Один из них торжественно обещал в 1980-м году построить коммунизм в отдельно взятой стране. Другой внес коррективы: с коммунизмом малость обождать, зато дать каждому отдельно взятому гражданину Советского Союза по отдельно взятой квартире. До наступления светлого будущего оставался всего год. Сущие пустяки.
Но Василий Шунтиков не мог ждать. Ждать не было ни времени, ни состояния. Вася родословно происходил из пролетарских подростков. Его папа ударно трудился слесарем 5-го разряда, а мама – учительницей начальных классов. Благодаря мудрой политике партии и правительства, а также горячим молитвам бабушки Клавы (святая была женщина!), ему удалось поступить в храм науки, флагман советской высшей школы имени Михал Васильевича Ломоносова. Там он через 5 лет с сильными потугами разрешился двумя дипломами: учителя русского литературы и переводчика кой-каких романских языков. «Диплом красный – рожа синяя, диплом синий – рожа красная,» - говорили у них, в сем дивном храме. А Вася, разумеется, не мог не соответствовать: оба диплома у него были синими, а рожа – красная. Или чуть красноватая. Потому что любил Вася, как и его папа-пролетарий, приложиться к злодейке. Но не в ущерб своему основному производству, то есть учебе.
И тут у него возникла альтернатива: шагать ли дальше по высокоученой стезе, то есть поступать в аспирантуру, или ждать выброски с парашютом в какую-нибудь недоразвитую страну и несколько лет питаться исключительно бобами и неочищенными кукурузными початками. В аспирантуре ему обещали 90 руб. в месяц и отдельную комнату в общежитии. А в недостране он мог бы получать сразу 1000 глубоко ненавидимых им американских тугриков, что в пересчете по неофициальному курсу равнялось 3000 любимых им до глубины души рублей… Дилемма, однако! Тем более для Васи – коренного пролетарского подростка и потомственного интеллигента в 1-м поколении.
Увы, человек не может устроить судьбу по своему усмотрению; наоборот, ему приходится самому подстраиваться под эту жизнь-непроливайку. А из всех активов у Васи на тот момент была только стипендия размером в 36 рублей, из которых 2 рубля государство высчитывало за общежитие. Батон белого хлеба стоил в те времена 15 коп., пачка грузинского чая № 33 – 40 коп., проезд в троллейбусе в одну сторону – 4 коп., в автобусе – все 5 коп… ужас! А вот бутылка портвейна – какие-то 1 руб. 17 коп.! И жизнь была бы прекрасна, господа. Если б было, на что.
Вот почему Вася Шунтиков не мог сделать свою жизнь еще краше. До обещанной государством квартиры оставался еще целый год, а других вариантов жизнеустройства в этой Вселенной у него не было. Разве что фиктивный брак с москвичкой ради прописки. Но за такую "любовь" нужно было заплатить 10000 рублей – стоимость недосягаемой в то время «Волги». Той, что ГАЗ-24. Ну, рублей 10 он бы насобирал… А где изыскать недостающие?
И тогда Вася решился: ехать! В Камбоджу (там как раз свергли режим Пол Пота и Йенг Сари), в Алжир (там как раз помер президент Бумедьен), в Португалию (там как раз свергли фашистский режим Салазара), или еще куда – хоть к черту на кулички! - лишь бы ехать. Всё равно здесь, в столице, ему ничего не светит, кроме бумажной пыли библиотек и нищенского прозябания в общежитии на 90 руб. А там, глядишь, заработает еще на одну квартиру, кроме государственной. Потом женится и будет жить как арабский шейх. Это сейчас он – Вася, полтора метра с кепкой, а потом-то – ого-го!.. Вставит себе золотые зубы, накупит разных заграничных шмоток и прибамбасов… «Кто носит майку «Адидас» - тому любая баба даст!» Оставалось заработать на «Адидас». А Родина может и подождать своего героя. С нее – такой великой и могучей – не убудет.
Так он оказался в далекой стране Мозамбик. Это на юге Африки, рядом с расистской ЮАР, глубоко ненавидимой всем прогрессивным человечеством. И Васей – тоже. Самолет компании «Аэроплот» летел до сказочной реки Лимпопо 20 часов, с четырьмя посадками на дозаправку. И хорошо, что с посадками. Теперь Вася мог небрежно бросить в каком-нибудь разговоре: «А вот когда я был в Аддис-Абебе…» Не станет же он говорить, что провел в аэропорту этой Абебы всего один час и, кроме пластиковых скамеек и зеркальных стекол «Дьюти фри», куда вход ему был заказан из-за отсутствия проклятой валюты, ничего не видел. Главное – был. Или бывал. Но это уже другой анекдот.
Наконец – приземлились. Вася подхватил свой коленкоровый чемоданишко и подался к выходу. А когда вышел из прохладного салона самолета, сказал только одно слово: «Бля…!» Это было пекло! Как в бане, даже хуже. 35 градусов – это ничего, это не «бля». «Бля» - это когда еще 100-процентная влажность, и можно плюнуть на асфальт и посмотреть, как это зашипит. И второе: все встречающие были… как бы это сказать… сильно загоревшими. И все на одно лицо. И как их различать без фотокарточек?
Внизу, у трапа, Васю встретил скалоподобный абориген, ростом под два метра, с красными белками глаз и двумя киевскими котлетами вместо губ. Подошел, глянул на Васю, как на клопа, и назвал имя, добавив: «сеньор». Вася тут же поплыл от значимости своей персоны, потому что его учили обращаться с представителями африканского континента словом «камарада», то есть «товарищ». А тут – сразу «сеньор»! Не хухры-мухры! Вася даже почувствовал, как от такого обращения словно стал шире ростом и выше в плечах, и радостно засисикал в ответ («си» - это «да» на почти родном ему ненавистном языке проклятых колонизаторов).
А встречающий меж тем продолжал сочно шлепать своими котлетами, не отпуская ручонку Васи, которая в его клешне больше походила на цыплячью гузку. И тут Вася с ужасом осознал: из пространной речи встречающего он ровным счетом ничего не понимает, кроме двух выражений: «добро пожаловать» и «едем». Васю окатил пот – на этот раз настоящий, некондиционированный. Это на каком же языке тут говорят? На креольском? Что же тогда ему, переводчику, тут делать? Только сисикать? Но этого явно недостаточно. Еще можно, правда, понанакать («нау» - это «нет» по-ихнему), нэтого тоже маловато. Может, лучше вернуться обратно в самолет, пока трап не откатили? И – бежать, бежать… покуда не выслали за профнепргодность.
Встречающий душевной Васиной бури не заметил и повел его в таможню. Там Вася тоже сисикал, вставал в фас, в профиль, на любой вопрос кивал головой и делал великомудрое выражение лица. Симпатичная мулаточка-таможенница была явно очарована интеллигентным Васей, потому что без конца улыбалась и не сводила с него восхищенных глаз. Потом шлепнула в Васин загранпаспорт (тоже, кстати, синий; красные паспорта были только у дипломатов) жирную синюю блямбу и мелодично пропела на ну, блин, чистом португальском: «до скорого!» Не «до свидания» и не «прощайте», а именно «до скорого». «Ну-ну, - подумал Вася, - скоро не обещаю, как получится… Но при случае загляну…»
Потом его усадили в машину «Вольво» - и это было еще одним ударом по хрупкой Васиной психике. Он никогда не ездил на иностранных машинах. Он, сказать по правде, и на отечественных-то ездил… ну, раз пять. Хотя нет: вот был еще случай… Значит, шесть. А тут – целая «Вольва»! Большая, как автобус. А вокруг – как другая планета: пальмы, как в телевизоре, негритяночки, несущие на головах какие-то мешки и корзины, машины с приклеенными к бамперу бумажными номерами и – полыхающее до невозможности яркое африканское солнце.
И водитель – дурак дураком, едет по левой стороне дороги, когда положено по правой. Хорошо, встречных машин не было, а то бы "поздоровались". Только когда заехали в город, Вася понял: здесь все машины ездят по левой стороне, как в Англии. Ну, африкосы, что с них взять-то?
Привезли Васю в гостиницу «Клуб», находившуюся в самом центре города. «Отель» оказался длинным одноэтажным бараком, занимавшим почти целый квартал. По периметру здания тянулась широкая терраса с мебелью времен первопроходца Магеллана. В садике у входа росли кустики и цветочки неизвестной Васе породы. От стен пахло плесенью и мышиным экскрементами. Экзотика, словом.
Номер ему выделили огромный, размером с десяток общежитских конурок. Потолок – метров пять, не меньше. На все помещение имелась одна дохленькая лампочка, светившая как-то предсмертно-синевато. Кондиционера не было. И света в туалете – тоже. Встречавший Васю абориген что-то прошлепал ему на прежнем тарабарском, по-пролетарски крепко пожал руку и уехал. Вася остался один.
И тут ему стало жутко. Один, в чужой стране, где-то у чёрта на куличках, в полутемной комнате-дыре, в непереносимой, вязкой духоте и с тощеньким чемоданчиком, в котором лежало все его национальное достояние переводчика-синхрониста почти государственного масштаба… Мама родная! Папа! Бабушка Клава, заберите меня отсюда! Я всё буду делать: доить корову, полоть грядки и стирать постельное белье в речке Какве! Пить брошу, курить! Буду пасти козу Зойку и ходить на первомайские демонстрации с гордо поднятым флагом! По выходным буду читать «Манифест» Карла Маркса и посещать кружок кройки и шитья! Только заберите…
Он чуть было не заплакал от жалости к самому себе. Потом упал своим хлипким телом на кровать и прислушался. Вроде, тихо. Но где-то там, за стеной, уже собирались смертоносные орды мух «це-це», а ненавистные расисты, наверно, уже точили на нашего Васю свои ненавистные кинжалы. А ведь он всего лишь выполнял свой гражданский долг! Если не он – то кто же? Кто будет крепить мир, дружбу и пхай-пхай? Кто будет способствовать взаимопониманию между народами, внедрять социалистическое соревнование и прогрессивный метод товарища Злобина в африканском строительстве? Выходит, больше некому. Такие размышления несколько успокоили Васю и даже наполнили его гордостью за страну и свою собственную исключительность.
Меж тем уже начинало темнеть. Пора было устраиваться на ночлег. Духота стояла неимоверная. Только за эти несколько часов пребывания в стране, Васины 48 килограмм превратились в 47… Или даже в 46. Ужасно хотелось пить. Но пить просто воду было нельзя. Их предупреждали на инструктажах, что в Африке воду надо обязательно кипятить не меньше 20 минут. Вася достал из чемодана кипятильник и 20 минут кипятил воду в стеклянном кувшине. Потом 20 минут ждал, когда она остынет. Выпил. Ему тут же снова захотелось пить… Он опять налил воды в кувшин и 20 минут кипятил. Потом 20 минут ждал, когда вода остынет… Казалось, этот процесс будет бесконечным. Так можно всю загранкомандировку провести в процессе кипячения-остужения. А работать когда? На работу времени уже не оставалось.
Потом оказалось что врагов у Васи много больше, чем он думал. Согласно марксистско-ленинской философии, которую Вася изучал не понаслышке, враги самого передового в мире строя делились на внешних и внутренних. На инструктажах перед поездкой в Мозамбик ему рассказывали о врагах внешних – то есть о тех, которые зовутся расистами. Однако оказалось, что и внутри номера у него тоже есть враги. Когда он выключил свет и прилег на кровать, он вдруг услышал, как вокруг него что-то зафырчало: фр-р! фр-р! – а следом кто-то не сильно, но злобно цапнул его за голую пятку.
Вася вскочил с кровати и включил свет. Мама дорогая! Бабушка Клава! Оказалось, все стены его номера были усеяны совершенно жуткими, огромными, жирными тараканищами! Кукарачи - вот как они назывались. Нет, наш Вася не был трусом: слава богу, он прошел неплохую бойцовую школу сразу нескольких общежитий, и его трудно было напугать какими-то насекомыми. Но эти-то… эти! Они летали! И даже кусались! К тому же и размером они были раз в двадцать больше наших родных, миленьких, таких домашних тараканишек! Да если бы сейчас Вася увидел «нашего» таракана – расцеловал бы его в мохнатые щечки, даже не поморщившись. А что делать с такими вражинами?
Второй новостью оказалось наличие в номере огромного количества комаров. Из-за скудного освещения Вася сразу их не заметил, а теперь пригляделся и понял, что его командировка в Африку может закончиться, так и не начавшись. Нет, по виду это были обычные комары. Но на инструктажах перед поездкой ему говорили, что каждый 2-й комар в Африке – малярийный. Вася даже предусмотрительно приобрел перед поездкой таблетки «делагил» от малярии. Нужно было срочно принять одну из них: а вдруг его уже укусил комар № 2 – тот самый, малярийный? И пока закипала вода в кувшине, Вася, как заправский инсектолог, исследовал стены, густо усеянные комаром африканским, типа «агрессивус».
По виду африканские комары - как наши, отечественные, типа «вульгарис». Только наш комар - деликатный, предупредительный, можно сказать – душевный. Перед тем, как испить чужой кровушки, он долго кружит над телом жертвы, звенит тоненьким голоском, словно заранее просит прощения за предстоящее кровопущение. А африканский комар – нет. Четыреста лет жесточайшего колониального ига напрочь лишили это в общем-то милейшее создание природы малейших намеков на доброту и сострадание. «Агрессивус» никогда не издает предупредительных сигналов, не кружит над головой жертвы, а, взлетев как можно выше, стремительно пикирует на цель наподобие штурмовика «Мессершмидт». Если не успел отскочить в сторону – тебе кранты. Или почти. А если они собираются целыми эскадрильями и полками?.. То-то же!
«Делагил» - вещь, конечно, хорошая. Только сильно вредит печени и почкам. Поэтому нашему Васе надо было придумывать иные средства защиты, чтобы сохранить остатки и без того подточенного излишествами организма. В его распоряжении было два способа борьбы. Первый – это нападение. Напасть можно было с помощью единственного имевшегося у него флакончика «ДЭТы». На одно помещение баллончика, может, и хватит, а дальше?.. Другой способ - оборона. Покопавшись в чемодане, Вася нашел кусок марли для глажки брюк и фетровую панамку, которую захватил для защиты от жаркого африканского солнца. И начал создавать оборонительные редуты.
Сначала надел на голову панамку. Поверх нее – марлю, которую спустил вниз и засунул в штаны-трико, не оставив врагам ни одного шанса прямого попадания на тело. Марлю, чтобы не сползла, прихватил к панамке двумя булавками. Несмотря на непереносимую жару, пришлось снова одеть всю одежду, спортивные кеды и поверх них – три пары носков. Нижнюю половину тела дополнительно обмотал покрывалом для защиты от укусов злобных «фрр». Потом достал из чемодана старенький, родной радиоприемник «ВЭФ» и положил его в изголовье вместо подушки. Широкий матрас свернул пополам. На один край лег сам, другим накрылся. Оставшимися подушками заткнул две прорехи – в голове и ногах. Руки можно было спрятать в покрывале. И ничего, что жарко. Как говорила бабушка Клава, «жар костей не ломит». Зато уютно, как дома.
Положив голову на радиоприемник, Вася одной рукой нащупал выключатель. Долго искал нужную волну. Так долго, что рука занемела. И вдруг… родная речь! «Радио Москвы»! Специально для стран Африки. Значит, и для него, для Васи! Господи, родные вы мои, хорошие! Как вы там? Как политическая обстановка в стране? Наверно, мировой империализм все так же исходит слюной и злобой, а «черные тучи продолжают сгущаться над горизонтом разрядки мировой напряженности»? Держитесь, Вася с вами! Мы победим! Но парасан!
Кто сказал, что в тот момент из глаз нашего Васи градом текли слезы? Неправда. Это просто пОры немогучего Васиного тела, завернутого во всевозможные одежки и обмотки, уже не способны были пропустить через себя потоки обильного пота, и тот попадал в глаза. А сам Вася не плакал. Такие люди, как он, никогда не плачут. Как говорила бабушка Клава (святая была женщина!): «Уральские кремнИ адским образом умирают в одночастье - как за Отчизну, так и со всеми делами, еси.» Так и есть. И - со всеми делами, еси.
Петя, ну Вы бесподобны, впрочем, как всегда! Ну до чего зримо, выпукло, с каким чувством... гордости и патриотизма! Браво! Бис! Н-да, и с этим автором мне предстоит "состязаться" в жанре "юмор"... Сдаюся...
"У советских - собственная гордость. На буржуев смотрим свысока!" А сдаваться рано, Альфия. Мы ишшо посоревнуемся! На то и конкурс. Тем паче, на "юмор" у меня пока что ничего нет. У Жванецкого, что ль, занимать? С любовью и уважением, Петр.
Тань, насчет Еротики у меня тоже... Для меня лучше в реале. При этом предпочитаю подходить с левой стороны... Ай да! Поживем - увидим, солнце мое! Удачи тебе! Ёж.
Как говорится:"Везде хорошо, где нас нет!" Стоит внедриться в чужеродное пространство, как жизнь даёт трещину. Как будто даёт. А может, если в упор смотреть, дать и затрещину.))
Как всегда, Пётр! Блестяще, неподражаемо! Эмоции при чтении- зашкаливают!Спасибо! Смогла кое-что почерпнуть для себя: "Бля...". Не в смысле, что впервые "встретилась", а сомневалась можно ли употреблять, потому как и у меня подобное, но не точная копия, словцо прописалось. Так что теперь и я - рискну. И не буду заморачиваться.Просто серединку точечками обозначу, завуалирую. Успеха Вам и удачи!!!
Читала и все-все представляла: и сумасшедшую жарынь, и воду, и летающих тараканов, малярийных комаров! И Васины муки - тоже! Написано интересно, отчасти познавательно (для меня), остроумно, с отчаянной иронией и некоторым сарказмом, это когда про империализьмус и капитализьмус. С улыбкой пишу коммент. Удачи, Петр!
Спасибо, Лариса! Что скрывать - в те времена мы и впрямь верили в идеалы, над которыми сейчас в лучшем случае смеются. И во имя этой простой, но искренней веры, совершались и великие дела. Удачи и вдохновения!
Эх молодость! Она прекрасна в любых обстоятельствах. Золото нации - такие парни. Оптимисты, сообразительные и патриоты. рассказ - чудо. Болею за него и за автора!
Читала в несколько заходов, потому как в один не получалось никак - из-за обильного смеха сгибалась пополам и теряла нужный абзац. Семья моя взирала на меня с интересом - видимо, соображая, пора уже фиксировать буйнопомешанную или само пройдет? С удовольствием узнала о твоей жизни в стране загнивающего капитализма. Надеюсь, что будет продолжение. Кстати, приемник тот самый, что на фото?! Понравилось или нет, говорить не буду - просто "просисикаю"!))) Блин, теперь даже чайник вскипятить - проблема: сразу процесс "кипячения-остужения" в голову лезет...)))
Есть продолжение, Лен. Здесь же, на моей страничке. Про Васю-интернационалиста. И на фотке - я, Вася. 48 кг. Как за растрату, так и со всеми делами, еси.
Раз это написано, значит герой рассказа с достоинством выдержал смертельно опасное сражение с афронасекомыми ))). После прочтения Вашего рассказа, Петр, становится предельно ясно, что тем, кто мечтает заняться сочинительством и изложением этого на бумаге, можно не беспокоиться, а просто сложить перья !! )). С уважением и улыбкой!
И Пете и Васе - полный респект за рассказ, одному за написание, другому за героизм проявленный в борьбе с гостиничными и международными империалистами.... Если серьёзно - не завидую. У меня в "И так бывает" немного про Алжир... Надеюсь, Вася всё-таки выжил и сумел заработать денег... А автору тоже всего доброго!
Ну, если Вася пишет свои мемуарики - значит, жив-здоров. Единственное - приобрел "африканский синдром" - не переносит жары, отдыхает в средней полосе. А в остальном, прекрасная маркиза...
К нам в посёлок приезжали из Финляндии, и фотографировали всё как сумасшедшие, в нашей стране и не то ещё найти можно, ну кроме жары и тараканов.Африканцы и про нас такие рассказы пишут 100%...
Поначалу все кажется диковинкой, а привыкаешь - и вроде как у нас. Все люди, в принципе, одинаковы - вот такое у меня сложилось мнение после африканских командировок.
А, может, и не в Африке, Лика. Главное, что мои мемуарчики кого-то улыбнули или чуть-чуть добавили настроения. Спасибо вам за внимание к моим сочинениям!
Ощущение, что чего-то не хватает.. Мне не хватает. Вроде всё классно, отлично, но.. чего-то не хватает.. Вскоре разобралась, что читала ранее исходник)))). Удачи, Вася! Ой, Петя))))
Помочь сайту
Поздравления
хорошо написано, смачно
Успеха Вам и удачи!!! 
всего доброго!
