Кошачьи судьбы

 Тамара Черемнова

Кошачьи судьбы

Ольга, моя соседка по комнате, — страстная кошатница. Любую кошку на улице накормит, все стены и шифоньер залепила картинками, где в разных видах и позах фигурируют ее любимые кошки. На эту портретную выставку частенько приходят поглазеть обитатели нашего Новокузнецкого дома-интерната для престарелых и инвалидов.

Мы с Ольгой живем вместе уже много-много лет, счет пошел уже даже на десятилетия… Но это сейчас Ольга ограничивается лишь уличным кормлением и наклейками, а в молодости, когда мы с ней обитали в Инском доме-интернате, у Ольги был острый «кошачий» период в жизни — она притаскивала в наше с ней общее жилище живых кошаков, благо это не возбранялось администрацией, а я не возражала. Вообще-то я не любительница котов, и Ольгины питомцы мне изрядно досаждали, но выставить их вон я не могла. Во-первых, кошаки для круглой сироты Ольги — почти как родичи. Во-вторых, выкинуть живое существо туда, где ему будет заведомо плохо… Вот так в свое время родители выкинули меня саму, девочку-инвалидку, в специализированный детдом, где мы с Ольгой и познакомились. Ольга ведь тоже инвалид с детства, как и я, и тоже сданная в детдом. Только я парализованная колясочница, а Ольга глухонемая.

Опишу два забавных случая, связанных с нашими мяукающими питомцами.

Как только Ольгу привезли в Инской дом инвалидов, она отметила, что в некоторых комнатах обитают кошки, и ей тоже захотелось обзавестись мохнатым другом. Валюха, наша подружка тоже с детдомовских времен, обитавшая в том же доме инвалидов, дала нам котенка, обещавшего вырасти в пышного дымчатого сибирского кота. Назвали мы его Мишкой — частично в честь волшебника Мишуты, героя моей первой опубликованной книжки, частично оттого, что в котенке было что-то медвежачье: плотного телосложения, временами неуклюжий.

Так вот, однажды сижу за пишущей машинкой, тюкаю, вытюкиваю очередной рассказ, и вдруг Мишка испускает дикий крик. Орет как резаный. Поднимаю голову и вижу картину маслом: Ольга, зажав Мишку под мышкой, держит его над раковиной и трогательно моет ему попу под краном, причем с мылом. Пытаюсь ее осадить: ты что делаешь, котов же не моют, они сами вылизываются. А она показывает мне знаками (Ольгину жестикуляцию я понимаю свободно), что Мишка лижет свою попку, а этого делать нельзя, там какашки, и Мишка может заболеть. Мне с огромным трудом удалось убедить Ольгу, что Мишке нельзя мыть задницу, что у кошек своя гигиена, кошачья. Оказалось, что она не знала этого, несмотря на свой уже взрослый возраст.

Мишка вырос в здоровенного котищу, и его пришлось отдать в хорошие руки. Слишком хлопотно стало держать его в доме инвалидов: он повадился бегать в подвал, оттуда возвращался с блохами и болячками, только выведешь их, как он снова в подвал — по зову кошачьей души и во власти инстинктов. Хорошие руки обеспечила моя подруга Лена — отвезла Мишку в поселок знакомой старушке, вызвавшейся о нем позаботиться. Старушка осталась довольна красавцем Мишкой и с гордостью демонстрировала его соседям.

Потом, стосковавшись по родственным мохнатым душам, Ольга выпросила у Валюшки еще одного котенка — так у нас появился черно-белый Васька. Однажды Ольга ушла на работу, забыв покормить его. А на нашем столе как на грех стояли две порции супа-ухи — в тарелках, прикрытые сверху вторыми тарелками. Весьма опрометчиво оставлять кота наедине с ухой! Вы же понимаете, что значит рыбное варево для кота, тем более для голодного. Мало кто из кошачьих устоял бы перед таким соблазном. Васька безнадежно проорал минут пять, усек, что кормить его не собираются, и, не мудрствуя лукаво, вскочил на Ольгину кровать, добрался до ее тарелок, аккуратно сдвинул носом верхнюю и принялся лакать уху, урча от наслаждения. А что я могу сделать? Если б могла передвигаться, оттащила бы Ваську за шкирку. И уж конечно бы накормила его, и, разумеется, не обездолив Ольгу. Попыталась договориться с Васькой по-доброму — лежу и увещеваю: Васька, совесть поимей! А Васька вел себя в точности как его сородич и тезка из известной басни Крылова: слушал да ел. Я усилила свои вразумляющие речи — перешла к угрозам: давай, давай, ешь Ольгин суп, вот она придет с работы, и ты точно тапком получишь по одному месту!

И — оцените мою прозорливость! — именно такое желание у Ольги и возникло, когда она вернулась и увидела учиненный Васькой разор. Да еще ее возмутило, что наглый кот выхлебал всю жижу, съел кусочки рыбы, а перловку и картошку великодушно оставил Ольге: мол, кушай, хозяйка, видишь, я о тебе не забыл. Бить Ваську я не позволила и остановила гневающуюся Ольгу с занесенным тапком. Отдала ей свою порцию ухи, которую Васька не тронул, сообразив, что при мне есть мою уху — это непорядочно. Я оценила Васькину деликатность и ловкость (он же ничего не разбил), и увековечила его литературно в своих сказках. Кстати, моим читателям этот светлый кошачий образ, слегка хулиганистый, но вполне положительный, понравился.

Васька почти полностью повторил судьбу Мишки: вырос здоровенным, гонял по всему дому инвалидов, отдавая предпочтение подвалу, рьяно ухлестывал за окрестными кисаньками, затем Лена пристроила его к другой сердобольной бабушке, где он тоже не бедствовал и крутил пылкие романы с местными хвостатыми красотками.

Сведения об авторе

Тамара Александровна Черемнова, член Союза Писателей России

Адрес: 654011 Кемеровская обл., г. Новокузнецк, ул. Олимпийская, 17, Дом инвалидов №2, 1 этаж, 5 комната.

Телефоны: домашний 8-3843-61-82-43; мобильный 8-905-9107713

E-mail: tamaracheremnova@gmail.com