвинув санки с места, она отказалась от помощи детей. Тихо обронила:
- Своя ноша не тянет.
Встречающиеся по дороге люди здоровались с ней, кто с улыбкой, кто с удивлением смотрел вслед. Но она будто ничего не замечала. Шла, гордо подняв голову, как королева. Её любимый Ванечка оказался в беде и плевать ей на людские пересуды.
- Раз он такой нерешительный, возьму всё в свои руки и будь, что будет...
Иван проснулся от давно забытого аромата свежеиспечённого пирога. Матушка-покойница была мастерицей по выпечке. Позднее сёстры , переняв многое от неё, баловали семью вкусными блинами, ватрушками и пирогами. Пахло ещё чем-то необычным. Оказывается, и чистота имеет свой запах. С трудом приоткрылись заплывшие веки, удивлённо обвёл комнату взглядом. Его взору предстало чудо. Порядок кругом. Всё вычищено до блеска. Стол застелен белой скатертью, а на нём... старый самовар красуется среди блюд и пышет жаром. Пустой желудок заурчал от предвкушения удовольствия. К нему медленно приближалось видение, оказавшееся живым человеком.
- Мария Петровна?!
То ли вопрошал, то ли убеждал он себя в этом. Она строго взглянула на него.
- Сидоров, мы не в школе! Зови меня Марией или Машей. Отныне начинаем новую жизнь. Так сказать с чистого листа. Ты всё понял?
- Не всё мне ясно. Можно вопросик задать?
- Что тебе неясно в новой жизни?
- С кем начинаем новую жизнь? Я вроде, как одинокий и не пристроенный.
- Какой ты одинокий, раз я здесь?! Считай, что я тут надолго!
И тихо добавила:
- Если не прогонишь...
Иван застыл, как парализованный. Мелькнула непрошеная мысль:
- Уж не белочка ли это? Неужели сама Мария Петровна сподобилась на посещением его жилища? Не может быть! Допился всё-таки...
Горло перехватил спазм. Сладкое видение не собиралось растаять, как мираж. И всё-таки в происходящее верилось с трудом. Хриплым голосом выдавил из себя:
- Ущипните меня... Пожалуйста...
Женщина не заставила себя просить дважды, а для верности ущипнула Ивана несколько раз.
- Ой-ой-ой! Тяжела однако у вас рука, Мария.
- Хорошо, что ты, Иван, это сразу понял.
И уж чего никак не мог ожидать от неё мужчина, поднесла к его лицу кулак.
- Запомни на будущее - пьянства в доме не потерплю, как и дружков твоих, алкашей. Соседей пришлось на выручку звать, чтоб их выпроводить.
Иван представил её, размахивающей чугунной сковородой, и отдающей команды соседям, Пашке и Николаю, и звонко рассмеялся.
- Ну, слава Богу, ожил! Сейчас Рождество будем праздновать, но без спиртного. Рассольчику с огурцов хочешь?
Он вдруг осмелел.
- Стало быть, Машенька, вы мне предложение сделали?
Та кокетливо улыбнулась.
- Ну, сделала... От тебя ведь первого шага не дождёшься. А чего ты мне выкаешь?
- От великого уважения.
Он хотел её поцеловать, но она отпрянула.
- Ни-ни! Всё после свадьбы! Что люди подумают?
- Да что нам люди?! Такой подарочек на Рождество судьба преподнесла. Век ей буду благодарен за это!
И он сгрёб в охапку любимую, которая впрочем, слабо сопротивлялась...
Вскоре справили свадьбу и зажили душа в душу. С выпивкой Иван завязал навсегда и вновь в автоколонне считался незаменимым и ценным работником. По великим праздникам Машенька разрешала рюмашечку опрокинуть. Жена родила ему двух дочерей. Иван нарадоваться не мог на своих девочек. Вот и сейчас Мария была на сносях. Прибавление семейства ожидалось в ближайшие дни после Рождества.
От застолья на работе он наотрез отказался.
- Домой мне надо!
- Наверно, сына ждёшь?
- А кого судьба пошлёт, тому и радоваться буду.
- А не многовато ль на себя берёшь? Сейчас на второго редко решаются, а у тебя - третий.
- Дети, они ведь от любви рождаются и в любви расти будут. Это ж великое счастье, ребята, когда дом - полная чаша, наполненный детскими голосами, да с заботливой и мудрой хозяюшкой. Пока, ребята. С наступающим Рождеством!
Когда за ним закрылась дверь, кто-то из молодых сказал:
Помочь сайту
Поздравления
