Генерал песчаного карьера

19 сентября 2016 - Сергей Шевцов

   Пусть говорят «стройбат» не эффективен,
Пусть говорят, что в нем одна тоска,
Но я горжусь, что я служил в «стройбате»,
Ведь это «королевские войска».
                                                                                                 (Армейские стихи)

На разбитой вдребезги трассе среди кукурузных полей из тумана выплыл дорожный указатель «Старобельск», возвестивший о смычке города и деревни. Вдали, словно фата-моргана начали выползать как тараканы серые одноэтажки первичной застройки уездного города. Видавший виды Камаз, объезжая вековые колдобины, доставлял на оптовую базу «ГлавСтарРыбы» замурованных в лед азовских бычков и килек. В кабине ветерана грузоперевозок рядом с пожилым водителем вальяжно развалился напросившийся в попутчики демобилизованный ефрейтор, который, судя по настроению и высказываниям, хотел влиться в жизнь гражданского общества не иначе, как правопреемником славного Остапа Бендера.
«В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми», – ухмыльнулся уволенный в запас Федор Буряк-Трубецкой, вспоминая «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Историческое место! Заменив Старгород, Чмаровку и Лучанск, придуманные юморными одесситами, на их реальные прототипы Старобельск, Чмыровку и Луганск новый «идейный борец за денежные знаки» мог с этого места смело начинать реализацию стратегического плана «четырехсот сравнительно честных способов отъема денег», как его незабвенный предшественник.
«Заседание продолжается! Лед тронулся, господа присяжные заседатели!» – весело царапнула мозг новоиспеченного «великого комбинатора» сакраментальная фраза легендарного авантюриста прошлого века. А как иначе? Два года стройбата под чутким руководством прапорщика Нечепуренко – это вам не фунт изюма! Федор прошел этот университет пошагово. «Салабон», «Дух», «Слон», «Черпак» и «Дед» – тяжелейшие этапы восхождения, которые, привели парня по иерархической лестнице к доблестному «Дембелю».
Апофеозом этого эволюционного преобразования стала форма уволенного в запас военнослужащего – уже не мальчика, но мужа. Валентину Юдашкину и Славе Зайцеву вместе с Дольче и Габбаной не помешало бы хоть изредка заглядывать в гарнизонные каптерки, где амбициозные защитники Отечества за полгода до окончания срока службы начинают готовить к «гражданке» свои армейские парадные костюмы. Требуются немалые изобретательность и усердие, чтобы принятая законодательством военная форма приобрела гламурный неуставной шик. Такого буйства фантазии и революционных дизайнерских идей не найти ни в одном из знаменитых домов мод Парижа, Лондона и Нью-Йорка.
Определить род войск и звание гренадера возвращающегося из армии, порой, невозможно. Скорее всего, это генералиссимус какого-нибудь межгалактического спецназа. Однако любой пацан, увидев отставного вояку, сразу скажет, что это дембель.
– Посоветуй, батя, куда можно обратиться молодому перспективному кадету с зачатками гениального руководителя, чтобы его мощный творческий потенциал не остался невостребованным. Где тут у вас в городе собирается на вече элита временно не участвующего в созидательном труде пролетариата? – спросил попутчик у седовласого водителя грузовика.
– Чево-о? – нахмурился не выспавшийся мужик от неожиданной интеллектуальной атаки.
– Ну, где у вас тусуются работяги, которые не прочь подзаработать, – скорректировал свою мысль резервист военно-строительного формирования.
– А-а! Вот ты о чем. Это тебе нужно по пивнушкам пошарить. Если хочешь, высажу тебя у вокзала. Там есть полуподвальная забегаловка «У тети Нюры», где эта братва пивком балуется в перерывах между, как ты говоришь, эпизодами «созидательного труда». Правда, эти перерывы у «пролетариев», порой, неделями тянутся, – усмехнулся шофер.
– Лады. Давай к тете Нюре, – охотно согласился Федор.
Похожий на лопасти геликоптера потолочный вентилятор разгонял в стратосфере пивного бара облака табачного дыма. На неоштукатуренных кирпичных стенах в качестве декоративной отделки красовались старые глянцевые афиши местного цирка. Вместе со сварганенными из сосновых досок столами, такое убранство брутальной точки общепита позволило сэкономить немалые деньги при перепрофилировании подвала жилого дома под пивную, учитывая, что стулья для клиентов данного заведения не предусматривались. Однако владелица фастфуда Анна Васильевна Редькина, в просторечье тетя Нюра, на язвительные замечания критиков с вызовом отвечала: «Да что вы понимаете в «хай-теке»? Мне интерьер разрабатывал сам Казимир Меркурьев!» Имя этого «авторитетного» архитектора было не известно в узких дизайнерских кругах, но чтобы не прослыть невежами, оппоненты серьезной дамы при упоминании столь звучного словосочетания с видом знатоков одобрительно цокали языками.
Царившая в зале атмосфера притихшего кутежа была сродни дремлющей бесшабашности салунов Дикого Запада. Появление Федора Буряк-Трубецкого полностью вписалось в этот голливудский антураж, словно по сценарию Клинта Иствуда. Сквозь клубы дыма, пытавшегося выползти из прокуренного зала на улицу, материализовался, как терминатор фантастический воин в белоснежном кителе с золочеными аксельбантами. С его плеча на длинном ремне свисала большая спортивная сумка, в которой легко мог разместиться ручной пулемет. Придирчиво окинув прищуренным взглядом завсегдатаев пивной, «фантом» произвел в уме нехитрые физиономические расчеты. Определившись с выбором, атлетически сложенный красавчик направился к одному из столиков, возле которого стояли три хмурых субъекта с кружками пива в руках.
Старшему из них было под семьдесят. Серое небритое лицо выражало вселенские скорбь и печаль, а бегающие плутовские глазки словно высматривали, где что плохо лежит. Федор окрестил его про себя Паниковским. Второй был коренастым рыжим верзилой лет двадцати трех, походившим на великовозрастного оболтуса, который никак не мог закончить школу, регулярно оставаясь в десятом классе на второй год. Ну, чем не Шура Балаганов? Возраст третьего чудака блуждал где-то между тридцатью и сорока годами. Этот неприметный экземпляр мужчинки олицетворял собой наивную интеллигентность, недавно утратившую девственность – нагло соблазненную, коварно обманутую и безжалостно брошенную. Козлевич, он и есть Козлевич – вынес приговор искатель потенциальных компаньонов.
– Эй, генерал! Давай сюда! – замахал рукой «Шура Балаганов», приглашая Федора за свой столик. Поймав на себе заинтересованный взгляд серьезного военачальника, ищущего свободное место, парень рассчитывал на дармовую выпивку в благодарность за оказанную услугу по размещению комсостава в зале.
«Великий комбинатор» медленно, с достоинством прошествовал к предложенному месту дислокации, словно делал одолжение убогим смертным присутствием венценосной персоны в их заурядной компании. Прежде чем начать беседу, Федор вторично просканировал рентгеновскими глазами лица предполагаемых участников концессии.
«Паниковский» судорожно сглотнул, а его зрачки забегали еще быстрее. «Козлевич», не выдержав пристального командирского взгляда, опустил дрожащие веки. «Шура Балаганов» смотрел на отставного стройбатовца глазами преданного сеттера. Для усиления произведенного эффекта Федор достал из сумки алюминиевую армейскую флягу и небрежно швырнул ее на стол. После глухого звука падения в жестяном сосуде отчаянно булькнуло его содержимое.
– Что это? – испуганно дернулся «Козлевич».
– Зубровка, – ответил «король риска», – это для знакомства и начала предметного разговора.
Примерно через час в зале пивной «У тети Нюры» прошло учредительное заседание общества с ограниченной ответственностью, которое было названо «И в дождь и в снег». Основанная фирма намеревалась заняться ремонтно-строительными и отделочными работами.
  «Паниковский» на поверку оказался Франком Сигизмундовичем Гольдштейном, «Козлевич» Аристархом Арбузовым, а «Шура Балаганов» Шуркой, как и его литературный прототип, но по фамилии Савушкин. Имя основателя концессии Федора Аполлинариевича Буряк-Трубецкого показалось рядовым учредителям слишком труднопроизносимым, и с легкой руки Шурки Савушкина к единодушно избранному директору ООО стали обращаться уважительно, но по-простому – Генерал.
Из армейского опыта Федор знал, что расходы на строительство делятся на две части – стоимость материалов и сама работа. Учредители новой фирмы в качестве строительных специалистов не заинтересовали бывшего стройбатовца. Он решил делать ставку на материалы, которые, минуя налогообложение можно продавать по ценам ниже рыночных озабоченным частникам, затеявшим ремонт или мелкое строительство.
Прапорщик Нечепуренко никогда не выбрасывал на свалку разобранный кирпич, трубы, доски, унитазы, двери и окна, а размещал это богатство на специальном складе. В дальнейшем материалы продавались на новостройках в качестве подержанных. Отличный источник дармовых денег! Поскольку такого склада под рукой не имелось, нужно было найти место, куда нерадивые строители выбрасывают свой мусор после того, как разбомбят ненужные конструкции.
Федор распределил роли между своими сподвижниками следующим образом. Гольдштейну поручалось перешерстить все свалки и лесопосадки, чтобы выяснить, где шабашники избавляются от строительного мусора. Франк Сигизмундович оказался профессиональным городским бомжом «со связями», так что всегда мог найти себе помощников и информаторов, а, в случае чего, обеспечить организацию дешевой рабочей силой.
Савушкину отводилась роль курьера, посыльного, секьюрити и денщика, одним словом, мальчика на побегушках.
Интеллигентный Аристарх Арбузов обладал тремя ценными вещями. Во-первых, у него имелся садово-огородный участок с небольшой хибаркой, в которую он любезно пригласил пожить директора только что созданного ООО. Во-вторых, у Арбузова был автомобиль «Москвич четыреста двенадцать». Этот раритет, хоть и дышал на ладан, но все же пока находил силы передвигаться. Так решался вопрос транспорта для фирмы. В-третьих, Аристарх когда-то работал программистом в ныне покойном проектном институте «Старгипрошкаф», и у него с тех времен сохранился компьютер, подключенный к интернету. Таким образом, обеспечивалась рекламно-информационная поддержка предприятия. Аристарх Арбузов назначался секретарем-референтом, а по совместительству шофером.
Колесо малого теневого бизнеса закрутилось. Потенциальные клиенты вылавливались из интернета. Бомжи Гольдштейна за небольшое алкогольное вознаграждение приводили в божеский вид старые унитазы, мойки и прочий хлам. Офисом фирмы служил столик в заведении тети Нюры под наклеенной на стене афишей братьев Запашных, где знаменитые дрессировщики целовались в обнимку с тиграми.
Через две недели Федор, посчитав первую прибыль и выдав каждому работнику небольшой аванс, решил отметить начало трудовой деятельности предприятия выездом учредителей на пикник. За садово-огородным обществом «Последний приют пенсионера», где жил Буряк-Трубецкой на участке Арбузова, находился заброшенный песчаный карьер со ставком. Вода в озерце была кристальной – прекрасное место, где можно хорошо позагорать и сообразить шашлыки на природе. Выезд состоялся в воскресенье.
– Интересно, кому принадлежит этот карьер? – спросил Федор, когда компания, отведав жареного мяса с лавашем, овощами и портвейном, расслаблено млела под теплыми лучами весеннего солнца.
– А никому, – ответил Аристарх Арбузов, – строительный трест, который здесь хозяйничал, в девяностых благополучно почил, не оставив наследников. Сюда время от времени наезжают люди на машинах. Накопают себе, кому сколько надо и быстренько сваливают.
– Не порядок, – обеспокоился «великий комбинатор». – Песок в строительстве вещь незаменимая. Это дело нужно брать под контроль. Сигизмундыч, – директор повернулся к «заведующему кадрами», – прекращай с завтрашнего дня по помойкам шастать. Давай сюда своих архаровцев, пусть твои «вольные каменщики» здесь себе на аперитив зарабатывают.
На следующий день на всех подступах к карьеру, появились дорожные знаки «Опасная зона» и «Посторонним проход запрещен». Новое направление деятельности фирмы активно заработало. Бомжи Гольдштейна набивали песком пятидесятикилограммовые мешки, которые Арбузов с успехом реализовывал через интернет.
Возросший размер получаемой прибыли не замедлил сказаться на благосостоянии концессионеров. Федор перебрался жить в полулюкс центральной гостиницы Старобельска «Айдар». Гольдштейн вставил себе зубы и подстригся в лучшем салоне красоты города. Савушкин купил английский костюм с отливом и кроссовки «Адидас». Арбузов довел до ума свою «Антилопу Гну» в автосервисе «Вольво» и перекрасил машину в нежно-голубой цвет.
К лету на берегу карьерного ставка появился скелет автобуса Икарус, который притащили подопечные Гольдштейна. После капитального тюнинга груда металлолома превратилась в уютный офис. Сюда провели электричество и завезли мебель.
Десятого июня Федор, сидя в кожаном директорском кресле за большим дубовым столом, слушал отчет Арбузова о проделанной работе. Аристарх, глядя в ноутбук, хвастался количеством проданного песка. Вдруг в кабинет с шумом ворвался Франк Сигизмундович:
– Генерал! Там Шурку повязали!
– Савушкина? – вскочил Арбузов. – Где? Кто? Когда?
– Да, Савушкина, – закивал Гольдштейн. – Только что погрузили в машину и увезли.
Мажорное настроение директора фирмы резко сменилось жесткой сосредоточенностью.
– Так, Сигизмундыч, успокойся, – Федор отодвинул в сторону рабочие бумаги. – Он, что ящик с редиской, чтобы его грузить? Давай подробности. Кто погрузил? На какой машине увезли?
Гольдштейн вытер носовым платком вспотевший лоб и, оглянувшись по сторонам, заговорщицки произнес:
– На карьер заехал серебристый Лексус с номерами АА сорок четыре, сорок один АО. Из машины вышли три амбала, открыли багажник и начали в нем копаться. Шурка заподозрил, что это конкуренты и решил проверить. Я ему говорил, чтобы он туда один не совался, что нужно сначала доложить Генералу. А он мне сказал, что прикинется дурачком, попросит у мужиков закурить и, возможно, что-нибудь вынюхает. Вот и доприкидывался, вот и довынюхивался – накинули пацану мешок на голову, запихнули на заднее сидение и увезли.
Несколько минут все молча переглядывались, переваривая полученную информацию. Первым нарушил тишину Арбузов:
– А номера-то не нашего региона – киевские номера.
– Да, странная история, – согласился Федор. – Надо связаться с Савушкиным по мобильнику.
– Я уже пытался, – Гольдштейн демонстративно достал из штанов телефон, – гудки вызова идут, но трубку никто не берет.
Опять наступило молчание, только было слышно, как Франк Сигизмундович что-то нервно перетирает во рту вставными челюстями.
– Может, сообщим в полицию? – робко предложил Арбузов.
– Сообщить-то можно, – задумчиво ответил Федор, – только найдут они Шуру или нет, это еще вопрос. А вот то, что наша контора не зарегистрирована и мы работаем без лицензии, тут же всплывет на поверхность. Сразу отнимут нашу «тарелочку с голубой каемочкой», которая нас кормит. Не будем никуда звонить, сами разберемся.
Три соучредителя нелегальной фирмы два часа ломали головы, во что мог вляпаться их четвертый товарищ, а, возможно, и они все вместе. Выдвигались разные версии, вплоть до криминальных. Единственной зацепкой был автомобиль Лексус с киевскими номерами. Федор поручил Гольдштейну через его «связи» разузнать все, что можно об этой машине. Нищие, бомжи и мелкое жулье – мощный информационный синдикат. Арбузов, как профессиональный программист должен был освоить хакерское ремесло. Буряк-Трубецкого очень интересовали «внутренние карманы» МВД и ФСБ, а вдруг где-то засветится таинственный Лексус.
Франк Сигизмундович, покрутившись в среде христарадников, выяснил, что интересующая концессионеров «японка» паркуется недалеко от гостиницы «Альдар», которую не следовало путать с «Айдаром» – отелем, где проживал «великий комбинатор». Арбузов нарыл, что автомобиль похитителей зарегистрирован на восьмидесятилетнюю пенсионерку Демидову Аллу Петровну, а это явно подставное лицо.
Федор решил собрать информацию о пассажирах чертового Лексуса, используя метод Эркюля Пуаро. Вооруженные смартфонами «топтуны» Гольдштейна к вечеру представили фотоотчеты с указанием маршрута передвижения «фигурантов». Сразу подключился «хакер» Арбузов, изучая «следы», оставленные в интернете похитителями Савушкина. На другой день состоялся «мозговой штурм».
– Итак, господа сыщики, что мы имеем по нашему расследованию? – спросил Федор-«Пуаро», когда его «детективы» удобно расположились на диване полулюкса гостиницы «Айдар».
Гольдштейн расстегнул дерматиновую папку и вытащил несколько листов бумаги. На некоторых из них были тексты с выделенными желтым фломастером строчками, на других – цветные фотографии.
Похитителями оказались Теплов Яков Андреевич, Мирзоян Ашот Рустамович и Рубашкин Илья Петрович. Все трое числилась сотрудниками коммерческого отдела киевского филиала ООО «Глобинский мясокомбинат».
– В отчете подробно описан маршрут передвижения этих обормотов, – доложил Гольдштейн. – А вот с этим типом киевляне встречались в кафе-баре «Окей», – Франк Сигизмундович показал снимок, где за столиком вместе с подозреваемыми сидел молодой лохматый парень в очках.
– Приставь-ка к нему «хвост», – распорядился Федор, – узнай, что за птица. Где и с кем живет, в какую контору штаны протирать ходит. В общем – все. Ну, а ты, Аристарх, что скажешь?
Арбузов встал по стойке смирно и четко отрапортовал:
– Оператором мобильной связи у Савушкина является компания «Киевстар». Если немного повозиться с программами, можно определить местонахождение телефона, а заодно с ним и Александра. Однако у парня могли отобрать трубку.
– В любом случае нужно знать, где находится это место, – сказал «руководитель оперативного штаба», – ты уж повозись, старина, постарайся.
Получив задание, «сыщики» бросились его выполнять, а Федор отправился на карьер, сейчас весь бизнес висел на нем, поскольку оба его соратника занимались более важным делом – поиском Савушкина. Но мозговым центром операции по-прежнему оставался Буряк-Трубецкой. На четвертый день следствия «опергруппа» опять собралась в полулюксе гостиницы «Айдар». Первым отчитывался Гольдштейн:
– Генерал, ты только сядь, а то упадешь. Мы такое нарыли о том хмыре, с которым киевляне в баре встречались, что не поверишь!
Федор протянул Франку Сигизмундовичу стакан с кефиром и спокойно ответил:
– Ты за мои нервы не переживай, докладывай, что выяснили.
Гольдштейн, сделав большой глоток кисломолочного продукта, вытер тыльной стороной ладони рот и торжественно произнес:
– Это Тимофей Спиридонов, бывший одноклассник нашего Шурки Савушкина, вот такой коленкор! Работает он на мебельной фабрике экспедитором, и его домашний адресок мы тоже срисовали.
«Великий комбинатор» скривился мефистофелевской улыбкой:
– Интересный поворот получается. Молодцы! Ну, а ты, Аристарх, что про месторасположение телефона выяснил? – обратился Федор к Арбузову.
– Как я и боялся, аппарат у Савушкина изъяли. Программа зафиксировала сигнал из номера в «Альдаре», где остановились киевляне, – ответил «хакер». – Я, вооружившись биноклем, с чердака здания напротив внимательно осмотрел комнату гостиницы. Наши фигуранты там одни, Савушкина среди них нет.
– Плохо, – расстроился Федор, – ну, а чем занимается наша троица? – спросил «руководитель следствия» у Гольдштейна.
– Я узнал, что они часто посещают один загородный дом. Более того, киевляне привозят туда продукты из супермаркета. Мои люди выяснили, что кроме этих троих там больше никто не бывает.
– А вот это уже интересно, – оживился Буряк-Трубецкой, – ты, Сигизмундыч, оставь там постоянный пост. А мы с Аристархом, пожалуй, навестим этого одноклассника Савушкина. Нам есть о чем с ним побеседовать.
Тимофей Спиридонов направлялся к табачному киоску, чтобы купить пачку сигарет, когда рядом с ним остановился допотопный, но свежевыкрашенный автомобиль советских времен. Задняя дверца машины открылась и сильная рука, схватив ошарашенного парня за шкирку, резко втащила бедолагу внутрь салона. «Москвич четыреста двенадцать» тут же ударил по газам.
– Вы кто? Что вам от меня нужно? – залепетал перепуганный экспедитор мебельной фабрики, когда атлетически сложенный незнакомец, вдавил его своим мощным локтем в обшивку заднего сидения.
– Мы друзья Александра Савушкина, знаешь такого? – ответил «супермен», а его глаза обдали лицо Тимофея жаром мартеновской печи.
– Знаю, – смертельно побледнел Спиридонов, – мы с ним вместе в школе учились.
– Где он? – сквозь зубы прошипел Буряк-Трубецкой. – И не заставляй меня освежать твою память, как это делают индейцы племени Абенаки, тебе такое не понравится.
Тимофея Спиридонова охватил дикий ужас, когда он представил, что с ним могут сделать индейцы незнакомого ему племени. С видом обреченного узника он тихо произнес:
– Я вам все расскажу.
Эта история уходила корнями в школьное прошлое. Шура Савушкин и Лена Жильцова с первого класса сидели за одной партой, пока их дружба не переросла в более крепкое и глубокое чувство. Первая любовь не забывается. В восьмом классе ребята решили, что когда окончат школу, обязательно поженятся. Но в их судьбу вмешался роковой случай. На швейную фабрику, где работала мама Лены, завезли импортные станки. Монтировали оборудование специалисты из Италии. Мать девочки на тот момент находилась в разводе и сама воспитывала дочь. Черноволосый инженер из Тосканы влюбился в русскую красавицу ткачиху, а та ответила ему взаимностью. Вскоре они расписались. Лена с матерью и отчимом уехала жить в Италию. Ее отношения с Сашей были безжалостно разорваны неумолимой судьбой.
Прошло восемь лет. В рамках соглашения Украины об ассоциации с Евросоюзом в «незалежную» стали приезжать иностранные специалисты. Среди них была госпожа Элеонора Дэ Лука. Раньше важная итальянка звалась Еленой Жильцовой, когда проживала в маленьком украинском городке. За те годы, как девушка покинула родину, она повзрослела и стала самодостаточной молодой женщиной. Но свою первую любовь Лена сумела сохранить.
Самым заветным желанием Элеоноры Дэ Лука была встреча с возлюбленным. Но девушка хотела, чтобы это произошло как можно романтичнее. Элеонора знала, что сейчас выглядит намного эффектней и привлекательней, чем та восьмиклассница, которую помнил Шура. Девушка думала появиться перед любимым неожиданно во всей своей блистательной красе, чтобы у парня мгновенно очнулись прежние чувства, если они притихли за время разлуки.
По делам фирмы отчима Элеонора приехала в Киев. Она наметила себе обязательно вырваться хоть на пару дней на родину, чтобы повидаться с Шурой. Для этой цели девушка сняла через риэлторскую контору загородный дом в Старобельске. Но как туда заманить Савушкина, чтобы тот ни о чем не догадался?
Занимаясь подготовкой контрактов с ООО «Глобинский мясокомбинат», Элеонора познакомилась с тремя сотрудниками фирмы партнера. Это были хитрые, и ловкие пройдохи. Именно их девушка решила задействовать для реализации своего плана. Ловкачам были предложены хорошие деньги. Помогать наемникам согласился одноклассник Лены, с которым она заранее созвонилась. Нужно было ненавязчиво и тактично доставить Шуру к месту встречи, но так, чтобы тот ничего не понял. Однако в назначенное время девушка не смогла вырваться в Старобельск, ее задержали неотложные дела. Вот тут-то и произошел сбой программы. Нанятым «специалистам» пришлось на несколько дней продлить свое «гостеприимство», чтобы Савушкин мог дождаться встречи с «любовью всей своей жизни».
Выслушав рассказ Спиридонова, Федор усомнился в его правдивости. «Москвич четыреста двенадцать» рванул к загородному дому. Прихватив по пути Франка Сигизмундовича, Буряк-Трубецкой и Арбузов ворвались в особняк. Все трое были настроены решительно, но увиденное сразило их наповал.
Посреди большого холла Шура Савушкин страстно целовался с какой-то красавицей. Влюбленные ничего не замечали вокруг себя. Словно по команде невидимого режиссера нарисовалась немая сцена, как в «Ревизоре» Гоголя.
   «Великий комбинатор» чувствовал себя полным идиотом, Аристарх дышал, как загнанная лошадь, а у Гольдштейна едва не вывалилась вставная челюсть.
– По-моему, мы здесь лишние, – первым очнулся Федор.
– Ну, да. Хотели как лучше, а получилось как всегда, – выдохнул Арбузов.
   – О-тож, – сбалансировав зубы, поддакнул Франк Сигизмундович.
***
Во флорентийской православной Церкви Рождества Христова и Николая Чудотворца прошел обряд венчания. Из храма на улицу вышла молодая пара, где ее с нетерпением поджидал свадебный кортеж. Платье невесты и смокинг жениха были белее снега. И только две алые хризантемы взрывались ярким огнем. Один цветок украшал фату девушки, другой пылал в петлице юноши. На молодоженов из толпы летели охапки лепестков роз, а под ноги сыпались пшеничные зерна и мелкие монеты. Отовсюду были слышны громкие поздравления на итальянском и русском языках. Прохожие улыбаясь, останавливались, чтобы поглазеть на веселое шумное зрелище.
Из ликующей массы людей вышел мальчишка посыльный в синей форменной одежде и поставил на пути счастливой пары огромную корзину с орхидеями.
– Какая прелесть! Интересно, кто это нам преподнес такую красоту? – восторженно спросила невеста у жениха.
– Сейчас узнаем, – сказал юноша, – среди цветов должна быть визитка отправителя.
Но вместо визитки внутри композиции из нежных бутонов лежал маленький лазерный диск в подарочной упаковке. Парень взял его и с улыбкой протянул девушке.
– «Кавказская пленница, или новые приключения Шурика», – прочитала невеста. – Я хорошо помню этот фильм Гайдая. Но кто тот весельчак, который сделал такой роскошный подарок?
– Это Генерал! – уверено ответил юноша.
– У тебя есть знакомый генерал? – удивилась девушка.
   – Есть, – засиял, как рождественская свеча юноша, – генерал песчаного карьера.

Регистрационный номер №0355183

от 19 сентября 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0355183 выдан для произведения: Пусть говорят «стройбат» не эффективен,
                                                                                                 Пусть говорят, что в нем одна тоска,
                                                                                                 Но я горжусь, что я служил в «стройбате»,
                                                                                                 Ведь это «королевские войска».
                                                                                                 (Армейские стихи)

На разбитой вдребезги трассе среди кукурузных полей из тумана выплыл дорожный указатель «Старобельск», возвестивший о смычке города и деревни. Вдали, словно фата-моргана начали выползать как тараканы серые одноэтажки первичной застройки уездного города. Видавший виды Камаз, объезжая вековые колдобины, доставлял на оптовую базу «ГлавСтарРыбы» замурованных в лед азовских бычков и килек. В кабине ветерана грузоперевозок рядом с пожилым водителем вальяжно развалился напросившийся в попутчики демобилизованный ефрейтор, который, судя по настроению и высказываниям, хотел влиться в жизнь гражданского общества не иначе, как правопреемником славного Остапа Бендера.
«В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми», – ухмыльнулся уволенный в запас Федор Буряк-Трубецкой, вспоминая «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Историческое место! Заменив Старгород, Чмаровку и Лучанск, придуманные юморными одесситами, на их реальные прототипы Старобельск, Чмыровку и Луганск новый «идейный борец за денежные знаки» мог с этого места смело начинать реализацию стратегического плана «четырехсот сравнительно честных способов отъема денег», как его незабвенный предшественник.
«Заседание продолжается! Лед тронулся, господа присяжные заседатели!» – весело царапнула мозг новоиспеченного «великого комбинатора» сакраментальная фраза легендарного авантюриста прошлого века. А как иначе? Два года стройбата под чутким руководством прапорщика Нечепуренко – это вам не фунт изюма! Федор прошел этот университет пошагово. «Салабон», «Дух», «Слон», «Черпак» и «Дед» – тяжелейшие этапы восхождения, которые, привели парня по иерархической лестнице к доблестному «Дембелю».
Апофеозом этого эволюционного преобразования стала форма уволенного в запас военнослужащего – уже не мальчика, но мужа. Валентину Юдашкину и Славе Зайцеву вместе с Дольче и Габбаной не помешало бы хоть изредка заглядывать в гарнизонные каптерки, где амбициозные защитники Отечества за полгода до окончания срока службы начинают готовить к «гражданке» свои армейские парадные костюмы. Требуются немалые изобретательность и усердие, чтобы принятая законодательством военная форма приобрела гламурный неуставной шик. Такого буйства фантазии и революционных дизайнерских идей не найти ни в одном из знаменитых домов мод Парижа, Лондона и Нью-Йорка.
Определить род войск и звание гренадера возвращающегося из армии, порой, невозможно. Скорее всего, это генералиссимус какого-нибудь межгалактического спецназа. Однако любой пацан, увидев отставного вояку, сразу скажет, что это дембель.
– Посоветуй, батя, куда можно обратиться молодому перспективному кадету с зачатками гениального руководителя, чтобы его мощный творческий потенциал не остался невостребованным. Где тут у вас в городе собирается на вече элита временно не участвующего в созидательном труде пролетариата? – обратился попутчик к седовласому водителю грузовика.
– Чево-о? – нахмурился не выспавшийся мужик от неожиданной интеллектуальной атаки.
– Ну, где у вас тусуются работяги, которые не прочь подзаработать, – скорректировал свою мысль резервист военно-строительного формирования.
– А-а! Вот ты о чем. Это тебе нужно по пивнушкам пошарить. Если хочешь, высажу тебя у вокзала. Там есть полуподвальная забегаловка «У тети Нюры», где эта братва пивком балуется в перерывах между, как ты говоришь, эпизодами «созидательного труда». Правда, эти перерывы у «пролетариев», порой, неделями тянутся, – усмехнулся шофер.
– Лады. Давай к тете Нюре, – охотно согласился Федор.
Похожий на лопасти геликоптера потолочный вентилятор разгонял в стратосфере пивного бара облака табачного дыма. На неоштукатуренных кирпичных стенах в качестве декоративной отделки красовались старые глянцевые афиши местного цирка. Вместе со сделанными из сосновых досок столами, такое убранство брутальной точки общепита позволило сэкономить немалые деньги при перепрофилировании подвала жилого дома под пивную, учитывая, что стулья для клиентов данного заведения не предусматривались. Однако владелица фастфуда Анна Васильевна Редькина, в просторечье тетя Нюра, на язвительные замечания критиков с вызовом отвечала: «Да что вы понимаете в «хай-теке»? Мне интерьер разрабатывал сам Казимир Меркурьев!» Имя этого «авторитетного» архитектора было не известно в узких дизайнерских кругах, но чтобы не прослыть невежами, оппоненты серьезной дамы при упоминании столь звучного словосочетания с видом знатоков одобрительно цокали языками.
Царившая в зале атмосфера притихшего кутежа была сродни дремлющей бесшабашности салунов Дикого Запада. Появление Федора Буряк-Трубецкого полностью вписалось в этот голливудский антураж, словно по сценарию Клинта Иствуда. Сквозь клубы дыма, пытавшегося выползти из прокуренного зала на улицу, материализовался, как терминатор фантастический воин в белоснежном кителе с золочеными аксельбантами. С его плеча на длинном ремне свисала большая спортивная сумка, в которой легко мог разместиться ручной пулемет. Придирчиво окинув прищуренным взглядом завсегдатаев пивной, «фантом» произвел в уме нехитрые физиономические расчеты. Определившись с выбором, атлетически сложенный красавчик направился к одному из столиков, возле которого стояли три хмурых субъекта с кружками пива в руках.
Старшему из них было под семьдесят. Серое небритое лицо выражало вселенские скорбь и печаль, а бегающие плутовские глазки словно высматривали, где что плохо лежит. Федор окрестил его про себя Паниковским. Второй был коренастым рыжим верзилой лет двадцати трех, походившим на великовозрастного оболтуса, который никак не мог закончить школу, регулярно оставаясь в десятом классе на второй год. Ну, чем не Шура Балаганов? Возраст третьего чудака блуждал где-то между тридцатью и сорока годами. Этот неприметный экземпляр мужчинки олицетворял собой наивную интеллигентность, недавно утратившую девственность – нагло соблазненную, коварно обманутую и безжалостно брошенную. Козлевич, он и есть Козлевич – вынес приговор искатель потенциальных компаньонов.
– Эй, генерал! Давай сюда! – замахал рукой «Шура Балаганов», приглашая Федора за свой столик. Поймав на себе заинтересованный взгляд серьезного военачальника, ищущего свободное место, парень рассчитывал на дармовую выпивку в благодарность за оказанную услугу по размещению комсостава в зале.
«Великий комбинатор» медленно, с достоинством прошествовал к предложенному месту дислокации, словно делал одолжение убогим смертным присутствием венценосной персоны в их заурядной компании. Прежде чем начать беседу, Федор вторично просканировал рентгеновскими глазами лица предполагаемых участников концессии.
«Паниковский» судорожно сглотнул, а его зрачки забегали еще быстрее. «Козлевич», не выдержав пристального взгляда, опустил дрожащие веки. «Шура Балаганов» смотрел на отставного стройбатовца глазами преданного сеттера. Для усиления произведенного эффекта Федор достал из сумки алюминиевую армейскую флягу и небрежно швырнул ее на стол. После глухого звука падения в жестяном сосуде булькнуло его содержимое.
– Что это? – испуганно дернулся «Козлевич».
– Зубровка, – ответил «король риска», – это для знакомства и начала предметного разговора.
Примерно через час в зале пивной «У тети Нюры» прошло учредительное заседание общества с ограниченной ответственностью, которое было названо «И в дождь и в снег». Основанная фирма намеревалась заняться ремонтно-строительными и отделочными работами. «Паниковский» на поверку оказался Франком Сигизмундовичем Гольдштейном, «Козлевич» Аристархом Арбузовым, а «Шура Балаганов» тоже Шуркой, как и его литературный прототип, но по фамилии Савушкин. Имя основателя концессии Федора Аполлинариевича Буряк-Трубецкого оказалось для рядовых учредителей слишком труднопроизносимым, и с легкой руки Шурки Савушкина к единодушно избранному директору стали обращаться уважительно, но по-простому – Генерал.
Из армейского опыта Федор знал, что расходы на строительство делятся на две части – стоимость материалов и сама работа. Учредители новой фирмы в качестве строительных специалистов не заинтересовали бывшего стройбатовца. Он решил делать ставку на материалы, которые, минуя налогообложение можно продавать по ценам ниже рыночных озабоченным частникам, затеявшим ремонт или мелкое строительство.
Прапорщик Нечепуренко никогда не выбрасывал на свалку разобранный кирпич, трубы, доски, унитазы, двери и окна, а размещал это богатство на специальном складе. В дальнейшем материалы продавались на новостройках в качестве подержанных. Отличный источник дармовых денег! Поскольку такого склада под рукой не имелось, нужно было найти место, куда нерадивые строители выбрасывают свой мусор после того, как разбомбят ненужные конструкции.
Федор распределил роли между своими сподвижниками следующим образом. Гольдштейну поручалось перешерстить все свалки и лесопосадки, чтобы выяснить, где шабашники избавляются от строительного мусора. Франк Сигизмундович оказался профессиональным городским бомжом «со связями», так что всегда мог найти себе помощников и информаторов, а, в случае чего, обеспечить организацию дешевой рабочей силой.
Савушкину отводилась роль курьера, посыльного, секьюрити и денщика, одним словом, мальчика на побегушках.
Интеллигентный Аристарх Арбузов обладал тремя ценными вещями. Во-первых, у него имелся садово-огородный участок с небольшой хибаркой, в которую он любезно пригласил пожить директора только что созданного ООО. Во-вторых, у Арбузова был автомобиль «Москвич четыреста двенадцать». Этот раритет, хоть и дышал на ладан, но все же пока находил силы передвигаться. Так решался вопрос транспорта для фирмы. В-третьих, Аристарх когда-то работал программистом в ныне покойном проектном институте «Старгипрошкаф», и у него с тех времен сохранился компьютер, подключенный к интернету. Таким образом, обеспечивалась рекламно-информационная поддержка предприятия. Аристарх Арбузов назначался секретарем-референтом, а по совместительству шофером.
Колесо малого теневого бизнеса закрутилось. Потенциальные клиенты вылавливались из интернета. Бомжи Гольдштейна за небольшое алкогольное вознаграждение приводили в божеский вид старые унитазы, мойки и прочий хлам. Офисом фирмы служил столик в заведении тети Нюры под наклеенной на стене афишей братьев Запашных, где знаменитые дрессировщики целовались в обнимку с тиграми.
Через две недели Федор, посчитав первую прибыль и выдав каждому работнику небольшой аванс, решил отметить начало трудовой деятельности предприятия выездом учредителей на пикник. За садово-огородным обществом «Последний приют пенсионера», где жил Буряк-Трубецкой на участке Арбузова, находился заброшенный песчаный карьер со ставком. Вода в озерце была кристальной – прекрасное место, где можно хорошо позагорать и сообразить шашлыки на природе. Выезд состоялся в воскресенье.
– Интересно, кому принадлежит этот карьер? – спросил Федор, когда компания, отведав жареного мяса с лавашем, овощами и портвейном, расслаблено млела под теплыми лучами весеннего солнца.
– А никому, – ответил Аристарх Арбузов, – строительный трест, который здесь хозяйничал, в девяностых благополучно почил, не оставив наследников. Сюда время от времени наезжают люди на машинах. Накопают себе, кому сколько надо и быстренько сваливают.
– Не порядок, – обеспокоился «великий комбинатор». – Песок в строительстве вещь незаменимая. Это дело нужно брать под контроль. Сигизмундыч, – директор повернулся к «заведующему кадрами», – прекращай с завтрашнего дня по помойкам шастать. Давай сюда своих архаровцев, пусть твои «вольные каменщики» здесь себе на аперитив зарабатывают.
На следующий день на всех подступах к карьеру, появились дорожные знаки «Опасная зона» и «Посторонним проход запрещен». Новое направление деятельности фирмы активно заработало. Бомжи Гольдштейна набивали песком пятидесятикилограммовые мешки, которые Арбузов с успехом реализовывал через интернет.
Возросший размер получаемой прибыли не замедлил сказаться на благосостоянии концессионеров. Федор перебрался жить в полулюкс центральной гостиницы Старобельска «Айдар». Гольдштейн вставил себе зубы и подстригся в лучшем салоне красоты города. Савушкин купил английский костюм с отливом и кроссовки «Адидас». Арбузов довел до ума свою «Антилопу Гну» в автосервисе «Вольво» и перекрасил машину в нежно-голубой цвет.
К лету на берегу карьерного ставка появился скелет автобуса Икарус, который притащили подопечные Гольдштейна. После капитального тюнинга груда металлолома превратилась в уютный офис. Сюда провели электричество и завезли мебель.
Десятого июня Федор, сидя в кожаном директорском кресле за большим дубовым столом, слушал отчет Арбузова о проделанной работе. Аристарх, глядя в ноутбук, хвастался количеством проданного песка. Вдруг в кабинет с шумом ворвался Франк Сигизмундович:
– Генерал! Там Шурку повязали!
– Савушкина? – вскочил Арбузов. – Где? Кто? Когда?
– Да, Савушкина, – закивал Гольдштейн. – Только что погрузили в машину и увезли.
Мажорное настроение директора фирмы резко сменилось жесткой сосредоточенностью.
– Так, Сигизмундыч, успокойся, – Федор отодвинул в сторону рабочие бумаги. – Он, что ящик с редиской, чтобы его грузить? Давай подробности. Кто погрузил? На какой машине увезли?
Гольдштейн вытер носовым платком вспотевший лоб и, оглянувшись по сторонам, заговорщицки произнес:
– На карьер заехал серебристый Лексус с номерами АА сорок четыре, сорок один АО. Из машины вышли три амбала, открыли багажник и начали в нем копаться. Шурка заподозрил, что это конкуренты и решил проверить. Я ему говорил, чтобы он туда один не совался, что нужно сначала доложить Генералу. А он мне сказал, что прикинется дурачком, попросит у мужиков закурить и, возможно, что-нибудь вынюхает. Вот и доприкидывался, вот и довынюхивался – накинули пацану мешок на голову, запихнули на заднее сидение и увезли.
Несколько минут все молча переглядывались, переваривая полученную информацию. Первым нарушил тишину Арбузов:
– А номера-то не нашего региона – киевские номера.
– Да, странная история, – согласился Федор. – Надо связаться с Савушкиным по мобильнику.
– Я уже пытался, – Гольдштейн демонстративно достал из штанов телефон, – гудки вызова идут, но трубку никто не берет.
Опять наступило молчание, только было слышно, как Франк Сигизмундович что-то нервно перетирает во рту вставными челюстями.
– Может, сообщим в полицию? – робко предложил Арбузов.
– Сообщить-то можно, – задумчиво ответил Федор, – только найдут они Шуру или нет, это еще вопрос. А вот то, что наша контора не зарегистрирована и мы работаем без лицензии, тут же всплывет на поверхность. Сразу отнимут нашу «тарелочку с голубой каемочкой», которая нас кормит. Не будем никуда звонить, сами разберемся.
Три соучредителя нелегальной фирмы два часа ломали головы, во что мог вляпаться их четвертый товарищ, а, возможно, и они все вместе. Выдвигались разные версии, вплоть до криминальных. Единственной зацепкой был автомобиль Лексус с киевскими номерами. Федор поручил Гольдштейну через его «связи» разузнать все, что можно об этой машине. Нищие, бомжи и мелкое жулье – мощный информационный синдикат. Арбузов, как профессиональный программист должен был освоить хакерское ремесло. Буряк-Трубецкого очень интересовали «внутренние карманы» МВД и ФСБ, а вдруг где-то засветится таинственный Лексус.
Франк Сигизмундович, покрутившись в среде христарадников, выяснил, что интересующая концессионеров «японка» паркуется недалеко от гостиницы «Альдар», которую не следовало путать с «Айдаром» – отелем, где проживал «великий комбинатор». Арбузов нарыл, что автомобиль похитителей зарегистрирован на восьмидесятилетнюю пенсионерку Демидову Аллу Петровну, а это явно подставное лицо.
Федор решил собрать информацию о пассажирах чертового Лексуса, используя метод Эркюля Пуаро. Вооруженные смартфонами «топтуны» Гольдштейна к вечеру представили фотоотчеты с указанием маршрута передвижения «фигурантов». Сразу подключился «хакер» Арбузов, изучая «следы», оставленные в интернете похитителями Савушкина. На другой день состоялся «мозговой штурм».
– Итак, господа сыщики, что мы имеем по нашему расследованию? – спросил Федор-«Пуаро», когда его «детективы» удобно расположились на диване полулюкса гостиницы «Айдар».
Гольдштейн расстегнул дерматиновую папку и вытащил несколько листов бумаги. На некоторых из них были тексты с выделенными желтым фломастером строчками, на других – цветные фотографии.
Похитителями оказались Теплов Яков Андреевич, Мирзоян Ашот Рустамович и Рубашкин Илья Петрович. Все трое числилась сотрудниками коммерческого отдела в киевском филиале ООО «Глобинский мясокомбинат».
– В отчете подробно описан маршрут передвижения этих обормотов, – доложил Гольдштейн. – А вот с этим типом киевляне встречались в кафе-баре «Окей», – Франк Сигизмундович показал снимок, где за столиком вместе с подозреваемыми сидел молодой лохматый парень в очках.
– Приставь-ка к нему «хвост», – тут же распорядился Федор, – узнай, что за птица. Где и с кем живет, в какую контору штаны протирать ходит. В общем – все. Ну, а ты, Аристарх, что скажешь?
Арбузов встал по стойке смирно и четко отрапортовал:
– Оператором мобильной связи у Савушкина является компания «Киевстар». Если немного повозиться с программами, можно определить местонахождение телефона, а заодно с ним и Александра. Однако у парня могли отобрать трубку.
– В любом случае нужно знать, где находится это место, – сказал «руководитель оперативного штаба», – ты уж повозись, старина, постарайся.
Получив задание, «сыщики» бросились его выполнять, а Федор отправился на карьер, сейчас весь бизнес висел на нем, поскольку оба его соратника занимались более важным делом – поиском Савушкина. Но мозговым центром операции по-прежнему оставался Буряк-Трубецкой. На четвертый день следствия «опергруппа» опять собралась в полулюксе гостиницы «Айдар». Первым отчитывался Гольдштейн:
– Генерал, ты только сядь, а то упадешь. Мы такое нарыли о том хмыре, с которым киевляне в баре встречались, что не поверишь!
Федор протянул Франку Сигизмундовичу стакан с кефиром и спокойно ответил:
– Ты за мои нервы не переживай, докладывай, что выяснили.
Гольдштейн, сделав большой глоток кисломолочного продукта, вытер тыльной стороной ладони рот и торжественно произнес:
– Это Тимофей Спиридонов, бывший одноклассник нашего Шурки Савушкина, вот такой коленкор! Работает он на мебельной фабрике экспедитором, и его домашний адресок мы тоже срисовали.
«Великий комбинатор» скривился мефистофелевской улыбкой:
– Интересный поворот получается. Молодцы! Ну, а ты, Аристарх, что про месторасположение телефона выяснил? – обратился Федор к Арбузову.
– Как я и боялся, аппарат у Савушкина изъяли. Программа зафиксировала сигнал из номера в «Альдаре», где остановились киевляне, – ответил «хакер». – Я, вооружившись биноклем, с чердака здания напротив внимательно осмотрел комнату гостиницы. Наши «фигуранты» там одни, Савушкина среди них нет.
– Плохо, – расстроено произнес Федор, – ну, а чем занимается наша троица? – спросил «руководитель следствия» у Гольдштейна.
– Я узнал, что они часто посещают один загородный дом. Более того, киевляне привозят туда продукты из супермаркета. Мои люди выяснили, что кроме этих троих там больше никто не бывает.
– А вот это уже интересно, – оживился Буряк-Трубецкой, – ты, Сигизмундыч, оставь там постоянный пост. А мы с Аристархом, пожалуй, навестим этого одноклассника Савушкина. Нам есть о чем с ним побеседовать.
Тимофей Спиридонов направлялся к табачному киоску, чтобы купить пачку сигарет, когда рядом с ним остановился допотопный, но свежевыкрашенный автомобиль советских времен. Задняя дверца машины открылась и сильная рука, схватив ошарашенного парня за шкирку, резко втянула бедолагу внутрь салона. «Москвич четыреста двенадцать» тут же ударил по газам.
– Вы кто? Что вам от меня нужно? – залепетал перепуганный экспедитор мебельной фабрики, когда атлетически сложенный незнакомец, вдавил его своим мощным локтем в обшивку заднего сидения.
– Мы друзья Александра Савушкина, знаешь такого? – ответил «супермен», а его глаза обдали лицо Тимофея жаром мартеновской печи.
– Знаю, – смертельно побледнел Спиридонов, – мы с ним вместе в школе учились.
– Где он? – сквозь зубы прошипел Буряк-Трубецкой. – И не заставляй меня освежать твою память, как это делают индейцы племени Абенаки, тебе такое не понравится.
Тимофея Спиридонова охватил дикий ужас, когда он представил себе, что с ним могут сделать индейцы незнакомого ему племени. С видом обреченного узника он тихо произнес:
– Я вам все расскажу.
Эта история уходила корнями в школьное прошлое. Шура Савушкин и Лена Жильцова с первого класса сидели за одной партой, пока их дружба не переросла в более крепкое и глубокое чувство. Первая любовь не забывается. В восьмом классе ребята решили, что когда окончат школу, обязательно поженятся. Но в их судьбу вмешался роковой случай. На швейную фабрику, где работала мама Лены, завезли импортные станки. Монтировали оборудование специалисты из Италии. Мать девочки на тот момент находилась в разводе и сама воспитывала дочь. Черноволосый инженер из Тосканы влюбился в русскую красавицу ткачиху, а та ответила ему взаимностью. Вскоре они расписались. Лена с матерью и отчимом уехала жить в Италию. Ее отношения с Сашей были безжалостно разорваны неумолимой судьбой.
Прошло восемь лет. В рамках соглашения Украины об ассоциации с Евросоюзом в «незалежную» стали приезжать иностранные специалисты. Среди них была госпожа Элеонора Дэ Лука. Раньше важная итальянка звалась Еленой Жильцовой, когда проживала в маленьком украинском городке. За те годы, как девушка покинула родину, она повзрослела и стала самодостаточной молодой женщиной. Но свою первую любовь Лена сумела сохранить.
Самым заветным желанием Элеоноры Дэ Лука была встреча с возлюбленным. Но девушка хотела, чтобы это произошло как можно романтичнее. Элеонора знала, что сейчас выглядит намного эффектней и привлекательней, чем та восьмиклассница, которую помнил Шура. Девушка думала появиться перед любимым неожиданно во всей своей блистательной красе, чтобы у парня мгновенно очнулись прежние чувства, если они притихли за время разлуки.
По делам фирмы отчима Элеонора приехала в Киев. Она наметила себе обязательно вырваться хоть на пару дней на родину, чтобы повидаться с Шурой. Для этой цели девушка сняла через риэлторскую контору загородный дом в Старобельске. Но как туда заманить Савушкина, чтобы тот ни о чем не догадался?
Занимаясь подготовкой контрактов с ООО «Глобинский мясокомбинат», Элеонора познакомилась с тремя сотрудниками фирмы партнера. Это были хитрые, и ловкие пройдохи. Именно их девушка решила задействовать для реализации своего плана. Ловкачам были предложены хорошие деньги. Помогать наемникам согласился одноклассник Лены, с которым она заранее созвонилась. Нужно было ненавязчиво и тактично доставить Шуру к месту встречи, но так, чтобы тот ничего не понял. Однако в назначенное время девушка не смогла вырваться в Старобельск, ее задержали неотложные дела. Вот тут-то и произошел сбой программы. Нанятым «специалистам» пришлось на несколько дней продлить свое «гостеприимство», чтобы Савушкин дождаться встречи с «любовью всей своей жизни».
Выслушав рассказ Спиридонова, Федор усомнился в его правдивости. «Москвич четыреста двенадцать» рванул к загородному дому. Прихватив по пути Франка Сигизмундовича, Буряк-Трубецкой и Арбузов ворвались в особняк. Все трое были настроены решительно, но увиденное их ошарашило.
Посреди большого холла Шура Савушкин страстно целовался с какой-то красавицей. Влюбленные ничего не видели вокруг себя. Наступила немая сцена, как в «Ревизоре» Гоголя.
– По-моему, мы здесь лишние, – первым очнулся Федор.
– Ну, да. Хотели как лучше, а получилось как всегда, – вздохнул Франк Сигизмундович.
                                                                              ***
Во флорентийской православной Церкви Рождества Христова и Николая Чудотворца прошел обряд венчания. Из храма на улицу вышла молодая пара, где ее с нетерпением поджидал свадебный кортеж. Платье невесты и смокинг жениха были белее снега. И только две алые хризантемы взрывались ярким огнем. Один цветок украшал фату девушки, другой пылал в петлице юноши. На молодоженов из толпы полетели охапки лепестков роз, а под ноги швырялись горсти пшеничных зерен и мелких монет. Отовсюду были слышны громкие поздравления на итальянском и русском языках. Прохожие улыбаясь, останавливались, чтобы поглазеть на веселое шумное зрелище.
Из ликующей массы вышел мальчишка посыльный в синей форменной одежде и поставил на пути счастливой пары огромную корзину с орхидеями.
– Интересно, кто это нам преподнес такую красоту? – спросила невеста у жениха.
– Сейчас узнаем, – сказал юноша, – среди цветов должна быть визитка отправителя.
Но вместо визитки внутри композиции из нежных бутонов лежал маленький лазерный диск в подарочной упаковке. Парень взял его и с улыбкой протянул девушке.
– «Кавказская пленница, или новые приключения Шурика», – прочитала невеста. – Я хорошо помню этот фильм Гайдая. Но кто тот весельчак, который сделал такой роскошный подарок?
– Это Генерал! – уверено ответил юноша.
– У тебя есть знакомый генерал? – удивилась девушка.
– Есть, – засветился, как рождественская свечка юноша, – генерал песчаного карьера.

Августин

Гуляй-город Ивана Грозного

Рейтинг: +28 906 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (38)

Людмила Комашко-Батурина # 22 сентября 2016 в 02:49 +5

Отличный ироничный детектив!Читалось легко, ловила себя на том, что всё время улыбаюсь. Так ярко выписаны герои, как будто не читала, а фильм смотрела. Победы автору в конкурсе!

Тая Кузмина # 25 сентября 2016 в 23:19 +4

Автор хорошо владеет словом, замечательно пишет. Яркий рассказ, насыщенный, с долей иронии.
Удачи автору, творческих успехов!

live3

Николай Гольбрайх # 1 октября 2016 в 22:44 +4

Сергей Шевцов # 2 октября 2016 в 07:51 +3

Владимир Перваков # 3 октября 2016 в 21:54 +3

Замечательный детективчик!!! Написан легко, читается с интересом!!! Автору большое спасибо!!
c0137

Сергей Шевцов # 4 октября 2016 в 06:53 +2

Спасибо, Владимир! c0411

Валерий Куракулов # 4 октября 2016 в 04:18 +3

Не перевелись ещё друзья, махинаторы и любовь!
c0414

Сергей Шевцов # 4 октября 2016 в 06:54 +2

Не перевелись, Валерий))) joke

Нина Колганова # 4 октября 2016 в 20:37 +3

Прочитала с удовольствием, с улыбкой от начала до конца. Финал нельзя разгадать. Это интригует. Ко всем достоинствам произведения это ещё одно ,очень важное, достоинство. Браво, Сергей. Поздравляю с победой.

Сергей Шевцов # 4 октября 2016 в 20:43 +2

Спасибо, Нина! rose

Саша Полтин # 5 октября 2016 в 11:27 +3

Сергей, прочитал с удовольствием! Красивая история, а финал и в правду непредсказуем. Я грешным делом подумал ну опять, как по телику: бандиты, разборки! Улыбнуло! c0137

С победой!

Сергей Шевцов # 5 октября 2016 в 11:32 +4

Да, Саша, как по телику не хотелось))) Спасибо! c0411

Марина Попова # 5 октября 2016 в 16:27 +4

Поздравляю с заслуженной победой, Сергей!
Увлекательный детектив. Действительно,
трудно предугадать концовку... Удачи!!!

Сергей Шевцов # 5 октября 2016 в 18:03 +3

Спасибо, Марина! На то он и ироничный детектив. joke

Татьяна Дюльгер # 11 октября 2016 в 19:22 +1

Сергей, Вы мастер литературного портрета и художественного диалога! Кроме того, меня всегда восхищает Ваше глубокое знание темы, которую Вы освещаете. Тонкий юмор и блестящая ирония делают рассказ очень притягательным для читателя. Также я заметила, что Вы умело используете образы классической литературы для придания более сильного иронического эффекта произведению.
Поздравляю Вас с очередной победой в Чемпионате Прозы!
live3

Сергей Шевцов # 11 октября 2016 в 21:16 0

Благодарю, Татьяна, за столь лестный отзыв! Я часто обращаюсь к классической литературе, оказавшей на меня глубокое влияние, правда, не всем критикам это нравится. Однако главными судьями для меня всегда остаются читатели.
flo

Ивушка # 11 октября 2016 в 19:41 +1

увлекательный интересный дедектив,определённо понравилось

Сергей Шевцов # 11 октября 2016 в 21:18 +1

Спасибо, Ивушка! rose

Ольга Иванова # 14 октября 2016 в 17:33 +1

Буквально несколько дней назад по ТВ смотрела "Золотого теленка"...
Сергей, замечательная задумка! Читалось, воспринималось и представлялось все с улыбкой...Так и хотелось воскликнуть - БА! ЗНАКОМЫЕ ВСЁ ЛИЦА!
БРАВО!!! И с ПОБЕДОЙ!

Сергей Шевцов # 14 октября 2016 в 18:32 0

Без улыбки в нашем деле никак))) Спасибо, Ольга! joke

ПК # 17 октября 2016 в 21:37 +1

Прелесть! Восхитительно!
Заодно мои поздравления с заслуженной победой в конкурсе!

Сергей Шевцов # 17 октября 2016 в 21:38 +1

Спасибо, Петр! c0137

Наталья Золотых # 18 октября 2016 в 15:13 +1

Захватывающий сюжет! Но диск бы подарила два: Генералы песчаных карьеров и "Всё будет хорошо", В сибири живёт много потомков декабристов,в основном от рождённых во время каторги детей, которые были по приговору лишены аристократических прав и фамилии они носят в основном Тру... с каким либо иным продолжением или Волкковские, например и т.д. Так вот такие были признаны и обласканы в советский период и до сих пор "наверху". Те же, кто не был лишён до революции аристократических прав, подверглись тому после оной smile

.Мне даже предрекали роль командира 7 роты в детстве, хорошо, что я тогда не понимала такой неизбежности и даже мысли не допускала, что наш народ может быть жесток к тем своим князья, которые не покинули его в самый трудный период истории.Поэтому как бы "служим" в Белых домах(((.

Сергей Шевцов # 18 октября 2016 в 15:31 0

Спасибо, Наталья! rose

Лидия Гржибовская # 18 октября 2016 в 16:26 +1

Спасибо Серёжа, очень ярко и живо, главное реалистично написано
c0137

Сергей Шевцов # 18 октября 2016 в 17:37 +1

Я старался, Лидия. zst

Спасибо!

Леонид Зеленский # 23 октября 2016 в 17:55 +1

Отличная, ироничная, интересная проза, написанная хорошим литературным, образным языком.Прочитал с удовольствием.Удачи желаю Вам в этом нелёгком жанре. С почтением c0137

Сергей Шевцов # 23 октября 2016 в 18:53 +1

Благодарю, Леонид, за приятный отзыв и добрые пожелания! c0411

jasmine # 24 октября 2016 в 11:40 +1

Интересно было прочесть 50ba589c42903ba3fa2d8601ad34ba1e

Сергей Шевцов # 24 октября 2016 в 11:43 +1

Рад, что вам понравилось, jasmine. Спасибо за отзыв! rose

Елена Бурханова # 24 октября 2016 в 11:48 +1

Сергей, спасибо за улыбку и позитив!))
Отличный детектив! Заслуженная победа!
И развязка была неожиданной, как и положено в детективах.))
Всего вам доброго!

Сергей Шевцов # 24 октября 2016 в 11:51 +1

Спасибо, Елена, за добрые слова и поздравление! Вам также удачи и всего доброго! buket1

Alexander Ivanov # 30 октября 2016 в 08:21 +1

Блеск! Читал и вспоминал Ильфа и Петрова. Очень понравилось! Браво, Сергей! c0137

Сергей Шевцов # 30 октября 2016 в 08:23 +1

Спасибо, Александр! c0411

Серж Хан # 27 октября 2017 в 10:03 +1

Зашибись!!!
laugh

Сергей Шевцов # 27 октября 2017 в 11:01 +1

.............

♕🅜🅡V₳L♕ # 26 мая 2018 в 12:12 +1

— Сергей, а я узнал Вас в эпизодах. Казимир Меркурьев, «авторитетный» архитектор — это и есть Вы!
— Но, чёрт возьми, как?
— Легко! В своих эссе, например, я почти всегда пишу о художниках, хоть мало-мальскую роль, но даю им! Так и у Вас присутствует архитектор.
— Где?!
— Да хотя бы в «Сталкерах из города Моспино».

— Одного только не пойму я, Сергей: почему архитекторы говорят «заштрихерь»?

— А что, «заштрихуй» лучше?

Сергей Шевцов # 26 мая 2018 в 14:49 +1

Карандаши давно остались в прошлом, сейчас архитекторы програмирують. big44

RSS-лента комментариев