Помочь сайту
Поздравления
Летом за Волгой
15 июня 2015 -
Влад Устимов
Мы с Майей поехали к предкам. Они, конечно, об этом ничего не знали. И даже не догадывались. Нагрянуть неожиданно всегда интересно. В этом есть своя прелесть. Дочка всю дорогу оживлённо обсуждала предстоящую встречу с бабулей и дедом. Да и для меня общение с тестем с тёщей никогда не были в тягость. Предстояло испытать удовольствие от реакции стариков на сюрприз. Внезапное появление любимой внучки наверняка вызовет бурю восторга и радостные хлопоты. Предвкушая всю эту приятную кутерьму, мы неторопливо и уверенно приближались к цели. Исчезнувший было из памяти маршрут, навевал на меня сладостные чувства своими до боли узнаваемыми, оживающими во всех своих милых деталях картинами и новыми открытиями.
Шли со станции по пыльной дороге. По сторонам росли чахлые кустики куриной слепоты вперемешку с ощетинившимися куртинами колючего чертополоха. Сизыми облачками на фоне бледного неба цвел, благоухая, тамарикс. Высоко над головой заливался жаворонок. Нехитрая его песенка радовала душу. С наслаждением вдыхая терпкие ароматы степного лета, мы любовались живописными речными пейзажами. Серебристая рябь могучего стрежня плавно переходила в расплавленное золото зеркальной глади у мелководья. Желтые песчаные косы ярко выделялись на фоне дрожащих в знойном мареве голубоватых заволжских далей. Травы колосились у обочины. В них стрекотали кузнечики. Чуть поодаль свистели суслики. Настроение было чудесное. С огромных величиной с теннисный мяч «одуванчиков» летел пух. Он шаловливо окутывал дочку нежным флёром, облепляя её носочки и обувь. Она в восторге воскликнула:
- Папа, смотри, как у меня ноги опухли!
Её белобрысая головка тоже была как одуванчик. Она весело отряхивала на ходу свои тонкие лодыжки.
Несмотря на солнцепёк, пряный, пахнувший полынью ветер приятно освежал. Дорога была пуста. Она плавно поворачивалась и поднималась на взгорок. С каждым шагом перед нами постепенно открывалась широкая панорама великой реки. Справа, отороченное зелеными свечками высоких тополей, показалось долгожданное село с сияющей церковной маковкой посередине. У берега плескались гуси. Дойдя до околицы, почувствовали мы изрядную усталость. Идти надо ещё далеко, на другой край.
Расположились отдохнуть в тени огромной груши. Я с удовольствием вытянул слегка гудевшие ноги. С непривычки горели подошвы. Майя сосредоточенно вытряхивала песок из желтых сандалий и, отчаянно фальшивя, напевала песенку о кузнечике. Её серые глаза смотрели задорно и жизнерадостно. «Неутомимый возраст» - подумал я, с нежностью глядя не неё.
Неподалёку жалобно блеяли две черные козочки. С громким жужжанием висели в воздухе большие синие мухи. На корыто присела юркая трясогузка. Недоверчиво покосившись в нашу сторону, она припала к воде, утоляя жажду. Её строгий наряд состоял из облегающего серого костюмчика, элегантно отороченного белым и чёрным.
Из-за забора доносились звуки столярной мастерской. Нам тоже захотелось пить и мы, повернув вертушку на калитке, вошли во двор.
У верстака под навесом стоял статный, ширококостный старик. Он сосредоточенно шлифовал детали. Деревяшки были почти чёрные и звенели, как металл.
Мы учтиво поздоровались с хозяином. Он приветливо ответил нам на удивление мягким голосом.
– Что это за порода? – спросил я у мастера, указав на обрабатываемое дерево.
Старик создавал впечатление сказочного волшебника. Казалось, что в его заскорузлых смуглых руках дерево пело.
- Обычный наш финик. Лох серебристый по – научному, – дедушка ласково погладил узорчатую отполированную поверхность.
Майя смотрела на него во все глаза.
- А что это будет?
- Стул.
- Да он, пожалуй, больше на трон смахивает, – заметил я.
- Будет трон, но не из дуба, а из лоха – вторил мне мастер.
- Лох, трон. Ло-хо-тро-он. Я слышала такое слово, – медленно растягивая слова, пропела Майя, мечтательно закатив свои озорные глаза к соломенному потолку. Там ласточка береговушка озабоченно кормила высовывающихся из гнезда и отчаянно пищавших желторотых птенцов.
Старик крякнул, усмехнувшись неожиданному выражению в Майкиных устах.
Напившись ледяной воды из колодца и поблагодарив хозяина, мы продолжили путь.
…
- Ты ведь, не настоящая моя мама, а мама-бабуся, да?
– Угу, - недовольным тоном ответила ненастоящая мама
– А где взаправдышная моя мама?
- В Москве, в аспирантуре.
- И папа тоже?
- И папа.
- А скоро они приедут?
- Скоро, Коленька, скоро, - отвечала внуку седовласая женщина рубенсовских стандартов. Она чуть слышно охала и, придерживаясь за поясницу подметала пол.
- А это когда? Завтра?
- Скоро.
- Скоро – это когда сегодня, прямо сейчас!
Бабушка меняет направление беседы. Она добра, непосредственна и очень терпелива.
- Ты мне голову-то не морочь, а вот что скажи. Ты кем хочешь стать, когда вырастишь?
- Художником!
- Почему художником?
- Люблю рисовать и думать не надо ни о чём.
- Ишь ты, рисовальщик какой! Кого изображать-то станешь?
- Лошадей.
- Только лошадей? И всё? А ещё кого?
- Ну, может быть еще каких-нибудь животных, тигров там, тюленей, волков.
- А людей?
- Нет.
Коля насупился и смотрел исподлобья.
- Почему, же, интересно знать?
- Злые они и врут всегда. Когда мама с папой приедут?
- Ну вот, так прямо уж и все! Шел бы ты на огород, к деду, и приставал бы к нему со своими вопросами.
- Не к деду, а к папе-дедусе!
- Ну да, ну да. Ступай, соколик.
- Иду уже.
Папа-дедуся возился у куста смородины. Поодаль стояла торбочка, наполненная крупной пахучей клубникой. Коля взял одну, попробовал. Потом вторую, третью.
- Хорошая клубника, дед, пахнет классно. И вкус прикольный, только, я не понял, чего это она горчит местами?
– Так я ж тебя предупредить хотел, внучек, да запамятовал совсем, – бодрый поджарый старик засунул секатор за пояс - Как собрал туесок почти полненький, так в него лягушка - то из кустов и сиганула. Ну, и обсикалась со страху, меня-то увидевши, как у них это водится. Да, чего уж там, с кем не бывает!
Не зная, что и сказать, Коля в задумчивости подошёл к грядке с помидорами. Его любопытному взору предстала удивительная картина. Тут и там на стеблях и листьях деловито копошились огромные божии коровки с желтыми спинками в черную полоску.
- А это что за полосатики такие интересные?
- Это колора́дские жуки. Видишь, как листья изъедены, – Папа-дедуся смахнул несколько насекомых в эмалированную кружку. Они с лёгким звоном ударялись о дно. Туда же полетели и их морковного цвета травожадные личинки, - За обе щёки уминают! От них беда не только томатам, но и картошке с баклажанами. Очень опасные вредители. Устал уж бороться с ними, проклятыми.
- Чё, совсем они, что ли пользы не приносят?
- Опыляют цветы, конечно, но больше кушают зелень. Да так её грызут, лиходеи, что растения совсем без ботвы остаются, сохнут и погибают. Так, что, считай пользы почти никакой, а один большущий урон от них огороду.
- Это как капля мёда в ложке дёгтя?
- Да, вроде, как так, внучек.
- А почему колорадские?
- Назвали их так, когда эти злыдни начисто опустошили картофельные поля в американском штате Колорадо.
- Так эти полосатики оттуда пришли?
- Как у нас в огороде завелись, стал я читать про них. Родом-то они, оказывается, из Мексики. По Америке распространились быстро, а потом, с грузами на пароходах пересекли Атлантический океан и попали на наш континент. Уже лет сто назад эти злостные пакостники заполонили почти всю Европу.
Дед продолжал собирать вредителей в кружку, мимоходом выдергивая из грядки сорняки.
- А почему нас, русских, называют «колорадами», мы же не полосатые?
- Есть такие люди, внучок, которые нам завидуют. Богатства наши природные и просторы широкие испокон веку покоя им не дают. Вот и натравливают на нас соседние народы, обвиняя нашу страну во всех бедах. И эти озлоблённые люди увидели сходство нашей георгиевской ленточки с раскраской колорадского жука. Поэтому так называют. Но жуки эти вовсе на нас не похожи. Жадные, трусливые и хитрые. При приближении опасности они падают на землю и притворяются мёртвыми. Русские не такие. Так что схожесть чисто внешняя. И то, только с ленточкой георгиевской.
- А что это за ленточки?
- Георгиевская ленточка – символ доблести российских воинов. Прикреплялась она к ордену Святого Георгия ещё во времена русско-турецкой войны, в восемнадцатом веке. Да и в двадцатом тоже прилагалась к наградам за победу над фашистами.
- И какая она с виду?
- Лента о трёх чёрных и двух оранжевых полосах.
- А почему нас не любят?
- Это, Николай, только кажется так. Вражда эта искусственно придумана и скоро лопнет, как мыльный пузырь. Простые люди, где бы они ни жили, одинаковы. Мирно трудятся и друг другу не мешают. Ни к чему им ненависть. Другое дело, что кто-то хочет властвовать над нами, над всей землёй и стравливает народы, вредит, обманывает, придумает врагов. Находят стрелочника и валят на него, как на мёртвого. Вот западные СМИ и пытаются представить нас плохими. Только мы не должны подавать для этого повода. Не поддаваться на разные провокации. Как в восточной поговорке: «Собака лает, караван идёт».
- А что такое СМИ?
– Сплетни, манипуляции, инсинуации.
– Это ты, дед, называется, объяснил? Толком скажи!
– Ну, по–другому, сказки, махинации, интриги.
– Ещё не легче! Враньё, что ли?
– Ну да, что-то вроде этого. Сплошной обман.
– Так бы сразу и сказал, а то манинации какие-то. Язык сломаешь.
…
- Коля привет! Как ты тут оказался?
Майка со всех ног бросилась к братишке.
Мальчуган насупился, недоверчиво рассматривая изрядно подзабытую сестрёнку и вытирая клубничный рот тыльной стороной руки.
…
Вскоре весёлая неразбериха радостной встречи успокоилась, и всё встало на свои места.
Сегодня у деда праздник – день пограничника.
- Май, а для чего нужны пограничники?
- Ты, Коля, правда, что ли такой наивный, или прикидываешься? Чтобы не было войны.
- А что такое война?
- Ну, ты даёшь! Совсем ничего не соображаешь? Это когда плохие убивают хороших.
- Если что-то не поделили? - Мальчик почесал голое пузо.
- Ну да, одни нападают, другие защищаются.
- Вообще то, я думаю, война не нужна вовсе, и надо сразу мириться и не ссориться, - глубокомысленно заключил Коля.
- Жалко, тут нет фонтана. Он мог бы в нём от души порезвиться! – задумчиво произнесла Майя.
- Кто?
- Как кто, дед. Папа-дедуся твой. Он же пограничником был. Вот я и говорю, сегодня его день!
- В фонтанах гуляют десантники. Ты что, не знаешь разве?
- Да какая разница? Главное – праздник!
Майя зашла в прохладный хлев. В полумраке пахло душистым сеном и парным молоком. Бабушка доила корову.
- Бабуль, а у коровы когда праздник?
- Какой такой праздник?
- Ну, там, день рождения, или День коровы.
- Нет никаких таких дней. Молоко она каждый день даёт. У неё не бывает праздников.
- Что, совсем без выходных работает? Круто!
…
Мы взяли вёсла и спустились к реке.
На той стороне Кривой Воложки, за ивовым лесом и зарослями густого тальника во всю необъятную ширь раскинулось пологое займище с богатыми сенокосными угодьями. Выйдя из звенящей на все лады от птичьего многоголосья тенистой чащи, мы погрузились в густой прелый дурман скошенных трав. Молодая стерня беспощадно щекотала нежную кожу босых ног. Наевшись от пуза душистой ежевики, повалились в прохладные объятья густой зелёной муравы. Разморённые жаркими лучами полуденного солнца, мы упивались малейшим дуновением освежающего ветерка. Где то вдалеке, причудливой флейтой гулко заливалась иволга. Над нашими головами, в резной финифти раскидистой кроны столетнего вяза раздавался приглушённый басовитый гул. Он то нарастал, то утихал. Приглядевшись, я увидел огромный, больше самого крупного арбуза, кокон, парящий возле темнеющего в могучем стволе дупла. Угрожающее жужжание исходило прямо от него. Он, то расширялся, то сжимался, менял положение и форму. И страшно гудел. Это был рой диких пчёл, заподозривших в нас не прошеных гостей, прибывших с недобрым замыслом.
Мы не стали ломать себе голову над вопросом: «Отведать лесное лакомство, и будь что будет, или оставитьвсе как есть – и пусть всё будет, как было?» и поспешили убраться из опасного места подобру-поздорову. Не нужна нам халявная сладость от таких невоспитанных злюк. У папы-дедуси есть свой мёд, домашний. Из собственной пасеки.
Кукушка отмерила нам по девяносто лет, и, хохотнув по-разбойничьи, улетела восвояси.
- Что-то затихла наша Маруся, где же она? - я огляделся по сторонам, - Ну-ка, Коля, погляди, чего это она там отстаёт!
Дочь сидела на корточках и пела, обращаясь в заросли папоротника:
- Улитка, улитка высунь-ка рога, дам тебе хлеба, кусок пирога. Если будет мало, дам кусочек сала!
- Оставь её в покое. Она этим не питается.
- А чем?
- Они в основном вегетарианцы, хоть и имеют семьсот пятьдесят тысяч зубов.
- И зачем им так много зубов, чтобы не ходить по стоматологам?
- Тщательно пережевывая пищу, они обеспечивают свое благополучие и процветание.
- Давайте играть в игру! – воскликнула Майя, - Кто в какое животное желает превратиться? - и тут же добавила: - Чур, я первая! Я хотела бы стать яблочным червячком. Обожаю яблоки.
Набычившийся Коля помотал своими белокурыми кудряшками и важно так сказал:
– А мой зверь - медведь. Им я и хочу быть. Тем более что у меня и фамилия такая. Председательская.
– Вот здорово! – воскликнула Майя, - Тогда тебя должна окружать толпа цыган! А ты, Папик, в кого превращаться надумал? Давай колись быстрее!
- А я считаю, - ответил я Майе, - Что в зверя превратиться легко, трудно стать человеком. Только не злым, а добрым. Настоящим человеком.
фото автора
Рейтинг: +4
452 просмотра
Комментарии (2)
| Игорь Истратов # 22 июня 2020 в 15:09 +1 | ||
|
| Влад Устимов # 23 июня 2020 в 15:17 0 | ||
|
