Моя соседка и одноклассница, Таня Огаркова, настоящим полиглотом была. Все-то она знала, и со всеми своими знаниями делилась.
Однажды мы, два первоклассника, из школы с ней шли, и она мне объясняла, почему у человека насморк бывает.
– В носу, – говорила она, – в каждой ноздре червячок на ниточке висит. Когда им холодно, они начинают болеть, и у человека сопли появляются. И текут до тех пор, пока червячков не заморишь, т.е. не вылечишь. А как с червячками все нормально становится, тут и соплям конец.
– А если ниточки оборвутся? – спросил я.
– Тогда человек начинает задыхаться и умирает.
Я тут же убрал подальше палец, которым в носу ковырял, убоявшись ниточку порвать. А дома обо всем бабушке рассказал. Бабушка долго смеялась, и сказала, что все это ерунда. Но я больше нашему «полиглоту» верил, и долго еще палец в нос боялся совать.
[Скрыть]Регистрационный номер 0126983 выдан для произведения:
Моя соседка и одноклассница, Таня Огаркова, настоящим полиглотом была. Все-то она знала, и со всеми своими знаниями делилась.
Однажды мы, два первоклассника, из школы с ней шли, и она мне объясняла, почему у человека насморк бывает.
– В носу, – говорила она, – в каждой ноздре червячок на ниточке висит. Когда им холодно, они начинают болеть, и у человека сопли появляются. И текут до тех пор, пока червячков не заморишь, т.е. не вылечишь. А как с червячками все нормально становится, тут и соплям конец.
– А если ниточки оборвутся? – спросил я.
– Тогда человек начинает задыхаться и умирает.
– Я тут же убрал подальше палец, которым в носу ковырял, убоявшись ниточку порвать.
А дома обо всем бабушке рассказал. Бабушка долго смеялась, и сказала, что все это ерунда. Но я больше нашему «полиглоту» верил, и долго еще палец в нос боялся совать.