Неподдающийся

Скучно жилось в одиночестве.  Дети выросли, создали семьи и уехали. Осталась мать одна. Даже работа в школе не спасала. География хоть и не трудная наука, а детки не хотели никак становиться ни Колумбами, ни другими первооткрывателями. В школе отвлекалась, а вот дома тоска смертная. 
А тут дочь с сыном прибыли на день рождения. Радости не было предела. У сына в руках объёмный пакетик и у дочери такой же. Что же там?
-Решили мы тебе, мама, подарок необычный сделать! - обрадовала дочь
-Вот домик для подарочка, - подхватил сын.
-А вот и сам подарочек – продолжила дочь. 
И с этими словами вывалила на пол пушистого, рыжего, зеленоглазого котёнка. Мать в изумлении всплеснула руками.
-Ну,  и куда я с ним?
-Будете вместе жить! Всё не так скучно будет! – заявила дочь,  и сын согласно кивнул. 
Скука  и правда кончилась. Шла каждый раз с работы и не знала – что там дома ждёт. Фердинанд подрос и наглел с каждым днём всё больше. Он был хитрым котом и уловил один момент. Напакостил – глянь умильно на хозяйку и дело в шляпе. Ободранные обои, перевёрнутые статуэтки на полке, пожёванные мягкие игрушки – это всё подтверждало догадку. Она начинала ругать, он приходил, садился перед ней, распахивал зелёные глазищи и, почти не моргая, слушал. Сама невинность. И она сдавалась. Брала его на руки и таскала по всей квартире. Противно, но терпел. Воля, она требует жертв. А ещё у неё была вкусная еда. Сама что - то хлюпала жидкое в тарелке. Вот где ерунда. Дала как – то попробовать. Он понюхал, дрыгнул презрительно хвостом и удалился. Ешьте сами! Но отказаться от сухариков,  что так приятно сыпались в миску, никогда не хватало сил. Он готов был их хрумать с утра и до вечера. 
Она с ним часто разговаривала. Он же старательно поддерживал беседу. По мере возможности. Однажды разговор его насторожил. 
- Дожились мы с тобой, Ферд! – с какой – то грустной интонацией произнесла хозяйка. 
Слова не разбери - поймёшь, но больно кисло прозвучало, отметил про  себя кот. А та продолжила.
-Придётся тебе перейти на обычную еду! Что – то не платят совсем! Не на что мне Вискас покупать! – печально констатировала грустная дама.
«Вискас – это шик!» – подумал кот и потянулся. Однако почему – то нет движения в кухню после этого бесподобного слова.
Он озадаченно уставился на хозяйку. 
- Ты не против перейти на супчик? – с видом заговорщика подмигнула хозяйка. 
Что – то всё не то. Кот ещё послушал, поводил напрасно ушами  и ушёл спать. 
Вечером он с удовольствием схомякал последние хрустящие кусочки и вопросительно задрал морду. «Ну, чего ждём -с? Где продолжение?»
Продолжения не последовало. Миска наполнилась чем – то жидким и неприятным. Он нехотя понюхал, привычно дёрнул хвостом,  и демонстративно ушёл. 
- Ну, глядите футы – нуты! Гордые мы какие! - вслед ему сказала дама. 

-Проголодаешься – съешь! - то ли предположила, то ли констатировала она. 
«И не подумаю» - говорил весь вид кота. 
Наутро миска стояла так и не тронутой. 
-Ты упрямый и я не из пластилина леплена! – в сердцах сообщила хозяйка. 
-Другого всё – равно не будет! Привыкай!
Кот снова подошёл к миске: «Наглёж, однако! Значит,  есть не буду! Пусть мучается!» Он снова понюхал, брезгливо тронул лапой эту мокроту,  и побрёл на ходу, стрясая влагу. 

Она ушла на работу. Оставшись один, кот обшарил все укромные местечки. Вкусность исчезла,  как не бывало. Желудок урчал и сворачивался в тугой комок. Но даже это не могло заставить есть это противное и жидкое. 
Как только в замке повернулся ключ, кот уже стоял и нетерпеливо переминался, ожидая милости если не от природы, то хоть от этой милой женщины. Та прошла на кухню, глянула в его миску и сказала:
-Не желаем значит! Хозяин – барин! Я тебя предупредила!  - впервые в её голосе Ферд услышал железные нотки. 
«Это что? Опять ничего?» – потрясённо думал кот. Он развернулся и ушёл в самый дальний угол, чтобы эта  злыдня не слышала, как предательски урчит его желудок. 
Наутро в миске снова была жидкость. Только теперь другая. Кот заметно похудел за эти дни. Но сдаваться ни он, ни она не собирались. Ещё не всё оружие было использовано. 
Утром она оделась идти на работу и привычно села позавтракать. Чашка кофе и маленький бутерброд будили окончательно. Хозяйка удобно устроилась на кухонном диванчике. Ноги поставила под диванчик. И вдруг взлетела, подпрыгнув: 
- Негодник,  поганый! Что ты натворил?! -  Она понеслась в ванну, надо было срочно менять мокрые чулки. 
«Что – что? Отомстил!» – хитро ухмыльнулся кот
«Будешь знать,  как мне мокроту подсовывать! Самой – то приятно?»
Потом она долго носилась по квартире в поисках хулигана. А когда нашла, закрыла в туалете, не забыв сунуть туда и плошку с песком, и всё ту же ненавистную миску с супом. 
- Посиди! Подумай о жизни! - гневно сообщила она и на весь день удалилась воспитывать чужих детей. 
Вечером, открыла его,  и  Ферд  пулей вылетел из заточения. Он только что по потолку не ходил. Так устал сидеть взаперти. Она заглянула в миску и поняла, что упрямее кота ещё не встречала. Он и не думал есть. «Чем же ты питаешься?» – с ноткой тревоги поинтересовалась она.
Кот почти с ненавистью глядел на неё. Сама приучила к вкусняшкам, а теперь! 
-Ты пойми! – взялась уговаривать она его, - денег у меня пока нет! Ну,  на что мне твой дорогущий Вискас покупать?
Кот уставился на неё. Вот опять дразнится. Говорит про еду и не даёт её. Фердинанд уже немного покачивался от  голода,  когда ходил. Но сдаваться было не в его природе. 
Утром хозяйка снова собиралась на работу. Дама одела юбку,  и уже застёгивала блузку. Кот собрав все свои силы,  сначала заскочил на кресло, потом на журнальный столик, а с него на шкаф из которого только что она достала блузку. Она подняла на него глаза: 
- Красавец ты мой зеленоглазый! – почти нараспев проговорила она, глядя на кота. 
«Сейчас не так запоёшь!», - подумал кот. Он поднялся во весь рост, развернулся, сделав вид, что собирается уходить и в следующее мгновение окатил хозяйку, терпеливо скопленной за ночь  тонкой, но вонючей струйкой. 
Первые мгновения она просто обтекала, находясь в ступоре от происшедшего. А потом были гонки с угрозами, криками и в перерывах с переодеванием. 
Этот день он снова провёл в гордом одиночестве, окружённый плошкой, миской с супом и унитазом.  Дверь была припёрта шваброй,  и выскочить не представлялось возможным. 
Вечером хозяйка молча открыла его. Он пришибленно удалился подальше. Но острый слух уловил шуршание сухариков. И преодолевая страх, кот нарисовался на кухне. В миске возлежали его обожаемые хрустики. И он снова любил свою хозяйку. В знак прощения после еды Ферд  запрыгнул к ней на колени, потоптался,  и мурча устроился спать, сытый, довольный и счастливый.