Конкурс "ЛитКомета - Полёт № 86" - Номинация Проза

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Номинация Поэзия - 10  баллов

 

 Номинация Проза  - 6 баллов

 

 Голосуем в двух номинациях вне зависимости участия

 

 до 19.00 московского времени 20.06.2024

 

За свои произведения не голосуем.

 

 

 

 

 

  

 

 

 

 

1

 

 

ВЫСТРЕЛ

 

 

Ко мне, вторую неделю приставал ЮРКА ЛИТВИНОВ. Умный парень, старший лейтенант, начальник группы "Вертолета и Двигателя". Не давая мне прохода, он то и дело тянул меня в какую-то авантюру, в которую сам, наверное, верил с трудом и хотел, чтобы остальные сомневались. Вот и в этот раз он предлагал сходить с ним в афганский контин, который располагался где-то на территории артдивизиона.

…Дивизион афганской зенитной батареи состоял из двух, давно списанных, зенитных орудий и четырех расчетов. Находясь за колючей проволокой, по ту сторону вертолетных стоянок нашей эскадрильи, аэропорта " АРИАНА". Он выглядел как островок дикарей-папуасов. Мы часто наблюдали, как афганский командир, одетый в форму из шерстяной плотной ткани, в 70-ть градусную жару, обливаясь потом, выкрикивал команды расчетам двух орудий, которые вращаясь по кругу, то поднимали, то опускали свои стволы, давно уже не пугающих пушек.

...Афганским солдатам не выдавали патронов и снарядов из довольно-таки толковых соображений. Зачастую, они целыми полками, прихватив подаренное нашим правительством оружие, переходили на сторону воинствующих племен и становились участниками банд формирования.

Вот поэтому мы не переживали, что рядом стоящие за проволокой две пушки, когда-либо смогут еще выстрелить.

- САНЯ! НУ ЧЕ, СЕГОДНЯ ПОЙДЕМ, СХОДИМ В КОНТИН К " ОБЕЗЬЯНАМ", ЗА ПРОВОЛОКУ. ГОВОРЯТ, ТАМ У НИХ ДОБРА -НЕМЕРЕНО! ТЕМ БОЛЕЕ НЕДАВНО ЗАВОЗ БЫЛ. ВЧЕРА ДВОЕ, ИЗ ПЕРВОЙ ЭСКАДРИЛЬИ, ТАКИЕ КЛАССНЫЕ ДЖИНСЫ ПРИНЕСЛИ и НЕ ДОРОГО!..

Юрка опять завел разговор в машине, которая двигалась от военного городка по пыльной дороге, в сторону аэропорта " АРИАНА". Группа, из двух бортов, готовилась для вылета на сопровождение колонны, которая вышла ранним утром из провинции ГАЗНИ, в сторону города КАНДАГАР. На постановке задач, командир полка заострил внимание, что колонна наливников, с керосином для наших частей, движется через населенный пункт горной местности КАЛАТ. Разведка предупредила, что колонну ждет засада и сопровождение вертушками колонны просто необходимая задача особой важности.

...ЗИЛок, полный личным составом, то и дело бросало со стороны в сторону по разбитой дороге. Юрка не успокаивался:

- САНЬ? Ну че идем или нет?

-ЮР! Ну, когда? Видишь некогда! -отнекивался я.

-"Прилетишь и сходим. Часа через три будете же?"

- "Через три сорок! "- уточнил я

_ "Ладно! Не выкобенивайся! Жду! Только точно, смотри мне! По рукам!"

....Я спрыгнул из кузова грузовика на раскаленную солнцем стоянку вертолетов и вместе с экипажами побрел, в сторону готовящейся к вылету, паре вертушек. На машину были подвешены два топливных дополнительных бака и по два блока неуправляемых ракет. Осмотрев и опробовав двигатели, пара вырулила на ВПП и разогнавшись по самолетному, медленно оторвалась от поверхности бетона. Боковым глазом я видел толстого, маленького Юрку Литвинова, который махал нам рукой, провожая, как бы напоминая, что ждет.

Три с половиной часа болтанки в воздухе, на высоте две с половиной тысячи, пролетели как одна минута. Колонна медленно пылила по дороге, то и дело останавливаясь и проверяя нет ли впереди мин. В голове колонны шел танк, за ним два бронетранспортера с пехотой на броне. А уже за ними шли КАМАЗы с бочками- прицепами. Горловины бочек были открыты и после каждой неровности дороги, керосин переливался из узкой горловины, из-за чего бочки от пыли и грязи были серыми, грязными и закопченными. С такой высоты вся панорама была видна как на ладони. Машины и люди были маленькими и игрушечными.

...К нам на смену вылетела вторая пара вертушек капитана Анисимова Сергея и мы, простившись с " РОМАШКАМИ", повернули в сторону аэродрома.

…Сели почти одновременно. Машина заскользила по ровной поверхности бетона, срулила с рулежной дорожки, въехала на железный пятачок стоянки, развернулась и замерла. Остановив винт и сбросив давление в гидросистеме, я вылез из кабины. Чувствовалась усталость и отечность позвоночника.

_ Ну где твой контин ЮРИК - ЧМУРИК? - обратился я к подбежавшему Литвинову.

- Да вон там, через проволоку нужно перелазить. Пошли. Оставь свой автомат на борту, на фик он тебе нужен? Там все свои и спокойно.

- ОЙ ЮРКА! Ну ты просто шантажист какой-то. У тебя хоть пистолет есть?

- НЕТ! А зачем он мне? Везде все охраняется, чего бояться то?

- Ну ты- дурик! В натуре! Ладно, я хоть свой возьму "ТТ". Правда патронов там обойма всего, но ничего, застрелиться хватит.

...Я держал нижний ряд проволоки забора, под которую, пыхтя и потея, попёрдывая перелазил ЮРКА. Когда с третьей попытки, разорвав, за зацепившуюся улитку колючей проволоки, штаны, Юрка перелез, я облегченно вздохнул, и мы двинули по раскаленному солнцем желто-коричневому грунту, в глубь незнакомой местности. Уже далеко позади остались две ржавые афганские пушки и хвосты наших вертушек скрылись из вида.

-"Слышишь дядя? - обратился я к Юрке. - Ты хоть знаешь куда мы идем и где это находится?"

-"Да наши мужики говорили где-то здесь, рядом!"- ответил уверенным голосом мой проводник.

Мимо проходил афганский солдатик, черный как ночь и сгорбившийся под тяжелой, жаркой и плотной армейской формой.

- " Слышь парень? Ты не знаешь где здесь контин!??- попробовал заговорить с ним ЮРКА.

Солдат даже не остановился, он, как испуганный, кинулся куда-то в сторону и пропал в желтых клубах пыли.

- "Чувствую Юра, ты меня куда-нибудь сегодня заведешь! Пошли-ка дорогой обратно. По такой жаре нужно в бассейне с водой сидеть, а не расхаживать по этой пыли!!"

- "Сейчас найдем, не трусь!"- бормотал ЛИТВИНОВ

Очередной случайный прохожий, после десятиминутного объяснения, наконец то понял Юркин "хорошо отшлифованный пуштунский диалект" и указал рукой в сторону землянки.

Подойдя к этому замысловатому сооружению, я не сразу сообразил, что это- может быть когда-то КОНТИНОМ!

…Вырытый на скорую руку -"ПОГРЕБ", с боковым лазом и ступеньками, глубоко уходящими в темную неизвестность своего жерла и был так называемым - "ЮРКИНЫМ ХВАЛЕНЫМ КОНТИНОМ".

-" Юра! Блин! куда ты меня привел, я туда не полезу."

-САНЯ! ТЫ ЧТО? Столько шли и что останавливаться на пол пути?.. "Пошли, не дрейфь!

Юрка первым скрылся в темном проходе. Я достал, из-за пояса свой " ТТ", передернул затвор, досылая патрон в патронник, поставил на предохранитель, сунул обратно и полез вслед за своим " СУСАНИНЫМ", матерясь и проклиная тот день, когда я с ним связался.

Глиняные ступеньки, все ниже, и ниже опускали и вели нас в темноту неизвестности. Держась одной рукой за выступы стен, я пробирался за что-то ворчащим впереди Юркой. Ступеньки стали еще круче и изменили направление в правый бок сооружения.

...Мы очутились в полуподвальном, влажном, прохладном "помещении" вроде квадратной ямы, не соображая куда мы попали. Через несколько секунд, к нам начало возвращаться потихоньку зрение. С яркого солнца в темный подвал, это просто- героический поступок.

Я огляделся. Слева, от проема двери, стоял солдат с автоматом ППШ. Возле него крутился бородатый, в чалме, с каменным топором в руках. Он что шептал на ухо солдату, который время от времени кивал головой. Оба смотрели в нашу сторону.

..Юрка не нашел ничего умного как сказать этим двум - САЛЯМ МОЛЕКУМ!!! Потом зазвучали фразы вроде -" КОМСОМОЛ ХОРОШО!"-" ДА ЗДРАВСТВУЕТ НДПА!" и что-то в этом роде. Солдат изобразил кривую улыбку, раскрыв свой рот, обнажив единственный, передний, белый зуб.

Меня чуть не стошнило, и я отвернулся.

Вдоль стены было построено что-то вроде прилавка. На полках стен были консервы армейского назначения, купленные у наших прапорщиков отвечающих, за обеспечение частей продовольствием, Сухари, пряники, леденцы, чай, какие-то платочки, зонтики, брелки, маникюрные наборы, бижутерия, губная помада, тени для век и все то, барахло, которое на меня никогда не производила никакого впечатления.

Юрка бросился к прилавку, наклонился и стал беседовать с кантинщиком. Мужчина афганской национальности, на ломанном русском языке успевал отвечать на Юркины вопросы чего, и что стоит.

Я равнодушно наблюдал за этой картиной, посматривая то на прилавок, то на этих двух, оставшихся у двери. Что-то мне не очень хотелось здесь долго оставаться. Какое-то чувство дискомфорта постоянно присутствовало у меня, как-то не хотелось интересоваться этими тряпками магазинными и чепухой, ради которой привел меня сюда ЛИТВИНОВ.

...Бородатый у двери показал мне каменный топор и сказал: " КАЗМАМОЛ КАРАЧЕ!"...Я понял, что он хвалит комсомол, но не так хвалит, как ехидничает. И хоть в помещении было одно небольшое оконце и почти полный полумрак, я все равно увидел злые глаза бородатого. Я поделился своими тревогами с Юркой, на что услышал глупый и равнодушный ответ. Юрке было по фигу, и он все ближе и ближе продвигался вдоль прилавка к выходу рассматривая на прилавке выложенный товар.

- "САНЯ! Смотри!!! Какой классный кинжал!"- воскликнул ЮРИК- "ЧАН АФГАНЕЙ?"- спросил он у духанщика. Между ними завязался торг.

Боковым зрением я понял и увидел, что сейчас должно произойти то, что никто не ожидает. Бородатый шагнул в сторону Юрки и замахнувшись на него каменным топором, готов был нанести ему удар по голове.

..Даже не предполагая, что со мной происходит в тот момент, я выхватил из-за пояса свой "ТТ" и мгновенно, сняв с предохранителя, два раза нажал на курок. Прогремело два глухих выстрела в сторону нападавшего. В погребе запахло пороховыми газами. Бородатый как-то отпрянул от Юркиного тела. Занесенный топор упал на Юркину спину, не причинив ему вреда.

Я попал ему в левый глаз. Пуля с пистолета вошла точно в глазное яблоко, а вышла, унося с собой мозги "ДУХА" из затылка. Вторая пуля попала в шею. Бородатый рухнул на спину и издал глубокий выдох.

Охранник бросил на пол автомат ППШ, упал на колени и заголосил " АЛЛАХ АХБАР". Духанщик залез под прилавок и тоже начал орать на своем языке.

Я схватил ЮРКУ за руку и мы, что есть силы, бросились бежать из этого ада. Я не помню, как мы задыхаясь от быстрого бега перелезли обратно через проволоку, добрались до своих вертолетов, как приехав в советский городок и слопав свой обед одним махом не могли прийти в себя. Но то что Юрка был жив, это я знал точно.

Вечером о ЧП доложили командиру полка. Он вызвал нас обоих и объявил взыскание. В кабинете сидели советские и афганские советники, представители царандой, которые рассказали нам, что мы обезвредили опасного бандита, возглавляющего душманское подполье в провинции КАНДАГАР. Его давно разыскивала разведка, но на след выйти не удавалось.

Беседа затянулась далеко за полночь. Нас и ругали, и хвалили и качали головами, что мы родились в рубашках оставшись живыми. Этот бандит - ГАСАН специально пришел за головами Шурави- русских офицеров или солдат. Тем более существовали расценки за русские головы, которые исчислялись миллионами афганий и реал. Я захмелев ничего не соображал, только понимал одно, что больше я с эти " СУСАНИНЫМ " никуда не пойду, как бы он меня не просил.

 

 2

 

 Дана

 

Жила одинокая женщина. Вся её любовь доставалась маленькому злобному существу – старой мальтийской болонке по кличке Дана. Никого не признавала эта собака, только свою хозяйку и обе терпеть не могли посторонних.

Проездом у них как–то остановилась племянница – дочь брата. Тётка постаралась как можно радушнее встретить неожиданную гостью. А вот Дана притворяться не стала – скалила ржавые от времени зубы и недвусмысленно рычала. Поэтому племянница старалась держаться от неё подальше.

Вечером сидели в зале и разговаривали. Племянница устроилась в кресле напротив своей тёти. Тётя же села на диван, а Дана расположилась на спинке дивана, рядом с головой женщины. В какой–то момент разговора тётя решила пошутить и, сделав серьёзное выражение лица, произнесла:

- Съем сейчас Дану!

Собака с визгом скатилась со спинки дивана и забилась в угол комнаты. Тётя потом долго извинялась перед своей любимицей, оправдываясь тем, что пошутила.

А вечером, когда легли спать Дана снова удивила хозяйку. Дана улеглась не к тёте под бок, как обычно, а пристроилась рядом с гостьей – у неё на кровати. Однако от собаки исходил не позитив, было такое ощущение, что рядом лежит мохнатый комок злобы. Племянница, опираясь на свои чувства, старалась не делать лишних движений. Ревность больно уколола хозяйку. И найдя какое–то заделье, тётя встала, а когда вновь ложилась, подошла и забрала собаку к себе. На следующий день только и было разговоров, что о предательстве Даны.

- Ни к кому ведь под бок никогда не устраивалась! А к тебе пришла! Ну, надо же! – тётя заводила этот разговор к месту и не к месту.

Однако, по поведению собаки совсем не видно было никаких потеплений в отношениях. Она также скалила зубы и злилась на малейшее приближение к ней постороннего человека. «Странно это всё!» - про себя думала девушка. Вечером она разобрала кровать, постелила, и так как было очень душно, пошла в ванну. Загадка разъяснилась, как только она вышла после душа. На разобранной кровати, прямо посередине на спине лежала собака, раскинув лапы в разные стороны. Этой позой она недвусмысленно давала понять кто хозяин этого лежака. Племянница позвала тётю и сказала:

- Глянь, тётя! Теперь уже точно ясно! Это вовсе не любовь, это ненависть!

 

 

3

 

 

БАБУЛЯ-КРАСОТУЛЯ

 

 

 

 

 4

 

  Мамины руки

 

Давно это было. Среди лесов, среди полей, за чистым да глубоким озером, стояло село. Избушки, ладно скроенные разбежались по одной улочке. Жили там добрые люди. Летом хлеб растили, зимой скотину содержали, работы много находили. Друг друга уважали, вечерами песни пели да рукодельничали. Маленькая церквушка рано утром будила звоном своим малиновым. Там венчали, крестили, да и отпевали тоже там.

Поженились как-то Степан да Варвара. Зажили дружно да мирно. Через год доченьку родили, а ещё через годок вторую -   Алёнушку да Оленьку. Стали подрастать сестрички. Алёнушка красавицей удалась. Глаза её голубые бездонные ресницами огромными обрамлённые, на мир смотрели открыто да наивно. Русая коса ниже пояса богатая была, глаз не отвести. Да и станом стройна да высока. Оленька пониже ростком. Косичка слабенькая, да глазки серенькие. Веснушки по щёчкам разбросаны вокруг носика курносого. Мало кто смотрел на Оленьку, всё больше на Алёнушку заглядывались. Мать лишь с отцом знали, что Алёнушка уж больно доверчива да наивна. А вот Оленька сметлива да умна. Девушки многому у матери научились, хорошими жёнами стать могли.

Пришла их весна. Стали девушки хороводы водить, да парней выбирать. Много поклонников у Алёнушки, совсем не видно у Оленьки. Только Алёнушка смеётся да играет с ними. А Оленька печалится. Приехал как-то в село молодец красивый. Побыл три дня да увёз с собой сердце Алёнушки. Затосковала она, в город засобиралась. Уговаривали родители, умоляли одуматься. Упрямая оказалась доченька. Уехала в город, да и пропала в нём. Нет уже три года весточки от неё.

Оленька дома жила, родителей утешала. И пришёл в их дом парень ладный да стройный. Понравилась ему Оленька. Решил он замуж её позвать. А что ж, парень тоже по душе ей оказался. Василием звать – величать. Дом он срубил. А как готов был, так и зажили спокойно. Шли годочки, бежали, а детками семью не радовали. Кручинились Оленька да Василий, а сделать ничего не могли.

В серый осенний денёк пришло в село письмецо. Алёнушка написала его родителям. Да припоздало оно. Оленька прошлой зимой похоронила родителей. Прочитала сестричка письмо и запечалилась. Дождалась с работы Василия и стали думать да решать, как быть. Писала Алёнушка, что одна она в городе, что ребёночек будет. В село вернуться не могла, стыдно очень. Додумалась Оленька до хитрости. Стала говорить всем, что ребёночка ждут с Василием. И вскоре уехали они тоже в город. Там встретились с Алёнушкой да забрали сына её новорожденного. Вернулась семья домой с наследником. Назвали сыночка Никитушкой. Потом приехала и Алёнушка.

Не сложилась судьба её. Так и жила она в родительском доме одна одинёшенька. Красота её без срока завяла. Руки от тяжёлой работы загрубели, морщинки от солнышка да ветерка лицо избороздили. А Оленька похорошела с годами.

Сыночек уже по хате бегал, лопотал многое, умненьким рос. Часто к ним заходила Алёнушка. Бывало и с племянником посидит, и покормит его и спать уложит. Мать ему, а сказать нельзя. Любит Никитушка на тёплой печке зимой спать. Подхватит его тётя – мама да на печку посадит. Пригреется мальчонка, и засыпает. А коль нет тёти, так мать поможет забраться или спуститься.

Однажды рано утром стала мать снимать с печи Никитушку. Взяла его да на пол поставила. А Никитушка потянул мать за рукав и спрашивает:

- Мамочка! А почему, родная моя, у тёти Алёны руки такие мягкие да нежные, а у тебя жёсткие?

 

 

5

 

ИНТУИЦИЯ ИНСПЕКТОРА МОРТОНА

 

 I

 

Инспектор Мортон склонился над трупом, лежавшим лицом вниз в окровавленной луже. Шёл мелкий дождь, а ветер срывал первые жёлтые осенние листья. Они, словно, кораблики, плавали по поверхности воды.

«Уже и осень!..» - отметил про себя инспектор.

Убитый - Том Джонсон - сорокалетний архитектор, жил со своей семьёй тихо и законопослушно. Жена Линда заведовала отделом в магазине модной одежды. Супруги жили в достатке - дом, участок с бассейном, автомобили - два легковых и грузовик.  В семье было двое детей - двадцатилетний Дэвид изучал в университете социологию, а четырнадцатилетняя Марджери училась в школе.

Том был убит охотничьим ножом в спину - яростно и жестоко. Явно, сто враг был силён и, улучив момент, расправился с Томом в одну секунду.

Линда оставила свою работу помощнице и не могла остановить поток слёз. Соседи приходили и утешали. Соседка Дорис принесла шарлотку с яблоками, а её муж взялся помочь по хозяйству у дома.

Линда была разбита. она такая хрупкая, нежная, со светлыми волосами и небесно - голубыми глазами очень тяжело переносила смерть мужа. Внешне она напоминала рождественского ангела с картинки, разве что крыльев за спиной не было. дети пытались утешить мать и, чем могли, помогали. Заезжали родственники, утешали, помогали и деньгами, и делами.

Инспектор Мортон опросивший всё близкое и дальнее  окружение Тома, славился незаурядной смекалкой и распутал уже не один десяток дел. Ему было сорок пять лет и уже семь лет он был вдовцом. Жена инспектора попала в аварию и погибла на месте. Детей у пары не было. Инспектор с тех пор отдал себя работе и, кажется, что уже принял свою судьбу и не роптал. Он был красив, как бывают красивы мужчины его возраста - с благородной сединой, высокий, стройный, сильный. но главное - глаза. Они, словно. скрывали какую - то тайну, загадку и глубокие знания жизни.

В какой - то момент расследование зашло в тупик. Подозреваемых было трое: сосед, который явно выражал симпатию Линде и у которого было шаткое, разваливающееся, как трухлявый пень, алиби. Второй подозреваемый работал с Томом и был заядлым карточным игроком. Ему всегда требовались деньги. Смерть Тома была ему на руку, потому что, как совладелец фирмы, он получал кругленькую сумму. И третьим подозреваемым был Эрик - давний друг Тома. Они вместе учились в колледже. Жена Эрика работала с Томом, так что здесь мотивом могла быть ревность, хотя сведений о романе не было. Все трое мужчин были сильными, выносливыми и вполне могли одним ударом ножа убить Тома.

Инспектор Мортон решил пройтись. Он почти был уверен, что убийца - из этих троих подозреваемых, к тому же прочного алиби не было ни у кого из них. Карточный игрок ехал один в своей машине, а Эрик был в супермаркете, но никого из знакомых не встретил. подтвердить некому. Сосед Тома отдыхал в одиночестве дома и, кроме того, сильно путался в своих показаниях.

Инспектор вышел к морю. Начало осени всегда навевает философские. глубокие мысли. Он любил побродить по берегу и побросать в море камешки, а потом полюбоваться линией горизонта, прячущей солнце до следующего утра. и этот покой, эти приятные прогулки освобождали и успокаивали.

Инспектор присел на небольшой камень и понял. что, словно, в трёх  соснах, заблудился в подозреваемых. На орудии убийства отпечатков пальцев не было,  да это и не удивительно!  Осмотр места преступления ничего дельного не дал.

Никаких зацепок!..

 Солнце почти скрылось за горизонтом. Инспектор Мортон встал и пошёл домой.

 

   II

Прошло два месяца. Однажды утром инспектору позвонил Эрик, друг Тома, попросил о срочной встрече, якобы, у него есть интересные сведения о Томе. Инспектор Мортон без промедления встретился с Эриком за городом.  Эрик, смущаясь, сказал, что ночью в момент близости жена неосознанно дважды назвала его Томом.

 - Такого никогда не было! - Эрик негодовал, - у неё была связь с Томом!..

Все знали, что Эрик очень любит свою жену.

 - Но, Эрик, - инспектор подбирал слова, - ведь ты мог убить Тома, если бы узнал о романе!..

Инспектор Мортон посмотрел на чистое голубое небо, прищурившись и улыбаясь. Чутьё сыщика намекало ему о том, что разгадка близка.

 - Зачем бы я тогда стал Вам рассказывать, - с горечью произнёс Эрик, - это мог быть сосед Тома, вон как он вьётся вокруг Линды!..

 - Да, Линда - очаровательная женщина! И мне она тоже нравилась! -  инспектор с улыбкой посмотрел на Эрика.

 - Завтра я вызову твою жену на допрос, не волнуйся, о нашем разговоре умолчу, сошлюсь на слухи!..

Эрик вздохнул.

На допросе жена Эрика призналась. Да, у неё был роман с Томом. Они встречались в отелях в течение месяца перед самой его смертью.

Это значило, что мотивом убийства всё - таки была ревность.

И тогда инспектор Мортон доверился своей интуиции.

 - Я проверил Ваше алиби, - сказал он, не здороваясь, когда переступил порог дома Линды, - Вы утверждали, что в момент убийства были у своей больной матери! Я допросил её, и она созналась в том, что Вы уговорили её дать ложные показания!..

Глаза Линды округлились. Она присела в кресло, закинув ногу на ногу.

 - И что? Это не делает меня убийцей! -  уверенно и дерзко сказала Линда.

 - Вы узнали, что у Тома был роман с женой Эрика, следили за ними, когда они встречались в отелях.

Инспектор Мортон смотрел прямо в глаза Линды Джонсон.

 - Вы убили своего мужа! - твёрдо сказал сыщик.

Ангельские глаза Линды постепенно, постепенно менялись, и вот уже это были глаза убийцы.

 - У Вас нет доказательств! - оскалившись, как злая волчица, рявкнула Линда Джонсон.

 - Есть. Следы Вашей обуви. И Вы переигрываете, страдая по Тому!.. – спокойно сказал инспектор и подошёл к окну.

Он смотрел в окно, специально повернувшись к женщине спиной. У него не было никаких веских доказательств. Была только интуиция, чутьё сыщика.

Вскочив с кресла, со всей яростью волчицы, Линда схватила огромную вазу и швырнула в инспектора. Женщина издала вопль, похожий на крик разъяренного зверя - хищника.

 - Какая ещё обувь?..  - выкрикнула она.

Линда бросила вазу в голову инспектора, и метила точно, но инспектор Мортон успел увернуться и надел Линде наручники. Он всё рассчитал.

 

… Первые снежинки возвестили о приходе зимы. Инспектор Мортон шёл по берегу моря. Снежинки тихо падали на его чёрное пальто, на тёмные с проседью волосы…

 - Зима - тоже хорошо!..  - произнёс инспектор Мортон и улыбнулся.

 

 

6

 

 

Июньский дождь

 

 

Жизнь бывает такой непредсказуемой, что порой не знаешь, что впереди...Андрей Николаевич Колышев, к своим пятидесяти годам, успел жениться трижды. Последняя жена, пышногрудая Олеся, была моложе на двадцать пять лет и работала секретаршей в компании Колышева. Девушка долго окручивала начальника, прежде чем стать его официальной супругой. Секретарша использовала все женские хитрости, уловки, чтобы обольстить шефа. Андрей Николаевич тогда был женат во второй раз, и в этом браке у него росли две дочери-погодки. Женился Колышев на Светлане по «залёту», о любви речи не шло. Но жили достаточно долго, и разводиться мужчина не собирался.

В тот год апрель в Москве выдался жарким, совсем, как летний месяц. Колышев задержался на работе. В кабинете работал кондиционер, приятная прохлада заполняла комнату. Начальник углубился в бумаги и не сразу заметил возле себя секретаршу Олесю. Девушка стояла перед ним в юбке и в расстёгнутой блузке, закинув руки за голову. Тугая грудь выпирала и зазывно манила к себе. Андрей Николаевич был ещё силён, кровь взыграла, страсть одолела, и мечты Олеси осуществились. Она стала любовницей шефа. Но видимо обоюдная страсть была настолько сильна, что Колышев быстро развёлся, используя при этом имеющиеся связи, и женился на Олесе.

Свадьбу решили не устраивать, против торжества был Андрей. Он предложил отправиться в июне в Египет. Путёвки уже купили и оставались считанные дни до начала путешествия. Олеся тарахтела с подружками по телефону, обсуждала погоду и наряды. Она в больших количествах покупала платья, сарафаны и сумочки. Муж не препятствовал жене в этом, он исповедовал принцип: «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не мешало». Отдых быстро пролетел и начались семейные будни...

Однажды ночью, Андрей Николаевич лежал в уютной кровати, но не мог заснуть. Рядом посапывала голая Олеся, чуть прикрывшись простынёй. Мужчина перебирал в памяти все моменты, связанные с его жёнами. Он думал, что уж третья женитьба – это навсегда. Но не тут-то было. Страсть, горевшая в сердце мужчины, начала остывать. Он припомнил, что давно читал в одной книге, что какая бы ни была жаркая страсть, но она сильна от трёх до шести месяцев, а затем наступает тишь в отношениях. Любви нет, а на страсти долго не протянешь. Так случилось и с ним. Почти год женаты, а жить с Олесей ему больше не хочется. Андрей Николаевич поднялся с кровати, вышел из спальни. На кухне он не стал включать свет, а стоял у окна и курил. Не в его правилах было курить в доме, но сейчас он плюнул на условности и с удовольствием выпускал дым в открытое окно. Ночи в июне тёплые и ласковые. Андрей видел, как лёгкий ветерок колышет веточки берёзы, растущей около дома. Он наблюдал, как мотылёк бьётся в окно, пытаясь улететь. «А ты, дружище, как и я, тоже выбрал неверный путь»,- подумал Андрей, глядя на страдающего от бессилия мотылька. Но неожиданно, мотылёк оторвался от стекла, замахал белыми крылышками и улетел.

«Хорошо тебе, дружище, проблемы решены. А вот у меня…», - и с этими мыслями Андрей Николаевич вернулся в спальню. Лёг на кровать, отвернулся от Олеси и вспомнил свою первую жену Ирину.

Поженились они студентами. Андрей учился на последнем курсе, а Ирина на два курса ниже. Вот где была любовь. Настоящая, яркая и сильная. Свадьбу справили небольшую, но шумную и весёлую. Жить стали у Андрея, в двухкомнатной квартире с его родителями. Три года счастья и любви, а в итоге Андрей и Ирина расстались. Сейчас Колышев не мог понять, что произошло тогда, почему любя друг друга и страдая, они развелись. Родители Андрея поступали мудро, они не вмешивались в отношения супругов. Молодость ли виновата, неопытность семейной жизни, или неприятие привычек быта привели к краху некогда дружной семьи. Мать и отец Колышева в этой ситуации обвинили сына, им очень нравилась невестка, но повлиять на решение о разводе они уже не смогли. Ирина уехала в Химки, к своей матери и не давала о себе знать. К тому времени институт был закончен и встречи с женой исключались. Жизнь разбросала каждого по своим берегам…

Андрей припомнил, что женился в первый раз в июне, в дождливый день. Когда выходили из загса и садились в машину, то вымокли не на шутку. Бабушка Андрея как-то говорила ему, что жениться в дождь, хорошая примета. Но не сбылось, не срослось, не выдержало. В браке с Ириной не получилось родить ребёночка.

Колышев ворочался в кровати с бока на бок, пока сон не сморил его. И приснилось мужчине яркое солнце, но внезапно тучи закрыли небо, и начался дождь. Сильный дождь барабанил по окнам и крышам домов, потоки воды текли по тротуару. Сквозь струи дождя просвечивался женский силуэт, знакомый до боли. Лица Андрей не видел, но ощущал кожей, что он хорошо знает эту женщину. «Июнь, июнь, дождь, дождь...»,- бормотал Андрей во сне.

- Эй, ты чё там?,- толкнула мужа в бок Олеся.

- А, что, что такое?- спросонья, не понимая, спросил муж.

- Я говорю, чё бормочешь про дождь какой-то? - вновь напала на мужа жена.

Андрей окончательно проснулся и посмотрел на Олесю. Она сидела на кровати, отбросив простынь, а рукой почёсывала ногу.

- Сколько раз я говорил, чтобы ты не чёкала. Слушать это ужасно неприятно.

- Ну, я же не чёкаю в офисе с посетителями, а только дома, - парировала Олеся мужу.

- Если бы ты на работе так разговаривала, то давно бы мела улицы, а не сидела за монитором в уютном помещении, - проговорив это, Андрей пошёл в ванную умываться.

Вода лилась в кране, а он стоял и смотрел в зеркало. Мысли одна тяжелее другой роились в голове: как он мог не заметить тупость и глупость Олеси, её безвкусицу во всем, ограниченность души. Видимо страсть так вскружила голову, что он ничего не понимал или не хотел тогда понимать.

Через два дня Андрей и Олеся прилетели на отдых в Турцию. Олеся побросав вещи, переоделась в купальник и унеслась к бассейну, поплавать и позагорать. А Андрей прилёг на диван. Он не любил перелёты, после самолёта у него болела голова. Немного отлежавшись, он решил прогуляться. Выходя из гостиничного номера, Андрей увидел идущую по коридору женщину. Она вела за руку девочку. Девчушка услышала лязг ключей, когда мужчина закрывал дверь номера и обернулась. Андрей улыбнулся малышке, а она помахала ему рукой. Женщина с ребёнком стояли у лифта. Мужчина зашагал быстрее по коридору, сердце от волнения билось сильнее. Что с ним происходило, Андрей не понимал, но успел заскочить в лифт. Когда он оказался рядом с женщиной в лифте и посмотрел ей в лицо, то воскликнул от удивления:

- Ирина? Ты? Ирина, я не ошибся?

- Это я, Андрей, ты не ошибся. Вот так встреча! – ответила женщина и засмущалась.

Лифт остановился на первом этаже. Андрей нервничал, суетился и переживал. Прошлое лавиной обрушилось на мужчину. Он мгновенно вспомнил сон, который приснился ему накануне поездки в Турцию, вспомнил июньский дождь в день их свадьбы, мокрую и прекрасную Ирину. Женщина с дочкой зашли в кафе, Андрей следовал за ними. Сделав заказ, Андрей начал расспрашивать Ирину, как она жила все эти годы, замужем ли она. Ирина рассказала, что не замужем, что всё это время, после развода с Андреем, любила его. А позвонить и встретиться не позволяла гордость, и она слышала от общих знакомых, что он был женат ещё дважды после неё. Дочку родила в сорок два года, для себя, чтобы была рядом родная душа. Девочку назвала Анечкой и ей сейчас пять лет. Ещё Ирина сказала, что через три дня она с дочкой улетает в Москву, путёвка заканчивается. Эти три дня Андрей метался, как тигр в клетке. Чувства с новой силой заполонили сердце мужчины, он понимал, что все эти годы не переставал любить первую жену Ирину.

Олеся не замечала переживания мужа. Она наслаждалась морем, солнцем, вечерними прогулками. Женщина быстро влилась в тусовку молодых людей и весело проводила с ними время. Андрея это устраивало. Ирина с Анюткой улетели в Москву. Мужчина тосковал по ним. В середине июня Андрей и Олеся вернулись домой. Отпуск не сблизил их духовно, а наоборот отдалил ещё сильнее. Андрей Николаевич работал, встречался с партнёрами и клиентами, заключал сделки, а сердце рвалось к Ирине. И вот Андрей не выдержал. Тридцатого июня, вечером он поехал к Ирине в Химки. Она жила всё там же. Когда он подъезжал к дому, начался дождь. Оставив машину на стоянке, Андрей побежал к дому Ирины. Перепрыгивая через лужи, как мальчишка, он нёсся к подъезду любимой, прижимая к груди букет пионов. Вбежав в подъезд, мужчина немножко отдышался. Вода капала с лица, с одежды. Он позвонил в дверь.

Ирина мгновенно открыла и воскликнула:

- Какой ты мокрый! Быстрее снимай ботинки и пиджак!

Из комнаты выбежала Анютка и поздоровалась с Андреем.

На кухне Андрей, Ирина и Анечка пили чай с пирожками и разговаривали, вспоминали о прошлом. Планов не строили, ведь мужчина ещё был женат на Олесе.

Прошло полгода. Андрей Николаевич Колышев развёлся с Олесей. Она уволилась и нашла другую работу. Развод женщина восприняла спокойно. Она тоже не любила Андрея, но осталась не в накладе. Колышев ушёл жить к Ирине, к своей первой жене. А Олеся радовалась, что большая квартира мужа досталась ей. Прошло ещё время и вновь в июне, Андрей и Ирина расписались. При выходе из загса, начался дождь. Мужчина и женщина, глядя друг на друга, засмеялись, а потом, как дети, закричали на всю улицу:

- Наш дождь, наш июньский дождь!

Чтобы быть счастливыми, иногда, надо пройти длинный путь. Но обретя счастье, надо беречь его, как зеницу ока…

 

 

7

 

Про живучесть

 

Выхожу во двор. А там снова море желтое колышется. Одуванчиковое. А ведь вчера с мужем наперегонки угадывали: дед или баба.

Видать, насеяли.

Вот это всхожесть!.. Не то что у нынешних огурцов. Посеял семена муж (не удивляйтесь, у него просто рука лёгкая)) Не взошли.

Пересеяли. А они все на свет Божий являться стали. Пришлось прорежать, соседям раздаривать (в стаканчиках их сажали)..

- Посмотри, - говорю мужу, какая завидная тяга к жизни.

- Да, - соглашается, - удивительная живучесть. И они будто просят нас в себе её взращивать. А мы ?...

Утреннее время так коротко, как тормозной путь коляски младенца.

Пора за обед приниматься. Так хочется получить комплимент, пусть маленький. Пусть даже с большой выдумкой.

Поэтому решаюсь приготовить плов.

Ныряю в емкость с рисом. Нет, не полностью. Лишь взглядом. Прикидываю, не подкидывая.Чую, маловато будет.

Рис «Басмати» сыну не по вкусу.

Муж не вмешивается. Приучен: ежели мешать мне на кухне делать что угодно, то можно получить на обед не совсем то, что пригодно. Так и случилось.

А пока…

Всё решено: готовлю плов с булгуром.

По-быстрячку делаю заготовочки: грибочки, лучок, морковочку.

Кастрюльку из шкафчикаа-шурх. Масличко в неё -плюх. Поджиг- треск-треск.

Слышу -начинается маленькое возмущение внутри кастрюльки.

Чему не рада? Хотела рис в своё нутро запустить?

А возмущение всё сильней.

Открываю крышечку, одновременно включаю вытяжку и тут появляется первый язычок пламени масляного. Взмахиваю полотенцем, дабы его прихлопнуть. Ан, нет. И вот уже вся любимая кастрюлька пламенем объята.

Оторопь обуяла с готовы до пят.

Вспоминаю с трудом, что надо же выключить газ. Кручу-верчу ручку на панельке да не в ту сторону. Мужа силюсь позвать на помощь. А из органов речи не работает ничего. Горло перехватило. Слова нужные камнями –валунами голосовые связки придавили.

А огонь всё беснуется. Не усмиряется.

Хватаю губку мокрую.

Бросаю в чрево кратера кастрюлечного. Плавиться она начинает.

Дымом едким, совсем далёким от амбре, да еще и слезоточивым, наполняет кухню.

Хватаю кастрюльчишку и бегом на крыльцо. Почти швыряю.

Вспоминаю.

Пулей самого современного оружия лечу на кухню.

Сдергиваю с полочки клетку с пернатыми. А она совсем не с попугаево перышко по весу.

Тяжеловата.

Выношу её с жильцами(живыми)) на воздух свежий.

Облегченно выдыхаю. Обошлось без потерь.

А тут и муж с косой из дальнего уголочка нашего участка (он у нас не мал-не велик. аж 13.9 соток) от реки идёт. Она начинается ровным счетом в 9 ступенек от участка.

 

Веду его на кухню, не в силах еще что-то вразумительное вымолвить. Он не только видит следы дымовой копоти на натяжном потолке. Но очень многозначительно начинает покашливать от неуспевшей выветриться гари.

-Кастрюлька реанимации, видать, не подлежит, - выносит вердикт, любимый после поверхностного оглядывания виновницы и страдалицы, что в сговор вошла с огоньком пламенным.

Чьи следы начали проявляться на мизинце правой руки в виде большого волдыря от его страстного поцелуя.

Вот такая я вчера была Курица, что чуть было не пустила Красного Петуха.

И только природа отреагировала адекватно. Вот скажите, чем утихомиривают огонь? Водой. Правильно. И она в избытке пролилась с небес.

А вечером подарила чудесный закат и РАдугу- автограф Бога…

Будем жить.

Благодарю, что взял кастрюлькой!..

А денежек на новую накоптим) Стёрто - стёрто – стёрто. Накопим))

 

 

8

 

 

Зеленый луч счастья

 

 

 

Машина с рёвом летела по шоссе, все выше взбираясь на гору. Конечно, «летела» сказано громко, так как здесь особо и не разгонишься, но все же ощущения, которые испытываешь на спортивном «Porsche 911», ближе к «полёту», чем те, когда ползёшь в забитом до отказа пикапе.

Вспомнилось, как месяц тому назад тащился так, перевозя на «Форде» кое-какие книги, любимые вещи и кресло-качалку в недавно купленный и отремонтированный дом, куда они собирались перебраться всей семьей, как только в школе начнутся каникулы.

Они с женой мечтали о том, как будут отсыпаться на свежем воздухе, гулять по своему большому участку леса, собирать ягоды и грибы, фотографировать белок, ежей и птиц, которых здесь было множество… Плескаться в бассейне, а при желании — спускаться к речке или даже к побережью моря…

Две недели полного счастья!

Потом, правда, ему надо будет вернуться в город, к пациентам, но он будет приезжать на каждые выходные.

И каждый раз это будет семейный праздник.

С красиво накрытым столом и его любимой едой...

Дети будут рассказывать о том, что видели и читали, показывать свои фотографии и поделки. Дочка хорошо рисует, а сын неплохо вырезает из дерева или лепит фигурки зверей и монстров.

Вечером они вместе с женой будут гулять, пить чай на веранде, прислушиваясь к лесным звукам…

Он уже успел полюбить эту дорогу к загородному дому.

Эту смену видов — то едешь через обступающий с обеих сторон лес, то вдруг открывается обрыв или обзор на ущелье.

Один из участков дороги, как раз перед таким «раскрывающимся» видом, ему особенно нравился.

Сперва машина по довольно пологой дороге идет зигзагами, причем повороты чередуются приблизительно через равное расстояние, как бы втягивая его в определенный музыкальный ритм.

После одного из относительно прямых участков, где можно набрать скорость, начинается затяжной, почти круговой подъем-поворот, в конце которого машина неожиданно выскакивает на открытое место, вроде смотровой площадки, откуда открывается прекрасный вид на окрестности, даже видно море!

Как-то раз, проезжая этот участок, он вспомнил, как в детстве его учили стрелять из пращи, сделанной по рисунку из книги.

Он вспомнил то острое ощущение, когда, раскрутив над головой пращу и выпустив на волю зажатый в ней камень, он как бы сам становился им и летел… летел…

Он так хотел летать!

Летать самому — куда и как он хотел!..

 

Машина достигла «музыкального участка» ...

Он уже привычно втянулся в этот ритм разгонов и поворотов, напевая самим же придуманную мелодию…

Музыка все разрасталась и звучала громче, захватывая его…

Вот он уже почти проехал большой подъем-поворот…

Мелодия звучала fortissimo в его голове...

Машина с рёвом вылетела на площадку…

И тут он почувствовал такое напряжение во всем теле, как будто с трудом удерживал руками не послушный руль, а вырывающийся из них раскрученный ремень огромной пращи... и непроизвольно отпустил его...

«Porsche» продолжал горизонтальный полет уже над пропастью еще метров, наверное, десять... Затем передняя часть машины стала опускаться… И у него захватило дух от распахнувшегося перед ним во всей своей красе мира с грядой гор и ущельем… извивающейся в нем речкой.... исчезающим в море краем багрового солнца...

Ему показалось, что он, наконец-то! успел увидеть тот «счастливый» зеленый закатный луч, о котором читал в биографии Жюля Верна. Он даже непроизвольно вытянулся на сидении, как бы пытаясь привстать, чтобы заглянуть за горизонт, — куда исчез свет?..

«Наверное, надо было попробовать на дельтапла...»

 

 

 

9

 

 

Рождественское чудо

 

Ванятка, восьмилетний мальчик, худощавый, со светлыми волосами и небесного цвета глазами, с нетерпением ждал приближающегося Рождества. Оно должно было произойти через два дня. Мать с отцом много рассказывали ему об этом светлом празднике, о рождении младенца Иисуса.

В деревеньке, где жил Ванятка с родителями, все уже активно готовились к этому празднику, готовили вкусные блюда, чтобы в сочельник перед Рождеством торжественно накрыть столы и, прочитав молитвы, начать трапезу.

Готовились и мать с отцом Вани, что-то оживлённо обсуждая на кухне.

Зима стояла на редкость морозная, с метелями и ветрами, всюду были наметены большие сугробы. Мальчишки, а вместе с ними и Ваня, весело играли во дворе в снежки, спускались на санках с горок, и, приходя домой, были разгоряченные, шумные...

Но в этот вечер, накануне Рождества, Ваня был непривычно этих и молчалив. Он почувствовал озноб во всем теле, у него появился кашель. Мать, заметив это, уложила сына пораньше в постель, дала ему кружку горячего молока с мёдом, села рядом с ним и сказала ласковым голосом:

" Сынок, ты не печалься, к завтраку пройдёт хвороба твоя... Молиться за тебя буду... Ведь сегодня особая ночь, рождественская... А значит, чудо и произойдёт... "

Перекрестила она Ваню, поцеловала в щечку и провела с нежностью рукой по вихрастым Ваняткиным волосам.

Вскоре мальчик уснул, изредка ворочаясь и громко кашляя...

А под утро уже, когда начало небо бледнеть, приснился Ванятке сон необыкновенный... Увидел он вдруг, что к нему приближается с небес ангел в ослепительно яркой белой одежде, с большими крыльями за спиной. Таких ангелов Ваня видел в книжках, которые ему читала по вечерам мама, и он всегда с интересом и любопытством рассматривал картинки в них.

Спустившийся с небес ангел приблизился к мальчику, улыбнулся ему мягкой и доброй улыбкой и проговорил слегка укоризненным голосом:

" Что же ты, Ванятка, захворал не вовремя, в самый канун Рождества? Негоже это... Рождество Господне надо здоровым встречать, с радостью в сердце... А ты приуныл... Ну да ничего, я помогу тебе!"

С этими словами ангел обнял Ванятку своими крылами, что-то прошептал ему на ушко, прижал на мгновение к своей груди...

И вдруг исчез, как будто испарился в предутреннем небе...

А Ванятка почувствовал во всем теле необыкновенную лёгкость. Ему казалось что он, как и ангел, летит... Заснул Ваня после этого так крепко, что проснулся только от настойчивого, но теплого прикосновения руки матери.

" Вставай, сыночек милый, солнце высоко уже... Вижу, здоров ты и весел... Не зря за тебя всю ночь молилась... Услышал ангел мои молитвы..."

Услышав эти слова, Ванятка вскричал изумленным голосом:

" Да, да, он прилетал ко мне, мамочка, ангел такой большой и добрый! Я разговаривал с ним!"

Мать мягко улыбнулась Ванятке:

" Вот видишь, чудо и произошло...

Рождество ведь Господне сегодня...

Вставай, поешь и беги во двор, поиграй с ребятами... А я пока буду накрывать праздничный стол..."

Ванятка чувствовал необыкновенный прилив сил в себе, он азартной и весело играл с друзьями во дворе.

Снег в этот день падал с неба крупными пушистыми снежинками и это было удивительно красиво и празднично.

А уже через несколько дней Ванятка вместе с другими деревенскими мальчишками бегали по соседским дворам и весело и озорно пели святочные колядки:

 

Коляда, коляда,

Открываем все дома,

Все окошки, сундучки,

Даем конфет и пирожки,

Чтобы было благо вам,

Скажи спасибо небесам,

Бог здоровья всем нам даст,

Ведь на это он горазд.

 

Мы сегодня в доме вашем

В вашу честь споем и спляшем!

Всех зовем на наши святки!

Ждут вас игры и загадки.

Ждут гаданья, пляски, смех!

Шуток хватит здесь на всех!

 

А Ванятка ещё долго вспоминал своё чудесное исцеление и своего доброго ангела хранителя, прилетевшего к нему во сне в рождественскую ночь.

 

 

 10

 

 

 В деревне

 

 

 

В детские годы родители каждое лето отвозили меня на месяц в деревню к бабушке. Это всегда был месяц июнь. Так уж было заведено у нас. Мне нравилось в деревне. Больше свободы, больше друзей. Бабушка ждала меня с радостью. Угощала блинами, пирожками, щами. У бабушки в доме жила кошка. Трёхцветная Аглая. Шерсть у кошки была чёрной, рыжей и белой и это всё вперемешку по телу. Аглая когда хотела, тогда уходила со двора, а когда хотела, то возвращалась. Я как-то заметил, что у калитки её часто поджидал толстый рыжий кот. Видимо, жених. Он был большим и важным. Наша Аглая выходила к нему, гордо держа голову. Шла по тропинке не оглядываясь, а следом за ней шествовал Рыжик. Мы так его прозвали. Где жил этот кот, никто не уточнял. Но мой друг Ромка, как-то сказал, что видел Рыжика, аж за шесть домов от нашего. Это было достаточно далеко. А значит, наша Аглая там прогуливалась и приглянулась рыжему кавалеру. Вечером, переделав все дела, бабушка выходила за калитку, садилась на лавочку и ждала соседку тётю Зину. Иногда к ним присоединялась другая соседка, живущая на противоположной стороне улицы. Женщины обсуждали деревенские новости, вспоминали молодость. Я, набегавшись за день, присаживался на лавку около бабушки и отдыхал. Однажды, мы сидели вдвоём с бабушкой. Тут подбегает запыхавшийся Ромка и орёт:

- Там рыжий дерётся!

Меня как ветром сдуло. Прибегаем к тому месту, а там и правда, Рыжик с чёрным котом валяются в пыли. И ведь бьются серьёзно, не просто лапками, а зубами в холки вцепляются. Я отвлёкся от кошачьей драки и посмотрел в сторону. А там наша Аглая сидела на поленнице, с видом королевы. Разняли мы с Ромкой котов, хоть это было не легко. Мы с Ромкой, поцарапанные, (а в драку кошачьих влезать непросто), вернулись к дому бабушки. А за нами шли Рыжик и Аглая. Кот проводил свою даму сердца и быстро шмыгнул в кусты. Кошка лёгкой поступью вошла в дом. Бабушка налила ей молока. Вылакав его, Аглая улеглась спать. Её любимым местечком был бабушкин сундук, стоящий в коридоре. Пока я жил весь июнь в деревне, Рыжик приходил к нам, но уже не у калитки ждал Аглаю, а пролезал между досками в заборе, и садился у крыльца. Мы его не прогоняли. Такой верный и бесстрашный жених нам нравился. Уезжать из деревни мне не хотелось. Но родители забирали меня в конце июня, и мы улетали отдыхать на Чёрное море. иНа следующее лето Аглая встретила другого жениха. Куда подевался Рыжик, я не знал. Скорее всего обходил наш двор стороной.

 

 

11

 

 

 Мавер

 

(Почти по Вильяму нашему Шекспиру – Отелло)

 

 

 

Яков Соломонович, Мавер, мужчина 55-ти лет, был порядочным семьянином. Ни по дороге на работу, ни по дороге с работы, ни даже вообще после работы, он не смотрел налево. Он любил свою жену Дэйзи, молодую женщину с формами 120х60х120. Бывшая модель размера экстрасайз обворожила Якова Соломоновича своим острым умом. Она навскидку могла определить размер...кошелька мужчины и что он стОит в постели. Ещё её большим достоинством было то, что она честно ходила в автошколу и честно сдала на права! Согласитесь, мой дорогой читатель, что это о чём-то говорит! И если вы подумаете, то догадаетесь о чём.

Детей у наших героев не было. Жили они в своё удовольствие, поедая рябчиков и запивая шампанским "Мадам Клико". На ...-летие Дэйзи, Яков Соломонович подарил её спортивный "Мерседес", мотивируя отказ в покупке "Майбаха" тем, что он бедный еврей и не хочет, чтоб у его врагов от зависти вылезли глаза. Жена, будучи, как я уже сказал, умной женщиной прижалась к мужу передней частью верхних 120-ти см. и, поцеловав в лысую макушку, пообещала нижние 120 предоставить ночью.

Теперь пришло время рассказать о самом г-не Мавере. Яков Соломонович работал не покладая рук. Он был одним из владельцев фирмы по производству медикаментов "Бегом за виагрой, не будет подагры". И поскольку в своё время Мавер удосужился купить диплом финансового института, в фирме он занимался соответствующими делами. Засиживаясь допоздна в своём кабинете за подсчётами, пересчётами и отчётами, у Якова Соломоновича не было времени участвовать в многочисленных разборках. Этим занимался его партнёр - Архип Поликарпович Ягов, по кличке дед Яг.

Архип Поликарпович Ягов - потомственный уголовник с тремя отсидками и определённым авторитетом в криминальных кругах, в перерывах между разборками занимался производством. Вторым, впрочем, как и первым, занимался довольно успешно, в результате чего народ массово бегал за виагрой, убегая от подагры. Мавер и Ягов дополняли друг друга во всём, кроме женщин. Если Мавер был однолюб, то Ягов этим похвастаться не мог, да и не хотел. Женщины были его хобби, которым он увлекался после основного занятия. Ягов этого не скрывал и даже где-то гордился!

Так и жили наши герои - кто тихо, а кто и не очень, кто мирно, а кто не совсем, пока не произошло одно событие.

Однажды, вернувшись поздно вечером с работы, Яков Соломонович обнаружил свою Дэйзи возбуждённой больше обычного. Предполагая приятное ночепроведение, он обнял любимую и наклонился поцеловать прелестную шейку. Но жена нервно отвернула голову. И в этот момент Мавер почувствовал запах алкоголя! Это было тем более странно, что Дэйзи постоянно ездила на машине, а за рулём она не пила. Что-то неприятное стало его посасывать под ложечкой. Ни слова не говоря, Яков Моисеевич спустился в гараж и потрогал двигатель. Он был холодный! Вернувшись, Мавер увидел, что Дэйзи ушла в спальню, плотно закрыв дверь. Что-то неприятное внутри нашего героя стало увеличиваться и заполнять кроме тела ещё и мозг. Мавер пошёл в гостевую и, не раздеваясь, улёгся на постель. Он тупо смотрел в потолок и в его воспалённом мозгу проплывали яркие картины: то он забеливает следы собственных рогов, то он у Ягова берёт пистолет и убивает неверную жену, то он попросту душит её...

Хоронили Якова Соломоновича по еврейскому обычаю, в день обнаружения его мёртвым. "Безутешная" вдова была в перманентном обмороке, а бывший партнёр Ягов , радуясь, что остался в деле один и больше не с кем делиться, велел на памятнике выбить слова:"Мавер сделал своё дело".