Старые занавески

            До Нового Года оставалось несколько часов. Виктор Семенович закончил наряжать елку. Супруга, добавляла последние штрихи на праздничном столе. Лямка, такса, путалась под ногами. Праздничное настроение будоражило всех.

—Витя, сходи с Лямкой погулять, — попросила жена. — Чтобы уже не вставать из-за стола после курантов. С ее характером, она точно запросится на улицу, только за стол усядемся. Да и с ней давно не гуляли.

Виктор Семенович оделся, пристегнул поводок к ошейнику собаки, и вышел с ней во двор. Дом светился огнями, в окнах мигали гирлянды, из форточек доносилась музыка, кто-то уже провожал старый год, иногда взлетали фейерверки и хлопали шутихи. Людей почти не было, и Виктор Сергеевич отцепил таксу с поводка. Лямка обрадовалась свободе бегала по дорожке между подъездами и лаяла при каждом хлопке пиротехники. К подъезду подъехало такси, из передней дверцы выскочил сосед Колька и, открыв заднюю дверцу, помог выбраться жене Татьяне. Она была, как говорится «на сносях». Невысокого росточка, в длинной шубе и мохнатой шапке, она была похожа на маленького медвежонка. Лямка закрутилась возле молодых, она их хорошо знала, и Виктор Сергеевич позвал ее к себе. Таня поздоровалась и попыталась погладить собаку, но не смогла нагнуться и улыбнулась. Колька выгружал сумки из машины и просто кивнул соседу.

            —Скоро? — спросил Виктор Сергеевич Татьяну. — Новый Год надеюсь провести дома. Его, — кивнула она в сторону Николая, — нельзя одного на праздники оставлять. За ним глаз, да глаз нужен. Уведут, он видный у меня.

            Наконец Николай выгрузил сумки из машины и повернулся к ним.

— Обо мне толкуете? — Спросил он. — Жалуется, что не хочу занавески менять на кухне? — и подмигнул Виктору Семеновичу. — Кому нужны твои занавески? У людей праздник, а ты со своими заморочками, — нахмурилась Таня. Виктор Семенович немного растерялся, и вдруг вспомнил.

            Летом его жене делали сложную операцию, и он трое суток провел в больнице. Когда врач, уже насильно вытолкал его, клятвенно заверяя, что все хорошо и мужу тоже надо отдохнуть, он приехал домой. Рухнул на диван и моментально уснул. Среди ночи встал, походил по пустой квартире и вышел во двор покурить. Прошел час, другой, сна как не бывало. Он уже собрался домой, но заметил, что на соседней лавочке сидит Николай. Возле него валялось несколько пустых банок из-под пива, Виктор Семенович подошел к нему и сел рядом. — Коля, что-то случилось? Ты чего тут сидишь?

С женой поругался? Так дело житейское. Помиритесь.

            Николай вздохнул. — Эх, Семеныч, с ней и поругаться невозможно. Уже наверно раза три ужин разогревала. Сидит и ждет. Я у нее как маленький ребенок. Утром встанет пораньше, завтрак приготовит, рубашку мне погладит. Вечером бежит с работы кашеварить на вечер, сяду телек посмотреть, рядышком сидит, прижмется ко мне и молчит как мышонок. Приду поздно, никогда не спросит, где был. Тоска зеленая.

            — Ну, ты и дурак Колька! Тебе так повезло, а ты кочевряжишься. Кстати, это у тебя на кухне свет горит? Вон там, на третьем этаже?

            — Ага. Смотрите, какая дуреха. На кухне свет выключила, а в коридоре нет, и за занавеску спряталась. Ее же видно. Ну, чудило.

            — Вот пока у тебя за занавеской она будет стоять, будешь счастлив. Как только придешь домой, а там никого нет, поймешь и взвоешь. Марш домой!

            — Да что ты Семеныч? Я же так просто сказал, а ты разбушевался.

            Виктор Семенович улыбнулся и тоже подмигнул Николаю.

— А ты знаешь Танечка, за этой занавеской живет фея. Да, да ваша домашняя фея. И увидеть ее можно только раз в году. Посмотри, неужели не видишь? Силуэт ее проглядывает. Пока она с вами живет, у вас все будет хорошо.

— Коля, ты тоже видишь? — удивленно спросила Татьяна.

            — Конечно вижу, — уверенно заявил Николай. — Ты приглядись?

И тут Виктор Семенович чуть не сел в сугроб, за занавеской появился силуэт женщины. Не очень четкий, но самое главное у силуэта был живот, как у беременной. Николай закашлялся. Лямка, про которую все забыли, радостно взвизгнула. Татьяна потерла рукавичкой лицо и прошептала: «Ой, и я вижу».

            Когда Виктор Семенович пришел, жена спросила, где он пропадал с собакой так долго. Он подмигнул Лямке и улыбнулся.

            — А мы фею видели. Да, Лямка.

Собака чихнула и ринулась на кухню. В надежде, что и к ней пришла фея.