Бабры в Затоне

10 июля 2025 - Марина Васильева

- Ничто не случайно, ничто не случайно, ничто не случайно! – отчаянно уговаривала я себя 31 декабря 2007 года , зажигая свечу, и плача в полуразбитой, купленной недавно в заброшенном районе Иркутска квартире, в доме под снос... Со стен свисали жёлтые газеты, сиротливая лампочка на проводке тускло освещала трёхногий табурет, заменявший мне стол. На «столе» — бутылка шампанского, походная кружка и шоколадка, несколько фруктиков, орешки – чтобы скрасить Новый год, который впервые в жизни захотелось провести в одиночестве, перед телевизором. Ипотека на 20 лет, маета на 3х работах без выходных, и огромная мечта – побыстрей сделать здесь простой ремонт, и дождаться, когда дом пустят под снос и я получу новую квартиру! А ещё хотелось – упасть и уснуть, и не думать о том, что было и прошло, и уже не вернётся: разбитая семья, предательство, угасший очаг, брошенная квартира в маленьком умирающем областном городе, смена работы, китайская общага, разлетевшиеся дети... Долгий шлейф бед, тянущийся от разрухи начала 90-х… Переоценка ценностей… Бессонные беспокойные ночи в страхе за близких…

Почему я плакала? Это поймёт только тот, кто терял всё, а потом опять находил. Кто хоронил родных, кто был ограблен до нитки (во всех смыслах – от имущества и денег до доверия), у кого сгорал дом, пропадали дети, кого предавали друзья, болели родители… Тот, кто после всего сумел выбраться из этой глубокой ямы, отряхнулся, сделал шаг навстречу стройным рядам счастливых людей, бодро шагающих по тротуару новой жизни… и у него вдруг оторвалась пуговица, и укатилась обратно в яму... Просто пуговица. Не бриллиант, не подарок дорогого человека. И вот эта пуговица, не поверите, вдруг становится самым большим несчастьем... Переполненной чашей…

Моя «пуговица» в ту ночь была банальна: отключили электричество в Затоне, в 22.00 часа, 31 декабря 2007 года, когда я как раз собиралась включить интернет и поделиться Новогодним настроением и своим счастьем с любимым человеком, живущим на другом конце страны. И вдруг – темнота. Ни телевизора тебе, ни интернета, ни общения. И свечи спрятаны непонятно где: где-то за большой кучей строительных мешков, а спички – под 3х-метровым потолком на антресолях в рюкзаке, да и стремянки пока ещё нет…

Наконец, свеча в темноте найдена, спички с потолка добыты. Звоню в горсеть. Обещали быстро устранить аварию, в течение часа. Есть надежда, что хотя бы в полночь увижу родные лица на экране монитора. А пока… Пойду погуляю, погляжу на салюты за рекой, на огни «Большого города», что светятся за рекой Ангарой. Там центр Иркутска. А я - в своей купленной недавно квартире, в Затоне, как в глухой деревне, хоть и в центре города. Это мне нравится. Я почти счастлива, если не вспоминать прошлое. Но это отдельная история.

Через пару минут я утёрла свои глупые слёзы по поводу «утерянной пуговицы», ещё раз произнесла "заклинание" от Ричарда Баха – «ничто не случайно», и отправилась в устье Иркута, это в десяти минутах ходьбы от дома. Заодно погляжу – как там замёрз лёд на Иркуте, можно ли кататься уже на лыжах, и как выглядит ночью тот самый заберег, который днём на солнце переливается, как бриллиант, а утки ловят солнечных зайчиков, ныряя с него в воду...

Снег крахмалисто хрустит под валенками, всё громче и громче, по мере удаления от радостно настроенной шумной деревни. Через 5 минут я у Иркута, а ещё через 5 – у Ангары. В месте слияния Иркута и Ангары - искусственная песчаная дамба, заросшая облепихой, а вдоль берега тянутся тропы рыбаков, и летом, и зимой. Ангара тут не замерзает, а Иркут и затоны – замерзают. Это место всегда притягивает внимание и рыбаков, и лыжников, и уток, и ондатр, и рыбу. И тишину.

Устье Иркута и Затон освещены прожекторами судоремонтного завода, а противоположный берег Ангары (тот, где центр города Иркутска) – салютами. Иркутяне уже провожают старый, 2007 год. Так что видимость и обзор – прекрасные! Осторожно двигаюсь вдоль кромки берега по рыбацкой тропке, испытывая какое-то неуютное одиночество в зимней ночи. Но постепенно тоскливое настроение сменяется азартом и интригой. Позвонил из Москвы любимый, ворчит, что я не в сети:

- Ты что, забыла? Что делаешь? Я уже в сети!

- С утками я тут.

С какими ещё утками? С тётками что ли?

- Нет, с утками я, на берегу Иркута.

- Солнышко, ты уже пьяна? Утки улетают на юг зимой, и вообще спят ночью. Где ты?

- Так они и спали, я их спугнула, — и я подставляю трубку навстречу хлопающим крыльям и плеску воды. Потом долго объясняю дорогому, который находится на другом конце страны, что наши сибирские утки зимуют в открытой воде Ангары. И что я вот тут оказалась в отчаянии от «утерянной пуговицы» (то есть – погасшего света в доме) – хожу по льду и ищу – где утопиться (шутка, конечно).

- Ой, тут ещё кто-то! – вздрогнула я, и чуть не упала от неожиданности, потому что две чёрных туши размером со среднюю собаку плюхнулись в воду чуть ли не из под ног, и скрылись под водой. На другом конце страны, а также и в мобильнике – выразительное молчание, а потом короткие гудки: «ту-ту-ту…». Не поверил… Рассердился... Ну и ладно. Я бы тоже не поверила. Перезвоню потом.

Я пошла за плывущими под водой вдоль берега животными. Это определённо были не ондатры. Ондатры – как крысы, и с тонким хвостом, а эти – крупные, хвост — веслом, лапы с перепонками. Вспомнился фантастический бабр на гербе Иркутской области. Вот такие мифические существа обитают в Затоне! Вроде и шампанское не открывала ещё, а Новогодние чудеса уже тут как тут…

Существа поплыли к другому берегу Иркута (к левому), и мне ничего не оставалось, как пойти за ними по тонкому льду Иркута (ну интересно же!) Я знала, что там отмель, там не глубоко, но проваливаться под лёд, хотя бы и по пояс, в декабре всё равно не было желания. Поэтому, мне приходилось отходить от края заберега к толстому льду, а так не хотелось: ведь сквозь прозрачный тонкий ледок заберега было хорошо видно, как «бабры» плывут под водой. Так я их несколько раз теряла из виду, но всё-таки смогла проследить, куда они следуют. Я перешла через весь Иркут в устье и оказалась на левом берегу. Тут тропинок не было, и с обрывистого, но невысокого берега свисали снежные воротники и редкие кустики. Вот туда, под берег, и занырнули мои «бабры». Немного подождав их возвращения из-под заснеженного берега, я проследовала с ними обратно, в Затон. Они шустро плыли под водой, один за другим (наверное, семейная парочка), периодически высовывали мордочки, оглядывались. Поплавав по Затону, они вновь отправились к левому берегу Иркута. Как будто что-то туда переносили. Но второй раз я рисковать не стала, а решила придти сюда в следующий раз с фотоаппаратом, днём. Наивная… думала, получится снять. Днём я их ни разу не видела, потому что слишком много рыбаков на льду днём. К тому же, как оказалось, выдра (а это были, именно выдры) – ведёт ночной образ жизни. А вот в тёмное время суток зимой – иногда видела. С той ночи у меня даже появился обычай – ходить в 22 часа 31 декабря в затоны, наблюдать за «бабрами», и звонить любимому с отчётом – «где была». Ну ходят же некоторые под Новый год в баню… Встречать «бабров» удавалось не часто, но бывали такие счастливые моменты в жизни. И в основном – это было зимой, в тёмное время суток, когда на берегу уж точно никого из людей не встретишь.

Уверенность в том, что это точно были выдры, появилась в 2014 году, когда я уже вблизи смогла разглядеть выдр, смело и беззаботно резвящихся в национальном парке Крайстчёртча в Новой Зеландии, впервые в жизни так близко, что можно было хорошо разглядеть и перепончатые лапки, и хвост веслом, и весёлый курносый пятачок, и узнать в них моих старых затонских знакомых.

Часто мы и не догадываемся о тех, кто живёт с нами бок о бок. Но стоит только "потерять пуговицу" в какой-то момент жизни, как судьба преподносит нам нечто такое, чего бы никогда не увидели, если бы не...

Спит моя деревня... Ночка тихая.
Только беспокойно всхлипнет пёс,
Да сверчок за печкой робко тикает,
Редкий всплеск волны разбудит плёс.
За окном листва расскажет шёпотом
О ночных страданьях соловья.
О круговоротных тайных хлопотах -
Как росой укроется земля…
Как послушник встанет на заутреню,
И с крестом под колокол взойдёт.
Вместе с Ангарой и грёзой утренней
Благовест под небом поплывёт.
Утки всколыхнутся по-над отмелью,
И стряхнут последний чуткий сон.
Из воды и звуков тонко сотканный
Засветло проснётся мой Затон...

P/S. Дома в Затоне стояли до 2025 года, я уже успела уехать к любимому, продать эту квартиру, купить другую в Москве... В Затоне я прожила недолго - всего 4 года, но этот природный уголок до сих пор в моей душе. Там осталась частичка моей жизни. Летучие мыши по ночам, дикая облепиха в устье Иркута, рыбалка, выдры, утки и ондатры, зимующие в полыньях устья, тихая умирающая деревня в центре города... Её уже нет. Только память.

Бабр - мифическое животное на гербе Иркутской области

Регистрационный номер №0541889

от 10 июля 2025

[Скрыть] Регистрационный номер 0541889 выдан для произведения: - Ничто не случайно, ничто не случайно, ничто не случайно! – отчаянно уговаривала я себя 31 декабря 2007 года , зажигая свечу, и плача в полуразбитой, купленной недавно в заброшенном районе Иркутска квартире, в доме под снос... Со стен свисали жёлтые газеты, сиротливая лампочка на проводке тускло освещала трёхногий табурет, заменявший мне стол. На «столе» — бутылка шампанского, походная кружка и шоколадка, несколько фруктиков, орешки – чтобы скрасить Новый год, который впервые в жизни захотелось провести в одиночестве, перед телевизором. Ипотека на 20 лет, маета на 3х работах без выходных, и огромная мечта – побыстрей сделать здесь простой ремонт, и дождаться, когда дом пустят под снос и я получу новую квартиру! А ещё хотелось – упасть и уснуть, и не думать о том, что было и прошло, и уже не вернётся: разбитая семья, предательство, угасший очаг, брошенная квартира в маленьком умирающем областном городе, смена работы, китайская общага, разлетевшиеся дети, грязные намёки некоторых коллег за спиной, дескать, с учительских-то зарплат квартиры не покупают… Долгий шлейф бед, тянущийся от разрухи начала 90-х… Переоценка ценностей… Бессонные беспокойные ночи в страхе за близких…

Почему я плакала? Это поймёт только тот, кто терял всё, а потом опять находил. Кто хоронил родных, кто был ограблен до нитки (во всех смыслах – от имущества и денег до доверия), у кого сгорал дом, пропадали дети, кого предавали друзья, болели родители… Тот, кто после всего сумел выбраться из этой глубокой ямы, отряхнулся, сделал шаг навстречу стройным рядам счастливых людей, бодро шагающих по тротуару новой жизни… и у него вдруг оторвалась пуговица, и укатилась обратно в яму... Просто пуговица. Не бриллиант, не подарок дорогого человека. И вот эта пуговица, не поверите, вдруг становится самым большим несчастьем... Переполненной чашей…

Моя «пуговица» в ту ночь была банальна: отключили электричество в Затоне, в 22.00 часа, 31 декабря 2007 года, когда я как раз собиралась включить интернет и поделиться Новогодним настроением и своим счастьем с любимым человеком, живущим на другом конце страны. И вдруг – темнота. Ни телевизора тебе, ни интернета, ни общения. И свечи спрятаны непонятно где: где-то за большой кучей строительных мешков, а спички – под 3х-метровым потолком на антресолях в рюкзаке, да и стремянки пока ещё нет…

Наконец, свеча в темноте найдена, спички с потолка добыты. Звоню в горсеть. Обещали быстро устранить аварию, в течение часа. Есть надежда, что хотя бы в полночь увижу родные лица на экране монитора. А пока… Пойду погуляю, погляжу на салюты за рекой, на огни «Большого города», что светятся за рекой Ангарой. Там центр Иркутска. А я - в своей купленной недавно квартире, в Затоне, как в глухой деревне, хоть и в центре города. Это мне нравится. Я почти счастлива, если не вспоминать прошлое. Но это отдельная история.

Через пару минут я утёрла свои глупые слёзы по поводу «утерянной пуговицы», ещё раз произнесла "заклинание" от Ричарда Баха – «ничто не случайно», и отправилась в устье Иркута, это в десяти минутах ходьбы от дома. Заодно погляжу – как там замёрз лёд на Иркуте, можно ли кататься уже на лыжах, и как выглядит ночью тот самый заберег, который днём на солнце переливается, как бриллиант, а утки ловят солнечных зайчиков, ныряя с него в воду...

Снег крахмалисто хрустит под валенками, всё громче и громче, по мере удаления от радостно настроенной шумной деревни. Через 5 минут я у Иркута, а ещё через 5 – в устье Иркута, у Ангары. В месте слияния Иркута и Ангары - искусственная песчаная дамба, заросшая облепихой, а вдоль берега тянутся тропы рыбаков, и летом, и зимой. Ангара тут не замерзает, а Иркут и затоны – замерзают. Вот это место всегда притягивает внимание и рыбаков, и лыжников, и уток, и ондатр, и рыбу. И тишину.

Устье Иркута и Затон освещены прожекторами судоремонтного завода, а противоположный берег Ангары (тот, где центр города Иркутска) – салютами. Иркутяне уже провожают старый, 2007 год. Так что видимость и обзор – прекрасные! Осторожно двигаюсь вдоль кромки берега по рыбацкой тропке, испытывая какое-то неуютное одиночество в зимней ночи. Но постепенно тоскливое настроение сменяется азартом и интригой. Позвонил из Москвы любимый, ворчит, что я не в сети:

- Ты что, забыла? Что делаешь? Я уже в сети!

- С утками я тут.

С какими ещё утками? С тётками что ли?

- Нет, с утками я, на берегу Иркута.

- Солнышко, ты уже пьяна? Утки улетают на юг зимой, и вообще спят ночью. Где ты?

- Так они и спали, я их спугнула, — и я подставляю трубку навстречу хлопающим крыльям и плеску воды. Потом долго объясняю дорогому, который находится на другом конце страны, что наши сибирские утки зимуют в открытой воде Ангары. И что я вот тут оказалась в отчаянии от «утерянной пуговицы» (то есть – погасшего света в доме) – хожу по льду и ищу – где утопиться (шутка, конечно).

- Ой, тут ещё кто-то! – вздрогнула я, и чуть не упала от неожиданности, потому что две чёрных туши размером со среднюю собаку плюхнулись в воду чуть ли не из под ног, и скрылись под водой. На другом конце страны, а также и в мобильнике – выразительное молчание, а потом короткие гудки: «ту-ту-ту…». Не поверил… Рассердился... Ну и ладно. Я бы тоже не поверила. Перезвоню потом.

Я пошла за плывущими под водой вдоль берега животными. Это определённо были не ондатры. Ондатры – как крысы, и с тонким хвостом, а эти – крупные, хвост — веслом, лапы с перепонками. Вспомнился фантастический бабр на гербе Иркутской области. Вот такие мифические существа обитают в Затоне! Вроде и шампанское не открывала ещё, а Новогодние чудеса уже тут как тут…

Существа поплыли к другому берегу Иркута (к левому), и мне ничего не оставалось, как пойти за ними по тонкому льду Иркута (ну интересно же!) Я знала, что там отмель, там не глубоко, но проваливаться под лёд, хотя бы и по пояс, в декабре всё равно не было желания. Поэтому, мне приходилось отходить от края заберега к толстому льду, а так не хотелось: ведь сквозь прозрачный тонкий ледок заберега было хорошо видно, как «бабры» плывут под водой. Так я их несколько раз теряла из виду, но всё-таки смогла проследить, куда они следуют. Я перешла через весь Иркут в устье и оказалась на левом берегу. Тут тропинок не было, и с обрывистого, но невысокого берега свисали снежные воротники и редкие кустики. Вот туда, под берег, и занырнули мои «бабры». Немного подождав их возвращения из-под заснеженного берега, я проследовала с ними обратно, в Затон. Они шустро плыли под водой, один за другим (наверное, семейная парочка), периодически высовывали мордочки, оглядывались. Поплавав по Затону, они вновь отправились к левому берегу Иркута. Как будто что-то туда переносили. Но второй раз я рисковать не стала, а решила придти сюда в следующий раз с фотоаппаратом, днём. Наивная… думала, получится снять. Днём я их ни разу не видела, потому что слишком много рыбаков на льду днём. К тому же, как оказалось, выдра (а это были, именно выдры) – ведёт ночной образ жизни. А вот в тёмное время суток зимой – иногда видела. С той ночи у меня даже появился обычай – ходить в 22 часа 31 декабря в затоны, наблюдать за «бабрами», и звонить любимому с отчётом – «где была». Ну ходят же некоторые под Новый год в баню… Встречать «бабров» удавалось не часто, но бывали такие счастливые моменты в жизни. И в основном – это было зимой, в тёмное время суток, когда на берегу уж точно никого из людей не встретишь.

Уверенность в том, что это точно были выдры, появилась в 2014 году, когда я уже вблизи смогла разглядеть выдр, смело и беззаботно резвящихся в национальном парке Крайстчёртча в Новой Зеландии, впервые в жизни так близко, что можно было хорошо разглядеть и перепончатые лапки, и хвост веслом, и весёлый курносый пятачок, и узнать в них моих старых затонских знакомых.

Часто мы и не догадываемся о тех, кто живёт с нами бок о бок. Но стоит только "потерять пуговицу" в какой-то момент жизни, как судьба преподносит нам нечто такое, чего бы никогда не увидели, если бы не...

Спит моя деревня... Ночка тихая.
Только беспокойно всхлипнет пёс,
Да сверчок за печкой робко тикает,
Редкий всплеск волны разбудит плёс.
За окном листва расскажет шёпотом
О ночных страданьях соловья.
О круговоротных тайных хлопотах -
Как росой укроется земля…
Как послушник встанет на заутреню,
И с крестом под колокол взойдёт.
Вместе с Ангарой и грёзой утренней
Благовест под небом поплывёт.
Утки всколыхнутся по-над отмелью,
И стряхнут последний чуткий сон.
Из воды и звуков тонко сотканный
Засветло проснётся мой Затон...

P/S. Дома в Затоне стояли до 2025 года, я уже успела уехать в Москву, продать эту квартиру, купить другую в Москве... В Затоне я прожила недолго - всего 4 года, но этот природный уголок до сих пор в моей душе. Там осталась частичка моей жизни. Летучие мыши по ночам, дикая облепиха в устье Иркута, рыбалка, выдры, утки и ондатры, зимующие в полыньях устья, тихая умирающая деревня в центре города... Её уже нет. Только память.

Звонарь

Ольхонский бубен

Рейтинг: +11 108 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (5)

Марина Домнина # 11 июля 2025 в 19:30 +4

Какое живое настоящее повествование, очень интересно, мне понравилось.

cvety-5

Людмила Комашко-Батурина # 17 июля 2025 в 00:48 +1

Интересное повествование - познавательное, философское. Прочла с удовольствием. Творческих успехов вам, Марина!

Татьяна Белая # 17 июля 2025 в 11:42 +2

А можно я задам не очень корректный вопрос? Почему БАБРЫ, а не бобры? Это для оригинальности?!

Марина Васильева # 1 августа 2025 в 07:48 0

Именно бАбры, а не бобры. Ударение на "А". Бабрами в старину называли в Сибири амурских тигров. Ничего общего с бобрами они не имеют. Бабр -мифическое животное на гербе Иркутской области. Лапы и хвост как у выдры, а голова и туловище - как у тигра. Данное обстоятельство является отличительной особенностью символики города и области и особой местной достопримечательностью, делающей Иркутск и Иркутскую область уникальными в истории геральдики.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%B1%D1%80

Александр Надежный # 24 июля 2025 в 12:42 0

Интересно и захватывающе... Бывал я в тех местах, но давно, в самом начале этого века...
live1

RSS-лента комментариев