В ночной темноте комнаты со стоящей в углу софы слышны редкие всхлипы. Под смятой и сбитой в кучу простыней вздрагивает свернувшийся в комочек мальчик четырех лет. Наперекор всем усилиям, унять беззвучный плач ему не удается. Наоборот, попытки сдержать дыхание, приводят к новому выбросу стенаний, но уже на вдохе и с икотой.
Из-за неплотно прикрытой двери в гостиную пробивается голубой свет телевизора , приглушенный звук выстрелов и криков «ура». Он знает этот фильм наизусть, но сегодня ему приказали идти спать. Сегодня, когда должно было произойти главное сражение между Чапаевым и каппелевцами- его заставили предать своих и, оставив их одних, идти спать. Завтра у него утренник и ему предстоит читать стихотворение Некрасова. Завтра. До него еще так долго- оно будет только зав-тра!
Но его не стали слушать: отец просто сказал- Спасть.
И никто- ник-то!- не сказал ему, что «Это же «Чапаев»! Пусть останется». Никто. Хотя , бывало, что и говорили. Вот зимой, когда уже были «Спокойной ночи, малыши», ему разрешили подождать, пока придет Дед Мороз. И даже потом он смотрел вместе со всеми «Голубой огонек». Вот так всегда: стоит пойти спать – начинается самое интересное. Жадные взрослые оставляют все это себе. Для себя.
Жалость к себе и обида, несправедливость- вот что сейчас встряхивает все маленькое тельце , уткнувшееся лицом в скомканную у стены простынь.
Неслышно, в комнату, на мгновенье озарив ее луноподобным свечением, проскальзывает тень. Этого короткого мгновения достаточно, чтобы мальчик почувствовал изменения в воздухе и затаил дыхание, претворившись спящим. Он чувствует, как чуть скрипя пружинами, на его кровать прилегли.
Стараясь выдыхать неслышно, он не учел икоты, которая с новой порцией всхлипа, шумно вырываются наружу.
На спину мальчика ложится мягкая, почти невесомая ладонь. Он чувствует , как она нежно скользит по острым лопаткам, огибая все его бугорочки и , снова поднявшись к плечам, плавно и успокаивающе повторяет свой бег.
Ну, нет - так просто он не сдастся.
Когда ладонь снова ложится ему на плечо, он нервно вздрагивает им и сбрасывает с себя эту заискивающую ладонь.
Через мгновение ладонь примирительно ложится ему на темный макушечный вихор.
- Ты мой Чиполинно,- раздается у самого его уха – Смелый Чиполинно!
Ему слышен запах , исходящий от этой ладони. Невольно становится спокойней и теплее.
Нельзя сдаваться!
Он бадает темечком ладонь и…
…замирает в испуге: ушла?..
Она не виновата. Но зачем она его Чиполинно называет? При чем здесь сейчас этот Чиполинно?
Он старается рассердиться, но получается лишь глубокий печальный выдох. И когда жалость к себе, брошенному и никому ненужному, опять готова была завладеть всеми его существом…
…он вновь чувствует на спине легкую родную ладошку.
В этот раз он не противится. Но лишь тем самым хочет извиниться за излишнюю грубость. Но он никого не простил за предательство и …вообще. За все…
-Ты будешь героем,- теплый шепот щекочет ухо.
-Да-а…Как?!! Я же…А сами- смо-отрят,- он старается говорить тихо, но голос «дает петуха», срываясь в фальцет
-Будешь. Обязательно станешь героем, только тебе надо подрасти. Немного. Вот чуть-чуть поспишь – и уже завтра будешь немного больше.
-Немного- сколько?
-На один день- завтра ты станешь на один день старше.
-И тогда мне можно будет смотреть кино?
-Не сразу: сначала надо отметить твой День Рождения.
Мальчик резво переворачивается на другой бок и оказывается своим лицом к лицу женщины .
-Так у меня уже был День Рождения!- она просто забыла! Ох уж эти взрослые!
-Да. Но тот День Рождения был для того, чтобы ты мог ходить в детский садик. А для того, чтобы вырасти , тебе надо встретить День Рождения другой.
-Какой?
Женщина подкладывает свою левую руку мальчику под голову, а правой, обняв вдоль коленок, прижимает маленькое тело к себе.
Дышать становится жарко, но мальчик не хочет выбираться из-под светлых волос женщины, закрывшим все его лицо.
- Шестнадцатый. Дождись- это произойдет очень быстро.
-А «шестнадцать» - это много?- дыхание у него ровное и шепот дается без труда, почти не разжимая губ. Только чуть пришепётывать приходится, чтобы волосы не попали в рот.
-Для мужчины- много. А вообще- мало
-А больше чем «сто»?- больших чисел он не знает.
-Нет, меньше. Ты сам это поймешь
-Как?- он замирает: сейчас он узнает самое главное!
-Ты это почувствуешь. Это бывает по-разному. Но может быть ты встретишь человека, для которого захочешь совершить чудо. И тогда этот человек станет для тебя дорогим и родным. Если ты сможешь жить так, чтоб этот человек не разочаровался в тебе- значит ты уже достаточно взрослый.
-А тебе уже шестнадцать?
-Мне уже было шестнадцать
-А потом будет- сто?
-Не знаю. Слово «человек» состоит из двух слов- «чело» и «век». «Чело» мы с тобой встречали в сказке про Илью Муромца- помнишь его?
-Да, так старики говорили ему – Челом бьем.
-Да, кланяемся лбом, головой то есть. А «век»- это сто лет.
-А почему тогда я – человек? Мне же меньше сто лет!
-Меньше стА лет. Говорят, что раньше люди столько жили, поэтому так и назвали людей- человек.
-А потом?
-Потом люди стали воевать.
-И стали умирать маленькие?
-Да, стали умирать маленькие дети. А взрослые без детей тоже не могут долго жить.
-Но у тебя есть я- значит ты будешь жить век? Да?
-Да,- в голосе слышна улыбка,- возможно. Но ты будешь - точно: к тому времени наука уже сможет побороть старость.
-И люди смогут жить вечно?- возбужденный радостной мыслью, мальчик вскидывается на локоть
-Да, солнышко, спи, ты у меня будешь жить вечно,- женщина привлекает мальчика к себе на плечо,- Только надо выспаться и завтра, уже как взрослому, прочитать стихотворение без запинки.
-А ты? Ты успеешь дожить до…науки? Как и я..
-Спи, я буду рядом. Всегда. Как я смогу без тебя?!
Засыпая, мальчик верит всем словам- она же не уходит смотреть фильм. Она не оставит его никогда
………………….
............................
Мама!
Мамочка!
Родная!
Я сегодня становлюсь старше тебя. Сперва на один день. Потом еще. И еще…Сколько еще отмерит мне Бог- не знаю. Это не так важно- знать сколько именно. Я это понял, когда мне еще не исполнилось шестнадцати лет. Когда твой гроб, засыпанный цветами стоял посредине нашей гостиной. Когда я всем своим существом почувствовал, что не могу жить без тебя и что я должен совершить что-то, чтобы ты вновь стала живой. Я должен был найти ту ошибку врачей и исправить ее. Потому что они, конечно, идиоты ошиблись, и прислали в наш дом чужой гроб. Конечно же- это не ты. Ты бы не могла умереть и оставить меня.
Но я тогда ничего не смог сделать, чтобы заставить тебя подняться. Я никого не смог переубедить, что это ошибка…
Я никого не смог переубедить, чуда не произошло, но сам-то я уверен, никогда не сомневался- ты со мной.
Я уже давно не боюсь смерти: за свою жизнь я устал встречаться с ней - и с чужой, и со своей. Убивали меня, убивал я. Умирать не страшно , во всяком случае не тяжелее , чем убивать. Чужая смерть некрасива, уродлива своей негигиеничностью. В своей- лишь краткий миг осознанного небытия. Когда-нибудь и я пройду этот путь до конца без возврата. И там – чтоб ТАМ не было - мы будем вместе навсегда. Я люблю тебя, мама. За все и ни за что, просто так. Как вдыхаемый воздух- прозрачен и безвкусен, так и моя любовь не нуждается в подсветке или ароматизаторах. Но я не смог бы жить без этого дыхания
Сейчас, когда белокурая головка моей дочери сопит у меня на плече, я знаю
Помочь сайту
Поздравления
