Белый офицер

1 сентября 2012 - Татьяна Белая
article73649.jpg
                    В палате инфекционного отделения больницы сидела молодая женщина. Свет не зажигала, потому что дети уже спали. Горькие, безрадостные думы одолевали её. Зоя нервно перебирала пальцами длинную косу. Почти триста километров на перекладных добиралась она с двумя малыми детьми до Омска. Столько мучений приняла. Где на грузовике, а то и на лошадиной подводе. И выходит, все напрасно. Перед самым городом заболели  дети  дизентерией. Мать госпитализировали  вместе с ними.

           Санитарок не хватает. Ухаживать за больными детьми некому. А из этого отделения не выпускают. С родственниками мужа пришлось разговаривать через окно. С ужасом узнала, что Иван приговорен к расстрелу, как белый офицер, якобы участвовавший в карательных операциях. До НКВД женщина дойти не успела. Жгучие слёзы застилали глаза. Не уберегла она своего горячо любимого Ванюшку. Недолгим оказалось её женское счастье.  Перед глазами мелькали странички жизни.

    Она - Зоя Рябенько пятилетней девочкой попала в Сибирь с семьей украинских переселенцев. Жили в построенном своими руками хуторе, на высоком берегу Иртыша. Немало лет минуло с той поры. Вначале, местные с большой настороженностью отнеслись к переселенцам. Случались и жестокие стычки между заезжими хохлами и кацапами. Со временем разногласия сгладились. Многие украинцы с русскими переженились. Нарожали детишек. И говорят в том селе теперь на странной смеси двух языков.

     Ох, и гарной дивчиной выросла Зоя. Густые темные волосы, чуть не до пят. Карие глаза, черные брови, пухлые губы. А какая рукодельница! И шьет, и вышивает, и вяжет. На молодежных игрищах заводила. Частушки складывает на ходу. Да такие озорные, что все покатываются со смеху. Не приведи        Господь, попасть ей на язык. Ещё и певунья голосистая. Всем удалась. Только ростиком не вышла. Но девушка боевая. Не всякий парень решится с такой захороводиться.

     Пришло время полюбить. И запал в её сердце соседский Иван. Сын батькиного кума Василия. Да так запал, что и жизнь не мила. Вроде, и он засматривался на Зою на посиделках. Частенько девушка ловила на себе его восхищенные взгляды. Но дальше переглядок дело не шло. Если только в общей компании других парубков до дому их с сестрой проводит. Парой слов возле плетня перекинутся. То ли не смелый такой. То ли  не глянется ему дивчина. А она гордая. Сама не подойдет. А может, Ваня острого язычка Зоиного боится? Не решается шаг навстречу сделать?

     Как говорится: «Не было бы счастья…». Деревня, она и есть  деревня. На одном краю кто-то чихнул, а на другом уже и здоровья пожелают. Новости быстро разлетаются. Дошли до отца парня слухи, что ходит по ночам его сын к тридцатилетней вдове с тремя детишками. Осерчал батька. Не нужна ему в доме старая сноха, да ещё с чужим приплодом. И вынес безоговорочный вердикт: «Оженить стервеца!» Далеко и невест искать не надо. Вон у кума в соседнем доме две дочки на выданье. А слово у дядьки Василя крепкое.

     Сказал, как отрезал. Не посмел сын ему перечить. Хоть и мила ему была Зоя, только жениться не хотелось. Считал, рановато.

На другой день сваты уже в хате Рябенько сидели. Только вот кого сватать пришли? Тут заминочка вышла. Родители невесты считали, что старшую Галину положено первой замуж отдавать. А у Зои сердечко из груди выскочить готово. Иван за столом сидел хмурый. Молчал. И только когда отец спросил:
     -Сынку, шо ты мовчишь? Каку женку себэ выбираешь?

     -Зою, ясно дило, - ответил тот и, наконец, улыбнулся.
Конечно, ни о таком сватовстве мечтала дивчина. Хотелось бы погулять с женихом до рассвета по крутому берегу Иртыша. Послушать пение птиц, плеск воды в речке. Признания в любви  дождаться. Да только свадьбу сыграли скорую, но пышную.

     Хутор, расположенный вдалеке от большого города, жил своими крестьянскими заботами. Сеяли, жали, молотили зерно. Пасли скотину на лугу. Собирали мед с пасеки. Ну, и конечно, влюблялись, играли свадьбы, рожали детей. Революционные вихри до них не доходили. Зоя уже родила Ивану двух подряд сыновей. И жили они по-доброму и в согласии. Только времена наступили шальные. Где-то в далеком Петрограде свершилась Октябрьская революция.  И началась непонятная кутерьма. Стал  их поселок переходить из рук в руки. То красные придут, то белые. То лихие люди с атаманом. Все за что-то агитировали. Мужиков обманом заманивали в вояки разных мастей. 
    Молодую семью такой расклад не устраивал. В один из очередных переворотов власти в хуторе, Зоя от греха подальше запрятала Ивана в подпол. Так и повелось. Днем муж в подполье, ночью спит дома. Родственникам и знакомым сказала, что подался Ванюшка в город, да пропал без следа.


     Только почувствовала она через какое-то время, что опять беременна. Это ж позор. Мужа в доме нет, а бабы живот растет. И в одну из темных ночей переехало семейство в русское село, подальше от родного хутора. Уже начали создаваться колхозы. Иван закончил семилетку. Грамотным был. Пристроился в Правление писарем. Работа не пыльная. Бумажки перекладывать. Только, видать, кто-то позавидовал такой доле. Написал на Ивана донос. Прямо в кабинете и взяли. Зоя даже попрощаться не успела. Председатель пояснил, что увезли мужа в Омск. Арестовали, как бывшего белогвардейца. В тот же день подхватила она своих деток и оправилась искать правду и справедливость. Вот так и оказалась в этой палате, закрытая, как арестанка.

*
     Отчаянное решение приходит в голову совершенно внезапно. Зоя настежь распахивает окно. На дворе уже глубокая ночь. День накануне выдался изнурительно жарким. В здании больницы невыносимая духота. На окнах первого этажа решетки. А детское отделение на третьем. Здесь решеток нет. Но, как спуститься вниз? Где взять веревку?

     К счастью, в палате пять детских кроватей. И только две из них заняты Зоиными детьми. Остальные свободны, но застелены. У неё в руках шесть простынок. Пододеяльников почему-то нет. На каждой кровати - две простыни и легкое одеялко. Теперь надо их связать. Это она умеет. От тяжести узлы станут только крепче. Готово!
Молодая женщина с опаской смотрит вниз. Страшновато. Не за себя. Нет.  «Упаду, покалечусь, - думает она. – А как же дети? Но, кто спасет Ванюшку?»  Она решительно подвигает к окну железную кровать. Намертво привязывает к ножке связанные простыни. Оглядывается. Тихонько подходит и нежно целует своих спящих малышей. «Проститы, диты мои, - тихо шепчет Зоя, - батьку спасати надо. Кто, кроме менэ?»

     Ночную тьму освещает только полная луна. Ловкая, маленькая  женщина медленно и осторожно спускается вниз. Руки у Зои сильные, натруженные. В лицо хлынуло тепло земли, набранное за день. Тишину пронзает стрекот кузнечиков. Где-то не умолкая, свиристит сверчок. Слабое движение ветра попадает под одежду, и от этого по телу бегут мурашки. Но страха уже нет. Надо идти.
     Появление в здании НКВД явно чокнутой бабы в больничном халате с копной растрепанных волос, приводит всех в изумление. Но на пьяную она не похожа. Вином не разит. На замысловатой смеси украинско-русских слов, она требует самого главного начальника. Именно требует. Просто голосит. Ей пытаются втолковать, что начальники ночью спят. Бесполезно. Бабенка трещит, как пулемет. Не умолкает ни на минуту.   Размахивает руками и никого, кроме себя, не слышит. Крякнув от досады и крепко выматерившись,  дежурный проводит сумасшедшую гражданку к следователю.

     За большим столом, обтянутым зеленым сукном, сидит усатый мужик в кожане. В маленьких поросячьих глазках читается осознание своей значимости. Он чувствует себя вершителем судеб. И долго не может понять, чего надо этой дикарке, у которой рот не закрывается.
     -Стоп! – яростно кричит он, грохнув кулаком по столу. – Заткнись и отвечай на мои вопросы.  
Женщина вздрагивает и умолкает.
     -Кто такая? Документы есть?
     -Вот докУменты. Вот, - говорит та, доставая из кармана какие-то бумаги. – Белая Зоя Ивановна я. А чоловик мой, Белый Иван Васильевич, сыдыт  у вас тутока, як билый охфицер.
     -Белая, говоришь? – смачно сплюнув прямо на пол, бормочет «начальник», разглядывая документы. – Коли, белая, так тоже у меня сейчас в камеру пойдешь. Вместе с муженьком к стеночке и поставим.
     -Та шо ты брешешь, пес шелудивый, - вновь взрывается женщина. – Який он тебе билый охфицер? Хфамия у нас такая. Белые. Пол хутора украинского с такой хвамилией. Усих к стенке поставишь?
     -А чо? – откидываясь на спинку стула, ухмыляется следователь. – Можно и всех. Воздух чище станет.
     -Та не воевав он ни в красной, ни в билой армии. У подполе Ваня у менэ сидив.  Диток дилав, - говорит женщина.
     -Диток дилав? – хитро прищурился усатый. – А ещё одного дитя тебе не треба? А то я зараз, - расхохотался он. – С хохлушками дело имел. И на украинской мове побалакати могу, - продолжил тот, поднимаясь со стула.
     -Ты шо, зовсим сказився? – шарахается от него Зоя. – Нэ подходь! Гирше будэ.
     Но Семену Порошину все уже пофигу. Он смотрит на женщину жадным взглядом, мысленно раздевает. Ему нет никакого дела до приговоренных к расстрелу. Они враги и должны быть уничтожены. Какая разница, белый офицер её муженек или фамилия такая. А бабенка-то аппетитная. Потом и женушку можно в расход пустить. Глаза изувера наливаются кровью. С мерзкой улыбкой направляется к женщине.

     От мужика, подошедшего к ней вплотную, Зоя почувствовала запах перегара и чеснока. Обезумев, хватает стоящую на столе чернильницу, и запускает в Семена. Тот успевает увернуться.  Пузырек попадает в стену, по которой растекаются фиалетовые пятна.
     -Караульный! – визжит Порошин, но  в проеме дверей появляется седовласый мужчина с уставшим взглядом.

     Александр Ростовцев выходец из бывших. Служил в охранке. Был в свое время одним из лучших дознавателей. До октябрьского переворота революционеров повидал не мало. Всяких. И убежденных, и провокаторов.  Сурово распорядилась судьба. Старший сын-офицер, сгинул в эмиграции. А младшенький, Михаил, стал красным командиром. Он и сделал бате протекцию. Люди, пришедшие вначале в ЧК, а потом в НКВД, были почти неграмотные. Ничего не смыслили в сыске. Его опыт оказался на вес золота. Потому и назначили Ростовцева со временем начальником.

     Только никогда не думал Александр, что придется ему стать не следователем, а палачом. Времена наступили мутные. Мир перевернулся. Это много позже историки назовут те годы «Красным террором». Людей хватали без разбора. Следственных действий не велось. В подвале с арестованных срывали одежду, голыми ставили под душ, и расстреливали. Струи душа уносили кровь вместе с водой. Процесс не прекращался ни днем, ни ночью. Семен Порошин был большим любителем сам приводить расстрельный приказ в исполнение. Его руки оказались по локоть в крови неповинных людей. И он получал от этого истинное наслаждение.

     Ростовцева он ненавидел лютой ненавистью. Именно потому, что тот служил в охранке, где Семену не раз приходилось побывать в свое время. Без конца строчил на него доносы. Но заменить бывшего спеца было не кем.
     -Что случилось? – глухо спросил начальник, проходя и присаживаясь к столу.
     -Да вот, подстилка белогвардейская. Пришла мужика свово, офицеришку вызволять, - ответил Семен, продолжая держать женщину за волосы.
     -Отпусти её, - приказал Ростовцев.
     -Дык, в камеру эту стерву надо, - злобно прошипел тот, ещё больше накручивая волосы на руку.
     -Я сказал, отпусти! – закричал Александр. – И пшел вон отсюда!

     Он, молча, выслушал нескончаемый поток слов несчастной женщины. Зоя рыдала, взахлеб рассказывала про своего Ивана, который сроду не воевал. Про деток, брошенных в больнице. Упомянула и о том, что беременна. Ему было искренне жаль причитающую женщину.
Ростовцев вызвал охрану и распорядился привести арестованного. Когда в комнату ввели высокого, худого, сгорбленного парня с вытаращенными от страха глазами, он тяжко вздохнул и горько ухмыльнулся кончиками губ. На белого офицера тот никак не тянул.

     -В каком звании служил? В каком полку? – устало спросил следователь.
     -Ваш бродь, - испуганно ответил Иван, сразу определив в том офицерскую выправку, - та нигде я не служив. Жонка мэнэ не пустила. Закрыла в пидвале. Куды я пиду без нея? Я и нэ хотив. До бису мне это? Воевати? У нас диты малЕньки.

     Александр Ростовцев видел, как маленькая, хрупкая женщина бросилась к арестанту.  Гладила его большие, натруженные руки. Прижималась к ним щекой. Вот и его Анастасия сделала бы так же. Но лежит она второй год парализованная. Только глазами водит. Раскидала жизнь её сыночков по разные стороны баррикад.  Один - белый офицер, другой – красный командир. Не выдержало материнское сердце. Смотреть на это было невыносимо. «Надо просмотреть его документы и донос. Может, хоть одну душу из этой мясорубки удастся вытащить», - мысленно решил он.

     -Порошина ко мне, - прохрипел уставший следователь. - Где документы подследственного? – строго спросил Ростовцев, когда Семен появился в кабинете.
     -А хрен его знает, - лениво ответил тот. – Он же у нас в распыл приговорен. Там где-то. Все бумаги в одной папке.
     -Ты у меня, сука, сам сейчас в распыл пойдешь! – заорал Ростовцев. – И донос написать не успеешь. Грамотей хренов. Лично тебя, гниду, расстреляю. Документы мне! Сейчас же! Немедленно, на Белого!

     Порошин долго рылся в куче бумаг. Никакого учета приговоренных к расстрелу не велось. Все было пущено на самотек.  К счастью, справка, удостоверяющая личность  Ивана, нашлась. Иначе, дошли бы они до первого патруля.  Никаких доказательств, причастности этого мужика к службе в белой армии не было. Одна фамилия. И голый донос, написанный с невероятным количеством ошибок. «Угораздило же тебя, парень, с такой фамилией на свет появиться», - с горькой усмешкой бормочет Ростовцев.  Он рвет в клочья бумагу с доносом и возвращает Белому удостоверение личности. Решение принято. Пока, он здесь главный.

     Александр не поленился лично проводить молодых к выходу. Порошин с пеной у рта орал им вслед угрозы, сопровождая слова жутким матом. Ростовцев на прощание велел родителям хватать детишек и бежать из города, куда подалее. Потом присел на скамейку возле здания НКВД.  Перспектива оказаться сегодня же в подвале для расстрельных, не исключалась. Семен, наверное, уже строчил очередной донос на него.

P.S. 25 декабря того же года родился в семье Зои и Ивана мальчик. Белый Александр Иванович. Мой будущий папа. Эту историю мне рассказала бабушка. Чем закончился конфликт между Ростовцевым и Порошиным осталось для нашей семьи тайной... Фамилии нквдшников подлинные. Зоя Ивановна запомнила их на всю жизнь.  
 
 
 
 
 
 
 
 
   

© Copyright: Татьяна Белая, 2012

Регистрационный номер №0073649

от 1 сентября 2012

[Скрыть] Регистрационный номер 0073649 выдан для произведения:

                    В палате инфекционного отделения больницы сидит молодая женщина. Свет не зажигает, потому что двое её детей уже спят. Горькие, безрадостные думы одолевают Зою. Она нервно перебирает пальцами длинную косу. Почти триста километров на перекладных добирались они с малыми детишками до Омска. Столько мучений приняли. Где на автобусе, где на попутке. А то и на подводе. И выходит, все напрасно. Перед самым городом заболели  дети  дизентерией. Мать госпитализировали  вместе с ними. Санитарок не хватает. Ухаживать за больными детьми некому. А из этого отделения не выпускают. С родственниками разговаривала через окно. С ужасом узнала, что муж Иван приговорен к расстрелу, как белый офицер, якобы, участвовавший в карательных операциях. До НКВД женщина дойти не успела. Жгучие слёзы застилают глаза. Не уберегла она своего горячо любимого Ванюшку. Недолгим оказалось её женское счастье.

             Зоя Рябенко пятилетней девочкой попала в Сибирь с семьей украинских переселенцев. Жили они в построенном своими руками хуторе, на высоком берегу Иртыша. Немало лет минуло с той поры. Вначале, местные с большой настороженностью отнеслись к переселенцам. Случались и жестокие стычки между заезжими хохлами и кацапами. Со временем разногласия сгладились. Многие украинцы с русскими переженились. Нарожали детишек. И говорят в том селе теперь на странной смеси двух языков.

Ох, и гарной дивчиной выросла Зоя. Густые темные волосы, чуть не до пят. Карие глаза, черные брови, пухлые губы. А какая рукодельница! И шьет, и вышивает, и вяжет. На молодежных игрищах заводила. Частушки складывает на ходу. Да такие озорные, что все покатываются со смеху. Не приведи Господь, попасть ей на язык. Ещё и певунья голосистая. Всем удалась. Только ростиком не вышла. Но девушка боевая. Не всякий парень решится с такой захороводиться.

Пришло время полюбить. И запал в её сердце соседский Иван. Сын батькиного кума Василия. Да так запал, что и жизнь не мила. Вроде, и он засматривался на Зою на посиделках. Частенько девушка ловила на себе его восхищенные взгляды. Но дальше переглядок дело не шло. Если только в общей компании других парубков до дому их с сестрой проводит. Парой слов возле плетня перекинутся. Толи не смелый такой. Толи  не глянется ему дивчина. А она гордая. Сама не подойдет. А может, Ваня острого язычка Зоиного боится? Не решается шаг навстречу сделать?

Но, как говорится: «Не было бы счастья…». Деревня, она и есть  деревня. На одном краю кто-то чихнул, а на другом уже и здоровья пожелают. Новости быстро разлетаются. Дошли до отца парня слухи, что зачастил по ночам его сын к тридцатилетней вдове с тремя детишками. Осерчал батька. Не нужна ему в доме старая сноха, да ещё с чужим приплодом. И вынес безоговорочный вердикт: «Оженить, стервеца!» Далеко и невест искать не надо. Вон, у кума в соседнем доме две дочки на выданье. А слово у дядьки Василя, крепкое. Сказал, как отрезал. Не посмел сын ему перечить. Хоть и мила ему была Зоя, только жениться не хотелось. Считал, рановато.

На другой день сваты уже в хате Рябенко сидели. Только вот кого сватать пришли? Тут заминочка вышла. Родители невесты считали, что старшую Галину положено первой замуж отдавать. А у Зои сердечко из груди выскочить готово. Иван за столом сидел хмурый. Молчал. И только когда отец спросил:

-Сынку, шо ты мовчишь? Каку женку себэ выбираешь?

-Зою, ясно дило, - ответил тот и, наконец, улыбнулся.

Конечно, ни о таком сватовстве мечтала дивчина. Хотелось бы погулять с женихом до рассвета по крутому берегу Иртыша. Послушать пение птиц, плеск воды в речке. Признания в любви  дождаться. Да только свадьбу сыграли пышную, но скорую.

Расположенный вдалеке от большого города хутор, жил своей крестьянской жизнью. Сеяли, жали, молотили зерно. Пасли скотину на лугу. Влюблялись, играли свадьбы, рожали детей. Революционные вихри до них не доходили. Зоя уже родила Ивану двух подряд сыновей. И жили они по-доброму и в согласии. Только времена наступили шальные. Где-то в далеком Петрограде свершилась Октябрьская революция.  И началась непонятная кутерьма. Стал  их поселок переходить из рук в руки. То красные придут, то белые. То лихие люди с атаманом. Все за что-то агитируют. Мужиков обманом заманивали в вояки разных мастей. Молодую семью такой расклад не устраивал. В один из очередных переворотов власти в хуторе, Зоя от греха подальше запрятала Ивана в подпол. Так и повелось. Днем муж в подполье, ночью спит дома. Родственникам и знакомым сказала, что подался Ванюшка в город, да пропал без следа.

Только почувствовала она через какое-то время, что опять беременна. А это ж позор. Мужа в доме нет, у бабы живот растет. И в одну из темных ночей переехало семейство в одно из русских сел, подальше от родного хутора. Уже начали создаваться колхозы. Иван закончил семилетку. Грамотным был. Пристроился в Правление писарем. Работа не пыльная. Бумажки перекладывать. Только, видать, кто-то позавидовал такой доле. Написал на Ивана донос. Прямо в кабинете и взяли. Зоя даже попрощаться не успела. Председатель пояснил, что увезли мужа в Омск. Арестовали, как бывшего белогвардейца. В тот же день подхватила она своих деток и оправилась искать правду и справедливость. И вот теперь сидит в этой палате, закрытая, как арестанка.

*

Отчаянное решение пришло в голову Зое совершенно внезапно. Она подошла и распахнула окно. На дворе уже глубокая ночь. День накануне выдался изнурительно жарким. В здании больницы невыносимая духота. На окнах первого этажа решетки. А детское отделение на третьем. Здесь решеток нет. Но, как спуститься вниз? Где взять веревку? К счастью, в палате стояло пять детских кроватей. И только две из них заняты Зоиными детьми. Остальные свободны, но застелены. У неё в руках шесть детских простынок. Пододеяльников почему-то не было. На каждой кровати две простыни и одеялко. Теперь надо их связать. Это Зоя умеет. От  её тяжести узлы станут только крепче. Готово!

Молодая женщина с опаской смотрит вниз. Страшновато. Не за себя. Нет. «Упаду, покалечусь, - думает она. – А как же дети? Но, кто спасет Ванюшку?»  Она решительно подвигает к окну железную кровать. Намертво привязывает к ножке связанные простыни. Оглядывается. Тихонько подходит и нежно целует своих спящих малышей. «Проститы, диты мои», - тихо шепчет Зоя. «Батьку спасати надо. Кто, кроме, менэ?»

Ночную тьму освещает только полная луна. Ловкая, маленькая  женщина осторожно спускается вниз. Руки у Зои сильные, натруженные. В лицо хлынуло тепло земли, набранное за день. Тишину пронзает стрекот кузнечиков. Где-то не умолкая, свиристит сверчок. Слабое движение ветра попадает под одежду. И от этого по телу бегут мурашки. Но страха уже нет. Надо идти.

Появление в здании НКВД явно чокнутой бабы в больничном халате с копной растрепанных волос, приводит всех в изумление. Но на пьяную она не похожа. Вином не разит. На жуткой смеси украинско-русских слов, она требует самого главного начальника. Именно требует. Просто голосит. Ей пытаются втолковать, что начальники ночью отдыхают. Бесполезно. Бабенка трещит, как пулемет. Не умолкает ни на минуту.   Размахивает руками и никого, кроме себя, не слышит. Крякнув с досады и крепко выматерившись,  дежурный проводит сумасшедшую гражданку к следователю.

За большим столом, обтянутым зеленым сукном, сидит усатый мужик в кожане. В маленьких поросячьих глазках читается осознание своей значимости. Он чувствует себя вершителем судеб. И долго не может понять, что надо этой дикарке, у которой рот не закрывается.

-Стоп! – яростно кричит он, грохнув кулаком по столу. – Заткнись и отвечай на мои вопросы. - Женщина вздрагивает и умолкает.

-Кто такая? Документы есть?

-Вот докУменты. Вот, - говорит та, доставая из кармана какие-то бумаги. – Белая Зоя Ивановна я. А чоловик мой, Белый Иван Васильевич, сыдыт  у вас тутока, як билый охфицер.

-Белая, говоришь? – смачно сплюнув прямо на пол, бормочет «начальник», разглядывая документы. – Коли, белая, так тоже у меня сейчас в камеру пойдешь. Вместе с муженьком к стеночке и поставим.

-Та шо ты брешешь, пес шелудивый, - вновь взрывается женщина. – Який он тебе билый? Хфамия у нас такая. Белые. Пол хутора украинского с такой хвамилией. Усих к стенке поставишь?

-А чо? – откидываясь на спинку стула, ухмыляется следователь. – Можно и всех. Воздух чище станет.

-Та не воевав он ни в красной, ни в билой армии. У подполе Ваня у менэ сидив.  Диток дилав, - говорит женщина.

-Диток дилав? – мерзко прищурился усатый. – А ещё одного дитя тебе не треба? А то я зараз, - расхохотался он. – С хохлушками дело имел. И на украинской мове побалакати могу, - продолжил тот, поднимаясь со стула.

-Ты шо, зовсим сказився? – шарахается от него Зоя. – Нэ подходь! Гирше будэ.

Но Семену Порошину все уже пополам. Бабенка-то очень даже ничего. Маленькая, да аппетитная. А, почему нет?

От мужика, подошедшего к ней вплотную, Зоя почувствовала запах перегара и чеснока. Обезумев, хватает стоящую на столе чернильницу, и запускает в Семена. Тот успевает увернуться.  Пузырек попадает в стену, по которой растекаются фиалетовые пятна.

-Караульный! – визжит Порошин, но  в проеме дверей появляется седовласый мужчина с уставшим взглядом.

Александр Ростовцев выходец из бывших. Служил в охранке. Был в свое время одним из лучших дознавателей. До октябрьского переворота революционеров повидал не мало. Всяких. И убежденных, и провокаторов. Сурово распорядилась судьба. Старший сын, офицер, сгинул в эмиграции. А младшенький, Михаил, стал красным командиром. Он и сделал бате протекцию. Люди, пришедшие вначале в ЧК, а потом в НКВД, были почти неграмотные. Ничего не смыслили в сыске. Его опыт оказался на вес золота. Потому и назначили Ростовцева со временем начальником.

Только никогда не думал Александр, что придется ему стать не следователем, а палачом. Это много позже историки назовут те годы «Красным террором». Людей хватали без разбора. Следственных действий не велось. В подвале с арестованных срывали одежду, голыми ставили под душ, чтобы кровь стекала с водой, и расстреливали. Процесс не прекращался ни днем, ни ночью. Семен Порошин был большим любителем сам приводить расстрельный приказ в исполнение. Его руки оказались по локоть в крови неповинных людей. И он получал от этого истинное наслаждение. Ростовцева он ненавидел лютой ненавистью. Именно потому, что тот служил в охранке, где Семену не раз приходилось побывать в свое время. Без конца строчил на него доносы. Но заменить бывшего спеца было не кем.

-Что случилось? – глухо спросил начальник, проходя и присаживаясь к столу.

-Да вот, подстилка белогвардейская. Пришла мужика свово, офицеришку вызволять, - ответил Семен, продолжая держать женщину за волосы.

-Отпусти её, - приказал Ростовцев.

-Дык, в камеру эту стерву надо, - злобно прошипел тот, ещё больше накручивая волосы на руку.

-Я сказал, отпусти! – закричал Александр. – И пшел вон отсюда!

Он, молча, выслушал нескончаемый поток слов несчастной женщины. Зоя рыдала, взахлеб рассказывала про своего Ивана, который сроду не воевал. Про деток, брошенных в больнице. Упомянула и о том, что беременна. Ему было искренне жаль причитающую женщину. И очень хотелось верить.

Ростовцев вызвал охрану и распорядился привести арестованного. Когда в комнату ввели высокого, худого, сгорбленного парня с вытаращенными от страха глазами, он мысленно усмехнулся. На белого офицера тот никак не тянул.

-В каком звании служил? В каком полку? – устало спросил следователь.

-Ваш бродь, - испуганно ответил Иван, сразу определив в том офицерскую выправку, - та нигде я не служив. Жонка мэнэ не пустила. Закрыла в пидвале. Куды я пиду без нея? Я и нэ хотив. До бису мне это? Воевати? У нас диты малЕньки.

Александр Ростовцев видел, как маленькая, хрупкая женщина бросилась к арестанту.  Гладила его большие, натруженные руки. Прижималась щекой к лицу. Вот и его Анастасия сделала бы так же. Но лежит она второй год парализованная. Только глазами водит. Раскидала жизнь её сыночков по разные стороны баррикад.  Один - белый офицер, другой – красный командир. Не выдержало материнское сердце. Смотреть на это было невыносимо. «Надо просмотреть его документы и донос, может, хоть одну душу из этой мясорубки удастся спаси», - мысленно решил следователь.

-Порошина ко мне! - прохрипел начальник.

-Где документы подследственного? – строго спросил тот, когда Семен появился в кабинете.

-А хрен его знает, - лениво ответил тот. – Он же у нас в распыл приговорен. Там где-то. Все бумаги в одной папке.

-Ты у меня, сука, сам сейчас в распыл пойдешь! – заорал Ростовцев. – И донос написать не успеешь. Грамотей хренов. Лично тебя, гниду, расстреляю. Документы мне сейчас, немедленно на Белого.

Порошин долго рылся в куче бумаг. Никакого учета приговоренных к расстрелу не велось. Все было пущено на самотек.  К счастью, справка, удостоверяющая личность  Ивана, нашлась. Иначе, дошли бы они до первого патруля.  Никаких доказательств, причастности этого мужика к службе в белой армии не было. Одна фамилия. И голый донос, написанный с невероятным количеством ошибок. «Угораздило же тебя, парень, с такой фамилией на свет появиться», - с горькой усмешкой пробормотал он.  

Александр не поленился лично проводить молодых к выходу. Порошин с пеной у рта орал им вслед угрозы, сопровождая слова жутким матом. Ростовцев на прощание велел родителям хватать детишек и бежать из города, куда подалее. Потом присел на скамейку возле здания НКВД.  Перспектива оказаться сегодня же в подвале для расстрельных, не исключалась. Семен, наверное, уже строчил очередной донос на него.

P.S. Врать не буду. Как закончился конфликт между Ростовцевым и Порошиным, мне неведомо. Рассказ написан со слов бабушки. А 25 декабря того же года родился в семье Зои и Ивана мальчик. Белый Александр Иванович. Мой будущий папа.

 

 

 

 

 

 

 

 

   

 
Рейтинг: +34 1511 просмотров
Комментарии (59)
Галина Емельянова # 1 сентября 2012 в 08:12 +5
Судьба..хотя совершенно невероятная история,когда отрекались друзья,дети и матери ,такая вот отвага! Это хорошо ,Таня ,что вы написали послесловие.Наверное все таки это семейная легенда,было бы логичнее поменять фамилию ,на жены родственников.
Молчу .Как то и вы отчаянно это писали ,словно нате ВАм,все равно не поверите.
А мог бы получиться замечательный рассказ,а то и повесть. 9c054147d5a8ab5898d1159f9428261c
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 08:30 +4
Галина, дело в том, что забрали деда Ивана именно за фамилию. Такие времена были. И поменять фамилию было бы не разумно. Надо признаться, что у моей бабы Зои столько в жизни невероятных приключений было. Не думаю, что это семейная легенда. Родни в Омске у меня - море. Бывала там не раз. И все это событие подтвердили. Бабуля у меня боевая была. А в этом случае, видимо, им просто повезло нарваться на хорошего человека. Хотите верьте, хотите - нет. zyy
Альфия Умарова # 1 сентября 2012 в 08:24 +5
Танечка, какой замечательный рассказ! 9c054147d5a8ab5898d1159f9428261c
Тут тебе и история, и приключения, и большая любовь
- к своему роду, к своим корням. Какая Вы молодец,
что всё это знаете и помните.
Очень-очень понравилось! Особенно вкрапления такого
колоритного языка как украинская мова.
Браво! live1
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 08:34 +5
Спасибо, Альфия. У меня говор бабушки до сих пор в ушах стоит. Отчаянная женщина была. Маленькая. Метр с кепкой в прыжке, как говорят. А за своего мужа, детей и унуков (так она произносила это слово) на куски порвать могла. rose
Ольга Постникова # 1 сентября 2012 в 09:55 +5
Хороший рассказ, Татьяна!Ещё одна, невероятно, трудная женская судьбинушка. Самая главная женская загадка-откуда берутся силы и смелость, когда приходит горе в дом, когда близкие в опасности?!Какой же широкой оказывается "грудь"?! Всех заслонит, прикроет!Успеха Вам! 9c054147d5a8ab5898d1159f9428261c
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 09:58 +4
Спасибо за добрые слова. elka
Анатолий Киргинцев # 1 сентября 2012 в 11:22 +5
Иной раз подумаешь, что же это за общее помутнение было. А потом посмотришь вокруг, то же самое.
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 11:54 +4
Да, в те времена в НКВД хоть полуграмотные солдафоны в большинстве работали. А сейчас все грамотные, умные, только от этого не легче.
Троянда # 1 сентября 2012 в 12:23 +5
Таня. Сейчас прокуратура+милиция+суд+органы = ОПГ. Лучше безграмотные мужики, чем иезуиты с высшим образованием, поверь.
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 13:01 +4
Да, уж. Но эта история все-таки благополучно закончилась. rolf
Денис Маркелов # 1 сентября 2012 в 11:31 +5
На таких женщинах жержится русский народ. А вообще-то надо нам всем миром покаяться за братоубийственную Гражданскую войну. Её слишком романтизировали - а это страшно и скверно.
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 12:00 +5
rose
Татьяна Гурова # 1 сентября 2012 в 15:31 +5
Невероятная история. Даже в той путанице, мир был не без добрых людей. Жаль, что сейчас их стало намного меньше. super
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 15:53 +5
Всякое в жизни случается. scratch
Лариса Тарасова # 1 сентября 2012 в 17:41 +5
Тата, тебе надо фамильное древо составлять, чтобы твоя внучка знала. То время было насыщено особенными отношениями и событиями. Удачи.
soln
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 18:04 +5
Неожиданный отклик. Но он меня очень порадовал. Спасибо, Лариса. rose
0 # 1 сентября 2012 в 20:45 +6
Ну, Танюша, сразила.. История рождения твоего папы весьма удивительна.
Лариса дельную мысль предложила. Начинай архив семейный составлять. Удачи, Танечка!
Татьяна Белая # 1 сентября 2012 в 21:14 +5
Спасибо, Таня. Благодарю всех за отклики. Но, должна признать, что рассказ сырой и требует доработки. Признаюсь, мне не хватило времени на обдумывание, как лучше эту историю изложить. Все-таки, если выставлять новое, это получается скоропись. А из уже опубликованных рассказов у меня по жанру подходит только миниатюра. Но, сроки установлены. Вероятнее всего, некоторые жанры придется пропустить. 625530bdc4096c98467b2e0537a7c9cd
0 # 2 сентября 2012 в 11:40 +5
Танюш, нормально читался рассказ. Не переживай. Даже если скоропись. У меня ее полно, но никто не знает, а я не признаюсь))))))))))))))))
Татьяна Белая # 2 сентября 2012 в 12:10 +5
korzina
Ирина Елизарова # 1 сентября 2012 в 23:40 +5
Очень интересная история! Пиши, Таня для внуков и правнуков! У нас и так много памяти отняли, что помним надо записывать.
Татьяна Белая # 2 сентября 2012 в 07:51 +4
Ирочка, спасибо. Сейчас так жалею, что не хватило ума порасспрашивать и бабушек, и родителей о многом, что сейчас хотелось бы знать о своем роде. Теперь собираю по крупицам. 625530bdc4096c98467b2e0537a7c9cd
Сергей Шевцов # 2 сентября 2012 в 01:23 +6
Моего деда в 37-м расстреляли. Я ношу его фамилию. А ведь он возглавлял потребкооперацию в Донбассе. Бабушку тогда посадили, а мой отец провел детство с клеймом "сын врага народа". Тяжелые были времена. Спасибо Вам за память.
Татьяна Белая # 2 сентября 2012 в 07:52 +5
По судьбам наших предков можно изучать историю. Спасибо, Сергей.
Зинаида Маркина # 2 сентября 2012 в 11:13 +4
Интересная история вашей семьи, как здорово описано. И в Красной Армии служили нормальные люди. Впрочем, Зое повезло, а то и ее могли б расстрелять, спасибо за рассказ, Таня! kissfor
Татьяна Белая # 2 сентября 2012 в 11:20 +4
Да, Зинаида. Вот так встретились много лет назад Рябенькая Зоя с Белым Иваном и народились у них дети, внуки. Теперь уже и правнуки. Баба Зоя дожила до 97 годов. И до последнего часу оставалась в здравом уме. Шустрая, энергичная. Интересно, что на любые случаи жизни стихи сочиняла без всяких записей. На своем, интересном говоре. rose
Калита Сергей # 2 сентября 2012 в 23:41 +5
Хороший, Таня, рассказ получился. Невероятная история. Спасибо. И удачи! buket2
Татьяна Белая # 3 сентября 2012 в 00:44 +4
Спасибо, Серей. И тебе желаю удачи. buket2
Татьяна Вишня # 3 сентября 2012 в 08:00 +4
Очень понравилась Ваша история из жизни. Этот рассказ "на ура" читался бы в различных жанрах: история, приключения, про жизнь. Как важно помнить! buket3
Татьяна Белая # 3 сентября 2012 в 08:36 +4
Спасибо. "Про жизнь" вообще все рассказы подходят. Вот, о чем в жанре "История", буду писать? Понятия не имею. 625530bdc4096c98467b2e0537a7c9cd
Татьяна Виноградова # 3 сентября 2012 в 09:45 +4
Надо отдать тебе должное, Таня, ты помнишь своих предков, и хранишь ту память бережно. Помнишь примеры из жизни прародителей, либо их соседей, или истории знакомых семей, и твои произведения уже не раз доказали это.
Преданность семье и непосредственность, присущие Зое, встретишь не часто. Спасибо Тебе за умение так натурально передать всё это. Человек жил с миром в душЕ, с Любовью в сердце.

А с жанром История тоже справишься, вот увидишь.
Татьяна Белая # 3 сентября 2012 в 09:57 +6
Спасибо, Танюша, за добрый отклик. Я прекрасно сознаю, что и мои предки далеко не идеальны. Но они искренни в своих порывах и невероятные труженики. Не устаю восхищаться и своей второй бабушкой. В сорок лет осталась вдовой с пятью детьми. Полуграмотная санитарка в больнице. Могла бы сложить руки от безысходности. Но воспитывала своих детей по Ленинскому лозунгу: "Учиться, учиться, учиться". Старший сын героически погиб под Ленинградом. Второй сын стал профессором. Трое дочерей получили высшее образование и стали заслуженными людьми. Моя мама внесена в энциклопедию "Лучшие люди России". Как ими не гордиться? Как об этом не помнить? Намерена написать целый цикл о них. Мама категорически против. А я в тихушку. zyy
0 # 3 сентября 2012 в 15:36 +6
Еще раз прочла. Зацепило.... Молодец,Зоя, боевая женщина!
Татьяна Белая # 3 сентября 2012 в 16:36 +5
elka
Юлия Вебер # 3 сентября 2012 в 19:32 +4
Татьяна, порадовалась. И тема жизненная и написано неплохо. Замечания примешь? buket3
Татьяна Белая # 3 сентября 2012 в 20:19 +5
Юля, обязательно приму. Даже спрашивать не стоит. laugh
Юлия Вебер # 4 сентября 2012 в 06:25 +5
look я на почтовый ящик отправила... Лёгкого слога и точных образов! dedpodarok2
Татьяна Лаптева # 4 сентября 2012 в 08:02 +5
Танюша, читала со слезами на глазах! Браво украиночке Зое!Справедливость восторжествовала! Мир не без добрых людей! Восхищена повестью!
38
Татьяна Белая # 4 сентября 2012 в 08:10 +3
rose
Бен-Иойлик # 6 сентября 2012 в 08:08 +4
5min
Татьяна Белая # 6 сентября 2012 в 08:32 +3
elka
Ольга Баранова # 6 сентября 2012 в 16:59 +4
Не только Красота,но и Любовь спасет мир!! Вот она, сила настоящей любви!
Спасибо за рассказ, Татьяна.
Татьяна Белая # 6 сентября 2012 в 17:43 +3
rose
Андрей Шаламов # 8 сентября 2012 в 18:14 +4
Понравился рассказ!
Сколько в те смутные годы было неразберихи, сколько невинных людей было расстреляно
С добром
Татьяна Белая # 8 сентября 2012 в 19:04 +2
Спасибо.
Ирина Савельева # 17 сентября 2012 в 16:11 +2
Так вот откуда у Вас, Танечка, такая фамилия!

Какой интересный рассказ! Как люди раньше жили! Приключенческий фильм можно по их судьбам снимать!!!

rose
Татьяна Белая # 17 сентября 2012 в 17:42 +1
Да, Иришка. Пишу я под своей девичьей фамилией. korzina
Наталья Бугаре # 24 октября 2012 в 17:59 +1
Без слов, это Литература. Глубокая, тонкая, яркая, сложная и простая одновременно. supersmile buket7
Татьяна Белая # 24 октября 2012 в 18:06 0
Ната, хорошо, что ты прочла этот рассказ. В жанре История, будет логическое продолжение. Это уже от меня. Как вышли из конфликта Ростовцев с Порошиным. И о судьбе сыновей Александра, которые оказались по разные стороны баррикад.
Бен-Иойлик # 3 января 2013 в 16:21 +1
t7211

Отличный рассказ. Понравился!

Понравилось!

С наступившим 2013!


t07067

Ирина Перепелица # 3 апреля 2013 в 04:03 +1
Просто здорово вы пишите, Татьяна))))))) Живая правда, голая правда, но такой болью веет от этих строк, что просто ком в горле...
СПА-СИ-БО вам!!! big_smiles_138
Татьяна Белая # 5 апреля 2013 в 18:46 0
zst
Эдуард Руденко # 1 июля 2015 в 09:01 +1
Спасибо за Ваш талант! 040a6efb898eeececd6a4cf582d6dca6 040a6efb898eeececd6a4cf582d6dca6 040a6efb898eeececd6a4cf582d6dca6
Татьяна Белая # 1 июля 2015 в 09:47 0
спасибо, что заглядываешь в мои "подвалы". c0137
Эдуард Руденко # 5 июля 2015 в 06:43 +1
Я как диггер,Татьяна!
ura
Татьяна Белая # 5 июля 2015 в 07:11 0
kissfor
Ольга Вербицкая # 27 декабря 2015 в 16:55 +1
Таня, спасибо за рассказ и память! Такое не забудешь! Молодец Зоя, смелая, настырная, преданная, любящая!
Спасла мужа! Вот это ЖЕНЩИНА, с большой буквы!! Времена то какие были! Отец моего мужа был сослан как политический ни за что 17-ти летним мальчиком в Сибирь.
Времена были лихие, после революции у нас и раскулаченные, и поболе того... Сами все отдали, чтобы никто из детей не пострадал, и жили так с этим, что уже поделаешь, никого не щадило время... Не зависимо ни от каких заслуг, вкладов, трудов... Счастья Вам и всем Вашим родным! ura elka4
Татьяна Белая # 27 декабря 2015 в 22:30 0
От души благодарю за столь высокую оценку. c0137