На живца...

1

Контр-адмирал  космофлота Объединённых Штатов Америки (ОША) Бигстоун был вне себя, левая щека, изуродованная рваным шрамом, дергалась, когда он выговаривал своим флаг-офицерам.

- Чёрт знает, что такое! Мы припёрлись в это захолустье Вселенной, чтобы обогатить нашу страну! Платина, уран, золото, алмазы….  Планета набита драгоценностями, как  сундук Гобсека!

И что???!

Третью неделю кружимся вокруг этого булыжника и не можем высадить десант! Исчезло три команды поисковиков!  А вы мямлите о каких-то странностях со связью и техникой! Сканеры не работают, коммуникаторы отказывают,  тепловизоры ничего не фиксируют… Пятнадцать космических профи исчезают, не пикнув ни слова! Пятнадцать!!! Мы потеряли три космокара и четыре  зонда! Как это понимать!?

Ответом ему было напряжённое молчание.

- Я жду! Что Вы молчите, Браун!? Вооружение и техника – это ваша сфера!

- Сэр! Крейсер вооружён по последнему….

- Этот вздор я слушаю с момента старта! Конкретно!  Чем Вы можете объяснить неудачи с высадкой!?  – перебил его адмирал.

- Техника отказывает в пятистах метрах от поверхности, сэр!  ВСЯ! Она просто исчезает вместе с экипажами! И мы ничего не можем сделать!

- Странно! Дальнее сканирование позволило определить, что на планете огромнейшие залежи драгоценных ископаемых! А на  околопланетной орбите мы, как слепые котята, тычемся в сиську, которая не даёт молока!  

- ???

- Значит так! Высылайте ещё одну группу разведки. Снижение по пологой  траектории!  В случае неудачи  я распылю эту кубышку  на молекулы! Не нам, значит, никому! Все свободны!

2  

Космокар снижался плавно, без болтанки. Планета не имела атмосферы.

- Пятьсот девять... Пятьсот восемь... Пятьсот семь… - отсчитывал штурман, лейтенант космодесанта Джим Форест, следя за табло альтиметра.

- Не дрейфь, ребята! Прорвёмся! – подбадривал его и третьего десантника командир группы, капитан  Гарри Блэйк.

- Пятьсот! … Четреста девяносто де…

В сознании полыхнуло. И темнота…

3

- Голова не болит. Это хорошо!... Я живой!

Джим улыбнулся про себя и открыл глаза. Из тьмы на него смотрело знакомое лицо. «Кто это?! … Неужели!?... Только бледный стал… осунулся!» - промелькнуло в мозгу.

- Стэн, это ты!? – сказал он вслух.

- Можно просто думать! Но если тебе так привычней, будем разговаривать! – ответило лицо.

- Ты же погиб на Артоге при высадке, три года назад!

- А кто тебе сказал, что я жив!? И ты уже не живёшь! И парни с крейсера… Здесь не живых!

- Не понимаю!

- Души!  Общество неприкаянных душ космических бродяг…

- А как же планета?! – перебил его Джим.

- Нет никакой планеты!

- Но я же сам видел!

- Кстати! Что именно вы видели?!

- Дальний зондаж показал наличие богатейших залежей золота, алмазов…

- Логично! Чем же ещё приманить американца!? Злато-серебро и небо в алмазах! – рассмеялся Стэн.

- А планета!? – упрямо повторил Джим.

- Я не знаю, как это работает, но каждый видит то, что хочет увидеть. Одно могу сказать, эта, как ты её называешь, «планета» - ловушка для галактических искателей-завоевателей! Братская могила космических лохов! Никто ещё не вырвался из её манящих, когтистых лап!

- Наш адмирал – вояка бывалый!  Сотрёт в пыль этот могильник! 

- Ты думаешь? – с сомнением в голосе сказал Стэн.

4

На расстоянии выстрела крейсер развернулся носом к планете и выплюнул в неё ракету типа «Гарпун»,  снаряжённую боевой головкой мощностью в 120 мегатонн.

- До контакта с целью через 23 секунды, сэр! – Доложили из боевой рубки.

- О’кей!  - ответил адмирал, довольно потирая руки. – Включите внешний экран, я хочу видеть, как раскроется эта коробочка.

 Время подлёта вышло, однако ничего не происходило. Адмирал удивлённо смотрел на экран. На звёздном фоне планета выглядела чёрной дырой.

- Рубка! Что у вас!?

- Ничего, сэр!...

- Вот! Вспышка! – доложили через секунду.

- И это всё!? – оторопело спросил адмирал.

- Обратная ударная волна, сэр! – прокричали вдруг из боевой рубки.

- Какая  тебе волна в космосе!? Идиот! – возмутился  тот.

- Я не знаю, сэр! Энергетический удар, по-видимому! Мощность до 100 мегатонн! Время до контакта – 12 секунд!

- О, боже! – только и произнёс Бигстоун, рухнув в кресло. На его побледневшем лице дёргалась левая щека с багровым шрамом.