Жил был Ицик….Однажды он шел по улице и увидел, что у стены банка «Дисконт» лежит «хосер-байт» (1). Этот банк находился на улице Яффет в городе Яффо(2), в районе, где живет много арабов и очень мало евреев. Хосер-байт был явно-выраженный еврей, так как у него была борода и усы, а не только усы. 

Банк с соседним домом образовывал затененный угол, в котором и устроился «хосер-байт». Кровать прижалась к двум угловым стенам и таким образом находилась вне лучей солнца, что в жаркий летний день было необходимым.
«Хосер-байт» оказался совсем не похож на обычных бездомных. 
Это был очень аккуратный и чистенький мужчина, который лежал с гордо поднятой головой, совсем не так, как другие «хосер-байт». Рядом с ним стоял красивый чемодан. На чемодане сидела девочка и пела песенку.
«Как мне тебя усмирить, если ты такая непослушная», - корил девочку, лежащий на кровати мужчина.

Девочка перестала петь и, звонко смеясь, стала бегать вокруг «хосер-байт» и дразнить его: 

              От бездомного  уйду,
              Я бездомных не люблю.

Ицику давно хотелось, чтобы у него была сестричка, и он взял девочку за руку, сказав, что возьмет ее в свой дом. Но та гордо отдернула свою руку и спросила, - «А у тебя большой дом?». «Большой», - соврал Ицик, так как ему очень не хотелось, чтобы такая хорошая девочка жила на улице, у «хосер-байта» под кроватью, и очень хотелось, чтобы с ним вместе жила сестричка.

«Ну, тогда пошли», - сказала проказница и пошла впереди Ицика. Самым удивительным было то, что она пошла прямо по направлению Ицика дома, хотя не спросила, где Ицик живет.
«А как же твой папа?» - спросил Ицик, хотя папу девочки он никак не мог взять с собой. «Это не мой родной папа, а чужой, приемный. Да и вообще, мы уже друг другу надоели. Он будет даже рад, вот увидишь», - объяснила новая подружка Ицика.
Ицика это очень удивило, и он повернул голову, чтобы увидать, как папа девочки обрадуется.
Ицику пришлось  оторопеть – «хосер-байт» исчез вместе с кроватью и чемоданом. В углу около банка «Дисконт» не было ни кровати, ни мужчины с бородой и усами. 
А, - вот он. Ицик увидел его метрах в ста от того места, где раньше стояла кровать.
«Хосер-байт», с низко опущенной головой, с железной кроватью в одной руке и чемоданом в другой, плелся вслед за полной дамой, которая иногда оглядывалась и что-то кричала понурому мужчине.
«А это его жена», - заявила девочка, - «Сейчас он снова будет у нее под каблуком».

Ицик удивился еще больше, так как жена «хосер-байт» была в тапочках, совсем без каблуков.
Полная дама зашла в парадную соседнего дома, а «хосер-байт» послушно проследовал за ней. 
Девочка подождала, когда Ицик ее нагонит, и они пошли рядом. Она даже разрешила взять себя за руку, и Ицик от этого прикосновения почувствовал себя гораздо увереннее. Ему даже показалось, что голова его слегка приподнялась, а все люди вокруг стали ниже ростом.
«Ицик, теперь ты никогда не должен обманывать, так как это роняет твое достоинство. Но я все равно пойду с тобой, хотя дом у тебя маленький, и мне будет трудно жить в нем незаметно».

Ицику стало стыдно, и он захотел было извиниться, но сделать этого в присутствии девочки не смог. Что-то было в ней такое, что не давало вести  себя ему так, как он привык раньше.
«Слушай, а ты часто меняешь свой дом», - спросил Ицик. Ему очень не хотелось, чтобы девочка от него ушла.
«Это от тебя зависит», - прочитала его мысли новая знакомая.
«А ты не простая девочка», - вслух подумал Ицик.
«А тебе простая нужна», - приостановилась гордячка.
Ицик не ответил, а только сильнее сжал ее руку.

«Ну, это уже другой разговор, это по-нашему», - засмеялась девочка, и они вошли в калитку, где жил Ицик, дедушка, мама дедушки и мама с папой.
«Не удивляйся, но никто не должен знать обо мне. Я буду твоей сестричкой, но лучше об этом никому не рассказывать. Хорошо?», - прошептала девочка и растворилась, а вернее спряталась под большим кактусом, который рос под окном их дома.
«Ицик иди к столу», - позвала мама, - «все уже собрались». Ицик вспомнил, что скоро начнется шабат и вся семья, наверняка, уже в сборе. Он поспешил в дом, но перед этим несколько раз оглянулся, пытаясь увидеть свою сестричку. Он действительно заметил краешек ее платья между поросшими колючками «лапами» кактуса. 
«Иди, не жди меня», - услышал он ее повелительный шепот  словно  из далека. Самой девочки не было видно, - кактус был достаточно велик, чтобы закрыть собой всю девочку.
Ицик вошел в комнату, где за столом, покрытым белой скатертью, уже собралось все семейство, - папа, мама, дедушка и мама дедушки. Мама сразу же с его приходом накинула на голову красивый платок и отошла к специальному столику у окна зажигать шабатные свечи. 

Дедушка и папа надели кипы. Ицику дали тоже голубую вязаную кипу с белой каемочкой. У папы в руках был молитвенник, и он начал читать «тфилю» (3), но так тихо и быстро, что нельзя было разобрать ни слова.
Свечи зажглись и осветили рыб в аквариуме, который стоял у самой стенки. Ицик всегда ждал этого момента. Рыбы при свете свечей казались гораздо больше в размере, меняли свои обычные дневные цвета, становились сказочно красивы. 

Аквариум был папин, его детской забавой. Так говорила мама дедушки (она же приходилась папе бабушкой). Папа часто покупал новых рыбок. Иногда новые рыбы поедали старых, а иногда старые поедали новых. Лучше всего в аквариуме жилось синему раку. Рыбам никак не удавалось его съесть. Рак был очень твердым и рыбам не по зубам. Так объяснял ему папа, хотя Ицик зубов у рыб ни разу не видел. Когда Ицик оставался один, он часами мог сидеть у аквариума вместе с черным котом, наблюдая за рыбьей жизнью. 
Рыбы на рака не обращали никакого внимания. Они знали, что он для них неопасен, так как раку, даже если бы очень захотелось, никак невозможно было догнать проворных рыбок. Рыбы умели плавать, причем даже, когда спали, гораздо быстрее, чем он, то есть рак, ползал. 
Дедушка к аквариуму относился очень дружелюбно. Он приносил с моря ракушек и незаметно подкладывал их в аквариум, когда никто не видел. Все, правда, знали, что ракушки в аквариуме – это дедушкиных рук дело.
Бабушка папы, когда это видела, говорила дедушке Ицика, что один дурак выбрасывает деньги на ветер, покупая этих бесполезных тварей, а другой его поощряет. Потом она добавляла, что слишком много в этом доме идиотов (4), и что никакого толку здесь ни от кого нет. 

Сегодня Ицику не так интересно было наблюдать за рыбами при свете свечей, так как его мысли были заняты совсем другим. Он думал о своей сестричке (а по-другому он совсем и не хотел называть свою новую подружку) и о том, что ей, наверно, очень плохо одной под кактусом. Ицик уже решил, что  отнесет ей со стола угощения, но вставать было пока нельзя, так как папа еще не кончил читать молитву. Ицик хорошо знал, что пока папа не закончит, и все не скажут «шабат шалом», выпив первый бокал вина, надо сидеть смирно. Об этом знал даже их черный кот. Странно, но безголосые рыбы тоже замирали у внешней стенки аквариума с открытыми ртами на время молитвы. Ицик подумал, что они заранее раскрывают рты еще до окончания папиной молитвы, так как готовятся первыми поздравить всех с началом главного еврейского праздника.
Воспользовавшись моментом, Ицик незаметно, как ему казалось, спрятал в карман кусок пирога с капустой, который испекла мама, и который он и сам очень любил. Дедушка скосил свой левый глаз и хитро подмигнул. Ицик очень покраснел и стал смотреть в потолок. Большой паук спускался прямо в аквариум, но ему явно не хватала нити паутины, и он завис, приготовившись прыгнуть.

«Ицик, шабат шалом, - мы ждем тебя», - вернул его к праздничному столу папа. Все уже держали бокалы с вином, и он тоже взял свой и отпил горько-сладкий  и терпкий напиток, поглядывая на бутылку пепси-колы, стоящую рядом. 
Все начали кушать. Ицик кушать не мог, так все время думал, как передать девочке пирог. Ему из-за стола вставать было нельзя.
Значит надо рискнуть, - решил он. Чтобы отвлечь внимание взрослых, он попросил у мамы кусочек курочки, и та, обрадовавшись, сразу же положила ему самый большой кусок. Ицик сделал вид, что очень проголодался, и отковырял вилкой мясо, но, не донеся до рта, уронил его мимо стола. Черный кот, видно, понял задумку мальчика, подхватил курочку и здесь же, под стулом Ицика, быстро с ним расправился.
«Ицик, - будь осторожней», - заметила оплошность сына мама, а папа сурово и долго смотрел Ицику в глаза. Это было ужасно неприятно, но отвести взгляд от папиного у Ицика не хватало сил. 
«Ицичек, - кушай сам, мой мальчик, котик уже наелся, а то у тебя не будет силенок плавать завтра с дедушкой в море», -  сказала мама дедушки. «Я не пойду ни на какое море. Ишь, чего придумала, вредная бабка», - не ответил ей Ицик. 

Ицик моря боялся, - это была не только его, а общая семейная ПРОБЛЕМА. Он еще ни разу в жизни не окунулся в него сам, хотя дедушка по-всякому уговаривал его это сделать. Он хорошо знал, что море только и ждет, чтобы утащить его в свою бездонную глубину, где живет страшный морской царь из той сказки, которую рассказывал ему дедушка каждый вечер. Правда, папа и дедушка всегда долго плавали в море и всегда возвращались целехонькими, даже когда морской царь гнал на берег огромные волны. За папу Ицик не боялся, он был очень сильный, а вот за дедушкой он следил, - Ицику всегда не терпелось, чтобы дедушка скорей вернулся. Дедушка возвращался, брызгал на Ицика, каждый раз уговаривая попробовать самому это удовольствие. Но брызги были холодные и мокрые, и Ицику совсем не нравились. Ицик видел, что дедушка гордился своей дружбой с морем, и ему очень хотелось, чтобы Ицик тоже подружился с ним. Но Ицик не мог. Он постоянно видел, как из волн подглядывает за ним морское чудище.
Коту курочка понравилась. Он встал на задние лапы и стал пристально смотреть Ицику в глаза. Ицик незаметно достал из кармана пирог и жестами показал коту, куда он должен был его отнести. Кот все понял, зажал кусочек в зубах и вынес его в слегка приоткрытую дверь из дома. Ицик с Чопом дружил давно, - они хорошо понимали друг друга.

За столом шла беседа. Дедушка что-то рассказывал папе, и Ицик, выполнив свою задумку, успокоившись, прислушался к их беседе. Он очень удивился, так как дедушка рассказывал о хосер-байт у банка Дисконт.
«… я, когда проходил мимо банка Дисконт, то остановился и долго стоял напротив его кровати. Мне показалось, что это самый счастливый человек на свете, - ему не о чем заботиться и переживать. Я ему даже позавидовал. Недаром говорят, что самые счастливые люди те, у которых ничего нет. То есть, нет никакой материальной собственности. Жаль, стоять долго не мог, так как нес тяжелые сумки с овощами и фруктами к нашему столу. Я тащил свою поклажу, а он беззаботно лежал и блаженно смотрел на небо», - рассказывал дедушка.
«Дедушка, - не завидуй ему. Он очень несчастный. Он у жены под каблуком, и от него ушла девочка», - поправил дедушку Ицик.
«Какая девочка?», - остановив свой рассказ от этой неожиданности, спросил дедушка.
«Приемная дочка», - ответил Ицик и посмотрел в окно, за которым виднелся кактус.
Теперь на Ицика смотрели все. 
Бабушка папы первая разобралась, что к чему, - «Наш мальчик приболел, и ему пора спать. Ему надо померить температуру. В этом доме некому присмотреть за ребенком (Бабушка зло посмотрела на Ицика маму). Сынок, - это она дедушке, - отведи его спать. Только не мудри ему голову своими сказками. Видишь, до чего вы все довели ребенка».

На это раз Ицик обрадовался словам дедушкиной мамы и сам встал из-за стола. Его никто не стал останавливать, и дедушка послушно пошел вслед за ним (он был хорошим сыном), а также еще под впечатлением той важной информации, которую  только что сообщил ему маленький внук.
Когда Ицик лег в кровать, то дедушка, сначала боязливо оглянувшись на дверь, все же продолжил прерванную вчера сказку, -
«На чем мы вчера остановились? А, друзья отправились в путешествие за синее море….
Неожиданно вертолет, на котором летела бабка-ежка, черный ворон, черный кот, чертенок и солдат с большим ружьем, совершил аварию, и к несчастью, на самой середине моря. Солдат не растерялся и успел вытащить аварийный плот. Плот сам собой надулся, и вся компания поместилась на нем. Бабка-ежка уселась на дно посередине, черный кот на носу, черный ворон у руля, а солдат из своего ружья и шинели соорудил мачту и парус, куда сразу же взобрался чертенок. Чертенок тоже был совершенно черный с длинным хвостом и небольшими симпатичными рожками. 

Несмотря на огромные волны, плот хорошо держался на плаву, но друзьям надо было ухватиться друг за друга и за канаты, чтобы не очутиться за бортом. 
Первый испуг у путешественников уже прошел, и они даже запели свою любимую песенку:

                    Красота, красота, 
                    Мы ведем с собой кота,
                    Чижика собаку…

Но тут вдалеке, как по заказу, показалась рожа морского чудища, и друзья поняли, что им угрожает новая страшная БЕДА. Неминуемо все кончилось бы трагично, если бы из самых глубин не вынырнул их старый верный друг - большой огромный кит. Он выпустил фонтан, который даже чуть-чуть не опрокинул маленький красный плотик с друзьями, раскрыл свой беззубый рот и в один миг проглотил морского царя со всей его свитой. 

Владыке морей очень понравилось в животе у кита. Там было просторно, не так сыро, как в открытом море, а главное - никаких бурь и сквозняков. С тех пор морской царь наружу не выходит. Друзья привязали свой плот киту за хвост, и кит, набрав небывалую скорость, быстро довез их до берега, где громоздились высокие горы, росли дремучие леса и простирались бескрайние поля. Называлась эта земля - Россия».
«Морской царь и сейчас там, в животе кита?», - засыпая, спросил Ицик.
«Возможно, возможно», - уклонился от прямого ответа дед. Но Ицик последних его слов не слышал. Он крепко спал. У него был не простой, но очень счастливый день. Всю ночь они с новой сестричкой на больших полях России собирали огромные цветы – ромашки.
На завтра, с самого утра Ицик с дедушкой пришел на море. Ицика дедушка вел за руку, а сестричка Ицика шла за ними немного поотстав.

На песчаном пляже дедушка отпустил руку Ицика, и дети сразу же побежали к воде, сбросили сандалии, высоко поднимая коленки, проскочили мелководье и, добравшись до глубины, дружно поплыли вдоль берега. Морского царя не было и в помине. 
Со своего складного стульчика за ними наблюдал дедушка и гордо улыбался, словно одержал какую-то важную победу в своей жизни….
Он каждый шабат утром ходил с внуком к морю…. (5)
Жил-был Ицик, и у него через несколько лет родилась маленькая сестренка, а потом еще две.

                       <<< >>>


Примечания автора (для взрослых):

(1) – «хосер-байт» - в дословном переводе, это тот, у которого не достает дома, которому не хватает дома, по-русски бездомный, бомж. В Израиле им живется неплохо. Они получают пенсию, да и на улице 10 месяцев в году тепло;
(2) – Яффо – древний город (2500 лет), как бы продолжение Тель-Авива. Старый порт и старый город, - место посещение иностранных туристов. Семьи новых репатриантов часто из-за дешевизны жилья начинают свой путь в Израиле с этого города. В нем проживает много арабов, крестьян. Считается одним из самых проблемных городов, местом проживания простых, небогатых людей.
(3) – «тфиля» - молитва, в данном случае в шабат.
(4) – Ицик любил, когда бабушка ругалась.
(5) – шабат начинается вечером в пятницу и кончается вечером в субботу.