45-летию со дня свадьбы посвящаю
         
     В далёком 1971 году, после окончания библиотечного техникума, получила я распределение в Терентьевскую сельскую библиотеку на должность заведующей. Село тогда было маленьким, - несколько улиц, небольшой магазинчик с молоденькой продавщицей Валентиной, маленькая амбулатория с фельдшером Еленой Алексеевной да контора отделения Есаульского овоще - молочного совхоза. В центре села, напротив амбулатории, возле автобусной остановки, строилась деревянная начальная школа. Все остальные организации находились на центральной усадьбе совхоза, в селе Есаулово.

     Поначалу моя библиотека располагалась с обратной стороны здания конторы, недалеко от молочно-товарной фермы, стоящей на пригорке. Туда, в Красный уголок, я носила книги дояркам, рассказывала последние новости о надоях молока в разных отделениях совхоза. Библиотека была  на отшибе деревни, читателей приходило мало, зато заведующий отделением, Юферев Александр Иванович, в полной мере «наградил»  меня общественными нагрузками. 

     Сразу же я стала секретарём комсомольской ячейки из 6 членов, Елена Алексеевна присвоила звание начальника сандружины, каким-то непостижимым образом я оказалась председателем женсовета, а парторг отделения поручил проводить политзанятия с несколькими коммунистами. Сидеть без дела не приходилось, и я была этому рада, потому что иначе моя жизнь на новом месте была бы очень скучной. Ни клуба, ни кино, всё в Есаулово, а туда автобусы ходят редко.

     Для проживания меня, опять же А. И. Юферев, определил к бабушке Софье Фроликовой, у неё я и прожила около двух лет, даже не мечтая о собственном жилье. Такая мысль в мою голову не приходила, и о квартире  я даже не заикалась.
      Зимой школа была достроена, и в один из классов перевезли мою библиотеку. Их, классов, было всего 4, а учеников хватило только на 3. И учительницы были все приезжие.

     Прибыла я в Терентьево в начале августа, а в сентябре, как раз ко дню своего 20-летия, 25 сентября, поехала к родителям в Иркутскую область за тёплыми вещами. День рождения прошёл скромно, в кругу семьи, потому что ни подруг, ни друзей у меня там не было. Все они остались вместе со школьными годами на станции Тинской. 

     В тот день я случайно встретила одного знакомого, Юру, с которым частенько виделась перед отъездом на работу на танцах в местном клубе, его и пригласила на праздничный ужин. Явился этот единственный гость с  букетом астр, а после застолья на мотоцикле покатал. Вот и весь юбилей. Обменялись адресами, и начали переписываться. Он учился тогда в военном училище в Барнауле,  и оказались мы земляками, я тоже родилась на Алтае. На этом и строилась наша дружба.
      Парня я себе в Терентьево не завела, не из кого было выбирать. Кому я нравилась, мне не подходили, а  прежняя любовь взаимной не получилась, так что я была к тому времени свободна как ветер в поле. Никаких обязательств ни перед кем.

      Через год пожелал Юрий заехать ко мне в Терентьево по пути к родителям в Новобирюсинск. Событие было не рядовое для Терентьево – приезд курсанта военного училища к библиотекарше. Вроде как жених приехал. Конечно, я была рада встрече, к тому времени у нас завязалась  тёплая, дружеская переписка. 

     Жених, не жених, однако позвал он меня ехать вместе с ним в наш посёлок, и намекал вроде как на помолвку. Будто бы просить моей руки у родителей. Хотя, по правде сказать, в любви он мне не объяснялся, и  я не пылала особыми чувствами, мы с ним даже ни разу не поцеловались. Но я рада была случаю съездить домой к родителям, а чтоб уехать на несколько дней, нужно было отпроситься у председателя сельсовета Марии Степановны Каширской, светлая ей память…

     Поехали в Есаулово вместе с Юрием, он остался на улице, а я зашла в сельсовет. Так мол, и так, Мария Степановна, ко мне жених приехал, отпустите домой. 
- Какой такой жених, откуда взялся? А ну, покажи!
 – Да вон он, на улице.

     Под окном стоял мой жених, мёрз в шинельке, ботиночками постукивал, перчатками похлопывал, ждал, значит, председательского разрешения.  Дело-то было зимой, и мороз нешуточный.
     Выглянула Мария Степановна  в окно, окинула взглядом моего курсанта, и вдруг,  ничего не объясняя, как отрезала:
- Это не твоя судьба! Не отпускаю!

     Никакие уговоры не помогли. Не поедешь, и всё тут! Однако ослушалась я начальницу свою, уехала. Прибыли мы в Новобирюсинск рано утром, и пошли по своим домам. Юрий сказал, что днём придёт к нам, поговорить с моими родителями. Вот и обед прошёл, а жених не появляется. Уже стемнело, мама вышла крыльцо подмести, - снегу намело, а тут и жених в ворота пьяненький. Она его веником и отходила. Вымела моего курсанта. От ворот поворот, значит. А мне ничего не сказала.

     На следующий день вечером мне уезжать, а  я так и не поняла, почему жених - то не явился. Но горя никакого, страданий душевных тоже, любви  настоящей не было. Так, дружба на расстоянии…. Вернулась я в Терентьево, председатель сельсовета, наверное, и не заметила моего отсутствия на пару дней. Во всяком случае, выговора за самовольную отлучку я не получила. Так и потекли месяц за месяцем, переписка продолжалась, как ни в чём не бывало, и разговора об этом его поступке я не заводила. Да и он помалкивал.

     В 1973 уже году, в начале зимы, случились какие-то очередные выборы. Избирательный участок, как водится, находился в школе. Провела я предварительную агитацию в деревне, всё, как положено. За день до начала голосования Мария Степановна звонит мне и говорит:
- Проголосует твой участок первым, дам тебе квартиру в Есаулово!
Как гром среди ясного неба. Квартиру! Мне! Я и не помышляла, и не догадывалась, что жильё можно было попросить в сельсовете, жила и жила у бабушки на квартире. А тут на тебе!

     Избиратель не торопился отдавать свой голос, приходили по одному, по два, часы медленно тянулись, что меня, конечно, не устраивало. А так как  за столом в комиссии я не сидела, то рванула  по деревне народ зазывать. Не только Терентьево обежала, но и на станцию Есауловку съездила, которая к моему участку относилась. 

     Там самые несознательные избиратели оказались. Особенно упирался один мой пожилой читатель. Непростой был человек, но грамотный и начитанный. Недоволен он был политикой Екатерины Фурцевой, бывшей в то время Министром культуры. За то, что приказала изъять из библиотеки книги писателей-диссидентов, высланных из страны. Именно такие книги его и интересовали в первую очередь. Он знал и понимал, конечно, больше меня, неопытной девчонки. Я - то искренне верила, что эти писатели враги. Уговорила, в конце концов, и его. Проголосовал мой участок первым в Есаульском кусту!

    Приезжаю я в  сельсовет к Марии Степановне с отчётом  о проделанной работе, а она даёт мне ключ от моего нового жилья. Улица Кирова, 30. Дом на два хозяина, старой постройки, наверное, начала 20 века, и как раз мой угол уже врастал в землю, кособочился. Дом отошёл сельсовету после смерти последних жильцов, старенькой семейной пары. Видимо, наследников не нашлось. Это  были высланные немцы с Поволжья, да так и остались в Сибири. Соседка мне про них рассказала. На стене фотография осталась с надписью: дяде Карлу и тёте Фриде на долгую память. 
     
     Остался от них самодельный деревянный шифоньер в комнате, стол на резных ножках, кровать с панцирной сеткой, несколько табуреток, небольшое зеркало на стене между двух маленьких окошек, выходящих на улицу. На кухне маленький столик и скромный буфет, вот и всё, с чего начала я самостоятельную жизнь. Хорошо ещё, что дров поленница была во дворе, было чем печь топить. Побелила я, как сумела, свою однокомнатную квартиру, вымыла и выскребла, повесила занавески, и с марта 1973 года стала жить  в Есаулово, а на работу в Терентьево ездить на автобусе.

     За стенкой у меня жила старенькая бабушка Катя. У неё во дворе находилась колонка, куда я ходила за водой. Одалживала не раз у неё оцинкованную ванну и стиральную доску. Своего то ничего ещё не завела. Купила только матрац на кровать в магазине, да на совхозном складе отоварилась кое-какой посудой.

     Бывала я у соседки по сто раз на дню то за тем, то за этим. Бабушка ни в чём мне не отказывала. Она подолгу не отпускала меня, то пирогами угостит, то рассказами о своих детях и внуках. В будни ей было веселее со мной, а на выходные приезжали к ней внуки – Юра, мой ровесник, и сестра его, Валя, года на 3-4 младше меня. Училась она после школы на продавца в Красноярске. Вскоре мы с ней стали неразлей вода. Я видела, что нравлюсь её брату, но ухаживать он пытался так неловко, что никакого ответного чувства во мне не вызвал. С ним было совершенно неинтересно, а с Валей мы ходили на танцы в Дом культуры. Болтали, как давнишние подруги, несмотря на разницу в возрасте, делились секретами. Нам было интересно друг с другом. Тогда же я  познакомилась с парнем по имени Миша, очень уж хорошо он вальс умел танцевать. Вот и партнёр по танцам нашёлся, и подругой обзавелась. 

     И похвасталась я о получении нового жилья своему курсанту. Его это не обрадовало, как меня, а наоборот, он намекнул, что раньше  был спокоен, когда я жила под присмотром бабушки Сони, а теперь, мол, можешь приводить к себе, кого захочешь. И ещё приписал, как я смотрю на то, что он сразу по окончании училища поступит в Академию МВД. В общем, его письмо  меня очень обидело. 
     
     Ах, так ты мне не доверяешь!? А кто ты мне, собственно говоря? Вот кого захочу, того и приведу. Я что, тебя ещё из Академии 5 лет ждать буду? И вообще, не пиши мне больше, я замуж выхожу! – такое гневное письмо я написала. Было это 9 мая 1973 года. Меня пригласила на этот день в гости бухгалтерша сельсовета Нина Хитрина, и прежде чем пойти, я забежала за стенку к бабушке и сказала ей:
- Всё, поссорилась я со своим курсантом, выхожу замуж за первого встречного!
Она заохала: - Вот Юрка, вот недотёпа, хоть бы приехал сегодня, ты бы за него вышла, он так тебя любит!  
  
     Я только рассмеялась и отправилась к Хитриным, по пути бросив письмо «жениху» в почтовый ящик. Путь был отрезан, жалеть не будем.  Есть  ещё первый встречный! У Хитриных было весело, их маленький сынишка маршировал и распевал песню: «не плачь, девчонка, любовь на свете сильней казлюк!». Мы снова и снова просили его показать, как идёт солдат по городу, и смеялись до упаду, очень уж он был потешный мальчуган. День прошёл замечательно. Нине я тоже рассказала, что рассталась со своим курсантом и теперь «выйду замуж за первого встречного». Мой рассказ вызвал новый взрыв хохота. Начали представлять, какой он будет, этот первый встречный,  вдруг старый или страшный, а выходить придётся.

     11 мая был  тёплый субботний день, читателей никого не было, а отработать  нужно было до 15 часов, но я рискнула уехать домой на часовом автобусе. Была - не была! Тем более,  меня ждала подруга Валя. Пошли мы с ней в бор гулять, а там благодать, травка молодая, зелёная, можно поваляться, на полянках медуница цветёт коврами. Нарадовались  мы с ней наступившей весне, надурачились вволю. 

     По дороге домой решили подойти к клубу афишу на вечер посмотреть. А подход к клубу был отгорожен невысоким заборчиком, и турникет стоял. Мы с ней одновременно застряли в этом турникете, опять смех девичий звонкий на всю улицу. Когда выбрались из турникета, смотрим, идут по улице трое парней: Валин брат Юра, сосед наш  напротив, Володя Раченков, и с ними незнакомый высокий красивый парень в солдатских брюках и простой рубашке с сумкой через плечо. Подходят поближе к нам, слышим, Юра говорит парню:
- Это моя сестра и соседка, давай девчонок с собой позовём!
- Давай позовём, веселее будет, – отвечает парень. Ну и пригласили они нас. Оказалось, что парень по имени Володя сегодня ночью пришёл из армии, и вот собирал друзей, чтобы отметить возвращение, а все друзья уже в городе работают, приехать могут только в воскресенье. Вот и нашёл в селе, кого смог, - своего бывшего соседа Раченкова и его приятеля Юру.
     
      Уходил Володя в армию из дома на улице Кирова 28, как раз напротив моей хатёнки под номером 30, а пока служил, родители получили квартиру на новой улице Туполева, которую народ до сих пор называет Нахаловкой, потому что тогда на ней дали квартиры всему совхозному начальству. Среди них получил квартиру и отец моего нового знакомого, как бывший заместитель директора совхоза, уходящий на пенсию. Ну, это уж потом всё выяснилось, а пока мы отправились вместе с ребятами разделить радость возвращения домой с новым знакомым. Бояться было нечего, с нами двое «своих» ребят.
     
     Оказалось, что отца Володи я уже знала, как депутата сельсовета. Встречались на заседаниях Исполкома, куда приглашались все руководители организаций. Алексей Ефимович узнал меня, но ничего не сказал. Мама Володи, Антонина Васильевна, приветливо нас встретила и пригласила за скромно накрытый стол. Володя вернулся из армии без предупреждения, так рано его ещё не ждали, а демобилизован он был одним из первых как отличник боевой и политической подготовки.

      Мы чувствовали себя в этом гостеприимном доме легко и свободно.
 Посидели за столом, выпили немного вина, попили чаю, и Володя принёс из другой комнаты свой дембельский альбом. Тут я и  получила первый укол в сердце, ёкнуло оно, глядя какой красивый бравый солдат на фотографиях. А вслед за альбомом Владимир вынес гитару и запел! Я была сражена наповал, зачарована этим голосом, песнями, которых я раньше не слышала…. Мама Володи всё расспрашивала меня кто я и откуда, где родители. Наверное, видела, что я глаз не свожу с её сына.
   
    Часов в 9 вечера все собрались в клуб на танцы. Едва только вошли в зал, как мне навстречу кинулся тот самый Миша, с которым мы обычно танцевали и потом он провожал меня домой. И сразу:
- Где ты была, я к тебе несколько раз приходил!?

     Володя поздоровался с Михаилом, они оказались одноклассниками, и, видя, как тот предъявляет мне претензии, как к своей девушке, тут же отошёл к Вале и они начали танцевать танец за танцем. Видеть это у меня не было никаких сил, я вырвала руку от Мишки и выскочила из клуба. Бежала по улице, чуть не плача, – проворонила парня! – а позади меня слышался топот, это догонял меня ничего не понимающий Михаил. Всё же  я успела заскочить в ограду и закрыть ворота на засов. Дома дала волю слезам.

     Утром пошла я к соседке бабе Кате, а она мне говорит: Света, вчера Валюшку такой красавец с танцев провожал! Такой красавец!
Я поняла, о ком речь. Огорчённая пошла домой, потому что подробностей узнать было не у кого, Валя на первом же автобусе почему-то уехала в город. Думаю, она потом не раз пожалела об этом.

     В то время я была знакома по общественной работе с молодой воспитательницей детского дома Ириной, она мне раньше не раз говорила,  когда я ещё жила в Терентьево, - чего ты сидишь одна, приходи ко мне в гости. Приезжают  ребята из города, один как раз для тебя подходит. Будет весело. Но я как-то всё откладывала визит, не моё это.  А тут подумала, что упустила вчера Володю, и что теперь делать, как вернуть, ума не приложу. Настроения нет. А не сходить ли мне, всё-таки, к этой Ирине в гости, раз уж постигла такая неудача?!
     
     Надела беленькую блузочку с кружевами, юбку чёрную, туфли на каблуках и не совсем уверенно иду мимо автобусной остановки с мыслью, а правильно ли я поступаю? Смотрю, стоит последний автобус, народ уже занял свои места, и возле автобуса, - кто бы вы думали? – Володя провожает своих друзей в город! Автобус  ушёл, и остались мы одни на дороге. Я забыла, куда шла. Начисто отшибло память. Поздоровались, знакомы же теперь. Он спросил, куда я иду. - Да никуда, просто гуляю.
-   А можно тебя проводить?
 – Конечно можно! Даже нужно!
     
     И пошли мы до перекрёстка улиц Трактовой и Кирова. Дальше мне налево, ему направо. Остановились.
- Может, в гости меня пригласишь?
- Пойдём, чаем напою!
А у самой поджилки затряслись, не верю своему счастью! Сидели мы разговаривали за чаем до 11 часов вечера. 
- Наверно, мне пора уходить?- спрашивает Володя.
Я встала у двери, раскинула руки в стороны – не отпущу! Так и проговорили до часу ночи. Как будто всю жизнь знали друг друга. Столько всего рассказывали, как после долгой разлуки. Как будто это я дождалась его из армии. 
     
     Теперь мы уже не расставались ни на один день. Засиживались до пяти утра за разговорами о своей предыдущей жизни. Володя играл и пел, а вместе с ним пела моя душа. Сидели на лавочке под черёмухой, что росла у меня в палисаднике, и аромат её кружил нам головы. Обнимались да целовались. Утром я уезжала на работу, а он ехал  на велосипеде на озеро рыбачить, с детства любил рыбалку. Потом опять долгие  откровения допоздна, узнавание друг друга.
     
     Через несколько  дней после злополучных танцев ко мне в библиотеку неожиданно приехал Михаил. Состоялся непростой разговор. Я сказала, что мы не будем больше встречаться, я выхожу замуж.
- За кого, за Вовку Ефимова, что ли?! Он же только из армии. А сам-то он знает об этом?!
- Нет, но скоро узнает! Вот увидишь,  на свадьбу тебя приглашу! – самоуверенно ответила я.

     Не поверил Мишка, пришёл однажды ко мне домой ещё раз поговорить, может, одумалась, а в это время в комнате Володя сидел. Ну, и тут я уже дала окончательный  ответ. Не ходи, ничего больше не будет. Не надейся. Отстал Мишка, понял, что всё серьёзно. Не беспокоил больше.

     С 1 июня у меня начинался отпуск, я собиралась ехать на 24 дня к родителям в Новобирюсинск. К этому времени я уже насобирала картошки по знакомым, семян моркови и лука, посадила огород впервые в своей жизни. Прибилась вскоре к моему двору кошка, трётся и трётся у ног, ходит за мной по пятам, пришлось пригласить в дом, накормить  и дать имя Кутеся. Так всех котов и кошек в нашем доме называли: Кутеся или Кутесик. 

     Вскоре оказалось, что она ждёт потомство. А по дороге с работы  увязался за мной щенок, назвала я его Дымок, шерсть у него была дымчатая. И вот как было оставить такое хозяйство без присмотра и уехать почти на месяц? Володя остался у меня домовничать, огород поливать да живность мою кормить, а я к родителям уехала. 

      Дома я сразу фотографию Вовкину на комод поставила и не отхожу от неё. Ну, мама расспрашивает кто да что. Я опять за своё, что замуж за него выйду. Откуда у меня была такая уверенность? Наверное, судьба вела. Мама не верит: - окстись, доня, полмесяца знакомы и замуж!   
Через 4 дня я не выдержала:
- Мама, я поеду домой, пока я тут сижу, уведут его! Всё равно места себе не нахожу и тебе не помощница.
- Ну, хоть брата возьми с собой, пусть поживёт у тебя. 
И уехала я в тот же день.  А раньше-то как домой рвалась, любую возможность использовала к родителям и братику Саше съездить!

      Дома меня ждали новости. Кошка моя родила пятерых котят, и Володя ничего лучшего не нашёл, как постелить ей в коробку простыню с моей кровати, а их у меня  было всего-то две пока. Мало того, поехал он на рыбалку, а Дымок увязался следом, да там где-то на озере и потерялся. 

     В буфете  обнаружила я разложенный по тарелкам лук батун - и целый, и резаный, и вяленый, и засохший. Друг к моему Володе из города приезжал, и они этим луком закусывали. И смех, и грех. И ещё в моё отсутствие он нашёл у меня две тетрадки. Одна со стихами, другая с анекдотами, записанными почти без купюр. За анекдоты он меня пристыдил:
- Молодая девушка, а такое хранишь! И не стыдно тебе?
А за стихи, сказал, я тебя полюбил, увидел в них твою душу. И началась у нас любовь настоящая, какой я так долго ждала.

     2 августа 1973 года мы подали заявление в сельсовет. Мария Степановна спросила, на какое число расписывать нас? Мы об этом заранее не подумали и сказали: пусть будет 30-е, раз ждать месяц. Она в какие-то бумаги на столе  посмотрела, но ничего не сказала. Только когда подошло время готовиться к регистрации, оказалось, что это понедельник. Никто из родных нам не подсказал, что в понедельник то  не женятся.  Правду говорят,  «счастливые  - часов не наблюдают». Понедельник, так понедельник, какая разница.

     После регистрации мои вещи перевезли на улицу Туполева, а домик мой перешёл к молоденькой фельдшерице. Сколько из него вышло замуж молодых девчонок впоследствии, не сосчитать! А дом, как был углом вросший в землю, такой и спустя 45 лет стоит, и занавески висят. До сих пор в нём кто-то живёт.

     Свадьба была очень скромная. Мои родители не смогли приехать, замуж меня выдавал мой 9-летний брат, которого я привезла  на лето. Со стороны жениха были родители и 2 сестры с детьми, одна из Ленинграда, другая из Мирного, - в отпуск приехали. Ещё  два свидетеля – моя подруга Люда и  друг Володи Саша, фотограф да соседка Мария Степановна, председатель сельсовета, которая стала ко времени моего замужества, можно сказать, моей второй матерью… Собственно, и колец на регистрации не было. Жених ещё не устроился на работу после службы, отгуливал положенные 3 месяца. Пообещал он с первой получки кольцо мне купить и исполнил потом обещание.

     В начале августа поехали мы с Володей в Новобирюсинск познакомить молодого мужа с моими родителями да приданое моё забрать. Знала я, что к поезду встречать нас придут. Подъезжая к посёлку, надела я свадебное платье, Володя тоже в белой рубашке, что я сама ему покупала. С букетом и красавцем мужем  выхожу на перрон. А из соседнего вагона выходят, – кто бы вы думали? – молодой курсант училища МВД с женой и двумя  чемоданами. Да ещё перевязанный ремнями полосатый матрац! Не удержалась я от смеха, каюсь. А курсант был просто изумлён. Не ожидал такой встречи.

     Много с тех пор утекло воды, случилось разных событий, радостных и горестных. Жизнь есть жизнь. 

     В 2013 году пригласили меня на свадьбу к двоюродной племяннице на Алтай. Поехала я  поездом в беспересадочном вагоне, который должен был ожидать другого поезда 6 часов на станции Новосибирск. Узнав об этом, сообщила я своему бывшему дружку,  курсанту, что есть возможность увидеться.  В интернете случайно встретились, а тут такой случай подвернулся. Не виделись с месяца наших свадеб, да, чай, и не чужие, земляки. Он пообещал, что придёт.

     Поезд, на котором я ехала, оставив наш вагон, проследовал дальше. Кто-то из пассажиров вышел погулять по Новосибирску, я же ждала встречи. Пять, десять минут прошло, нет никого. Вышла на перрон. Смотрю, вдалеке со стороны вокзала бежит какой-то мальчишка с цветами. Подбегает, запыхавшись, к моему вагону, - батюшки, а мальчишка то лысый совсем,  нет больше кудрей русых. А сам такой же худощавый, как и раньше, только не курсант, а подполковник-пенсионер с букетом роз. Опоздал из-за пробок. Ещё пара минут и утащили бы вагон на запасные пути. Кинулся Юра обнимать меня и попытался поцеловать в губы, да я увернулась. Не целовались никогда и нечего начинать. 

     В вагоне тут же все пассажиры  переключили внимание на нас. Кто такой, да зачем, интересно же всем. А Юра, с присущим ему юмором, начал рассказывать, как он хотел на мне жениться, да один парень соврал ему, что был со мной, а он, дурачок, поверил, потому и напился, и не пришёл тогда. И всю жизнь потом жалел. Пассажиры ахали и охали, вот ведь какие встречи бывают, молодцы, что хоть через 40 лет встретились. Так 6 часов и прошли незаметно в воспоминаниях. А про то, как сам женился, тоже рассказал.
Оказывается, получив моё письмо, ушёл он в самоволку из училища и случайно встретил в Барнауле свою одноклассницу из дальнего посёлка. А поженились они в начале июля, на 3 недели раньше нас. 

Судьбу не обманешь!